***
В окно постучались, Гермиона привычно открыла раму и впустила слегка растрёпанную неясыть. Та любезно разрешила отвязать от лапы письмо с печатью школы магии и волшебства Хогвартс, и так же любезно приняла в благодарность за доставку сообщения пару кусочков курятины, которую минуту назад Гермиона резала, чтобы на ужин приготовить пасту с курицей в соусе карри. Хьюго хоть и был мальчиком, но проблем доставлял куда меньше, а вот Роза умудрялась переплюнуть по части выходок как мать так и отца. Уважаемая Гермиона Джин Грейнджер, вынужден довести до вашего внимания то, что ваша дочь, Роза Уизли — Грейнджер, пятого числа сего месяца допустила на уроке по уходу за магическими существами, побег корнуэльских пикси, что привело к срыву урока и трём пострадавшим в лице Элли МакДарген, получившей ушиб спины, в результате падения на пол с высоты около одного метра, мистера Лонгботтома, получившего перелом пальца на руке в результате того, что когда он пытался помочь мистеру Хагриду поймать одного из последних пикси, тот прижал ему палец дверцей клетки. И самого мистера Хагрида, получившего скорее психологическую нежели физическую травму. Нам следует обсудить некоторые вопросы в плане организации учебного процесса. Приглашаю вас на беседу в Хогвартс в шесть часов после полудня пятнадцатого декабря сего года. С уважением директор школы чародейства и волшебства Хогвартс Северус Тобиас Снейп. Женщина вздохнула, помня о том, что в роду Уизли кроме Джинни и даже Рона имелись ещё и Фред и Джордж, о чьих проделках до сих пор ходят легенды. Искренне порадовавшись, что её милое дитя не наложило ни на кого заклинание левитации как месяц назад, когда одна из её одногруппниц почти час летала под потолком своей спальни за то, что позволила себе нелестные высказывания в адрес Мари-Виктуар. А за кузину Роза и не такое могла устроить. Иногда мелькала мысль, а почему бы хоть раз не отправить на эти разборки их уважаемого папашу? Не всё же ему матчи по квиддичу комментировать и дарить на рождество наборы для полировки снитча, надо иногда и воспитанием отпрысков заняться. Но, едва представив себе диалог Рона и профессора Снейпа, от подобной шальной мысли она тут же отказывалась. Уж лучше она сама с ним поговорит, по крайней мере проблем будет меньше. Вздохнув, она села писать ответное послание, где выражала благодарность за своевременное доведение до её сведения о проблемах, возникших у её дочери и обещала явиться в назначенное время. Всего ничего им пришлось учиться под руководством профессора Снейпа в качестве директора, но ощущение тотального страха она хорошо помнила. Много позже она поняла, что не будь там его, тотальный страх грозил перейти в тотальный ужас, но это был разгар войны. Судя по рассказам Розы и Хьюго, сейчас дела обстояли куда лучше, Гриффиндор второй год подряд занимал второе место, обогнав в этом деле Слизерин и уступая Когтеврану, а отработка у Филча хоть и была всё так же в ходу, но ходить за ранеными единорогами в запретный лес уже никого не отправляли. Времена менялись и школа менялась вместе с ними. Вообще, если Роза нисколько никого не удивила, поступив на факультет Гриффиндор, как и большинство их родственников, то Хьюго немного разбавил семейную традицию, неожиданно оказавшись в Когтевране, впрочем, один из сыновей Гарри и Джинни и вовсе учился на змеином факультете, так что ей ещё не на что было жаловаться. Но как ни крути, а пока директором школы будет Снейп, Гриффиндору не следует расслабляться и было бы неплохо напомнить об этом Розе. Хогвартс-экспресс мало изменился за прошедшие годы, разве что на него не нападали дементоры и вместо лягушек с картинками, теперь предлагали ванильный зефир и пастилу с кусочками фруктов. Но как и раньше, Гермиону сковывало чувство чего-то нового, этакая смесь предвкушения и страха. Словно она опять едет туда учиться, а вскоре их встретит профессор Дамблдор, ехидно поглядывая из-за стёкол своих очков. Но нет, профессор их не встретит. До сих пор она терялась, спроси её кто-нибудь о том, как она к нему относилась. По началу он казался ей вершиной человеколюбия и честности. Потом, было время, когда она полностью осознала, чем были продиктованы те или иные его действия и уже не могла смотреть на него всё тем же взглядом, где восторг перемешивались с бесконечной верой этому человеку. Ещё позже, она пыталась разобраться в своих чувствах и приходила к выводу, что отчасти он был прав, от части перегибал палку в своём эгоизме. Но как бы там ни было, а мёртвые уже не могут никого встретить. Их жизнь осталась в прошлом, освещая отблеском своих деяниях жизни ныне живущих. В остальном Хогвартс мало изменился, её так же, как это уже бывало раньше, встретил на перроне Хагрид и довёз до школьного замка в повозке, запряженной парочкой фестралов. Школьные домовики приняли у неё верхнюю одежду и провели в кабинет директора, куда тут же пригласили Хьюго и Розу. У них было чуть меньше часа, за которые Гермиона узнала все местные новости, передала детям приветы от всех родственников, записала перечень пожеланий в плане подарков на рождество, твёрдо решив передать этот список Рону, чтобы он тоже имел возможность хотя бы задуматься о том, чем действительно интересуются его дети. И, естественно, сделать материнские напутствия, порекомендовав чаще думать о последствиях своих выходок и не доводить её до прединфарктного состояния. Домовик вновь вошёл в кабинет, доложил о том, что детям пора проследовать в свои гостиные, чтобы успеть выполнить задания на завтра. Роза и Хьюго по очереди обняли мать, пообещали вести себя прилично, она сделала вид, что им поверила. Оставалось, собственно, то, ради чего она сюда приехала — разговор с директором школы. — Здравствуйте, миссис Уизли — Грейнджер, я очень надеюсь, что Вы в достаточной степени серьёзно отнеслись к разговору с детьми и нам не придётся впредь отлавливать по учебному кабинету пикси? Гермиона обернулась, профессор Снейп всё также не изменял своей любви к чёрному цвету. Пройдя в кабинет и наложив на дверь антиподслушивающее заклятие, он сел в кресло, закинув ногу на ногу. "А взгляд всё такой же тяжёлый" — отметила про себя женщина. — Конечно, хотя бы потому, что во втором полугодии, насколько я помню, корнуэльских пикси никто не изучает. — Логично. То есть нам ждать чего-нибудь чуть более затейливого? — Вовсе не обязательно, конечно Роза не подарок... — Это точно, как и её отец, и все её дядюшки. — кивнул головой Снейп, вызвав некоторое раздражение у Гермионы. — Но она никогда и ничего не делает просто так. Вам следовало бы поинтересоваться в чём причина подобного поведения. — чуть сердито закончила свою мысль Гермиона. — Полагаете? Мне следовало бы напомнить этой юной леди, что в своём возрасте она уже вполне в состоянии решать проблемы несколько иными способами, а не прибегая к откровенно нелепым действиям, к тому же потенциально опасным для окружающи. Это была ничья, впрочем, не в первый раз. Светило одной из сложнейших магических наук — зельеварения, профессор Снейп отличался способностью спорить едва ли не часами, доводя собеседника до белого каления и при этом сам оставаясь абсолютно спокойным, не иначе как этот навык был приобретён им ещё во времена работы на Альбуса Дамблдора, а теперь оттачивался на школьниках и их родителях. — Между тем у Розы одни из лучших результатов успеваемости. — заметила Гермиона. — А могли быть лучшими, слава Мерлину дурную кровь её батюшки, разбавили ваши гены. Помяните моё слово — если бы не её поведение, она второй год подряд могла бы быть лучшей ученицей года. — Я обсужу с ней этот вопрос. — кивнула головой Гермиона, признавая победу его аргумента. — Да уж, и чем быстрее — тем лучше. — На этом всё? — помолчав, уточнила Гермиона. — На этом наш с вами разговор окончен. — ответил Снейп и вплотную подошёл к ней. Отчасти он был даже благодарен судьбе за то, что его юная подопечная подавала тысячу и один повод вызвать сюда её мать. Встречи за пределами Хогвартса были большой и серьёзной проблемой, а аппарация на территории школы была попросту невозможна. А сообщать всему свету, что единственной и самой главной причиной, препятствующей воссоединению семейства двух героев войны был он. Он мог бесконечно вот так стоять, зарываясь пальцами в её волосы, и вдыхать аромат, присущий только ей одной. Гермиона сжимала пальчиками складки ткани на его мантии, цепляясь за него как за спасательный круг, столь необходимый ей в этом безумном мире. Эти странные отношения начались три года назад, ровно через год после её развода, они встретились на одном из научных сообществ среди магов, сцепились из-за какой-то ерунды, спорили до хрипоты, чтобы глубоко за полночь переместиться в его номер в гостинице и продолжить отстаивать свою точку зрения там. Кто победил в том споре она и не помнила, да и какая разница если на утро они проснулись в одной постели? С тех пор эти редкие встречи и бурные научные дискуссии, плавно переходящие в поцелуи и прикосновения, стали их отдушиной. Иногда, очень редко, они обменивались посланиями, никакой романтики, никаких восторгов и обещаний вечной любви, ни один из них не привык верить словам. Пару раз Рон делал попытки примирения, уверяя, что он понял все свои ошибки и готов их исправить. Гермиона внимательно выслушивал, кивала головой, благодарила за понимание и... отказывалась, ссылаясь на то, что не видит в их отношениях перспективы. Ну не объяснять же ему, что она встречается с грозой слизеринских подземелий? В лучшем случае — не поймёт, в худшем — начнёт высмеивать. Но что поделать если от этих редких встреч, начинавшихся со спора, а заканчивающихся то робкими объятиями, то страстным сексом, в зависимости от настроения, она получала больше, чем от нескольких лет совместной жизни с ним? Снейп ловил губами её губы, размышляя о том, что всего час или два спустя она снова покинет эти стены, а он будет искать очередной повод, чтобы через месяц или полтора, опять вызвать её на ковёр, благо её милое дитя на столько неистощимо на выдумки, что даже причин искать не нужно, Роза Уизли — Грейнджер решит эту проблему сама, обеспечив их периодическими встречами до конца своей учёбы в Хогвартсе.Часть 1
16 декабря 2019 г. в 21:29
Иногда Гермионе казалось, что из неё абсолютно некудышная мать, она должна была переживать за детей, каждый день отправлять им сову с советами на день, печь печенье на новый год... Но её сова вечно была занята массой других дел, стряпать она ненавидела, а в вопросах учёбы предпочитала полностью положиться на детей. Тем более, что на фоне их отца она могла бы считать себя практически идеальной матерью. По крайней мере после развода она видела их куда чаще чем раз в год. Возможно брак с Роном и был несколько поспешным, но по большому счёту она об этом своём решении не жалела хотя бы потому, что у неё были Роза и Хьюго.
Как любила говорить её мать: так сложились звёзды, в астрологию она не особо верила, считая её чем-то вроде гадания на кофейной гуще, с которым у неё не сложилось ещё в школьные годы, а причины видела совсем в другом. Так сложилось общественное мнение: раз уж Гарри Поттер взял в жены младшую дочь своих самых верных соратников — Уизли, то ей сам Мерлин велел выйти замуж за Рона. Они были молоды, совсем не опытны в плане отношений и искренне считали, что это их личное решение, а не давление окружающих. Нет, Рон не был каким-то монстром или тираном, просто как показала практика это был "не её человек". И как бы они не старались, а сохранить брак у них не вышло.
В отличии от свадьбы их развод не привлёк столь пристального внимания, возможно потому, что они и не пытались делать из него балаган. Она не кидала в стену тарелки и не рвала волосы сопернице, Рон не пытался обвинять её во всех грехах, а невольная соперница и вовсе помалкивала, даже не пытаясь влезать в их отношения. "Цивилизованный развод" так называла это мероприятие Гермиона. Два месяца обсуждения каждого пункта, долгие переговоры и, наконец, соглашение по всем пунктам.
"Когда Марс входит в седьмой дом, не приходится ждать ничего хорошего" — говорила мисисс Уизли, подразумевая под этим, что на тот момент в отношениях её сына и бывшей невестки было слишком много влияния сильной и независимой планеты. Гермиона только улыбалась, понимая, что плевать она хотела на Марс и то, в каком он там был доме, но всему приходит свой срок, их с Роном брак был обречён с самого начала и ещё довольно долго продержался. Роза обожала бабушку Молли и дедушку Артура и даже речи быть не могло о том, чтобы запрещать ей с ними видеться, тем более там была её обожаемая старшая кузина Мари-Виктуар, с которой они крепко сдружились, несмотря на возраст. Хьюго был куда более спокоен и предпочитал общество магловских родственников, ему, как и дедушке Артуру в своё время, было безумно интересно всё, что касалось жизни за пределами магической части Британии. А Рон присылал им подарки на день рождения и рождество, не забывал поздравить с днём матери бывшую супругу, отмечая, что если бы не она, то у него бы не было сына и дочери и продолжал жить своей жизнью. В целом всех всё устраивало.
Отдел министерства магии по связям с иными магическими существами мог гордиться как своей начальницей, прослывшей умнейшей ведьмой своего поколения, так и неизменно высокими показателями работы, что год за годом позволяло им получать перед рождественскими каникулами пусть небольшую, но приятную премию. Только тут можно было встретить домовика вне хозяйского дома, пришедшего уточнить правила расторжения договора с излишне суровыми хозяевами или мрачного вампира, требовавшего кровезамещения донорской кровью, при условии, что он отказывается от охоты на людей.
"Что можно ждать от окружающих, если на улице полнолуние?" — вопрошал Блейз Забини, неожиданно осевший работать в этом же отделе. Гермиона предлагала заменить чашечки с кофе, предлагаемые посетителям, на чай с добавлением антиликантропного зелья и отправляла его работать дальше.