Christmas Eve

Поместье Фаулов вот уже несколько веков занимало своё место на возвышенности и вызывало у случайных прохожих чувство тревоги. За долгие годы существования эта крепость успела обрасти историями о призраках и вампирах, родовых проклятиях и прочих жутких вещах. Старые бойницы глядели на пришельцев камерами ночного видения, а высокие кованые ворота редко пропускали не принадлежащие семейству автомобили. Тем не менее, не было дня, чтобы в окнах поместья не горел свет, давая поводы далеким соседям судачить о семье богачей-затворников со своими причудами. В отличие от внешнего неприступного вида, внутри дома в эту зимнюю пору было по-особенному тепло и уютно. Немногочисленная прислуга кропотливо следила за поддержанием чистоты и порядка, но рождественские украшения Ангелина Фаул взяла на себя. Конечно, в процессе вовлечены оказывались любые случайные свидетели развешивания очередной гирлянды или венка — впрочем, никто и не возмущался по этому поводу. Больше всех радовались близнецы. Они обожали Рождество, с детским простодушием дожидаясь подарков и развешивая хрустальные шары на сосновых ветках в главной зале. Дворецки установил не слишком большое деревце — чуть выше своего роста — и оставил рядом ступеньку для удобства мальчишек. Самого телохранителя с ними не было, ведь его патрону в кои-то веки не захотелось строить грандиозные планы в канун праздника, давая Дворецки возможность немного поколдовать над рождественским ужином. К столу должны были вернуться с прогулки родители Артемиса (наверняка хозяин дома просто не успел купить кому-нибудь подарок, и заботливая Ангелина утащила его с утра пораньше из дома под предлогом свидания). Джульетта помогала брату с ужином, из-за чего телевизор на кухне громко передавал спортивный канал с трансляцией высшей лиги рестлинга. Сам же Артемис Фаул Второй не любил тратить своё драгоценное время зря, продолжая проектирование трёхмерной модели театра. Подобные занятия искусством он считал приятной разминкой для ума, позволив себе отложить более серьёзные задачи до нового года. Пребывая в удивительном для самого себя лёгком настроении, Артемис был готов к тому, что в любой момент к нему могли ворваться братья и увести с собой к ёлочным игрушкам. В отличие от отца, Артемис нашёл время подготовить подарки для всех домочадцев и даже имел все основания полагать, что они останутся довольны. За окном давно загустела ночь, и редкий в эту зиму снег быстро укрыл сад под окнами кабинета. Совсем скоро должны были вернуться родители. Ангелина Фаул зашла домой с пышным букетом пионов в руках и довольной улыбкой на лице. Муж следовал за ней, перепоручив швейцару несколько пакетов с подарками. Артемис скинул с себя ботинки и помогал ей снять белую эко-шубку, когда близнецы вихрем ворвались в прихожую. — Мама, мама, мама, мы закончили вешать игрушки! Я повесил больше! А я залез на самый верх! — Наперебой тараторили мальчики, пока Ангелина снимала сапоги. Артемис снял пальто и бросил на ближайшее кресло, уводя детей с собой в большой зал. — Неужели и звезду поставили? — удивленно спросил он, и сыновья возбужденно закивали. — Дворецки отказался ставить нам стремянку, так что я попросил поднять меня, — важно заявил Майлз. Фаул-старший в который раз оценил благоразумие Дворецки. Праздничный ужин был уже сервирован к их приходу, и Ангелина решила сама сходить наверх за своим старшим сыном. Тот обнаружился в своём кабинете, как всегда с головой погруженный в дела. Тем не менее, появление матери вызвало улыбку на его лице, и Артемис сразу же присоединился к ней, не задержавшись за проектированием ни на минуту. — Ты мог бы надеть футболку сегодня вечером ради меня, — пожурила его мама. — Я закатал рукава рубашки, — запротестовал юный гений. Маму довод не убедил. — Завтра утром ты увидишь меня в футболке, обещаю. — Настоящее рождественское чудо, — она рассмеялась на входе в обеденный зал. Атмосфера за столом царила удивительно тёплая для стен этого поместья. Пока родители рассказывали Артемису о недавней экологической конференции в Копенгагене, Майлз объелся пудингом и теперь строил крепость из имбирного печенья; Беккет очень торопился к нему присоединиться, запихивая в рот еду прямо руками, и Джульетте приходилось следить, чтоб он не подавился. Дворецки потягивал глинтвейн собственного производства и с удивлением заметил в себе приятную сонливость в совсем не поздний час и в такой спокойный день. Похоже, сказывались все волшебные лечения, или просто годы брали своё. Он порой задумывался о том, до какого возраста сможет вообще дожить с таким патроном, как Артемис, и кто может стать ему заменой? Джульетта, казалось, все больше и больше привязывалась к близнецам. Хотя вряд ли она все же выберет работу телохранителя на всю жизнь, но сестра всегда фонтанировала сюрпризами. Уже поздним вечером, когда мальчикам пора было ложиться спать, все собрались у сосны, которую Майлз категорически отказался называть ёлкой, чтобы развернуть подарки. Никакие логические аргументы и увещевания не смогли бы уложить близнецов по кроватям, пока они не откроют таинственные коробки. Традицию искать подарки под елкой утром после рождественской ночи пришлось подкорректировать, потому что в Санта-Клауса в доме Фаулов никто не верил. Первым делом близнецы дорвались до подарков от старшего брата, и зал наполнился восторженными возгласами. — Ховерборд? — восхищенно спросил Майлз, крутя в руках гироскутер. Беккет уже успел его включить и начал кружить по залу, ловко объезжая дорогостоящие препятствия. Мама и папа выглядели больше обеспокоенными, чем довольными. — Ты путаешь с «Назад в будущее», — Артемис покачал головой и помог Майлзу встать на доску. Младший брат сначала нервничал, но быстро вошёл во вкус и принялся догонять своего близнеца. Проследив за тревожным взглядом матери, Артемис улыбнулся ей. — Не волнуйся, мама, там встроенная функция избегания препятствий, они не смогут врезаться во что-либо при всём желании. Они не могут развить больше четырёх миль в час, так что от резкого торможения вреда не будет. — Как всегда предусмотрительный, Арти, — судя по всему, мама расслабилась. Она протянула ему небольшую коробочку, в которой Артемис обнаружил запонки ручной работы. — Не все же мне мучить тебя джинсами? Ангелина подмигнула сыну, и он фыркнул от смеха. Зато старший Артемис и оба Дворецки рассмеялись в голос. — Спасибо, мама. Думаю, мой подарок тебе должен загладить вину за гироскутеры. Артемис подождал, пока мама развернёт упаковку и удивленно взглянет на него, готовый к объяснению. — Когда нам удастся поймать Майлза и Беккета, можешь надеть на них эти браслеты. Они достаточно базовые, отслеживают все основные функции организма, в подзарядке не нуждаются, и я могу подключить их к любому телефону через разработанное приложение. Конечно, они непромокаемые. — Это… это потрясающе, Арти! Как я тобой горжусь! — Я рад, — он не мог сдержать довольную улыбку, да и не хотел. Пока родители рассматривали браслеты, Артемис порылся среди ещё не открытых подарков и нашёл небольшую банку, предложив ее отцу. — Это что? — Я давно думал про твои резкие боли в ноге и сравнивал действие разных анестетиков. Немного поколдовал над имевшейся информацией и сделал эту мазь. Пока пробник, поэтому небольшое количество, но если она будет работать, то я сделаю ещё. Артемис Фаул Первый выглядел ошеломлённым. В его голове все ещё порой не укладывалось, как им с Ангелиной удалось сотворить такого потрясающего сына, гениальность которого была не первой в списке лучших его качеств. В отцовских объятиях Артемис чувствовал себя очень маленьким и очень счастливым. Того детства, которым в полной мере наслаждались его младшие братья, он всегда был лишён; эта семья, целая и здоровая, была результатом его титанических трудов и многих исправленных ошибок. И результат, вне всяких сомнений, стоил каждого из пройденных испытаний. Он также раздал подарки Дворецки и Джульетте, ведь они оба, естественно, были частью его семьи. Похоже, что с нефритовыми серьгами в комплект к кольцу Артемис не прогадал, Джульетта тут же решила их примерить. Старый друг развернул подарочную бумагу и расхохотался при виде серии рыцарских романов. Артемис поймал себя на мысли, что их радость была достаточным ответным подарком. Непонятно было, как он дошёл до такой стадии в своей жизни, что послужило большей причиной столь разительным переменам: то ли полученный за годы приключений жизненный опыт, то ли волшебное лечение от комплекса Атлантиды, то ли исключительное влияние капитана Элфи Малой. Он почему-то склонялся к последнему варианту — рядом с Элфи даже гоблин становился лучше и порядочней, а Фаул так и вовсе заразился от неё фирменным эльфийским благородством. А ещё ему очень сильно хотелось её не разочаровать. Мысли об эльфийке были прерваны начавшимся разговором и успешно отложены в дальний ящик его сознания. Хотя ящик этот оказался плохо закрыт, как выяснил Артемис уже утром, потому что Элфи ему снилась как минимум две фазы сна. Он и хотел бы вспомнить, какой сюжет построило его гениальное подсознание, но потерял нить мысли сразу, как увидел спокойный снегопад за окном. Это было слишком красиво и сказочно для рождественского утра, а ещё — Артемис проверил часы — слишком рано для пробуждения без будильника. Но сна не осталось уже ни в одном глазу, так что он пошёл умыться и хотел было спуститься вниз, чтобы сделать кофе, когда заметил лежащую на комоде футболку с глупой надписью. — Я же обещал, — вздохнул он сам себе, покидая свою спальню в дурацкой одежде. Весь дом еще спал, так что Артемису предстояло в одиночку столкнуться с загадочным местом, которым являлась его собственная кухня. Он включил чайник и сел за стол, уронив голову на руки. — Поверить не могу, что ты в футболке, — знакомый голос заставил его вздрогнуть и резко поднять голову, а потом захотелось ущипнуть себя на всякий случай. Элфи сидела на краю стола рядом с ним и весело улыбалась. — Привет, — он наконец нашёлся со словами, говоря на английском, — ты давно здесь? — Минут десять как. Думала тебя разбудить, но ты сам поднялся и пришёл сюда. Теперь гадаю, совпадение это или у тебя ко мне каким-то образом подключён будильник. — Ты ничего не докажешь, — пошутил он в ответ и зачем-то протянул руку, накрывая ее ладонь своей. Они давно не виделись, и Артемис хотел прикоснуться к подруге по-настоящему. Элфи посмотрела на него сверху-вниз, взъерошила второй рукой его волосы. Это был момент приятной взаимной близости, происходящий в утренней тишине под треск кипящего чайника. Щелчок кнопки нарушил магию момента, Артемис поднялся со своего места, чтобы налить кофе. Элфи в ответ на предложение согласилась выпить зелёный чай. — Полночи ловила беглого гнома, сбывавшего людям нашу старую технику, — пояснила она, прихлебывая ароматный напиток. — Напомнил бы мне Мульча в его лучшие дни по ту сторону закона, не попадись он так глупо. — Как там Мульч поживает? — О, совсем не жалуется. У них с Фартом теперь такой офис, закачаешься! Кто бы знал, что два бывших преступника так сработаются в борьбе за справедливость. — Ещё две наставленные на верный путь души в послужном списке капитана Малой, — этим утром шутки вылетали из головы Артемиса одна за другой. Эльфийка легко ударила его кулаком по плечу. — Труба хочет снова дать мне майора, — в этой с виду беззаботной реплике звучало скрытое беспокойство. Элфи никогда не была суеверной, но прошлая попытка повысить ее в звании обернулась сущим кошмаром и болью утраты, не утихшей и по сей день. Артемис проследил ход ее мыслей и погладил пальцами ее ладонь. — Ты давно заслужила это звание, а командир Келп никуда не денется. — Сидеть под землёй и перебирать бумажки — такая скука, — Элфи отмахнулась от мрачных воспоминаний. — Я предпочитаю летать под ночным небом и участвовать в твоих безумных авантюрах. — Мои авантюры давно уже не безумные, — заявил Артемис, и это можно было посчитать шуткой об успешно вылеченной болезни. Подумав об этом, он не смог удержаться: — Но если прекрасная принцесса желает, я быстро могу придумать что-нибудь возмутительно опасное. Элфи прыснула со смеху. Ей определённо нравился такой непринужденный и расслабленный Артемис, который с каждой новой встречей все продолжал меняться к лучшему. Сейчас он не был ни жестоким эгоистичным мальчишкой, ни витающим в облаках романтиком, а просто гениальным молодым человеком, приятным настолько, насколько позволял ему характер. — И все же, что разбудило тебя в такую рань? — Этот вопрос и правда ее интересовал. — Ещё даже не рассвело. Хочешь первым посмотреть свои подарки под ёлкой? — Мы ещё вчера всё друг другу раздарили, — он пожал плечами и решил умолчать о своих снах. — Не знаю, почему мне не спалось. — И что теперь, сразу за работу? — Нет, сегодня у меня выходной. Почитаю что-нибудь, свожу братьев в город. Надо и тебе отдыхать для разнообразия. — Если я решу воспользоваться всеми пропущенными днями отпуска и больничными, то Корпус потеряет меня лет на десять. Предпочитаю просто спать после дежурств. — Бесценный кадр. Хотел бы я видеть тебя командующей Подземной Полиции. — А я бы не хотела, — Элфи моментально забраковала эту идею. — Труба создан для этой работы, я нет. Мне все равно никогда не стать похожей на Джулиуса или Рейн. — К их высоте, несомненно, стоит стремиться, но нужно ли быть на них похожей? К тому же, они были совершенно разными эльфами с разным подходом к работе. — Передо мной есть достаточно примеров, чтобы посвятить любимому делу всю себя, — улыбка Элфи стала печальной. Она ненадолго забылась в воспоминаниях о родителях и погибших командирах. Артемис мог понять ее чувства, в конце концов, он и сам когда-то был почти сиротой. Он вздохнул разочарованно. — Хотел бы я сейчас достать из кармана какой-нибудь впечатляющий сюрприз, чтобы тебя порадовать, но лимит моих чудес исчерпал себя вчера вечером. Элфи выглядела удивленной его заявлением — к некоторым переменам в своём гениальном друге она привыкала с трудом. Острые черты ее лица смягчились в улыбке, и она приблизилась к Артемису, крепко его обнимая. Он неловко застыл, не зная, как реагировать на такой жест от неё, и обвил её в ответ своими длинными руками. Материал ее костюма был немного шершавым, а от механизма крыльев исходили едва заметные тепловые волны. Артемис хотел было спросить у эльфийки об этой проблеме, но передумал, не решаясь разрушить особенное настроение. А потом Элфи коснулась губами его щеки, и на секунду он забыл, как дышать. Она отстранилась, не сбрасывая его руки, разноцветные глаза смотрели на него с ласковым прищуром. Артемис подумал о всех худших последствиях своего желания разом и кратко поцеловал ее губы. — Прости, я не должен был, — под ее непонятным взглядом он виновато стушевался, — я помню, что ты мне говорила, и мне стыдно, — ему и впрямь было стыдно до покрасневших щёк и опущенных глаз. Тем сильнее Элфи удивила его новым поцелуем и объятием. Чем он заслужил такую доброту? Этот вопрос теперь будет мучить его неделями. — Мне пора, — сказала она, размыкая объятия. — Через полчаса совсем рассветет, нужно ещё добраться до Тары. — Конечно, — он кивнул в ответ, хотя больше было похоже, что его голова нервно дернулась. В пару мгновений капитан оказалась на подоконнике, распахнула окно и улыбнулась ему в последний раз. — С Рождеством, — донёсся ее голос из ниоткуда. — С Рождеством, — отозвался Артемис, хотя волшебный народец не отмечал человеческие праздники. Он даже не знал, услышала ли его Элфи, так что просто закрыл за ней окно, из которого в кухню летели мелкие снежинки. Происшедшее выбило Фаула из привычной парадигмы мышления, он прижался лбом к холодному стеклу в попытке привести голову в порядок. Как же хорошо, что все спали, а то он даже при желании не смог бы объясниться перед мамой или Дворецки. Надо подумать над проблемой перегрева двигателя у этих новых крыльев ЛеППРКОНа. Определенно нужно подумать.