Наша вечная игра

      Акаши, проснувшись раньше всех и, как обычно, пошёл на пробежку. Но с самого утра Сейджуро стали донимать мысли, которые давно уже не посещали его голову. И касались они Куроко. Дело в том, что во времена Тейко, когда у капитана ещё не было раздвоения личности, он много времени проводил с Тецуей. Они могли говорить часами. Это был самый дорогой для него человек. Тогда, в какой-то момент, Акаши подумал, что влюбился. Его, как магнитом, тянуло к шестому игроку. И вот, когда он решил начать хоть как-то проявлять свои чувства, хотя бы простыми, мимолётными прикосновениями, Мурасакибара бросил ему вызов. Тогда-то всё и пошло коту под хвост. Где-то, глубоко в душе, его настоящая личность кричала, просила не терять Тецую, но Император его не слушал. Со временем боль стихла, и он даже забыл про то, что когда-то был влюблён. Но вчерашний вечер напомнил ему всё то, что происходило с ним так давно. Акаши сам не ожидал от себя такого. А этот салют. Тепло, исходившее от тела Куроко. Сейджуро так давно не ощущал такого тепла, наверное, со смерти матери. Но больше всего его поражало то, что его не отвергали. Только сейчас Акаши осознал вещи, которые замечал лишь подсознательно: мимолётные касания, желание находиться как можно ближе, разговоры ночью, сон в одной кровати, его футболка на Фантоме, дурачества в море, катание на колесе обозрения, комплимент и, наконец, объятья во время фейерверка. Неужели спустя два года чувства не пропали? И неужели они стали сильнее?       В этот раз Акаши бегал особенно долго. Когда он вернулся, Куроко уже проснулся и готовил кофе. За то время, что они находятся на море, Тецуя понял, что Сейджуро, когда возвращается с пробежки, всегда пьёт этот напиток. Поэтому иногда, когда получалось проснуться до прихода капитана, Фантом готовил ему его.       — Доброе утро, Акаши-кун. Ты сегодня долго.       — Далеко забежал, не рассчитал время.       — Кофе уже почти готов.       — Спасибо. Я сейчас быстро душ приму и приду.       — Хорошо.       Вернувшись через пять минут свежим и бодрым, Акаши взял свою кружку, и они с Куроко пошли на уже излюбленное местечко. Недалеко от их домика стояла беседка. Днём там обычно всегда кто-то был, но вот в девять утра — никого. Сев рядышком, они заговорили о чём-то своём. Вроде всё было, как и всегда, но вот только Сейджуро уже воспринимал это всё не как простую дружескую беседу, хотя Куроко этого не замечал. Акаши стал искать признаки взаимной симпатии в своём собеседнике. Но не только капитан специализировался на сокрытии своих истинных чувств. И тут Акаши понял, почему из тысяч человек именно Тецуя оказался в центре его внимания: он никогда не мог предугадать, что сделает и как себя поведёт этот человек, в то время как остальных он читал, как раскрытую книгу. С Куроко всегда было интересно. Только такой человек мог затронуть столь холодное сердце.       Уйдя в свои размышления, Акаши и не заметил, что перестал слушать Тецу.       — Акаши-кун! Акаши-кун!       — Что?       — С тобой всё в порядке? Ты меня совсем не слушаешь. Если тебе хочется побыть одному, я могу уйти. У всех бывают такие моменты.       — Прости, не надо уходить, — ответил Сейджуро, беря того за руку. — Пожалуйста, останься. Просто мысли куда-то улетели.       Какой же счастливый был сейчас Куроко. Всё было так же как и в Тейко до раздвоения личности Акаши, а это значит, что истинный капитан наконец-то полностью вернулся. Сейчас всё было даже лучше. Тецуя решил просто наслаждаться моментом, потому что, кто знает, что произойдёт завтра. От такого, как Сейджуро, можно было ожидать чего угодно.       Тут их разговор прервал стук мяча. Это проснулись Аомине и Кисе и вышли поиграть. Они не видели беседки, так как её скрывали деревья, а вот Акаши и Куроко было прекрасно всё видно.       — Как думаешь, кто победит на этот раз? — задал вопрос Сейджуро.       — Что-то мне подсказывает, что Рёта.       — А мне кажется, Аомине. Давай поспорим на желание?       — Не нравится мне эта идея, но давай.       Дайки и Кисе шли счёт в счёт. Никто не уступал, да и по силе они сейчас были равны.       — Последнее очко, Рёта! Готов?       — Спрашиваешь ещё! Я тебя выиграю!       После того как они поперехватывали раз пять друг у друга мяч, Аомине решил заканчивать. Вот он делает парочку сложных финтов, но Кисе просто так не пропускает. Дайки разворачивается и целует своего напарника, одновременно делая бросок в корзину. Вот так застал врасплох! Спустя пару секунд, лёгкий форвард отстраняется и произносит, поджав губы:       — Это нечестно, Аомине-чии! У тебя грязные приёмы!       — А ты разве против? — спросил тот, притягивая Рёту за талию и прижимая к себе.       Далее последовал поцелуй, но уже не нежный, а собственнический. Первое время Аомине не решался проникнуть языком в его ротик, но пока он сомневался, его опередили. Кисе нагло стал обследовать зубки, нёбо и, наконец, наткнулся на язык. Дайки всё крепче прижимал к себе блондина, который обвил своими руками его шею и приятно водил по волосам. Их языки сплетались всё жарче и жарче, пока не закончилось дыхание. Глубоко выдыхая, они разорвали поцелуй, прижимаясь головами.       В это время Куроко и Акаши сидели в шоке. Чего-чего, а это было перебором, особенно для Тецуи. Пока дело не зашло слишком далеко, Сейджуро решил прервать эту «милую» картину.       — И вам доброе утро, — произнёс он, выходя из беседки.       — Акаши? — воскликнули ребята, отстраняясь.       — Надо бы вам объяснить значение слова уединение.       От этих слов Аомине и Рёта, и так красные, покраснели ещё больше.       — Утречко, — сказал Куроко.       — И как давно ты здесь? — спросил, испугавшись, Дайки.       — Уж пораньше вас.       — Эх, вы застали нас врасплох, — добродушно улыбнулся Кисе.       — Куроко, пойдём, пора готовить, — сказал Акаши, и они скрылись.       Тецуя отметил, что сегодня Сейджуро был особо внимательным. Он сразу заметил перемены в капитане, но не мог объяснить такие изменения.       — Тецу, не зевай, сейчас же подгорит!       — Прости, — сказал Куроко, переворачивая яичницу.       Вскоре всё Поколение Чудес собралось на кухне, завтракая. Холодок между ними окончательно пропал, а секретик Аомине и Кисе объединил их сильнее. Сейчас все беззаботно общались, шутя и дразня друг друга. Мрачная атмосфера испарилась, как будто её и не существовало. Пляж, баскетбол, совместная прогулка, обед, который в этот раз готовили все вместе, «семейные посиделки», снова пляж. Казалось, ничего не может сделать этот день идеальнее. После ужина ребята решили посидеть у костра на пляже. Подготовка заняла какое-то время, ведь надо было сделать закуски, собрать пледы, взять какие-то игры и тому подобное. И вот, как только стемнело, Поколение Чудес направилось на пляж.       Разжечь костёр для них оказалось ещё той морокой, но спустя десять минут они справились с этой непростой задачей. Рассевшись вокруг огня, они решили поиграть в крокодила. Сколько смеха было! Хоть ребята и были, можно сказать, профессиональными игроками, своими телами не умели управлять, особенно Мидорима. Что-что, а это было невероятно смешно. И всё бы так и закончилось, если бы Куроко неожиданно не предложил бы порассказывать страшилки. И, как оказалось, этот незаметный паренёк был в этом мастер. Уже опустилась глубокая ночь, в темноте лишь потрескивали цикады, а единственным источником света был разведённые огонь, больше не было видно ни одного огонька, только кромешная тьма. Тихий голос, который, создавалось впечатление, исходил ниоткуда. От него мурашки бежали по коже. Вот баскетболисты уже с опаской стали поглядывать по сторонам. Кисе схватил Аомине за руку, но этого никто не заметил, так как все были поглощены страшилкой. Но Куроко было мало просто увидеть страх в глазах друзей. Он решил напугать их до смерти. На самом страшном моменте Тецуя плавно замолчал.       — ААААААААААААА, — закричал как резанный Рёта.       Остальные на нервах присоединились к нему и тоже заорали, вставая и хватаясь друг за друга. Но тут раздался смех. Все в недоумении стали затихать. Их взору предстал давящийся от смеха Тецуя.       — Куроко-чи, почему я? Это было жестоко! — переводя дух, взбесился Рёта.       — А что произошло-то? — спросил Мурасакибара, глаза которого готовы были вылететь от испуга.       — Я думал, что меня сейчас убьют! — завопил Кисе.       У Куроко же уже слёзы из глаз текли. Он не мог и слова из себя выдавить.       — Нечестно так использовать свою невидимость! — всё ещё возмущался Рёта.       — Видели бы свои лица! — с новой порцией смеха воскликнул Тецуя.       Тут уже к нему присоединился и Аомине, который, оглядев лица остальных, понял всю комичность ситуации. И постепенно уже все стали смеяться.       — Даже я ещё так сильно не пугался, — сказал Акаши, поражаясь выходкой Фантома.       — Мне теперь уже как-то неуютно здесь оставаться, — протянул Мурасакибара.       — Я здесь и минуты больше находиться не буду! С меня хватило! — воскликнул Кисе.       — Тогда давайте собираться, а то и правда уже поздно, — подытожил Акаши.       Только вот путь назад изрядно потрепал им нервы. Они пугались от каждого шороха. Если Аомине ещё держал себя в руках, то вот у Рёты это совсем не получалось. Смотря на него, Дайки сам схватил того за руку, чтобы успокоить. Зайдя в дом, все выдохнули, но всё равно проверили все комнаты и закрыли окна. Достаточно быстро все уснули, но вот к Кисе сон совсем не шёл.       — Аомине-чи, — позвал он Дайки. — Ты спишь?       — Рёта? Чего тебе? — спросил тяжёлый форвард.       — Мне не уснуть.       — А мне-то что с этим делать? Да и вообще ты меня разбудил, я уже почти уснул.       — Мне страшно, — тут на улице раздался какой-то хруст. — Что это?       — Да успокойся ты, кот, наверное.       Но это не помогло, полные испуга глаза смотрели на Дайки.       — Аомине-чи, пожалуйста.       — Да что ты хочешь-то?       — Ты же понимаешь.       — Нет.       — Можно? Пожалуйста.       — Гхх, ладно, только тихо.       Радость блеснула в глазах Рёты. Он бесшумно встал со своей кровати. Аомине подвинулся, приподнимая одеяло, и Кисе юркнул к нему. Дайки притянул его к себе, обнимая одной рукой, а другой поглаживал мягкие волосы. Рёта, наконец-то, расслабился, ощущая тепло, исходившее от другого тела. Нежные поглаживания успокаивали, он чувствовал себя в безопасности.       — Так лучше? — шёпотом спросил Аомине, обжигая своим дыханием.       — Да…       — А так? — невесомый поцелуй в шею.       — Аомине-чи…       — Жаль мы не одни, — ещё один поцелуй, но уже совсем не невесомый.       Дайки стал аккуратно и даже нежно покрывать шею Рёты поцелуями.       — Аомине-чи…       — Что-то не так?       Кисе развернулся лицом к Дайки и накрыл его губы своими. Но ему не дали удерживать лидерство. Это же Аомине. Он быстро стал доминировать, хозяйствуя в ротике блондинчика, сминая его губы и прижимая его к себе за талию всё крепче и крепче.       — Рёта, я не смогу долго сдерживаться. Если мы сейчас не остановимся, то я за себя не отвечаю, — отстраняясь, выдохнул Дайки.       — Тогда давай спать, — оставляя поцелуй, сказал Кисе.       Он снова развернулся в своё первоначальное положение, сплетая свои пальцы с пальцами Аомине. Только вот теперь они не могли уснуть от возбуждения.       — Вот чёрт, — пробормотал тяжёлый форвард. Но вскоре сон взял верх.