♡♡♡
Полеты на метле всегда привлекали Минсока ощущением полной свободы и вседозволенности. Ощущения от полета, когда ты плотно сжимаешь в руках древко метлы, когда чувствуешь, как поднимаешься над землей, а в следующую секунду уже мчишься навстречу ветру, рассекаешь пространство и уносишься ввысь за облака, только лишь за это Минсок готов был многое отдать. Поэтому вовсе неудивительно, что квиддич стал неотъемлемой частью его жизни. В детстве парень даже как-то хотел связать жизнь со спортом стать лучшим охотником королевства и в глубокой старости рассказывать внукам о былых заслугах, но по мере взросления одержимость игрой постепенно сходила на нет, а с дальнейшими планами на жизнь Минсок разобрался еще на пятом курсе. Но спорт, конечно же, не забросил. Игра помогала отвлекаться от негативных мыслей на протяжении всех шести лет обучения в Хогвартсе, а так же была не плохим способом расслабиться и подумать о своем. Минсок всегда рвался к победе, старался принести как можно больше очков сборной, отобрать квоффл у соперников и вывести из игры, но никогда в жизни Минсок не испытывал такого волнения на поле, как сегодня. В команде Гриффиндора пополнение, заменили травмированного ловца на кого-то из запаса, потому что без ловца не может быть никакой игры. Честно говоря, Киму было все равно, кто там стал новичком и по чьей вине весь стадион затих, Гриффиндор ни раз уже проигрывал Когтеврану и как «общаться» с этой командой парень знал. Посему и внимание обращать на новичка не стал, вряд ли он был одним из лучших игроков команды, если торчал в запасе. Странное волнение и ощущение чего-то важного захватило Мина только к началу игры. Тактика была обговорена, Минсок сжал бедрами древко метлы и плавно устремился вверх, занимая нужную и привычную позицию. Раздается свисток и начинается игра. В воздухе Ким словно рыба в воде. Он плавно и ловко скользил между игроками другой команды, отбирал квоффл на резких поворотах и уносился вперёд, стремясь набрать необходимое количество очков для победы. Гриффиндор нельзя недооценивать и Мин это прекрасно знал, хоть и множество раз обыгрывал команду-соперницу на товарищеских матчах и школьных соревнованиях. Но также и львиный факультет не раз одерживал победу, вырывая когтями и зубами из лап противников. Они были сильны, а сильных Ким не имел привычки недооценивать. В этот раз все было иначе. Гриффиндор не вырывал победу, а Когтевран не рвался молниеносно вперёд. Игра шла размеренно, в тихом и плавном темпе. Чувствовалась лёгкая ленивость и, к удивлению, напряжённость. Когда выпустили снитч и ловцы ринулись на охоту, атмосфера в воздухе стала чуть ли не трещать от напряжения. Что-то было не так, Минсок ощущал это каждой клеточкой тела, предвкушение чего-то неправильного росло с каждым заработанным очком и достигло своего пика, когда мимо него следом за снитчем пронеслась знакомая уже каштановая макушка. Минсок, то ли желая помешать поймать проворный летающий шар, то ли поймать снитч самостоятельно и отдать своей команде, понёсся следом за Бекхеном, в считанные секунды обгоняя и рывком на повороте замирая в воздухе. Столкновения не избежать, подумалось ему, прежде чем Бекхен на скорости влетел в него, не сумев вовремя развернуться. Падение под всеобщую гробовую тишину длилось недолго и было не самым мягким. Всё, что успел заметить Минсок, прежде чем вцепиться в Бена и оказаться на земле, подавленным чужим телом, это расширившиеся от страха глаза и крепкую хватку на плечах. Падение было не из самых приятных, Мин каждым сантиметром тела ощущал боль, пульсирующую вместе с кровью по венам, но рук не разжимал, все так же цеплялся за Бека, прижимал дрожащего младшекурсника к себе, словно тот мог рассыпаться и исчезнуть. Когда пыль потихоньку рассеялась, к ним уже бежали сокомандники и преподаватели, кто-то вызвал медика и директора. Всеобщая суматоха и паника медленно сходили на «нет», стоило только понять, что с учениками ничего серьезного не случилось. Но прежде, чем Чондэ и Чанель успели замаячить перед глазами обеспокоенными чайками, Минсок успел услышать сбивчивое «спасибо» от Бекхена.♡♡♡
Никто, казалось бы, и не заметил, как к стенам древнего замка подкралась зима, укрывая крыши башен и поля толстым слоем снега. За окном творилась настоящая зимняя сказка, а внутри школы все готовились к Рождеству и Святочному балу, после которого большинство учеников разъедутся по домам. Минсока вся эта праздничная суета не касалась, он не был противником Рождества, наоборот он один из тех, кто загорается атмосферой предстоящих праздников и светится на протяжении всего первого месяца зимы, раздражая всех окружающих яркими улыбками и назойливым предвкушением. Просто настроение в последние дни зависло на отметке «могло быть и лучше» и двигаться в любом из направлений явно не спешило. Минсок был отчаянно влюблен, и ничто не могло порадовать его, даже так обожаемое им Рождество. Раньше бы он ответственно готовился к праздникам, заранее купил подарки друзьям и родителям, тащил упирающихся Чанеля и Чондэ в Хогсмид и украшал гостиную и спальню вручную. А сейчас отказывается от походов в деревню и уныло пялится в окно на валивший крупными хлопьями снег. Его хандра и болезнь под именем Бен Бекхен проходить не спешила, загоняя парня в унылую депрессию. Так бы все и продолжалось, если бы в один прекрасный день разъяренный поведением друга Чондэ ураганом не залетел в комнату. Чен не объяснял ничего, заставил одеться потеплее, угрожая превратить в лягушку и скормить собственной сове. Минсок неохотно подчинился, прекрасно зная нрав друга. Ким Чондэ никогда не бросал слов на ветер и, если обещал превратить в лягушку и скормить сове, сомневаться в его действиях не приходилось. Ибо за долгую дружбу длиною в десять лет Минсок осознал это на своей шкуре, побывав и лягушкой, и кроликом и огромным гоблином. Чондэ лишний раз не злить, живее останешься, посему через десять минут Минсок уже обматывал вокруг шеи шарф и семенил за другом. — Куда мы идем? — все же любопытство перевесило, Мин нагнал Чондэ, подхватывая под удачно выставленный локоть. — На твою казнь, — недовольно пробормотал Чен, перехватывая руку Минсока, чтоб точно не убежал, — мы идем в Хогсмид покупать подарки к Рождеству. Ты хоть знаешь, что оно через пять дней, дурья влюбленная башка? Совсем со своим Бекхеном с катушек съехал, — Чен хоть и ворчит, но выглядит вполне мирно, явно не собираясь превращать угрозы в жизнь. Быть съеденным собственным питомцем как-то не хочется, посему Минсок натягивает на лицо более менее дружелюбную улыбку и льнет под бок к другу. — Прости-прости, я хотел завтра купить подарки и костюм на бал, — Минсок улыбается коротко и тепло и Чондэ облегченно вздыхает. Не все потеряно, думается ему, пока они идут по очищенной от снега дорожке к маячившему впереди Чанелю. Тот, как только увидел друзей, пошел навстречу, улыбаясь чему-то довольно. Как всегда. — О, Мин, ты оказывается живой, а я уже думал заказывать тебе гроб после праздников, — Пак шутит, как всегда, неудачно и единственный заливается звонким смехом, получай по шапке от Чондэ. Эти двое всегда так ведут себя, думает Мин, наблюдая за друзьями с мягкой улыбкой, Чанель всегда порит чушь, Чондэ его бьет, а потом происходит маленькое представление из игры в догонялки, побоев и рычания Чена, попавшего в крепки тиски объятий Пака. Заканчивается все жаркими поцелуями на глазах у всей школы и горящими кончиками ушей. Минсок вздыхает, ему бы тоже хотелось без задней мысли вот так отдаваться чувствам, не боясь проявлять публично любовь. Не боясь брать возлюбленного за руку, притягивать в долгие трепетные объятия, нежно гладить по щеке и не обращать внимание на весь окружающий мир, утопая в нежности взгляда напротив. Только на месте друзей представляет себя и Бекхена, только вот Бен никогда не посмотрит на него. Парень прогоняет навязчивые образы из мыслей прочь и чувствует себя придурком. Выбраться из школы оказалось идеей хорошей, огромное спасибо за это Чондэ. За последние несколько недель Минсок высовывал нос из спальни только на уроки, да на тренировки, совсем позабыв за своими душевными страданиями про лучших друзей. Они, может, и злились, но все прекрасно понимали, сами были влюбленными придурками, только мозгов хватило признаться и жить спокойно, в отличие от некоторых. Гуляя по центральной улице Хогсмида, заглядывая в Сладкое королевство и Три метлы за порцией сливочного пива, Ким наконец ощущает то немного позабытое чувство тепла и спокойствия, которое всегда дарили ему друзья, умиротворенность растеклась по телу и заставляла улыбаться самыми уголками губ, позабыв про меланхолию. — С кем ты идешь на бал? — Пак делает глоток пива и смотрит на Мина, его рука покоится на плече Чена и они выглядят такими сияюще-счастливыми, что у Мина в глазах рябит от источаемого парочкой света. Минсок все еще отчаянно завидует и чувствует себя придурком. — Я не успел никого позвать, да и не хочу. Буду мешать вам веселиться, — парень улыбается широко и совершенно очаровательно, будто и не собирается испортить друзьям праздник. Третий не лишний, считает Ким и не испытывает угрызений совести. От мирной беседы их отвлекает звякнувший колокольчик, Минсок поворачивается, окидывая взглядом посетителей, и замирает, сердце пропускает удар, когда его глаза встречаются с глазами Бекхена. Тот выглядит как всегда потрясающе, а эта нелепая шапка с крупным помпоном — лучшее что видел Минсок. После глаз Бекхена, конечно же. Ким растеряно кивает Бену и спешит отвернуться обратно к друзьям, но натыкается на осуждающие взгляды. — Подойди к нему, — настойчиво просит Чанель и сверлит твердым взглядом. Чондэ солидарен со своим парнем и выхода у Мина совершенно не остается. Или ему хочется так думать. Он поднимается из-за стола и идет к Бену, стараясь игнорировать его недовольный взгляд. Бекхен один и это несказанно радует, позориться прилюдно он не хотел. — Чего тебе? — Бек, на первый взгляд, груб и неприветлив, но если бы Минсок в буквально смысле не пялился на младшего сутками напролет, не смог бы различить на дне потрясающих карих глаз тоску и что-то еще, что-то, что появилось при приближении когтевранца. Минсок мнется на месте, переступает с ноги на ногу и хочет поздороваться, но говорит совершенно другое: — Ты пойдешь со мной на Святочный бал? — выпаливает Минсок и жар прокатывается по телу оглушающей волной. Минсок жмурится, чувствует себя полным придурком, нет, кретином, ему хочется сбежать, перевестись в другую школу, улететь на другую планету, что угодно, лишь бы не видеть насмешливого взгляда из-под челки, лишь бы не слышать отказ. Ким считает до трех и боязливо открывает глаз, побито скуля, — пожалуйста…? Минсок готов ко всему, к удару, к презрительному взгляду, к плевку в лицо, к толчку и даже к темному заклинанию, он бы и сам себя ударил, попади в такую ситуацию. Минсок готов ко всему, но только не к смущенному взгляду и последующему за ним короткому «Да». Ким в какой раз ощущает себя придурком и, совсем растеряв границы и, кажется мозги, лезет обниматься к Бекхену, не боясь получить по ребрам. Впрочем, так же быстро Минсок уносится из паба, оставив ошарашенных друзей, Бекхена и шарф. Чондэ и Чанель срываются следом, а Бен прижимает к лицу шарф и чувствует себя придурком.♡♡♡
Ким и сам себе не может объяснить, почему убежал в тот день. Нерациональный страх и волнение захлестнули его с головой и единственно-правильным решением был побег. Словно убегая, Мин мог оставить позади непроходимую тупость и ощущение начало конца. Каким придурком нужно быть, чтобы позвать на бал, обнять, а потом сбежать восвояси, прячась под одеяло. Ответ прост: таким, как Ким Минсок. До бала остается чуть больше получаса. Чанель и Чен уже ушли в Большой зал, оставляя Минсока грызть ногти и нервно расхаживать из стороны в сторону перед зеркалом. Костюм на нем сидит идеально, выгодно подчеркивая все достоинства фигуры, но волнует парня далеко не это. С Бекхеном ему так и не удалось встретиться с того вечера. Точнее, Ким попросту избегал любой возможности встретиться с гриффиндорцем, почти не появляясь в общих залах и коридорах. Стыд и волнение, страх заставляли его бежать, трусливо поджав хвост, потому что такого придурка, как Минсок еще нужно поискать и еще, кажется, Мин все же идет на бал один. Бен теперь вряд ли захочет его видеть, а при встрече изобьет и замучает темными заклинаниями. Минсоку было настолько страшно и стыдно, что все эти глупые слухи, ходившие вокруг «Гриффиндорской Бестией» казались ему самой настоящей правдой. От неутешительных мыслей Мина отвлекает, а точнее спасает, стук в дверь. Он спешит впустить гостя внутрь, посчитав что это либо Чанель, либо Чондэ что-то забыли в спальне, и без задней мысли открывает дверь. И хочет так же быстро ее закрыть, потому что за дверью оказался вовсе не Чанель и не Чондэ, а Бен Бекхен собственной персоной. Потрясающий Бен Бекхен в костюме тройке, в шелковой сорочке и подведенных тонкой дымкой теней глазами. Невероятный Бен Бекхен, от одного вида на которого Минсок одновременно теряет дар речи и хочет сбежать из страны за секунду. — Долго ты собираешься от меня бегать? — Бекхен недоволен, это слышно в каждой чуть рычащей ноте его голоса, в его глазах плескается раздражение и когтевранец спешит как-то оправдаться, но быстро замолкает под грозным взглядом, — думаешь пригласить меня на бал и сбежать хорошая идея? Бекхен щурится, уверенно шагает в спальню, закрывая дверь ногой, и на все попытки Минсока найти хорошее оправдание, смотрит на него, как на придурка, надвигаясь. У Минсока в груди сердце бешено заходится в груди, он одновременно хочет испариться и не против умереть от непростительного заклинания, произнесенного этим низким, чуть хрипловатым голосом. Минсок не замечает, как оказался вжат в стену, как руки Бекхена оперлись по обе стороны от его головы и каким жадным, пожирающим взглядом прожигает его Бекхен. Прежде чем Ким успевает что-то ляпнуть, они целуются, нетерпеливо сталкиваясь носами и зубами. Хватка на бедрах Минсока с каждым выдохом становится крепче, Бекхен стонет ему в губы и закрывает глаза, кусается и настойчиво переводит поцелуи и в горизонтальную поверхность. На Святочный бал никто из них, конечно же, не попадает, а на следующий день — первый официальный день каникул, — Минсок прячет крупные засосы на шее за водолазкой с высоким воротом и чувствует себя полным придурком, ловя сытый, довольный взгляд Бекхена с гриффиндорского стола. И впервые прямо смотрит в ответ, растягивая зацелованные губы в широкой улыбке.