moments of life

Зимнее солнце окрашивает некогда тёмное небо в яркие небесно-голубые краски. Лучи проникают внутрь квартиры, проходя сквозь лёгкие занавески и тонкими линиями залезая в глаза. Минки не любит просыпаться рано, и Юнхо это знает. Поэтому он закрывает вторые, более плотные, шторы и садится на кровать рядом, пальцами нежно зарываясь в высветленные и окрашенные вновь в естественно чёрный волосы. Сладкое мычание, а на лице Юнхо слабая улыбка. Он любит смотреть, как Минки спит и ловить его медленное, но такое забавное пробуждение. Как он медленно открывает один глаз, потом второй, левой рукой тянется непонятно куда, но когда нащупывает руку Юнхо, тут же её сильно сжимает, отказываясь просыпаться дальше. Как он скинет одной ногой с себя одеяло и как мило будет задираться его пижама с голубыми странными узорами. Юнхо любит просыпаться пораньше, идти на кухню и готовить себе завтрак, наливая кофе. Любит оставлять в микроволновке сделанные для Минки сэндвичи с сыром, чтобы после того, как тот окончательно проснётся, поставить на таймер, а после наблюдать, как восхищение проскальзывает в каждом чужом движении и вдохе, видя только расплавленный сыр и горячий хлеб. Да, Юнхо определённо нравится вставать рано. Сегодняшние утро слишком морозное, поэтому Юнхо достаёт из шкафа ещё один плед и накрывает им Минки. Сам он ходит в тёплых штанах и шерстяной толстовке и то иногда мёрзнет. На часах ещё нет двенадцати, но телефон уже разрывается от сообщений друзей, которые так хотели сегодня наконец-то собраться и поехать в горы. Юнхо отключает уведомления, потому что до встречи ещё часа три точно. За это время столько всего можно успеть. Юнхо мягко теребит Минки за плечо, наклоняясь поближе к уху. — Минки-я, вставай. И пусть это было сказано так нежно и тихо, но настойчиво, — Минки даже не пошевелился. Юнхо вздыхает, начиная тыкать Минки в щёку. Не всегда, но иногда срабатывает. Он тыкает, начинает щекотать, но, на самом деле, так не хочется его будить и прерывать сон. Это Юнхо любит любоваться, но ему хватает пары часов, чтобы выспаться, но даже в свой выходной он не может изменить своей верной спутнице-привычке. Чужой глаз медленно открывается и устремляется к карим глазам Юнхо, а левая рука сама тянется к чужой, медленно нащупывая и сплетаясь пальцами. Минки улыбается слабо, его глаза-щёлочки сияют ярче, чем улыбка на лице. И глядя на эту улыбку, Юнхо чувствует, как в комнате становится теплее и светлее. — Сколько времени? — потягиваясь и потирая одной рукой глаза, Минки стягивает ногой одеяло и плед. — Одиннадцать двадцать три. Ты помнишь, что мы договаривались сегодня с ребятами поехать в горы? Минки думает медленно и долго, Юнхо почти слышит, как в его голове начинают крутиться шестерёнки, а потом так же неторопливо кивает. — Как я такое забуду. Ты давно встал? Юнхо качает головой. Минки незачем знать, что он проснулся ещё три часа назад. — Вставай, соня-засоня, нам уже собираться пора, — хотя, на самом деле, ещё нет. Минки мычит, зарываясь лицом в подушку, нехотя отпуская руку Юнхо. Тот улыбается нежно, вновь теребит его по голове и поднимается с кровати, одёргивая шторы, которые недавно же и закрывал. Кофе заварен и сэндвич уже вытащен из микроволновки, когда Минки появляется из комнаты, зевая и потягиваясь. Юнхо смеётся. — Одевайся теплее, дома тебе не лето. Минки на это машет рукой, но Юнхо знает, что тот переоденется. Обязательно переоденется, потому что он всегда прислушивается к Юнхо. Юнхо прислушивается к Минки и наоборот. Это одна из многих причин, почему у них в отношениях царит гармония и взаимопонимание. Одна из многих причин, почему они живут вместе; почему они работают вместе; почему они продолжают заниматься тем, что приносит им радость и счастье. Почему они радуются каждому дню, даже если впереди их ждут сплошные проблемы и неудачи. Им не хватит и вечности, чтобы насладиться друг другом. В жизни слишком мало часов, она слишком короткая, чтобы тратить её на всякие пустяки. Именно поэтому Юнхо самостоятельно идёт собирать немногочисленные вещи, которые могут пригодиться в походе, по пути надевая на Минки свою вторую тёплую толстовку. Неизвестно когда тот закончит завтрак; вполне возможно, что он к этому времени уже замёрзнет. В квартире становится светлее и теплее. Немногочисленные растения и небольшие картины, развешанные по всему дому, создают ощущение ещё большего уюта и домашнего спокойствия. Юнхо медленно подходит к выходу и рядом с дверью ставит их небольшие рюкзаки, любуясь на стене их полароидными фотографиями, прикреплёнными на маленькие прищепки к гирлянде. Красиво. — Юнхо-я, нам сколько до них ехать и через сколько выходить? Юнхо возвращается на кухню и садится на соседний стул, положив голову на плечо Минки. — Ещё полчаса есть. Не волнуйся, я загрузил карты, мы не заблудимся, как в прошлый раз. Минки прыскает, вспоминая, как в прошлый раз они ушли из отеля в Тэгу, чтобы найти магазин, а в итоге забрели в самую окраину города. Какое-никакое, а приключение, отложившееся в памяти и на электронной плёнке фотоаппарата. Такое трудно забыть, потому что они пытаются помнить самые ключевые моменты. Парочка фоток, а в голове уже целая картинка. Мимолётное воспоминание — и уже знаешь, куда хочешь отправиться снова. Они сидят так в тишине, слушая сердцебиение друг друга, наслаждаясь каждой секундой и не думая ни о чём другом. На телефоне пиликает будильник, оповещающий о том, что пора выходить. Рюкзаки на плечах, выключенное электричество, закрытые шторы и потрёпанные кроссовки. Рука за руку и солнце резкими лучами слепит в глаза. Новый день — всего лишь новая страница в толстом ежедневнике, который закончится ещё очень нескоро. Только новая глава, возвещающая о начале чего-то нового и конца чего-то старого.