— Ты дашь нам пройти к этому чёртову пианино! — Поттер нависал над мужчиной примерно на голову выше его ростом. Удивительно, как сильно тот скрючился под тяжелым взглядом разъяренного демона, в зрачках которого уже отражались искры адского пламени.
— Гарри, — Малфой подошёл незаметно со спины. Это было рискованно, ведь неизвестно на что способен демон в ярости, по крайней мере, ни один из них не знал. Но рисковал именно Драко, а злился именно Гарри, поэтому, только услышав успокаивающий тон, Поттер повернулся к нему со взглядом провинившегося котёнка.
— Хорошо, — демон тяжело выдохнул и ещё раз смиренно посмотрел на мужчину. — Позвольте нам пройти, если хотите, чтобы ваш сын ещё хоть раз отправил вам письмо. Не думаю, что вы часто видитесь.
— Это ничего не изменит, — горе-отец помотал головой, — он уже мертв. — Закрыв лицо руками, казалось, словно он пытается сдержать слезы, но потом стало ясно — он скрывает своё облегчение. Ему теперь проще. Не придётся каждый день бояться за свою жизнь и жизнь своего второго ребёнка. Теперь, когда мальчишка у них, можно вдохнуть полной грудью и тихо помолиться за душу этого с рождения страдавшего волшебника.
— Рано вы собрались в церковь! — Шипел Гарри, вновь набирая обороты. Теперь он понимал, почему почувствовал, словно этот мальчик похож не только на Сириуса, в нем просто чувствовалось что-то родное. Они втроём похожи: одинокие, ненужные своей семье, обречённые искать счастье сквозь дебри и преграды. И Поттер не желал мальчишке судьбу крёстного, который в итоге так и не обрёл своей внутренней гармонии. Гарри хотел дать Арктуру ещё время.
Не желая больше терпеть, Поттер невербальным заклинанием обездвижил хозяина дома и прошёл внутрь. Найти дверь в подвал было не так сложно, на фоне шикарного ремонта, старая, совершенно непримечательная в другой обстановке дверь была словно бельмо на глазу. На ней висел замок. Гарри почувствовал отталкивающие и защитные чары, видимо, бывшая хозяйка постаралась, чтобы никто не посмел вскрыть её явный тайник. Не желая церемониться, Поттер с разворота выломал крепления и снес все защитные заклинания.
— А нельзя спокойнее? Мы же не варвары, — Драко закатил глаза, но говорил с улыбкой. Поттер всегда был таким Поттером, сносил все на своём пути.
— Достали! — Рыкнул Гарри и прошёл внутрь.
В подвале на удивление было сухо и совершено не пахло старостью, плесенью, сыростью и другими не менее неприятными запахами. Его мать постаралась, чтобы сберечь это место. Пианино стояло прямо в центре. Когда Поттер уже занёс руку, чтобы снести все клавиши разом, какая ему разница какой лад, до или ми (как будто он в этом разбирается), Малфой заорал не своим голосом.
— Только попробуй разломать это сокровище! — В глазах Драко блестел огонёк восторга и возмущения, причём эмоции имели разное происхождение. — Ты хоть представляешь, какой это раритет в наше время?! Этому старичку как минимум лет 50, а то и больше! Нельзя же быть настолько бестактным!
Малфой оттолкнул Поттера и подошёл к пианино, которое так и тянуло его сыграть одну или две мелодии. Драко провёл пальцами по пыльному корпусу, собрав всё-таки накопившуюся пыль. Он легко улыбнулся, наслаждаясь холодной лакированной поверхностью инструмента.
— Рояль…
— Что, прости? — Драко говорил слишком тихо, чтобы Гарри мог его услышать.
— Это не пианино, это — рояль…
В стиле Поттера было бы сейчас сказать, что это не имеет значения, особенно учитывая, что он хотел разнести это пиа… этот рояль. Но Гарри заметил грусть в глазах любимого и, обняв со спины, позволяя не отрывать взгляда от элегантного чёрного раритета, нежно спросил:
— Ты играл раньше?
— Поттер, — Драко с тоскливой насмешкой проговорил, — в моей семье любой уважающий себя волшебник просто обязан овладеть как минимум двумя музыкальными инструментами. Я играл на скрипке и на рояле, не было выбора, — он пожал плечами, но Гарри чувствовал, как быстро бьется его сердце.
— Ты любил играть?
— Скрипку не любил, хотя многие говорили, что она идеально мне подходит, — Гарри представил как Драко раньше играл. Да, это точно было идеально. Тонкий, изящный Малфой с не менее изящным инструментом. Поттер всегда думал, что скрипка создана именно для таких как Драко. — А я всегда любил фортепиано, — он мечтательно откинулся назад, опираясь на сильную грудь. Его губы расплылись в улыбке, он прикрыл глаза, словно пытаясь вновь прочувствовать этот инструмент.
— Почему ты перестал?
— Когда в Мэноре жили Пожиратели, они просто разгромили мой рояль. Варвары. Ублюдки, — Драко сжимал кулаки, но говорил довольно спокойно, словно смирившись с пережитой болью. — Больше всего их за это ненавижу. Знаешь, тот рояль стал частью нашей семьи. До войны мы часто собирались вместе по вечерам, я играл, а родители, сидя в объятиях друг друга, слушали. Это было лучшее время. Я никогда более не был так счастлив. Возможно, именно из-за тех вечеров я полюбил рояль так сильно. На скрипке не разыграешься. У матери от нее болела голова спустя время, а отец просто на дух не переносил сам инструмент.
— Сыграй мне, пожалуйста, — Гарри сделал шаг назад, предоставляя Малфою полную свободу действий. Тот немного помедлил, а затем более уверенно устроился на обшитой бархатом банкетке.
Драко плавно прошелся по нескольким клавишам, проверяя звучание пребывавшего во сне инструмента. Не расстроился. Все такое же глубокое звучание, как Малфой привык слышать. Все те же сильные, наполненные жизнью звуки. «Молодец» — нежно прошептал Драко, обращаясь к музыкальному великану.
Небольшое помещение заполнил первый перебор нот, с первых же секунд стало ясно, что сейчас никто не услышит радостной мелодии. Тяжелые, но ритмичные переборы, болью отзывались в душе, проникая иглами прямо под кожу, разрывая старые раны. Драко полностью отдался музыке. Гарри, завороженный происходящим, сел рядом, молча принимая на себя дух этого творения. Пробирало до костей. Буквально за пару минут Поттер вспомнил лица всех тех, кого потерял, кого не смог спасти. Душу выворачивало на изнанку, сердце сжималось от боли. Хотелось, чтобы Драко прекратил играть, но в то же время хотелось, чтобы никогда не заканчивал. Гарри прикрыл лицо руками и не смог поверить… слезы… Он плакал. И нет, это были не просто намокшие глаза. Все лицо стало соленым, а крупные капли не переставали повторять путь друг друга. Сам того не замечая, Поттер отдавал этой мелодии душу, разрыхляя свои старые, все еще не зажившие раны.
Когда Драко закончил, они еще несколько минут сидели в тишине. Малфой не отпускал клавиш, Поттер не отпускал ушедших. В комнате словно собрались их близкие и родные. Словно именно сейчас им предоставили возможность попрощаться.
— Спасибо, — Гарри вытер последнюю слезу и впервые за все время, что Драко играл, посмотрел на него. — Что это за мелодия?
— Реквием Моцарта…
— Никогда бы не подумал, — «что ты исполнишь музыку магловского композитора», — что это будет настолько прекрасно.
— Я хотел попрощаться. Когда сломали рояль, в нашей семье начался настоящий траур. Если до этого мы держались, то потом не осталось ни единого луча света. Мама как-то сказала: «Если ты захочешь поделиться с нами, просто сыграй. Мы обязательно будем рядом». Она верила, что музыка навечно связывает души. И знаешь, кажется, я тоже поверил…
***
Найти тайник не составило никакого труда. Драко просто нашел ту самую клавишу и, отщелкнув ее, достал плотно свернутый листок. Слова были написаны быстрым, размашистым и не совсем понятным почерком.
«Мой сын — творение проекта «Дети Луны». Но ему это не дар, а наказание. Те люди сказали, что мой мальчик вырастет сильным волшебником, но они умолчали, что вырастет он как прикормка.
Я надеюсь, что ты, Арктур, и есть тот, кто читает эти строки. Если нет, пожалуйста, спасите моего сына. Он попал к монстрам. Не только телесным, но и душевным.
В ДНК моего мальчика вложили ДНК какого-то анимага, который был заключен долгие годы в Азкабане. Они утверждали, что это совершенно безопасно, и что тот мужчина точно не против. Это лишь для силы. Только потом, увидев его в Министерстве, я поняла, чье ДНК было использовано. Мне так жаль, что я сама не спросила, что не попросила прощения. (Понимаю, что это письмо никогда не дойдет до него, но Сириус Блэк, надеюсь, на том свете Вы позволите вновь попросить прощения).»
— Значит, мне не показалось… — Гарри устало потер переносицу. Оказывается, чисто генетически у него есть родственник.
— Он действительно так похож? — Драко не понимал, как реагировать на слова этой женщины.
— Я даже сомневаюсь, что там присутствует ДНК его якобы биологического отца, и тот кажется об этом подозревает давно. Это бы объяснило его холодное отношение к сыну.
— Это значит, что все-таки у Арктура есть настоящие родственники, — Гарри посмотрел на него с непониманием. — Придурок. Я и ты — мы, если в нем действительно течет кровь Блэков, его семья.
«Никому не говори, если тебя не ищут. Расскажите всем, если Вы не мой сын. Нас преследовали, преследуют и будут преследовать, пока Арктур не станет более чем готовым материалом. (Я готова была выцарапать им глаза, когда они так назвали моего мальчика). Если я правильно поняла, то после его исчезновения, еще будет две недели, пока готовят ритуал по подпитке животного.
В той лаборатории они создали нечто: не человек, не животное и даже не анимаг. Существо в котором боролись биологическая и социальные сущности. И очень часто это позволяло брать верх именно зверю. Я видела, как оно разрывало на куски своих коллег, пока другие одобрительно кивали и делали свои мерзкие заметки.
Я думала нам там дадут защиту, но мы попали в ловушку. Как только появилась возможность, я забрала новорожденного сыночка и бежала далеко туда, куда глаза глядят. Забыла самое главное — еще ни разу эксперимент не проходил на территории Британии. Пустынный остров Японии — вот откуда мне предстояло бежать…»
— Всё это время мы, — Гарри замялся, — смотрели не туда. Идиоты! — Он начал размахивать руками. — Ну конечно! Такую мощь сложно не почувствовать если она рядом. А вот если далеко… К примеру, на другом континенте… Только как нам законно обыскать всю Японию? Да и времени не так много. Четыре дня? Сколько прошло с похищения двух малышек? Дней десять? Правильно? — Малфой кивал, но не то чтобы особо вслушивался. Он пытался переварить информацию. Теперь у них есть точное время до первых настоящих жертв, у них есть место поиска, хоть и явно не маленькой территории, но у них все еще нет конкретного пути.
— Кровь! — Драко аж сам подпрыгнул от неожиданного, но до безумия простого решения. — Мы можем найти его через магию крови. Он же почти Блэк! Нужно только получить доступ к его медицинским записям. Нам нужна его кровь тоже.
— Придется рассказать в Аврорате, — Гарри почему-то совершенно не хотел. Он словно ожидал чего-то в окружении этих людей.
— Придется. И нам нельзя терять время!
***
Когда Гарри и Драко аппарировали в Аврорат, первое, на что они обратили внимание — тишина. Волшебники словно вымерли, оставив пустовать некогда переполненное здание. Плохое предчувствие одолевало обоих, поэтому, когда их окружила толпа вооруженных авроров, никто не повел и бровью.
— Малфой, отойди от него! — Уизли вышел вперед, не снимая с прицела Гарри, и с угрозой уставился на прибывшую парочку.
— Уизел, что происходит? — у Драко тряслись руки. Перед глазами капсом мелькала самая страшная реальность из возможных «ОНИ ДОГАДАЛИСЬ». Голова кружилась, и ноги не желали слушаться. Малфой хотел повернутся к Поттеру, чтобы почувствовать его поддержку, хотел уткнуться в сильное плечо, вдохнуть любимый запах, чтобы наконец-то успокоиться. Но когда он только дернулся в сторону его остановила большая ладонь, опустившаяся на тонкое плечо.
— Драко, не надо — Гарри нежно погладил его по плечу и, не убирая руки, толкнул в толпу окруживших. В следующее мгновение всем, кто еще сомневался в решении своего шефа по задержанию коллеги, предстал сам Гарри Поттер. Не было больше смысла держать маску, особенно когда намечается такое представление. — Ну что, Рон, рад встрече, — Поттер оскалился, но бывший друг стойко выдержал демонический напор.
— Не буду врать, это не взаимно, — Уизли скривился в отвращении. — Вы обвиняетесь в подозрении на серийное убийство, а также похищении подростка. Вы имеете право хранить молчание до появления вашего государственного защитника. А сейчас пройдемте с нами, Вы будете заключены под стражу, до выяснения деталей.
Ещё больше авроров вышло вперед, чтобы провести задержание. Никто не осмеливался опускать палочку. Демону было смешно от этого цирка. Государственный защитник? Ха! Выяснение деталей? Дважды Ха. Детский сад. И дураку понятно, что никто не станет защищать демоническое отродье, а копаться во всем дерьме, которое они насобирали почти за месяц расследования, и подавно.
Рон был на удивление серьезным. Поттер молча выслушал обвинение и протянул руки, позволяя надеть на себя наручники. Когда Драко только попытался открыть рот для возмущения, Гарри временно лишил его голоса. Им не нужны проблемы больше имевшихся, тем более когда времени в обрез, а подсказки уже на руках.
— Что ж, — Поттер обвел взглядом присутствующих. Они тряслись от страха. Хотя буквально пару минут назад, вероятно, все еще думали о нем как о самом красивом и обаятельном сотруднике. Как же быстро меняется людское мнение, — надеюсь, — Гарри приблизился к Рону, — ты будешь со мной нежен.
— О, не сомневайся, — с наслаждением протянул Уизли. Он вернул Поттеру тот самый оскал, ведь все знали, что из его допросной истинные виновные, или главные подозреваемые, либо выползают, либо их выносят, иногда даже ногами вперед. — Пошел!
Уизли толкнул связанного путами демона, словно тот самое мерзкое существо на планете. Он подталкивал его до двери, желая насладиться его позором, желая показать всем, что он, черт возьми, был прав! Драко наблюдал, все еще не имея голоса. Он чувствовал, что может идти, бежать, может догнать их. Он знал это. Но внутреннее чутье вопило о доверии к Гарри. Уверяя хозяина, что демон не так прост, и точно не позволит себе умереть.
Сложно верить своему разуму, особенно когда готов каждый раз опровергать его веские доводы. Сложно не опровергать, после личного присутствия на том допросе Уизли, когда подозреваемого вынесли ногами вперед.
