Волшебные узы

Идя в свою комнату, расположенную на втором этаже, Лестрейндж услышала приближающиеся шаги, достала палочку, с помощью которой был заколот пучок на голове, и уже повернулась, собираясь атаковать, вот только вместо заклинания она еле слышно выдохнула, опуская волшебное оружие. - А, это ты, Барти. – Перед Элизабет стоял молодой человек, представленный ранее как один из наставников юной волшебницы, в черной водолазке, потертом кожаном плаще и коричневых брюках. - Испугалась, малышка? – Привычное обращение к юной леди, но такое некультурное для этого дома, хотя Лиззи даже не обратила на это внимание. – Твоя мама хочет узреть как ты танцуешь. Она собрала всех жителей дома и ждет тебя внизу. Смотри не разочаруй ее, если не хочешь еще такую надпись. – Он усмехнулся, провел языком по губам и кивком головы указал на кровавый след, который в последствии станет шрамом. - Спасибо за заботу. – Со смешком в голосе проговорила волшебница и, развернувшись на каблуках, ушла в свою комнату. Лестрейндж так давно не танцевала, она уже забыла какие существуют позиции рук и ног, какие связки хореографии ранее учила и какие жанры танцует. Недолго думая, девушка надела черные лосины, такого же цвета рубашку и чешки, завязала волосы в высокий хвост, надела наколенники, дабы не травмировать свои ноги и пошла на выход из своей комнаты в зал, где ее уже ждали аристократы. Эти люди просто зажравшиеся свиньи, как считала Элизабет, темные волшебники, которые ничего не могут, кроме как командовать, убивать и прислуживать. В том пример семья Малфой, которые трясутся перед сильнейшими волшебниками, ведут себя агрессивно при тех, кто слабее их, но как только надираешь им зад, то сбегают как последние крысы. Не дойдя и пары шагов до зала, кто-то схватил девушку за запястье, прижал к стене и приложил палец к губам, дабы Лестрейндж не издала ни звука. Открыв глаза, она увидела прекрасное и любимое лицо, с голубыми глазами, выражающими, сейчас, безумное волнение, которое нельзя передать ни словами, ни через фильм, ведь это следует лишь чувствовать. Что-то глубоко внутри затрепетало, ведь первая в жизни любовь именно такая: с бабочками внизу живота и глупой улыбкой. Вот только все эти чувства были сразу придушены, дабы казаться более холодной. - Лиз, ты в порядке? – Как всегда в своей манере сокращать имена, задал вопрос Малфой. Раньше бы девушка не обратила внимание на такое наглое обращение, но сейчас она просто горела от ярости за такой глупый и нелогичный вопрос, и сокращение от ее имени. - Во-первых, меня зовут Элизабет. Не Лиззи, не Лиз и даже не Эл. Ясно? Э-ли-за-бет. – Будто разбивая по слогам, шипела Лестрейндж. – Во-вторых, забудь все, что было. Глупая шутка вышла из-под контроля. – Промолвилась она и мысленно дала себе подзатыльник за то, что не смогла удержать язык за зубами. - Шутка? Для тебя это была шутка? – Повторил он слова той, кого раньше любил без памяти, кого боготворил и превозносил на пьедестал. Но сейчас все так резко рухнуло. - Ах, ты, верно, не знал. Мы с девочками еще на платформе поспорили на то, смогу ли я тебе понравиться или нет. Главная цель была растопить в твоем сердце и лед, поиграть и выкинуть, как сломанную игрушку. Ой… Что-то я сильно грубо, да? – Со стервозной ухмылкой говорила Элизабет, презрительно хмыкнув в конце. - А приз… Какой был приз? Достойный? – Опустив голову и сжав челюсти почти до хруста зубов, вопросил Драко, надеясь услышать, что это была шутка, что сейчас загорится свет, выскочат все и обсмеют его за доверчивость, но ничего не происходило. - Приз? Ха, интересует сколько ты стоишь? – Смеялась девушка, пытаясь не выдать всю боль, которую издавало ее сердце. – Одна посиделка в баре «Три метлы» и бесконечная выпивка. Дешево, не правда ли? - А книга? Та, что я читал… - Выдумка. – Отрезала Лестрейндж, дабы не продолжать весь этот цирк. Больше всего она не хотела показывать настоящую себя ему сейчас, в этот момент девушка показала свою вторую сущность, из-за которой ее и отправили на Слизерин. - Стерва. – Тихо прошипел Драко, вытирая соленые слезы со своих щек. - Знаю, милый. – С ухмылкой на лице Лиззи провела рукой по худой щеке парня. Поглаживая, но в тоже время и царапая длинными ногтями мягкую кожу лица, оставляя следы, из которых просачивалась кровь. Развернувшись, она на носочках пошла в зал, слегка виляя бедрами, будто показывая свою кошачью грациозность. Люди, сидевшие в гостиной, поприветствовали будущую танцовщицу, на что та лишь осторожно сделала реверанс. Элизабет Лестрейндж напоминала Драко сильную и независимую львицу. Неимоверная грация, изысканные манеры, огромная силы в девушке пятнадцати лет, жестокость и некая самобытность граничили с нежностью, женственностью и толерантностью. Эта особа любила создавать правила, а не следовать по ним, но и не переносила, когда кто-то нарушал установленный закон. Это все так противоречиво… Нет, Лестрейндж – это и есть противоречие в своем первобытном и таком женственном виде. Около трех часов Элизабет провела в зале, разминаясь, танцуя, обсуждая ошибки и повторяя все снова. Драко же, зашедший через пятнадцать минут после начала, выглядел сломленным и всю репетицию смотрел со стеклянными глазами. Беллатриса то и дело находила новые помарки и была недовольна дочерью, в то время как Нарцисса и Барти считали танцы безумно красивыми, нежными и женственными. Только один Люциус смотрел свысока, будто сейчас встанет и станцует в сто раз лучше, хотя все понимали, что такого не будет. - На сегодня все, я надеюсь, в следующий раз, мы будем смотреть идеальную хореографию, а не совершенствовать что-то. Я огорчена, юная леди. – Строго проговорила старшая Лестрейндж и поспешила покинуть комнату. - Не переживай, все было на высоте, как ты это делаешь? – С мягкой и заботливой улыбкой сказала Цисси и положила руку на плечо, в знак поддержки, на что обе дамы услышали короткий смешок Люциуса, но внимание не обратили. Крауч же покинул комнату без каких-либо замечаний. Элизабет расплела хвост и встряхнула волосами, которые отчасти были мокрыми и прилипли ко лбу, с которого тоненькой струйкой стекал пот. В комнате остались только два старосты факультета школы чародейства и волшебства. - Неплохо, Элизабет. – Сделал акцент на имени девушки Драко. - Благодарю Вас, мистер Малфой. – С той же стервозной ухмылкой кинула Лестрейндж и направилась к выходу. - Давай сегодня встретимся? Ровно в полночь на этом месте. – Поставил перед фактом молодой человек и быстрыми шагами удалился из зала. Часы тянулись неимоверно медленно, казалось, будто минуло не каких-то сорок минут, а целая вечность. Элизабет за то время, которое было дано Малфоем до их встречи, успела принять душ, помыть голову и сделать безупречную укладку, подготовить наряд к их вечерней встрече и обдумать речь, которую она будет говорить. Вот только вскоре она отбросила последнюю идею, как ни крути начитанная, разберется что сказать юному волшебнику. Поэтому, решив потратить время с пользой, девушка взяла книгу, которую считала источником знаний и фундаментом для всех детей и начинающий волшебников, дабы перечитать и вернуть детские воспоминания и эмоции, дабы побыть хоть чуть-чуть дитем и не беспокоиться ни о чем. Что за книга? «Сонеты колдуна» - да, точно такой же экземпляр был и у Рона Уизли, ведь это именно он посоветовал прочесть ее на втором курсе юной волшебнице. Как он утверждал: «Эта книга заставит тебя говорить стихами до самой смерти!» - в точности повторяя его интонацию в своей голове, подумала Лиззи и тихонько посмеялась. На часах пробило полночь, в темном зале, слегка освещенном настенными лампами стоят два человека. Девушка в легком розовом платьице, с распущенными ровными волосами и легким макияжем, включающим прозрачный бальзам для губ и крем для увлажнения кожи. И парень – в черном смокинге, казалось он никогда его не снимал и тот прирос к коже, и будто отодрав его мы увидим мышцы и изучим анатомию по его примеру. Но все было не так печально, как может показаться. - Расскажи мне все о том споре. – Тихо и с легкой хрипотцой в голосе попросил Малфой. - Все началось первого сентября, на платформе девять и три четверти. Мы с девочками стояли компанией из трех человек и обсуждали будущий год, красавчиков школы и Турнир Трех Волшебников. Вдруг в поле зрения нам попалась твоя семья, девочки сразу начали пищать и говорить что-то наподобие «В том году я буду встречаться с Драко» или «Я обязательно должна пойти на бал вместе с Малфоем!». Я же тогда не выдержала и сказала, мол «Он на вас внимания не обратит, лишь зря время потратите». Они на меня обиделись и тогда Дафна Грингарасс предложила спор: если я смогу заинтересовать тебя, и мы начнем встречаться, то у меня будет пару дней бесконечной выпивки. Ну а если же нет, то я оплачиваю им поход в Хогсмид. – Садясь в кресло, рассказывала Лестрейндж. - А то купе, когда ты была одна? Та книга? Где были эти же девочки все полгода учебы? – Растерянно, но все с такой же надеждой в глазах вопрошал Драко. И все-таки «надежда умирает последней» и вот вам наглядный пример. - Дамы разошлись по другим купе, кто-то к мальчикам, кто-то к своим однокурсникам. Книга была подставная, чтобы ты поверил, что это знак свыше. Хотя от части она была правдивой, я испытывала к тебе какие-то чувства, у меня проскакивала симпатия, но не настолько сильная, чтобы писать о ней. – Девушка в голос рассмеялась. Элизабет знала, что все спят, что никто не услышит их разговор и присутствие, потому что сейчас на зал было наложено заклинание, чтобы не прервать беседу молодых людей. – А на счет девочек. Мы виделись вечерами и обсуждали рабочий день и план по захвату твоего сердечка, у нас был договор, который каждая закрепила своей кровью: «Не лезть и не мешать кому-то с соблазнением жертвы». - Были чувства? А сейчас? Сейчас они есть? – По бледной щеке покатилась слеза. Драко все не может отвыкнуть от того, что стоит перестать показывать ей свои эмоции, что девушка ими играет, хотя внутри у нее кошки скребли на душе от очерненных слов. Ранее он всегда показывал ей все, что находится на душе и Элизабет помогала, подходила обнимала и говорила ободряющие слова, а на душе и правда становилось легче. - Нет. – Вот оно – последнее слово, обрубившее все их взаимоотношение, слово, которое причинило невыносимую боль обоим. Выдохнув, Лиззи встала с места и медленно побрела в свою комнату, оставляя молодого человека наедине со своими эмоциями и чувствами. - Спокойной ночи, Драко. – Тихо роняет Лестрейндж, понимая, что сегодня точно не заснет, ведь в эту ночь было разбито два любящих сердца, которые будут плакать и завтра, верно, прибудут на завтрак с опухшими и стеклянными глазами. Потому что душа уже разбита и ее не склеит никакой суперклей или заклятие.