Duality.

— Значительные повреждения? Вопрос, входивший в стандартный разбор полетов, поразил Цунаде не в лучшую сторону. Постоянная усталость давила ей на плечи, ухудшая и без того неустойчивый характер. Она тяжело вздохнула. — Джирайя чуть не потерял руку, но это не считается, не так ли? Я залечила все ранения во время боя. — Химэ, — вполголоса предупредил Джирайя, затем поднял руку, о которой шла речь. — Все хорошо, что хорошо кончается, верно? — Это плохо кончилось для тех, кого мы убили, — Цунаде повернулась к своему бывшему сенсею, выплевывая слова. — На этот раз это был не просто шиноби, не так ли? Хирузен вздохнул и откинулся на спинку стула, глядя на шиноби. Цунаде сосредоточилась на точке над головой мужчины, но почувствовала, что ее товарищи по команде перемещаются рядом с ней. Они вернулись в деревню меньше часа назад, и эмоции все еще были на пределе. Это были не самые приятные дни. — Потеря жизни достойна сожаления, — признал Орочимару, проводя длинными пальцами по своей чистой униформе, чтобы удалить воображаемую пыль. — Но это неизбежно Цунаде зашипела. — Если бы ты лучше контролировал свои атаки, а не… — Хватит, — прогремел Хирузен, когда Джирайя скользнул между товарищами по команде. Джонин вытянулся по стойке смирно, как своенравный Генин. Цунаде возненавидела себя за то, что ей так легко манипулируют, и тут же ссутулилась. Хирузен проигнорировал это движение. — Орочимару прав, мы воюем, Цунаде. Сопутствующий ущерб-это прискорбная необходимость. Шиноби должны нести такое бремя. — Чушь собачья, — начала кипятится Цунаде, когда воспоминания о беззащитных искалеченных телах нахлынули на нее. У гражданских не было ни единого шанса против дзюцу Орочимару. Она пыталась спасти их, но не успела. Даже если Коноха воевала, гражданские не были врагами. Мужчины, женщины и дети ютились в своих домах, надеясь избежать конфликта. Они убили десятки, если не больше. — Что делает нас лучше шиноби-разбойников, если цель оправдывает средства? Хирузен вздохнул. — Достаточно. Цунаде сжала губы так крепко, что они заболели. Хокаге наблюдал за ней, ожидая новой вспышки гнева, но она придержала язык. Через мгновение он кивнул. — Возьми выходной, но завтра первым делом доложи мне. Коноха не может позволить себе долго держать тебя без дела. Джирайя и Орочимару двинулись к двери, но Цунаде осталась стоять как вкопанная, уперев руки в бока. Прежде чем она успела что-либо добавить, Джирайя схватил ее за руку и вытащил из кабинета. В коридоре она резко отпрянула и повернулась лицом к мужчине. — Ты согласен с ним? Вздохнув, мужчина поднял руку, чтобы потереть затылок. — Он прав, Химэ. Можешь ли ты честно сказать равны ли их жизни тому, что эти шиноби готовы были сделать с Конохой? Планировали они это сделать? Они бы так же легко убили наших граждан. Не обращая внимания на острый взгляд Джирайи, когда тот открыл рот. Орочимару заговорил:  — Это была необходимая жертва. Мы постоянно принимаем такие решения. Цунаде знала, что они правы, но эта логика приводила ее в бешенство. Эти шиноби планировали массовые атаки, которые могли уничтожить большую часть армии Конохи. Они использовали своих людей в качестве щита, думая, что деревня никогда не разрешит применять смертоносную силу против гражданских лиц. Игра не стоила свеч. — Тебе так проще, — обвинила его Цунаде. — Вы просто шиноби, а не медики. Ты не должен иметь дело с этим, с этим, — она сделала паузу, пытаясь найти правильное слово, затем выругалась. — С этой гребаной двойственностью, с необходимостью убить и спасти одновременно. Орочимару усмехнулся, закатывая свои темные глаза к небу: — У меня нет времени на твой экзистенциальный кризис сегодня. Ты шиноби, так что начинай вести себя подобающе. Джирайя схватил Цунаде за руку, когда та зарычала и бросилась на Орочимару, в тот момент, когда тот отвернулся. — Отпусти его. Он не собирается тебе помогать. Цунаде кинула острый, словно кинжал, взгляд на товарища, когда тот исчез в вихре листьев. Джирайя отпустил ее руку прежде, чем она смогла вырвать ее из его хватки. Он хотел было сказать что-то ещё, но Цунаде не могла этого вынести. Она устала от всех этих оправданий и глупых мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело. Ей нужно было забыть о своем долге, хотя бы ненадолго. — Извини, мне нужно создать похмелье для медсестры. — Подожди, — начал Джирайя, но Цунаде уже ушла.