Ласточка

— Прости меня за всё, что я сделала, Фрид. — Ты ни в чём не виновата, — сухо ответил парень, опять не смотря в мою сторону. — Но мы даже разговаривать как раньше не можем… Я не могла уловить его взгляд, направленный на меня. Ему было плевать. Он ненавидел меня. — Ты не виновата, — повторил зеленоволосый. Что-то хрустнуло, больно-больно. В какой уже раз? *** Я поджидала Джувию в классе. В этот раз мне пришлось чаще обычного наблюдать за своими одноклассниками. Пожалуй, нужно рассказать о них немного. Первая личность, к которой у меня была самая сильная ненависть, трудно выносимое презрение. Минерва Орланд. История начинается с далёкого пятого класса. Пока класс формировался на свои группы, мы с Люси были неразлучны. Однако к нам прикрепилась одна особа, мгновенно получившая популярность за счёт милых вещей: портфеля, пенала, бокса для еды. Она особенно сблизилась с Хартфилией, мне лишь пришлось общаться и с этой девочкой. Между нами росла враждебность. Я безумно ревновала блондинку, и мы часто ссорились с ней на этой почве. В один день мне надоело сражаться за внимание Люси, я отошла от неё и перешла к другой группе девочек. И Люси пошла за мной, бросив Минерву. Ещё через несколько лет Хартфилия покидает наш класс и переезжает на другой конец города, а я пытаюсь восстановить связь с Орланд. Я пересмотрела свои взгляды на людей, пыталась мыслить дружелюбно, позитивно… Я начала её уважать, и это была моя главная ошибка по отношению к этой крайне сомнительной особе. После инцидента в декабре Минерва избегала меня и компаний, в которых я могла находиться. Она ни разу не посмотрела мне в глаза за эти 3 месяца. Я расценивала это как слабость. Глупость. И, наверное, моё превосходство. Я этого делать не боялась ни разу. Локсар зашла с сумкой на руке и, протиснув Минерву, прошла к моей парте, кинула сумку и вздохнула, наконец усевшись. — У вас в туалетах нет зеркал, я макияж поправляла через пудру. Пудру! — Джувия расслабилась на стуле. Я наклонила голову в её сторону и, подавив свой страх, прошептала: — Нам нужно поговорить. Она удивлённо вскинула брови. — О чём? — не дождалась ответа. — Ну, погнали…

Март этого года

Венди с Джувией что-то яро обсуждали и смеялись, когда я зашла в класс. Минервы сегодня не было, так что атмосфера была уже не такой напряжённой. Я села рядом с Локсар, бросила портфель и повернулась назад, к Марвел. — Что такое? — Да в приложении знакомств отвечаем на анкеты, — смеётся Венди, развернув мне телефон. Глупая переписка. Но я тоже решила попробовать. И это было ужасно. Случайное знакомство, мы не знали, как выглядим на самом деле. Но спустя неделю я почему-то согласилась встретиться… Глупо. Глупо. Глупо. Он попытался меня изнасиловать, но я высвободилась и ушла, продолжив улыбаться. В метро меня чуть не стошнило от его запаха. Как назло, ещё и не туда села, и в итоге меня забирал отец из метро. После того, как зашла домой, сказала маме, что не пойду в школу, будто мне плохо. Но это не так. В душе я оттирала этот противный запах, ненависть к себе повысилась. Невыносимо. Я хваталась за голову и сжимала челюсти. Ненавижу. На следующий день я заболела и ближайший месяц находилась дома. *** Венди Марвелл — одна из тех, кто тогда оскорблял меня. Точнее, она поддакивала главным задирам в той беседе. Так почему же я с ней общаюсь? Я не знаю. Венди испытала гнёт от той группы девочек, с кем ранее так тесно общалась. А во время медосмотра мы с Джувией травили шутки и что-то дёрнуло меня подойти к ней и предложить сесть с нами. Джувия и Венди подружились. Да и Венди ко мне хорошо относилась. Но я никогда не смогу её назвать подругой. — Ты не ревнуешь меня к Венди? — спросила меня как-то Локсар, закусывая булочкой с повидлом. — Я уже однажды чуть не лишилась дорогого мне человека из-за ревности, повторять своих ошибок я не намерена. Синеволосая с удивлением разглядывала меня, моё спокойствие. Ухмыльнулась. — Ты такая наивная. Я знаю, Джу. Я знаю. *** На протяжении двух месяцев мы редко пересекались с Гажилом. Однако когда это происходило, мы вели себя очень странно. Редфокс понял, что в классе меня не принимают, презирают и где-то могут гнобить. Но странно, что он всё равно со мной мог спокойно говорить. Меня поначалу выбешивало, ведь Гажил хорошо общается с теми ублюдками. Ещё и на уроках истории хорошо разбирался в темах, то есть был мне главным соперником. Я лучшая в этом предмете! Но хоть я и злилась, но общение это было приятным. Соревноваться с ним было приятнее всего, особенно на каком-нибудь английском, где мы сидели вместе. На уроках мы вели себя как друзья, но после звонка всё менялось. Мы оба переставали замечать друг друга. С одной стороны, я не хотела, чтобы и ему досталось от того, что общается со мной. С другой… он ведь ничего не сделал по отношению к Джу, когда ту хотели напоить. В один день я спросила Джувию в переписке, знает ли Гажил об этой ситуации. «Нет. Я не хотела, чтобы он опять со всеми рассорился». И с Локсар он почти не общался, ещё реже, чем со мной. Было между этими двумя что-то, что я никак не могла понять. Друзья? Любовники? Пара? Может брат и сестра сводные… Джувия Локсар продолжала оставаться загадочной личностью. Иногда меня пугала её жестокость к одноклассникам, которые могли обидеть меня. Такое происходило часто, но я никогда этого не замечала. Точнее, делала вид. Я могла поссориться, я могла поспорить с этими людьми, но в чём смысл? В чём смысл, если мне плевать на них. Главные зачинщики той ссоры тихо сидят в сторонке и избегают меня. Джувия могла сделать всё так, что нам на парту прилетали тетрадки с решёнными домашними заданиями, лабораторными отличников. Их слово в мой адрес — она заставляла это делать их. Точнее, уверяла, что они обязаны так поступать. «Ты ведь и сама знаешь, что пока ты здесь, тебя будут использовать» — мама положила мне на стол кусочек торта и кружку с горячей водой, как я люблю. «А как же Люси? Она не использовала меня». Она ничего не ответила.