***
Так Билл лишилась сна. Любая попытка поспать оборачивалась тем, что во сне Билл либо снова переживала тот ужасный день в подробностях, либо активно участвовала в альтернативной версии безобразия. Билл просыпалась в холодном поту. Каждый такой сон заставлял девушку чувствовать себя омерзительно, будто она вымазалась в грязи и никак не может отмыться. Ей было стыдно. Она боялась Мисси. Она ее недолюбливала. Честно, у нее не было ни малейшей причины относиться к ней лучше. Но каждую ночь ее фантазия возвращалась туда, в ТАРДИС, и любезно подсовывала зрелища все более и более откровенные. Ей снилось, как она облизывает возбужденные соски, посасывает и покусывает, вызывая слабый стон. Ей снилось, как она ведет дорожку поцелуев по гладкой коже живота и обводит языком следы от корсета. Ей снилось, как она целует внутреннюю поверхность бедер, медленно продвигаясь от колена выше. В самых безбашенных снах она надавливала языком на возбужденный клитор и начинала медленно-медленно и мелко-мелко дразнить, цепко держа хрупкое тело женщины, по которому проходила дрожь. В ее фантазии Мисси была такой субтильной, чувствительной и жадной до ласки… В реальности же Билл чувствовала только отвращение и страх. Когда она окончательно запуталась, она таки решилась переступить через стыд и поговорить с Доктором. Отважилась она на это во время одного из путешествий в ТАРДИС. — Доктор, я видела некоторое дерьмо, — ей показалось, что именно такое начало и должно быть у этого разговора. — Поверь, не ты одна, — невозмутимо ответил Доктор. Он был спокоен и уравновешен, словно скала. — И ты даже не спросишь, что я увидела? — раздраженно спросила Билл. — Уж поверь мне, я в курсе всего, что происходит на моем корабле, и я тебе искренне соболезную. И я тогда тоже это видел, и даже Нардол. Кажется, ей хотелось устроить шоу, — Доктор тяжело вздохнул. — И что мне теперь с этим делать? — Ну как, жить дальше. Постараться это пережить. Когда она была мужчиной, я с ним вообще спал, что обернулось катастрофой, и самое сложное было — это пережить. Я справился, справишься и ты, — Доктор честно пытался поддержать спутницу, но, судя по ее реакции, вышло у него паршиво. — Доктор, а это нормально, что она мне снится? Доктор нахмурился. — Это уже хуже. Но, думаю, с этим тоже можно справиться. — А то, что она снится исключительно в эротическом контексте? Лицо Доктора почернело. — А вот это совсем плохо, — начал было Доктор, но ему не дали договорить. — Ну почему же плохо, Доктор? Я способна на очень многое. Невесть откуда появившаяся Мисси, проходя мимо Билл, громко чмокнула ее в щеку. Билл вздохнула и, примирившись с судьбой, развернулась и смачно поцеловала тонкие губы, накрашенные бордовой помадой. На талии девушки сомкнулась стальная хватка. Гори оно все синим пламенем.Часть 1
15 декабря 2019 г. в 15:15
В голове слабо отдавались слова Доктора: «Не броди по ТАРДИС одна, заблудишься!»
Билл его не послушалась.
Билл все-таки заблудилась.
Она уже отчаялась найти хоть одну живую душу на этом корабле. Коридоры водили ее кругами, и она уже сбилась со счету, который круг она нарезает. Доктор, вероятнее всего, сейчас сидит в библиотеке или консольной, Нардол, скорее всего, с ним, а Мисси… в общем, Билл не хотела бы вообще думать об этой особе, которая по какой-то нелепости оказалась в ТАРДИС, хоть ей и место в Хранилище под замком. Хотя, в сложившейся ситуации Билл явно пришлось бы поступиться принципами и попросить помощи у этой психованной.
Когда Билл входила в комнату с гостеприимно приоткрытой дверью, она была готова ко всему. Ко всему, но не к тому, что она увидела.
Дверь заклинило, и от любого движения она могла скрипнуть. Любой посторонний звук приведет к подозрениям, что тут кто-то есть. А это — потенциальная верная смерть, потому что…
Комната была маленькой. В центре комнаты стоял рояль. Вероятно, тот самый, прямиком перекочевавший сюда из Хранилища. На рояле под мягким светом лампы лежала Мисси. Ну вроде бы, дело обычное, но не то, чтобы…
Она была совершенно голая. Копна волос разметалась вокруг головы. Глаза плотно зажмурены. Губы, накрашенные розовым блеском, приоткрыты, и, кажется, она слегка высунула язык. Ключицы выделялись так сильно, что в свете лампы отбрасывали тени. Она агрессивно сжимала свою грудь, яростно массировала, потом отпускала, тонкие пальцы впивались в соски, оттягивали, щипали. Каждое резкое движение сопровождалось рваным вдохом, ее ребра вздымались и опускались. Ноги были согнуты в коленях и широко разведены.
Билл смотрела на это действо, как загипнотизированная. Ей было определенно неловко, что она застала такой интимный момент. С другой стороны, ей бы дико хотелось развернуться и уйти сейчас, но любое неосторожное движение — и проклятая дверь заскрипит и выдаст ее с потрохами. Быть замеченной в лучшем случае означало быть жестоко убитой. Про худший случай Билл старалась не думать, она слишком хорошо помнила, как Мисси на нее смотрела. Третья проблема — Билл не знала, как развидеть уже увиденное. А увидела она много.
И, кажется, вот-вот увидит больше.
Мисси наконец-то отпустила свою грудь, которая мягко легла, чуть разъехавшись в стороны без поддержки. Ее невыносимо хотелось потрогать, проверить, какова на ощупь кожа, почувствовать дрожь и без того разгоряченного тела в ответ на прикосновение. Ярко-розовые возбужденные соски притягивали взгляд, выделяясь на фоне бледной кожи. Одной рукой тайм леди вцепилась в свои волосы, а второй — скользнула между ног. Момент — и она выгнулась, судорожно вбирая ртом воздух. С губ сорвался довольно различимый гортанный стон.
Она начала двигать рукой медленно, мучительно медленно. Ее дыхание участилось, она дернула ногами, но быстро вернула их в исходную позицию.
От наблюдаемой картины Билл почувствовала, что краснеет. Между ног начинало ныть. Она не была готова к такому откровенному зрелищу, и поэтому не могла предугадать, как на это отреагирует. Одно она знала точно — она не должна возбуждаться, глядя на эту психованную. Но ее стоны были такими убедительными, на ее лице отражалось такое искреннее удовольствие, по щекам разлился такой щедрый румянец… она была так красива…
Мисси ускорила движения рукой. Стоны стали чаще и выше. Женщина прогнулась в спине и беспорядочно вскинула и опустила ноги, словно пыталась ими кого-то обнять. Ее грудь качалась в такт движениям, и это завораживало. Она была такая хрупкая, тонкая, такая нежная, с зажмуренными глазами, доводящая себя до грани и за грань… Она замедлилась.
Билл почувствовала, что ей надо перевести дыхание. Надо было прочно стоять на ногах, иначе придется облокотиться о проклятую дверь, а дальше — смерть.
С губ Мисси сорвался разочарованный стон. Она будто расслабилась, опала на рояль, лениво лаская себя между ног. Билл всмотрелась повнимательнее… ей не показалось, она правда шепчет. Она беззвучно шевелила губами, будто умоляла, будто исступленно повторяла чье-то имя. Двусложное. С двумя долгими и широкими гласными. Снова, снова и снова. Движения руки вновь ускорились. Она проиграла в свою же игру.
Губы, судорожно шептавшие имя, опять приоткрылись. Она высунула язык и сделала долгое движение по верхней губе, зубам, обратно. Билл сглотнула, когда заметила, как Мисси скользнула рукой глубже. Направление движения руки изменилось, и воображение живо дорисовало все остальное — как два длинных изящных пальца проникли во влагалище, как они скользили внутрь и наружу, доводя до самого исступления. Мисси стонала, сходя с ума от своих же прикосновений. Глаза все еще плотно зажмурены. Она извивалась всем телом, подаваясь навстречу руке. Ей хотелось большего, и Билл еле сдерживалась, чтобы не подойти и не дать ей большего.
Билл, сгорая то ли от стыда, то ли от возбуждения, выскочила из комнаты, когда Мисси, сотрясаясь от оргазма, громко простонала имя Клара. Ее не могло остановить ничто, даже страх разоблачения, ей надо было убраться отсюда.
Дорога в консольную нашлась подозрительно быстро. С пылающим лицом Билл пронеслась вихрем мимо остолбеневшего Доктора и кинулась в душ. Там, прикусив руку, чтобы не издать ни звука, она подставила болезненно набухший клитор под струю воды и растворилась в ощущениях, изо всех сил пытаясь гнать из головы увиденную картину. Картина никак не уходила из головы. Ее оргазм был мучительным и стыдным.