Снова Рождество

Снова Рождество. Ничто не навевает атмосферу новогодних праздников, как гирлянды, запах мандаринов и сливочного латте с корицей. Все стремились максимально украсить витрины, дома, сердца. Утопить мир и улочки зелено-бело-красным. А люди и рады, все спешат и улыбаются. Погода тоже, казалось, была только «за» веселье и озорно пощипывала малышей за носы и уши. Вот и Субин с Ёнджуном бежали от вредного мороза в жаркое кафе и теперь шмыгали носами из-за перепада температур, грея красные пальцы о кружки с кофе. Атмосфера была не лишней и отражалась даже в жгучих ароматных маленьких печенюшках с имбирем и смешными рисунками. Ёнджун взял одно и откусил кусочек, непонимающе смотря на Субина, что тихо смеялся. - Хён, ты откусил ему голову! Ёнджун наконец обратил внимание на саму печенюшку. Она была в форме деда мороза, но уже без головы, лишь с толстым тельцем. Парень улыбнулся. Его привычка откусывать мармеладным мишкам головы передалась и сюда. Субин наклонился через весь стол и аккуратно вытер крошки с губ старшего. - Ёнджун, вот вечно ты не можешь аккуратно! Голубоволосый ему лишь тепло, как кофе в руках, улыбнулся и в сердце Субина что-то сладко защемило. Руки пропахли корицей и имбирным печеньем, в волосы въедался аромат праздника и мандаринов. Глупая, безвольная улыбка лезла на лицо. Парни не понимали, что хотят больше – кричать о своем счастье или тихо умирать в нем, где-то в теплых объятьях задыхаться от чувств. Чек шуршал под купюрами, а небольшой зал окатил перелив дверного колокольчика. Шарф приятно колол, а дыхание вырывалось облаками. - Хён! Ты опять не взял перчатки? От созерцания парка Ёнджуна отвлек недовольный тон Субина. Парень смешно морщил нос и растирал озябшие пальцы старшего. Тот невольно расплылся в улыбке, и Субин в который раз за вечер почувствовал, что немного умер. Он покраснел, хотя возможно это было и из-за мороза, и стеснительно укутался в шарф. - Бинни! Снег! Замёрзшие хлопья мягко падали на головы парней, путаясь в волосах и тая, плавясь в любви, коей все пропиталось. Ёнджун не долго думая встал на носочки и, притянув к себе Субина за воротник, вовлек в поцелуй, неловко столкнувшись губами. Потом губы будут обветрены и каждый поцелуй будет отдавать болью, но именно сейчас это не имеет значение. Поцелуй получился тягучий, сладкий, с привкусом печенья и талого снега. С привкусом любви и той трепетной нежности, что просачивалась в каждом объятии, взгляде, мысли. - Я люблю тебя, Субинни. Так люблю… - Енджун говорил тихо куда-то в воротник пуховика и краснел, а Субин обнимал его и чувствовал заветное, безграничное счастье. Яркие вывески сливались с огнями гирлянд и создавали один неоновый фон непонятного цвета. Снег лишь сильнее ухудшал видимость и создавал белую стену, кружил в водоворотах и наконец оседал. Но его тут же подхватывал ветер, порывами пускал в пляс. - Хён, мне надо зайти в магазин… - Субин умоляюще посмотрел и голубоволосый рассмеялся. - Конечно. - Но тебе надо будет ждать снаружи… Парень виновато осмотрел его, но Енджун простодушно кивнул. Он остановился под навесом остановки у дороги и помахал убегающему Субина. Тот как-то неловко поскользнулся на дороге, и у Ёнджуна замерло сердце, но все было в порядке. Магазин встретил духотой и шумом голосов и электроники. Играла рождественская музыка, что ободряла унылых покупателей, навевала запах мандаринов. Ювелирный встретил не менее яркой, чем другие магазины, вывеской. Парня поприветствовала улыбчивая девушка. - Чем могу помочь? - У вас есть… Обручальные кольца? – Субин казалось покраснел, но девушка обаятельно улыбнулась. - Поздравляю! Конечно есть. Какой металл? Золото, серебро, белое золото… - Серебро. – Ёнджун не любил золото и предпочитал серебро, что так красиво переливалось под светом и отдавало свежестью. Субин ответил еще на вопрос о размере и гравировках. На витрине оказалась коробка с разными видами колец и парень бегло осмотрел варианты. Музыка в магазине отвлекала от серьезного решения, но надо было его принять, так что Субин быстро собрался с мыслями. - Да, определённо эти. Девушка подала ему украшения. Металл приятно холодил кожу и завораживал своей изящностью. Парень расплылся в счастливой улыбке и отдал украшения. В помещении раздался рингтон телефона и темноволосый поспешил ответить на звонок. - Субинни? Ты скоро? Голос Ёнджуна отдавал беспокойством и усталостью. Позади была рабочая неделя и было уже поздно. - До, конечно… - Субин кивнул девушке, расплачиваясь картой и забирая пакет, - я выхожу, можешь переходить дорогу. - Прекрасно! Кстати я подумал о том, какой мы будем фильм смотреть… - в трубке раздался смешок. Субин поклонился продавщице и та улыбчиво кивнула. Парень вышел из ослепляющей комнаты под веселые рассуждения хёна. - Ёнджун, мы можем обсудить это дома! - Субинни, я успел соскучится за эти минуты! Ты же знаешь, я тебя так сильно люблю… - Ёнджун перешел чуть ли не сокровенный шепот. Но вместо следующей фразы раздался гудок машины и треск телефона с электронными гудками. Субин тихо фыркнул. Хён часто ронял телефоны и из-за этого хотел было купить кнопочную «звонилку», ведь его расторопность явно мешала. Парень поспешил выйти на улицу и вдохнуть морозный воздух. Он осмотрелся в поисках своего парня. Снег все также падал крупными хлопьями и все так же закрывал обзор. Он улыбнулся этому и посмотрел вверх на белые подсвеченные точки. Рядом пробежала женщина с криком и Субин с непониманием осмотрелся. Все вело к проезжей части. Кто-то кричал о скорой и Субин наконец понял, что кого-то сбила машина. Он нахмурился и поспешил отвернуться – все же смотреть на мертвых не самое приятное дело. Чхве все же сочувствовал родным умершего, но все равно не стал обдумывать ситуацию. Парень осмотрелся в поисках Ёнджуна. Толпы народу толкались и перекрывали кислород. Через какое-то время парень как-то уже отчаянно окликнул его. Никого. Безликие прохожие все шли и шли мимо, сливались в серую стену, не замирали ни на мгновение. В груди парня вдруг появилось отчаяние и он стал озираться быстрее. В душе что-то тянуло и не отпускало. Вдруг взгляд невольно упал на место ДТП. На водителя, что плакал на земле, на помятую машину, на толпы народа… и на безвольное тело, что сломанной куклой лежало на асфальте. Так хрупко, безобидно. Туловище было неестественно повернуто, а снег багровел, падая на алую лужу, падая на волосы красного и… синего цветов. Внутренности сжало и захотелось выблевать их тут же, уродливо скрутившись около фонарного столба. Что-то нещадно обрывалось, а в голове все заменил белый шум и хлопья, хлопья, хлопья снега. Снега, что падал на остывающее хрупкое маленькое тело. - Ёнджун… Субин распахнул глаза, смотря в темные своды потолка. В углах сгущалась тьма и пробиралась куда-то под рёбра. Сердце птицей билось о ребра, а по лбу каплями скатывался пот, смешиваясь у щек со слезами. Прошел год скитаний души, год ненависти к себе, омерзения ко всему, что должно было быть вместо него тогда там. Страха и отчаяния. Год, что утонул в слезах и мольбах, кошмарах. Год как нет Ёнджуна. В темноте раздался хриплый истеричный смешок. - Пора с этим покончить. В искусственном надоедливом свете ночи и праздника мелькнула пачка со снотворным. Снова Рождество.