Запах свободы

Финал запоминается гораздо лучше, чем начало. Бартон был в этом уверен. Когда в один не самый прекрасный вечер Клинт застал Старка в постели с новой мисс Сентябрь, он методично собрал немногочисленные вещи, осевшие в особняке Тони, в рюкзак и ушел без скандалов, без выяснения отношений и прочей чепухи. Никто никогда не говорил о великой любви, просто лучник не любил делиться тем, что принадлежит ему. Раз Старк считал иначе, то какой смысл продолжать изображать счастливую семейную пару? Напился он один раз, примерно через месяц после ухода, но зато от души. Так, чтобы раз и навсегда разделаться с ошметками чувств, выбросить их из себя, разделаться с воспоминаниями о них. Так, чтобы раз и навсегда перестать ждать звонка, стука в дверь, чего угодно. Старк его не искал, а значит все просто: Клинт Бартон должен продолжать дышать без него. До дома его тащил Фил, который подсел примерно на середине второй бутылки, составив молчаливую компанию. И лучник еще раз убедился в том, что не зря много лет назад доверил этому человеку прикрывать свою спину. Потом был Локи. Он пришел, коснулся его груди посохом и сделал жизнь существенно проще. Мир не перевернулся с ног на голову, основы мироздания не рухнули – все осталось по-прежнему, просто теперь приказы отдавал не одноглазый афроамериканец, а скандинавский бог с холодными пальцами и еще более холодным сердцем. Бартон слышал, что Железный человек тоже принял участие во всеобщем веселье, предполагал, что им придется столкнуться на поле боя, запертом в тесные клетки улиц, но никаких эмоций по этому поводу не испытывал – для него все осталось в прошлом. Когда после очередной стычки Локи захотел его в свою постель, Клинт не был против. Он отдавался с чувством, полностью, но сердце его было под надежной защитой собственной брони и магии трикстера, не позволяющей увлечься и превратить ничего не значащий секс в проблему. Когда Локи забрали в Асгард, он не скучал, даже не вспоминал надменного бога – было и было, а теперь закончилось. Можно идти дальше. Теперь они работали в одной команде – Мстители, величайшие герои земли. Каждый день они спасали людей, дрались бок о бок, по возможности прикрывая спины друг друга, всеми силами пытались сделать этот мир не таким отвратительным. И иногда у них получилось. Старк не донимал его лишними разговорами, умеренно язвил и вел себя вполне прилично, успешно делая вид, что они не были знакомы раньше. Клинт принял правила игры, соблюдая нейтралитет, хотя и отмечал каждый задумчивый взгляд, брошенный Старком в его сторону, когда тот думал, что лучник за ним не наблюдает. Несколько раз в месяц – на большее времени не хватало – Клинт устраивал небольшой загул по барам, цепляя себе на ночь мальчика или девочку – в зависимости от настроения. Дешевый алкоголь, ни к чему не обязывающий секс и ветер в лицо по дороге на базу, когда лучник выжимал из своего мотоцикла все возможное, чтобы угнаться за ускользающим ощущением легкости и свободы. И каждый раз Старк ждал его возвращения, изображая бурную деятельность в лаборатории или неподдельный интерес к фильму или книге. Ждал. Каждый раз. И тут же уходил спать, стоило Клинту тихо прикрыть за собой дверь спальни. Бартон усмехался про себя, прикидывая, как долго это продлится. Старка задел его уход: как же так, его, такого всего из себя прекрасного, взяли и бросили, да еще и мальчик-циркач с луком и стрелами. И из-за чего? Одной ночи с девицей, имени которой он даже не удосужился спросить. Она сопровождала его на очередном мероприятии, где ему необходимо было объявиться ради блага компании, смотрела влюбленным взглядом и чуть ли не падала в обморок от каждого легкого прикосновения к неприкрытой платьем спине. Так что Тони просто сделал доброе дело, подарив девочке лучшую ночь в ее жизни, а Бартон напридумывал себе невесть что. Это задело за живое. Слишком много алкоголя и мыслей, слишком мало фактов. Старк попал в собственную ловушку и теперь никак не мог выбраться, выбросить Клинта из головы, но и подходить не хотел – просто не мог так откровенно показать свою слабость, зависимость, тем более что Клинту было все равно. По крайней мере, он сам в это искренне верил. Миссия была еще более отвратительной, чем обычно. Гарь, грязь, кровь, едкий дым, разъедающий глаза, и слишком много трупов. Мертвые глаза тех, кого он не успел спасти, еще долго будут преследовать Клинта по ночам. Он работал на земле, стараясь вывести из зоны поражения людей и по возможности прикрывая команду меткими выстрелами. В конце концов, он всего лишь человек, хоть и мастер своего дела, один из лучших. Ему не хватило нескольких жалких мгновений, чтобы спасти ребенка. Он не успел. Видел только, как погасла надежда в глазах мальца, как ее сменил страх, навечно застыв в расширенных зрачках. Чем не повод напиться в хлам? Только в этот раз Фил не дотащит его до дома, потому что Фила больше нет – его Клинт тоже не смог спасти. Отвратительная неделя, отвратительный год. И идеальный вечер для нежелательных встреч. Тони Старк упал на соседний стул, нагло отобрал у Бартона бокал, выпил плескавшийся на дне виски, выдохнул, собираясь с мыслями. - Я мудак. - Не удивил – это давно всем известный факт. – Клинт выбил из пачки сигарету, затянулся под неодобрительным взглядом Старка. - Мы не ставили друг другу условий. - А надо было? Я думал, что нет. - Возможно, и надо было, – еле слышно ответил Тони, постукивая пальцами по краю бокала. - Не в моих правилах ставить партнеру условия, знаешь ли, - фыркнул Клинт. – Либо да, либо нет – все просто. Либо со мной, либо не еби мне мозг. - И никаких вторых шансов? - Нет. – Резко, бескомпромиссно, а потом чуть мягче, – не уверен, что оно того стоит. - Может, стоит проверить? Клинт повернулся к Тони лицом, очерчивая взглядом его профиль. Отблеск лампы в черных зрачках, тени ресниц на щеках, легкий румянец, влажный блеск прикушенной губы. - Зачем тебе это? - Хороший вопрос на самом деле, - Тони откинулся на спинку стула. – Хотел бы я знать на него ответ. Клинт промолчал. Такой ответ лучше, чем насквозь фальшивые заверения в вечной любви – им бы лучник точно не поверил. Кивнул бармену налить ему еще, выпил и только потом, будто решившись, ответил: - Черт с тобой. Но ничего не обещаю. - Согласен, никаких обещаний. Все по-честному. Улыбка в голосе, лучики морщинок в уголках глаз. Тони даже выдыхал через раз, боясь спугнуть улыбнувшуюся ему удачу. - Ты специально выбрал именно этот день? - Что, сегодня какая-то наша несостоявшаяся годовщина? – мгновенно напрягся Тони, готовясь отразить любой выпад Бартона, не дать ему снова сбежать. Клинт усмехнулся и указал взглядом на календарь. Старк расплылся в улыбке. - Птенчик, да это судьба! Никуда ты от меня не денешься теперь, так что будем жить долго и счастливо. Бартон облокотился на стойку бара, по-птичьи склонив голову набок. Тони не сводил с него искрящихся лукавым блеском глаз и улыбался так многообещающе, что любопытство разгоралось лесным пожаром в груди лучника, заглушая эмоции, к которым он пока не хотел прислушиваться. От Старка в ближайшее время ему все равно не отвязаться, так что, почему бы и не попробовать? Он никогда раньше не давал второго шанса, но исключительно потому, что не было достойного повода. Им было хорошо вместе, и теперь они знали, что ожидать друг от друга. С их работой никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне, так что каждая ночь, проведенная не в одиночестве, значила гораздо больше, чем цветы и обещания, в которые никто из них давно не верил. Бартон вышел из бара, оседлал мотоцикл и повернул ключ зажигания. Двигатель ожил мягким урчанием сытой хищной кошки. Вышедший следом за ним Старк не раздумывая сел позади него, крепко обхватив лучника за пояс, прижимаясь горячим телом, обжигая дыханием беззащитно открытую шею. Клинт выжал сцепление, несколько раз газанул вхолостую и резко сорвался с места, взяв курс домой. Тони за его спиной улыбался, вдыхая запах мокрого асфальта, кожаной куртки Бартона и сигаретного дыма, впитавшегося в их одежду. Запах свободы. Запах его лучника, вольной птицы, давшей ему шанс. И в этот раз везучий сукин сын по имени Тони Старк не собирался его упускать. Сегодня боги ему улыбались. *сейчас* Финал запоминается всегда лучше, чем начало. Горячие простыни, влажная кожа, сорванное дыхание, переплетенные пальцы. Капля нежности тут же сменяется животной страстью, полным доминированием – мое, только мое, не смей думать иначе. Клинт склоняется над Тони, сжимает его запястья, отслеживает большим пальцем рваную ниточку пульса, жадно целует изгиб плеча, поднимается вверх по шее, чередуя легкие укусы и жаркие прикосновения губ. Тони стонет и покорно выгибается навстречу, позволяя своему соколу все, что он только захочет, все, что он сможет ему предложить. Они знают, что у их истории не будет счастливого конца. Когда-нибудь Бартон снова выловит Старка из чужой постели. Когда-нибудь Старк не дождется Бартона с очередной миссии. Никаких похоронок, только бледная Романова с ссадиной на щеке и бутылкой водки на его кухне. Они обязательно выпьют молча, помянут, как скажет Наташа, и разойдутся по своим углам, чтобы завтра снова улыбаться, как будто ничего не случилось. Агенты иногда не возвращаются. С боевиками такое происходит гораздо чаще. Но не сегодня. И, может быть, даже не завтра. Сегодня Клинт жадно берет свое, сегодня Тони так сладко отдается, прижимая Бартона сильнее к себе в бессознательной попытке вплавить его в свою кожу, и реактор в груди Старка высвечивает расширенные зрачки, прикушенные губы, влажную кожу. Пальцы судорожно сжимаются, оставляя синяки – метки собственности, и все время мира сворачивается судорожно задержанным дыханием, одним вдохом на двоих на самом пике. Завтра не наступит никогда – так решил один везучий сукин сын, поймавший свою птицу счастья.