Помни меня

Обратная Дорога к школе была какой-то очень тягучей и муторной. Оливия молчала, крепко ухватившись руками за руль. Рядом на пассажирском сидении Чарльз пытался понять, что за мысли обитают в ее голове, что терзает ее и, что он может сделать, чтобы ей стало легче. В другой машине тяжело вздыхала Саманта. Она смотрела в окно, затем на человека, которого считала отцом, и возвращалась мыслями в то время, когда он смотрел на нее с любовью и нежностью. Когда она могла прижаться к нему, получить умный совет или просто улыбку. Эрик был задумчив и не обращал внимания на происходящее вокруг. Он думал о сегодняшнем утре. …Покинув место, где рассказы о его прошлом сразили, вся группа сопротивления, которой когда-то командовал Джеймс Гарднер, приветствовала его. Они выстроились в ряд, снимая береты в честь его возвращения, и сам Магнето слышал шепот, сплетни за его спиной. Люди радовались тому, что он жив. Значит, теперь всё изменится… Президент выжил, а значит, он прекратит войну. Значит, в будущем всё будет хорошо. — Господин президент, сэр, — учтиво кивнул Макс, провожая его к автомобилю. — Мы рады, что Вы уцелели. Если от нас потребуется какая-то помощь, Вы можете рассчитывать на нас. — Я запомню это. Примите командование группой вместо погибшего Гарднера, — сказал он, как посоветовала ему Оливия. — Есть, сэр. — И пока не распространяйтесь о том, что я жив… — Приехали! — голос Оливии выдернул его из воспоминаний. Она оставила машину на том же месте в лесу, где и в прошлый раз. Логан и Рейвен последовали ее примеру, забрасывая ветками военный внедорожник. — Думаю, что у нас всего пару часов прежде, чем сюда заявятся люди, желающие забрать Сэм, — сказала она. — Зачем она им? — не понимала Рейвен, оглядываясь по сторонам. — Спросишь у них, когда они появятся, — пожала плечами Оливия. Сейчас Чарльз снова отметил в ней эту странность. Ее настроение менялось слишком часто. Она то иронизировала, то злилась, то грустила. Но пока еще ни разу не улыбнулась. — А что случилось со школой? — Рейвен остановилась, увидев перед собой то, что еще вчера увидел Ксавье. Полуразрушенный замок, груды мусора и расписанные из баллончика стены. — Дети баловались огнем? — усмехнулся Логан. — Не трепитесь много, — разозлилась Оливия, подталкивая Саманту в спину. — У нас мало времени. — Ты права, — кивнул Ксавье, ускоряя шаг. — Надо постараться найти записи Хэнка. Возможно, они помогут построить Церебро заново. *** Записей Хэнка нигде не было. В доме вообще не было никакого упоминания о Церебро. Будто такой важный элемент жизни всех мутантов никогда не существовал. Но Чарльз поисков не прекращал. Он исследовал свой собственный дом, пока Логан и Рейвен отслеживали любые подозрительные движения в сторону школы. — Не знаю, где еще можно искать, — схватился за голову Чарльз, оглядываясь по сторонам, когда очередная комната была перевернута вверх дном. — Если бы кое-кто позволил мне использовать мои способности, мы бы смогли исследовать каждый сантиметр дома, — намекнула ему Саманта. — Это плохая идея, — покачал головой Ксавье. — Тихо пока, — появляясь из коридора, сказала Рейвен. — Вы нашли что-нибудь? — Ничего, — покачала головой Сэм. — Ты общалась с Хэнком больше остальных, — посмотрел Чарльз на Мистик. — Подумай, куда бы он мог спрятать записи. — Учитывая, что я не знаю ничего об этом будущем… то мне трудно представить себе современного Хэнка. Чарльз, где все? Где он сам? Где сегодняшний Логан? Где ты? Где все наши? Неужели мы все погибли? — Ты слышала Оливию, — разумно заметил Ксавье. — Если бы мы погибли, то у нас с тобой не было бы наших способностей. — Она может и ошибаться. А где все ученики? Чарльз, что произошло? И не говори, что всё из-за войны! — Нет больше никаких учеников, — быстро пересекая гостиную, сказала Оливия. Она собрала с пола части разбитой некогда рации и уселась с ней на диван. — Сэм — последняя. — В каком смысле? — Рейвен сложила руки на груди. — Ты сказал, что у тебя было видение. — Оливия проигнорировала вопрос Мистик и посмотрела на профессора. — Да, сказал, — непонимающе прищурился Чарльз. — Что?.. — В ту ночь, когда вы появились, я смогла связаться по этой рации с мужчиной, — вспоминала она. — Я думаю, что разговаривала с тобой. По выражению лица Чарльза, Оливия поняла, что он помнит тот разговор, который прерывался на помехи. — Вы рассказывали, что когда появились здесь, — задумался он, — сложилось впечатление, что все покинули школу за минуту до вашего прихода. — Лив, — позвала Сэм. — Подожди, — отмахнулась та. — Уже почти пять часов, как мы здесь, но никто за Сэм не пришел. Обычно, им хватало не больше двух часов. — Лив?.. — И что ты хочешь этим сказать? — Рейвен уже закипала от своих вопросов, которые оставляли без ответа. — Лив… — Оливия, по-моему, Саманта хочет тебе что-то сказать, — не выдержал Чарльз. — Спасибо, профессор, — улыбнулась девочка. — Когда мы приехали сюда, продукты в холодильнике были свежие. Понимаете? И молоко тоже. Лив, ты сделала мне какао, помнишь… Думаю, что никто не знает, что я здесь, потому, что меня здесь нет. Время в этом доме будто не существует! — В каком это смысле? — нервно улыбнулась Мистик. — Кажется, я знаю, что произошло. В комнате повисло молчание. Эрик Леншерр, услышав конец разговора, прошелся от двери, налил себе виски из бара, и неспешно пройдясь к окну, чем доводил окружающих до бешенства, застыл там. — Я создал магнитную воронку в этом доме, вот в этой комнате, — указал он стаканом с виски в сторону Чарльза. — Ты помнишь. — Эрик, мы все это помним, — раздражалась Рейвен. — Что дальше? — Всё просто, — пожал плечами тот. — Мы во временной петле. Вернее — в ней находится дом, поэтому девчонка видела его. Она связана со мной, с Магнето. Для других дома не существует. — Ты называешь это «просто»? — усмехнулся Чарльз. Не обращая внимания на то, как обиделась Саманта на «девчонку», он не успокаивался. Он сделал большой глоток, наполнил стакан и указал свободной рукой на Оливию. — А вот она знает больше, нежели говорит, — улыбнулся он. *** Она была в бешенстве. Рвала и метала. Лично прилетела на базу, и, глядя глазами, что переливались янтарём, старалась не уничтожить всё на своем пути. — Мэм, группа облетела указанную точку четыре раза, — лепетал Фрэнк, с ужасом глядя на своего напарника. — Их там нет. И школа сгорела. Вы сами знаете это. Вы там были… — Так, где же Саманта Леншерр? — теряя самообладания, спросила она. — Не могу знать. Но координаты верные. Мэм, поверьте. — Вы потратили огромное количество времени, наших ресурсов и моих нервов. Понимаете, к чему я веду? Мне нужна девочка! Без нее наше дальнейшее существование под большим вопросом. — Конечно, мэм, я понимаю, — трясся от страха Фрэнк, поправляя огромные очки. — Если бы я только мог помочь… — Вы можете помочь, — кивнула она. — Отправляйтесь в Гуиджи, и допросите местных. Наш человек из сопротивления поможет Вам. *** — Может быть, я знаю кое-что, — зло сказала Оливия. — Но нам это не поможет. Просто кое-что прояснит. — И ты скрыть это пыталась? — не понял Чарльз. — Говори. — Вы уже делали такое, сэр, — просто сказала она. — Вы делали временную воронку. Но подробностей я не знаю. Она видела, как улыбается Эрик Леншерр сквозь стекло своего стакана. — Как вы поняли это? — недоумевала Оливия. — Да не понял я ничего, — пожал он плечами. — Просто мне надоело, что мы ходим вокруг да около, и я наугад ткнул в тебя пальцем. А ты призналась. — Вы — отличный политик, сэр, — хмыкнула она. — Я — президент, — напомнил тот. — Но твоя информация все равно ничего нам не дала. — Я предупреждала. — Ладно, — устало выдохнул Чарльз, присаживаясь на диван. — Раз у нас есть время, то нам всем надо отдохнуть. А тебе — выспаться, — повернулся он к Оливии. — Ты уже двое суток на ногах. *** Мысли в его голове крутились словно шестеренки. Он вернулся в свой кабинет, где все казалось чужим и непривычным. Уселся в кожаное кресле. Закрыл глаза. На улице гуляла ночь. Сейчас время имело для Чарльза относительное значение, и он не мог ни уснуть, ни прийти в себя. Он много думал. Не только о том, как они оказались здесь. Об Эрике, о том, что говорила Рейвен, об Оливии. И когда в комнату проник едва уловимый свет первых солнечных лучей, внимание Чарльза привлек едва уловимый шорох в коридоре. А затем в дверном проеме появилась тень. — Не спиться? — улыбнулся ей Чарльз, потянувшись к настольной лампе. — Я выспалась, — сказала Оливия. — Не включай, пожалуйста. Она казалась такой спокойной и невозмутимой сейчас, что он растерялся. — Как ты? — спросил он. — Растеряна, — призналась она, чем удивила его. — Совершенно растеряна и не знаю, что будет дальше. Сэм… — запнулась она. — Сэм будет тяжело расставаться с отцом. Снова. Зря это всё. Зря, — покачала она головой и отвернулась к окну. Чарльз оказался рядом. Посмотрел в окно. Старался подобрать слова. — А твои родители… — начал он. — Где они? — Без понятия. Я сирота. И выросла в подобной школе-интернате. — Хотела бы спустя много лет встретиться с ними? — Спрашиваешь… Конечно! — Вот и для Саманты это отличный шанс увидеть отца. Может, ему она скажет то, что не сказала своему… — Ты чертов психолог, — улыбнулась Оливия, не понимая, что сейчас творится внутри у Чарльза. — Расскажи о 1965-м… — вдруг попросила она. — Что ты хочешь узнать? — улыбнулся профессор. — О людях вашего времени, — пожала она плечами. — О том, какие они. — Мы такие же, как и вы. Ходим на двух ногах, смотрим телевизор, воюем… — Не совсем такие. Мы живем без границ, Чарльз, — вздохнула Оливия. — Мы снимаем детей в порнографии. Убиваем друг друга. Мы без границ. — Иногда перейти границы неплохо, — покачал головой он. — Я сейчас не говорю о том, что ты назвала, конечно же. Но ведь не может быть, что твое время настолько плохо. Есть же что-то хорошее? — Есть, конечно. Есть хорошие люди. Хорошая литература, книги, фильмы. Музыка. Всё это есть. Но всего этого недостаточно, чтобы спасти этот чертов мир. Оливия закрыла глаза и ее губы мелко затряслись. Из-под век покатилась слезы. — Не надо, — попросил Чарльз. — Перестань. Что ты… — Я просто устала, — сказала она, открывая глаза и вытирая слезы. — Устала. И сон мне не поможет. — Скоро всё это закончится… — И что потом? Вы вернетесь в свое время, а мы с Сэм снова отправимся скитаться по миру? — Мы решим, что делать, когда найдем выход отсюда. Давай будем решать проблемы… — … по мере их поступления, — кивнула она, соглашаясь. — Хорошо. — Умница, — улыбнулся Чарльз и Оливия повернулась к нему. Слезы заблестели в ее глазах, и он утонул бы в них вместе с ее зеленым морем. — Я говорила, что девушки в моем времени не очень скромные? — прошептала она. — Не помню такого… Чуть наклонившись, Оливия снова закрыла глаза. Слегка коснулась губами губ Чарльза. Забрала его дыхание на доли секунды, но вдруг почувствовала теплые ладони на своем лице. И в этот момент ей не хотелось их отталкивать. Чарльз все больше увлекался в поцелуй, но когда Оливия обняла его за шею, он вдруг резко открыл глаза и отстранился. — Прости, пожалуйста, — пришла она в ужас. — Я не хотела. Вернее, хотела, но… — Ты с ума сошла, — испугался Чарльз ее реакции. — Я не поэтому… Просто… — он протянул ей руку. — Идем. Он почти бегом мчался по коридору, не выпуская руки Оливии, а она, совершенно не понимая, что происходит, слепо следовала за ним. — Объясни, что случилось, Чарльз… Отперев дверь своей спальни, он зажег свет и огляделся. Затем быстро пересек комнату, и встав у кровати на колени, пригнулся, доставая оттуда пыльный чемодан. — Ты говорила о хороших книгах, и я вспомнил… — начал рассказывать Ксавье, рассматривая содержимое. Он перекладывал рамки с фотографиями, старые альбомы, пока не наткнулся на то, что искал. Темно-коричневая книга с детскими сказками. — Я читал в детстве историю о девочке, которая заблудилась в собственном замке. — Пока я ничего не понимаю. — Ее звали Диана, но она упорно требовала, чтобы ее называли принцессой, — с горящими глазами закончил Чарльз, и открыл книгу.