before I disappear.

Чейз ушел и только после этого я поняла, что я только что ему наговорила. Я моментально остыла и от прежней злости не осталось и следа. Кинув взгляд на уходящую спину Хадсона, я прикрыла глаза, сильно закусив губу. Прокручиваю диалог, который прошел буквально минуту назад и хочу убить себя. Меня кто-то тянул за язык? Залпом выпиваю все то, что находилось в стакане, который мне дала Авани, и направляюсь в сторону бара, чтобы намешать себе еще один коктейль. Пока я наливала себе в стакан чего покрепче, я размышляла о том, что я уже успела натворить буквально за 5 минут моего пребывания в этом доме. — Эй, красотка, не многовато ли льешь себе мартини? — голос, вернувший меня в реальность, заставил поднять голову и обратить внимание на стакан, который был уже полон чистым мартини. Мысленно матерю себя, но потом понимаю, что в принципе ничего в этом нет, и я спокойно могу выпить этот стакан вчистую. Поднимаю взгляд наверх и вижу перед собой этого Брайса, с которым столкнулась еще днем. — Опять ты. — резко отвечаю и делаю огромный глоток мартини. — Чего тебе надо, Брайс? — Ты даже мое имя запомнила. Неожиданно. — ухмыльнувшись, произнес паренек, приблизившись ко мне и положив свою руку на мою. — Может хочешь еще что-нибудь запомнить? Резко вырываю свою руку и отодвигаюсь от него. — Ты еще ничего не понял? Или может тебе еще раз объяснить? — зло смотрю на парня, который все еще продолжается улыбаться. — Могу повторить. — Ну, давай. Хотя…да, точно. Ты не можешь этого сделать. Как-то я не вижу в нашем радиусе Чейза Хадсона. — заявляет Брайс. — Кажется, ты не сможешь повторить. Без своего-то защитничка. — Он не мой защитник. — процедив сквозь зубы, произнесла я, делая большой глоток мартини. — И я могу сама за себя постоять. — Проверим? — в следующую секунду рука Брайса резко оказалась на моей и, крепко сжав ее, он неожиданно повел меня куда-то. Мой мозг, немного затуманенный алкоголем, не сразу понял, что к чему, и только поднимаясь куда-то по лестнице, я как будто бы вернулась обратно в реальность. Пытаясь сопротивляться и резко останавливать, вырывая руку, я поняла, что не могу его пересилить. Пиши пропала, Мелисса. Что ты натворила? Оборачиваюсь по сторонам в поисках хоть кого-нибудь из знакомых, но никого не нахожу. — Брайс! — пытаюсь докричаться до парня, но он не слышит меня или делает вид, что не слышит. — Брайс, остановись немедленно! Пожалуйста! Чувствую как у меня начинает дрожать голос, а к глазам подступать слезы. Понимаю, что ни на шутку начинаю волноваться и паниковать, потому что здесь никто не поможет. Это же вечеринка и всем пофиг на всех, каждому главное напиться. Закрываю глаза, закусывая губу чуть ли не до крови, и чувствую, как по щекам начинают стекать слезы. — Брайс, ты чего творишь? — голос Пейтона, появившейся сзади меня, заставил громко выдохнуть и перевести дыхание. — Всмысле? Мы просто хотели поболтать в тихом месте. — все еще держа меня за руку, ответил Брайс, смотря на Мурмайера. Я также смотрю на парня сквозь свои заплаканные глаза, который только что, кажется, спас меня. — Поэтому она плачет? — серьезно спрашивает кареглазый, в упор смотря на Брайса. — Быстро отпустил ее. — Мелисса, и много у тебя защитников? — с ухмылкой спрашивает меня Брайс и, отпуская руку, уходит в неизвестном для нас направлении. Понимаю, что наконец-то могу спокойно отдышаться и переварить все то, что было сейчас. — Ты как? — лицо Пейтона в миг изменилось, как только Брайс ушел. Теперь на нем не было злости и было лишь беспокойство. — Он что-то сделал тебе? Что произошло? Ничего не ответив, я просто прижалась к Пейтону в знак благодарности. Чувствую, как паренек расслабился и, сцепив вокруг моей талии кольцо, обнял меня в ответ. — Хочешь поговорить об этом? — где-то над моей головой спрашивает меня Мурмайер, на что я легонько кивнула и отстранилась, смотря на друга. — Тогда идем на улицу. Только захватим чего-нибудь из бара. Спустившись вниз, мы вместе подошли к бару и, схватив бутылку вина, мартини и апельсиновый сок, мы вышли из дома. Пейтон предложил подняться на крышу дома Хосслера, откуда открывается прекраснейший вид. К тому же, оттуда круто смотреть на закат. Так как на крышу можно было подняться только по наружней лестнице, которую я вижу в первый раз, то сначала наверх поднялся Пейтон, держа в рукам ценные бутылки, а затем уже поднялась и я, с пачкой сока в руках. Отряхнув руки и поправив шорты, я подняла голову и увидела перед собой обзор на весь район. Это, конечно, не тот вид, который был на горе, когда у нас с Хадсоном был откровенный разговор, но тоже ничего. Во всяком случае смотреть на закат отсюда точно можно. — На самом деле Хосслер запрещает сюда заходить, так как это только его место и здесь может находиться помимо него только Мэдс, но… — сделав небольшую паузу, Мурмайер продолжил. — Он сейчас пьет и отдыхает, а значит нам влетит за это меньше всего. — мило улыбнувшись, Пейтон посмотрел на меня, отчего я также легонько улыбнулась. Расположившись на пледе, который здесь изначально лежал, я стала собираться с мыслями, чтобы все рассказать Пейтону. Вытираю остатки туши, которая уже полностью сошла с моих ресниц из-за слез, и смотрю на друга. Громко выдыхаю и начинаю рассказывать все, что успело произойти, начиная с ссоры с Хадсоном. Пейтон внимательно слушал меня, лишь иногда подливая нам в стаканы вино. Как только я все рассказала, на душе стало моментально легко. — Ну Брайс на самом деле тот еще кретин. Он ко всем пристает, особенно к новеньким. Ты просто стала его очередной жертвой. — смеясь, произносит Мурмайер, и я кидаю на него злой взгляд. — Считаешь это смешным? — нахмурив брови, спрашиваю я Пейтона и толкаю его в плечо. — Я пол часа назад плакала. — Мел, не злись. — приобнимая за плечи, говорит кареглазый. — Я не дам тебя в обиду и всегда буду рядом. Если тебе понадобится помощь или поддержка, знай, что на меня можно положиться. Услышав эти слова, я легонько улыбнулась и в ответ обняла Пейтона. С Пейтоном я ощущаю себя защищенной. Я понимаю, что спокойно могу доверить эту человеку абсолютно все. Так же, как и Чейзу. Наверное, это безумно звучит, учитывая тот факт, что я сказала ему, что не считаю его близким для меня человеком. Это не так. Я не знаю, что на меня нашло, что за бес или демон вселился в меня, но я очень сожалею о своих словах. Сейчас, я понимаю, что никак не смогу поговорить с Хадсоном. Он наверняка очень зол и даже не захочет выслушать меня. Я только сделаю все хуже, поэтому лучше подождать до завтра. Хадсон — человек, который открыл мне глаза на многое. Благодаря ему я поняла, что в жизни бывают ситуации и хуже моих. Однако всегда есть выход из них. Как-то очень давно мама сказала одну мне очень важную вещь, которую я запомнила навсегда. «Знаешь, почему хорошо оказаться на самом дне? Оттуда только один путь — наверх.» И каждый раз, сталкиваясь с трудностями, которые опускали меня на самое дно, я вспоминала эту фразу. И становилась легче даже как-то. — Можно спросить тебя кое о чем? — в реальность меня вернул Пейтон. Посмотрев на него, я легонько кивнула, ожидая его вопрос. — Тебе ведь нравится Хадсон? — Я… — на минуту я задумалась, потому что сама не понимаю. Я не могу ничего сказать по этому поводу, потому что мы очень мало знакомы с Чейзом и все наше общение состоит из ссор вперемешку с нормальным общением. С этого ведь не начинаются нормальные отношения, лаже если подумать об этом. Да и мне кажется, что мы абсолютно не подходим друг другу. У нас абсолютно разные характеры. Противоположности сближаются, да, но не в нашем случае. Скорее всего мы просто исключение из этого правила. — Пей, я не могу тебе ничего ответить по этому поводу, потому что я сама не знаю. — Но если бы он тебе не нравился, ты бы сразу стала отрицать это. Значит, в глубине души ты все-таки испытываешь симпатию к нему. — заключает Мурмайер с ноткой грусти, которую я улавливаю, но никак не реагирую на нее. — На самом деле, это очень заметно. Даже если ты будешь это отрицать, да и он тоже. Вы стоите друг друга. — Авани мне говорила тоже самое. — на выдохе произношу это и смотрю на солнце, которое медленно заходило за дома. Как только солнце скрылось за горизонтом, на улице в миг стало прохладно, отчего по моему телу пробежались мурашки. Поджав под себя колени, я надела на себя худи, которое захватила с собой из дома на случай, если мне станет холодно. Накинув капюшон на голову, я легла на плед, моему примеру последовал и Пейтон. Мы стали болтать о всякой фигне, рассматривая небо, которое буквально через полчаса было полностью усеяно звездами. За разговорами мы очень быстро осушили бутылку вина и мартини, и через час у нас не осталось ничего, а спускаться вниз было лень. Да и мы были в таком расслабленном состоянии, что, боюсь, не смогли бы нормально слезть с лестницы. Поэтому мы решили остаться на крыше до утра и встретить рассвет. За разговорами время летело незаметно — я рассказывала Пейтону о своей жизни в Москве, о своих приключениях и вообще о самых смешных моментах. — Можно еще один вопрос? — спросил меня Пейтон после моего очередного рассказа о московских похождениях. Я промычала в знак согласия. — Это по поводу парня. У тебя же вроде парень был, да? — Если его вообще можно назвать парнем. — ухмыльнувшись, произношу. Прошло где-то чуть больше недели после того звонка. Сейчас я смотрю на это намного спокойней, чем тогда. Да, мне все еще больно от того, как он поступил со мной, но я прекрасно понимаю, что ничего нельзя вернуть или исправить. Через такие моменты нужно просто перескочить и идти дальше. — Наверное, я просто была слепой, глупой и наивной девчонкой, которую водили за нос. Я до сих пор не знаю всей ситуации, мне просто сказали, что встречались со мной лишь для того, чтобы быть поближе к моей «подруге». А правда это или нет — я не знаю. Конечно же, на эмоциях я слепо в это поверила, но если посмотреть на это с трезвой головой, то… — Ну, сейчас ты явно не трезвая. — перебив меня, пошутил Пейтон, и я улыбнулась в ответ. — Сомнительно это все. — закончила я и, приподнявшись на локтях, взглянула на кареглазого. — Вот скажи мне, ты бы смог полтора года встречаться с кем-то за спиной своей девушки? — Я не мудак. — А если бы им был? — Тогда не смог бы. Это же тяжело, все время скрываться. Проще уж тогда вообще разорвать отношения. — произносит Мурмайер, делая глоток сока, который еще остался на дне. — Вот и я о том же. Ну да ладно. Сейчас меня это не очень волнует. Тем более вряд ли мы вновь с ним когда-то пересечемся. Сейчас мы на разных континентах, да и в будущем, скорее всего, тоже. На самом деле, я только сейчас начала осознавать, что та жизнь, которая была до переезда в Америку, как будто была не моей. Я как будто бы просто существовала, а здесь все совсем по-другому. Здесь я живу. — Странно, что нас до сих пор еще никто не пошел искать. — ухмыльнувшись, произнес Пейтон и приподнялся с пледа. — Я думал, что выбегут с собаками на поиск. — Странно, что моя мама ничего не пишет. Кажется, завтра меня ждет разнос. Это называется затишье перед бурей. — смеюсь и достаю телефон, чтобы проверить не звонила ли мне мама. Но телефон абсолютно пустой, а значит, что завтра реально будет разнос. А если быть точнее, то сегодня. — Я так понимаю, кто-то будет под домашним арестом. — Ага, до конца жизни. Оставшееся время до рассвета мы вновь вернулись к разговорам ни о чем и в какой-то момент даже просто молчали, наслаждаясь тишиной. Лишь негромкая музыка, доносившаяся из дома Хосслера, нарушала эту тишину. Как только первые лучи начали появляться, мы решили спуститься вниз. В доме наконец-то наступила тишина, а значит, что все вырубились спать. Первым по лестнице спустился Пейтон, а следом за ним уже и я. К слову, за это время я уже успела протрезветь. Спустившись вниз, мы зашли с Пейтоном в дом, пытаясь не шуметь. Но, оказывается, не весь дом спал. За барной стойкой сидели Хадсон с Хосслером и что-то бурно обсуждали. Увидев нас, они моментально затихли, а взгляд Чейза был устремлён лишь только на меня. Стоит с ним сейчас поговорить или же потом? — А вы где были, голубки? — произносит Хосслер, улыбаясь. Смотрю все еще на Хадсона, который прожигающим взглядом смотрит на Пейтона, а затем переводит на меня. — Мы не голубки. — отрезаю я и подхожу к барной стойке, чтобы выпить чего-нибудь. — Да, точно, я забыл. Голубки это вы с Хадсоном. — улыбаясь, произносит Джейден и наливает мне в стакан виски, разбавляя их колой. — Мы не голубки. — повторяя мою фразу, произносит теперь Чейз, и я смотрю на него. — Чейз, я не хотела этого говорить, правда. — выпиваю виски залпом и махаю рукой, чтобы Джейден налил мне еще. — Я была не пр… — Знаешь, а ты ведь правду сказала. Мы же друг другу и правда никто, а значит никакие мы не близкие люди. — перебивает меня Хадсон, смотря мне прямо в карие глаза. — Давай закончим все это? Зачем нам вообще такое общение, если мы даже не общаемся? Мы просто ссоримся. Оно тебе надо? Лично мне нет. — Ты сейчас бред говоришь, Хадсон. Давай поговорим как ты протрезвеешь? — смотрю на голубоглазого паренька и, опустошая второй стакан с виски, со звоном ставлю его на барную стойку и ухожу в гостиную, плюхаясь на свободное место и погружаясь в сонное царство.