Завтра будет лучше чем вчера

Антону плохо. Антон не понимает, что происходит. Антон снова потерялся в своих мыслях. Антона всего трясет, и слезы неконтролируемо катятся по его лицу. Антон не знает, как дошел до такого состояния. Парень стоит посередине кухни среди осколков разбившейся чашки и хочет кричать. Перед глазами все плывет, мир кружится, а предметы теряют четкие контуры. Паническая атака сразила его в совсем неподходящее время. Загнанный своими собственными мыслями он упустил момент, когда тихая ненависть вдруг заполонила все его жалкое существо, превратившись в цунами, которое смыло из сознания все позитивные вещи, что помогали держаться, и заставило упасть на колени, сгибаясь в немом крике. Он лишь фоном чувствует, как острые частички керамики вонзаются в кожу и ранят до крови. Антону плевать; лишь бы дичайшее чувство паники покинуло его прямо сейчас. Парень сжимает руки в кулаки и с силой ведет ими по полу. Ногтями вонзается в кожу на ногах, оставляя красные следы. Постепенное осознание того, что физическая боль глушит тревогу заставляет его через силу открыть глаза и… Честно, лучше бы он этого не делал. Яркий свет порождает новую волну ада, и Антон без сил падает на пол, продолжая захлебываться слезами. Тело болит и изгибается. Шастун чувствует, как задыхается, не имея возможности сделать нормальный вдох. Ему кажется, что эти мучения вечны. Но это не так. Через десять минут, которые показались ему часом, приходит спокойствие. Он не знает, конец ли это или лишь передышка, но факт того, что теперь за каждый вдох не надо бороться, дарит надежду. Антон лежит на спине на кухне, одна нога согнута в колене на полу, в глаза светит желтая лампочка люстры. Он поднимает правую руку и поворачивает голову, чтобы посмотреть степень повреждений. Кровь течет по рукам из порезов, и парень даже находит в этом какую-то дьявольскую эстетику. В одной из глубоких ран виден осколок, но Антон даже не пытается что-то исправить. У него нет сил. Он вымучен и опустошен. Ему нужен телефон. Парень с трудом вспоминает, где оставил свой гаджет, но к счастью замечает его край, торчащий с поверхности стола. Движение, чтобы поднять корпус вверх, кажется, было самым сложным в его жизни. Все еще кровоточащей рукой стягивает телефон и снова падает на спину. В глазах темнеет, но он не сдается, снимая блокировку и печатая, кое-как попадая по клавишам: От: Антон Кому: Арс Приезжай И позволяет темноте забрать себя. *** Арсений находится буквально в пятнадцати минутах езды от дома Антона и выбирает подарки друзьям к Новому году, когда его телефон издает тихий звук, оповещающий о новом сообщении. Не смотря на экран, мужчина снимает блокировку, но короткий текст заставляет его охнуть и вылететь из отдела, попутно доставая из кармана пальто ключи от машины. Что-то внутри кричит, что его мальчику плохо, пусть Арсений и не может знать наверняка. Просто интуитивное чувство, которое, как оказывается, вовсе не подводит, когда импровизатор открывает двери и видит темноту в квартире, за исключением кухни, с которой не доносится ни звука. – Антон?.. – ответа нет, и мужчина, лишь скинув пальто, прямо в зимних ботинках спешит на кухню. Увиденное заставляет его со страхом выдохнуть: «Тоша…» – и опуститься рядом с парнем. Он перекладывает его голову к себе на колени и после нескольких несильных ударов по щекам, тот открывает глаза, подернутые мутной поволокой. – Арс… Ты приехал, – голос тихий и слабый, как и улыбка, которая появляется на лице парня через пару секунд, когда он видит любимые голубые глаза, в которых океан тревоги. За него. – Тебе надо обработать порезы и перенести на кровать, здесь опасно, милый, – начинает тараторить брюнет, но тут же прерывается из-за реплики: – Скажи, почему я такой? – взгляд парня расфокусирован, и он немного отворачивается от мужчины. – Что?.. Какой?.. – Арсений честно недопонимает и надеется, что его догадки являются неправдой. – Сломанный. Неправильный. Больной. Разбитый. Урод, – слова звучат так, будто парень повторяет их себе каждый день перед зеркалом. Заученно и бесчувственно. На автомате. Арсению больно. Он не хочет, чтобы его солнце так думало о себе. Мужчина запускает пальцы в соломенные волосы и аккуратно поворачивает лицо парня за подбородок, заставляя того смотреть ему прямо в глаза. – Ты очень сильный, Тош, – получается говорить только шепотом. – Я горжусь тобой и тем, чего ты достиг. Если сломанный, то я починю. Неправильность относительна. Ты вылечишься. И я помогу собраться тебе по частичкам. А еще ты самый красивый и яркий человек. Для меня точно. Я же люблю тебя, придурок, – он не замечает, как по щекам начинают скатываться слезы, а мягкие окольцованные кисти – стирать их. – Завтра будет лучше чем вчера, вот увидишь. Он продолжает перебирать волосы Антона, пока тот не делает слабую попытку приподняться. Арсений прекращает свои действия и аккуратно помогает парню встать. Шастун тут же хватается за кухонную тумбу и плечо коллеги, потому что мир начинает плыть и двоиться. Он закрывает глаза и расслабляется, оказываясь поднятым на руки, а следующим ощущением становится мягкое одеяло его собственной кровати, на которую он опущен. – Не уходи. Такая простая фраза, которую Арсений желал услышать, неосознанно срывается с губ парня. – Солнце, надо обработать порезы, – Арсу больно смотреть на кровоточащие руки и простыни, которые постепенно пропитываются красной жидкостью. Он не получает никакой ответной реакции, поэтому тихо уходит за перекисью водорода и пинцетом. Следующие полчаса Арсений чувствует себя врачом, промывая и перевязывая порезы, а иногда и извлекая осколки. Он делает мысленную пометку «сходить с Антоном в больницу, чтобы проверить раны», но усталость дает о себе знать, и сейчас все его желания сводятся ко сну с этим милым мальчишкой. Мужчина убирает использованное в аптечку, относит ее назад в ванную, прибирается на кухне и лишь потом опускается на кровать. Он рассматривает черты лица своего друга и вздыхает, вновь начиная перебирать волосы Антона. Они оба знают, что их отношения давно перешли за черту «коллеги» или даже «друзья», но пока ни один из них не сделал шага дальше. Арсений мягко целует свое чудо в кончик носа и закрывает глаза, накрывая себя и его пледом, который он стащил с дивана в гостиной. Возможно, завтра Антон проснется в объятиях любимого человека, а Арсений – от милого поцелуя в щеку. А потом они будут еще час лежать и любоваться друг другом, а Шаст благодарить брюнета за обработанные порезы и перебинтованные руки с детскими пластырями в некоторых местах. Возможно, они вместе будут варить кофе на кухне, где еще вчера Антону казалось, что он попал ад. Но там больше нет осколков и капель крови, все чисто и прибрано. И возможно, потом Антон просто не выдержит и поцелует Арсения, толкнув того к тумбе, где накануне лежал телефон. Они станут действительно счастливы в этот день, обретя спокойствие и поддержку. Пока что они не знают, что все так и будет.