Как важно… Уметь понять и простить, даже не смотря на боль. Помочь, а не предлагать помощь из вежливости. Уметь остаться, даже когда гордость велит уйти. И Любить не за что-то, а просто так.
Любовь — это когда хочешь переживать с кем-то все четыре времени года. Когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы под усыпанную цветами сирень, а летом собирать ягоды и купаться в реке. Осенью вместе варить варенье и заклеивать окна от холода. Зимой — помогать пережить насморк и долгие вечера
Рэй Брэдбери
Он погибал на поле битвы. Как же было трудно ему поверить, что он погибал, что он, Арей, бог войны погибал в такой родной стихии. Вся верхняя одежда была изодрана в клочья. То что уцелело — пропиталось горячей алой кровью. Как же просто оказывается погибнуть, как же просто оказывается умереть. Всего лишь пропустить удар, тот смертельный удар и распрощаться с жизнью навсегда. Хотя почему навсегда? Он усмехнулся. Вряд ли Лигул упустит такой шанс посмеяться над мечником мрака, правда? И ждёт его, Арея, комиссионерское тело и вечная работа в нижнем Тартаре. Самая страшная пытка для мечника мрака, ведь так? Свет… как много золотого, мягкого и такого родного света… Почему здесь свет? Он ещё не погиб? Он ещё жив? — Арей! Арей! — Его кто-то позвал. А раз кто-то зовёт, то нужно идти. Идти пока есть силы, ведь если он кому-то нужен, то рано пока ему помирать. Даже если кто-то хочет его убить, всё равно нужно идти и бороться. Копьё. Валькирия. Фулона?.. — Арей!.. — Фулона?.. — Я тебя искала… Ты живой. — Угу, но немного надкусанный. — Арей! — Она не успела закончить. Бог войны начал падать. Этот маленький диалог забрал все его силы. Валькирия подхватила его. Длинные пшеничные волосы метнулись следом с опозданием, создавая иллюзию крыльев. Вот только слугам света крылья не положены и это останется всего лишь иллюзией. Но Арей запомнил это мгновенье, такое чудесное и родное. С вкусом новой жизни и запахом розы на ветру. Ведь... <center>Сильные не ищут замену человеку, который был им дорог, а смотрят в упор в ту пустоту, которая образовалась после его ухода. Слабые же в эту пустоту пытаются запихнуть кого угодно, лишь бы создать иллюзию, что в их жизни нет пустых мест.