***
Как много изменилось с того времени, невозможно поверить во все это. Когда солнечный день сменился темной ночью, приукрашивая мрачные дороги реками крови, то очевидно, это не предвещало ничего хорошего. Этот гад. Он сломал все, убил все живое. Ради чего? Веселья? Тейлз, когда вырастет, хотел продолжать помогать жителям Мобиуса, жить рука об руку с Соником. Он хотел жить, он хотел делать мир лучше, но сейчас, он ничего не сделает. Кому делать добро, когда кругом одни трупы? Что улучшать, если нет смысла стараться? Он мертв, не только физически. Он просто потерял надежду. Наклз был сильным и независимым, сейчас, он бесполезный труп, который только благодаря «милосердию», как и Майлз с Эггманом, ходят, видят, слышат, почти как-то, что они делали до этого, но не то. Может они фактически живые, правда, сравнимы с зомби. Но даже у зомби есть цель, у них — нет. Они перестают видеть смысл делать что-то. Все это бессмысленно. Эггман не строит планы, ведь Соника больше нет. Есть его копия, которую и копией назвать жалко. Единственное, что она принесла — это боль, страдания и водопады крови. Он ужасен. Он просто кровожадный садист, наплевавший на всякую мораль. Если у него и есть мораль, то только одна — повеселиться от вида их жалких лиц, которые стали более жалкими, став подобными ему. Лис пытался спасти хоть кого-то, но постоянно терпел неудачу, тем самым смотря на смерти друзей, которые становились еще более изощренными. Это приносило слишком много боли. В конце концов, у него опустились руки и он просто закрывал глаза и уши, пытаясь не знать последующую судьбу жертв этого психа. Ехидна хотел бы побить Экзектора, врезать как следует по его морде и стереть эту безумную улыбку, но он не так быстр и силен, как он. С каждой новой продуманной подставой, он вскоре понял, что подкидывает этому демону больше идей, как заманить к себе новую жертву и убить её. Пытаясь подставить, он только делал больнее друзьям. Вскоре, он сдался. Эггман просто понимал, смотря на попытки своих бывших врагов, что победить нынешнего нового врага, действительно невозможно. Но он хотел тоже попытаться, тоже избавиться от этого монстра и просто хотел дать надежду. Доктор и сам удивился этому порыву, когда увидел, как Великие Герои Всего Мобиуса решили просто сдаться, в нем что-то щелкнуло. Такое ощущение, будто он ожил на какое-то время. Все же, не все потеряно после смерти. — Ребята, — начал он, подходя к сидящим лисенку и ехидне, — Весь Мобиус во власти этого ублюдка, и вы решили просто сидеть тут? — по-прежнему был поражен такой ситуацией мертвый, но еще живой внутри. — Понимаешь, он слишком сильный для нас, — ответил первым ему Наклз и был прав, ведь он на собственной шкуре испытал его еще неполные силы, сейчас он боялся его полных сил. Синяки на теле после смерти напоминали об этом, даже когда он уже давно мертв. — Его не остановить, понимаешь? У нас просто нету шансов, — поддержал своего красного друга двухвостый, тяжело вздохнув, вновь смотря на то, что произошло с Грин Хиллом после появления того психопата. Эггману не нравилось то, что говорили ему. Нет, они правы, что он силен, но шансы всегда есть. — Я знаю, он не из слабых, но, слушайте, — встал в полный рост бывший злодей, — Шансы есть всегда, даже когда кажется, что их нет! Мы обязаны сделать хоть что-то! — в конце концов, на лбу даже выступил пот от столь вдохновляющей речи. — Если они есть, то какие у планы? — спросил Наклз, сложив лапы на груди. — Планы? Ну, знаешь, — начал уже думать он, — О! Мы вполне могли бы как-то путешествовать по временным линиям, пытаясь спасти других себя, возможно, хотя бы в одной из них мы предотвратим наши смерти! — выдал свою идею Доктор. — Звучит разумно, но как ты будешь перемещаться? — Я знаю! — вдруг пришло уже на ум юному механику, который, судя по всему, даже после смерти не растерял своей изобретательности, — Мы можем построить машину времени! — Я согласен, пусть это будет долго, но лучше сделать поздно, чем никогда, верно? — подхватил идею хвостатого мужчина. — А если нас заметит тот больной придурок? — скверно выразился насчет нынешнего зла ехидна, на что сразу получил ответ от усатого. — Он ничего не заметит. — А, — дошло до Наклза, отчего он подмигнул друзьям, учитывая и доктора, — Я вас понял.***
Только общими усилиями, почти за год, друзья смогли добиться нужного результата. Они каждый раз скрывались от глаз Экзектора, пытаясь действовать скрыто. Было похоже на то, что он даже не заметил. Весь этот год Наклз носился за всеми материалами, когда Эггман и Тейлз работали над чертежом, а после и над самой машиной. Они смогли подружиться за это время и сделать так много. Все вместе, все сообща. Результат не мог не радовать их, но надо было еще протестировать сам предмет, дабы не принести каких-либо аномалий при своем появлении, которые они и так, скорее всего, принесут. — Чтож, осталось только сделать то, что задумал Эгги. Кто пойдет? — спросил Майлз, повернувшись к друзьям, те же не стремились побывать там первыми, — Хорошо, значит я, — решил за всех он. — Подожди, — остановил его доктор. — Что? — Мы с тобой, — сказал Наклз, будучи не в силах оставлять лиса одного. — Не говори за двоих, — Какое-то время он был недоволен, но поняв, что останется один, поспешил ответить, — Так уж и быть, я составлю вам компанию, — нехотя согласился он. Когда все они встали в круг, то лисенок решил уточнить: — Все готовы? — Давай, Тейлз, пока я не передумал, — попросил Прауэра приступить к делу Эггман. Послушав мужчину, лисенок нажал на определенную кнопку.***
Проснулись друзья в Грин Хилле. Они уже успели забыть, как выглядело это место до этого. Оно такое живое. Никаких трупов, никакой крови, просто красивые виды. Единственное, что портило впечатление, так это то, что скоро эта красота исчезнет. Но они пытались не думать об, они желали поскорее найти лисенка или еще кого-нибудь, чтобы хотя бы предупредить и, по возможности, помочь. У них слишком мало времени. — Вот, там! — воскликнул красный, указывая на небо, там виднелся самолет Тейлза. Другого Тейлза. Майлз слегка погрустнел от мыслей о том, что у него самого сейчас нету самолета, как и синего друга. Не задумываясь, они принялись бежать вслед за тем, чтобы предупредить. Когда самолет снизился и из него вышел двухвостый, который начал любоваться видами. Но долго он не наслаждался, а как тут насладиться, когда к тебе подпрыгивают незнакомцы. — Слушай нас внимательно, — приказал ехидна, обращаясь к испуганному летчику, — Мы пришли из другой временной линии, чтобы предупредить тебя об опасности, — Наклз бы продолжил, если бы не Тейлз, который вмешался. — Перестань, ты слишком резкий! — Т-Ты… В-Вы… — заикаясь начал тот, пытаясь сформулировать речь, но не выходило, то ли от шока, то ли от страха. — Да, Я — это Ты, а Они — это Эггман и Наклз, — перебил его Майлз, объясняя. — Но… П-Почему тогда вы такие? — Долгая история, слушай, ты в опасности, тебе надо предупредить всех не идти на уловки Соника. Он — Зло! — С-Слушайте, я бы поверил вам, если бы не знал Соника. Он — мой друг и Герой Мобиуса! Если вы очередные роботы Эггмана, то советую провалить по доброму, — они не подумали, что лисенка может задеть это.***
Спустя достаточно долгое время, они пытались рассказать двухвостому все, но он никак не верил, пока Тейлз не вспомнил: — Если я расскажу, как познакомился с Соником, ты мне поверишь? — спросил другого себя он. — Звучит разумно, — тем самым согласил лис сам с собой. — Хорошо, — принялся за рассказ хвостатый, — Как ты знаешь, надо мной и тобой издевались из-за наших особенностей — двух хвостов, — решил добавить немного Прауэр, уже вспоминая те дни с легкой улыбкой, — С Соником мы познакомились тогда, когда я увидел синий силуэт, гонявшийся с бешенной скоростью между деревьев. Я втайне следил за ним. Помню, как наткнулся на его самолет и решил помочь ему, улучшив. Когда он возвращался, то заметил меня и признался, что знал о том, что я следил за ним. Но он позже предложил стать его партнером, я был нереально счастлив тогда, — закончив рассказ, Прауэр утер наступившие слезы. Ему сейчас слишком больно. Больно от того, что его лучшего друга больше нету с ним. Неожиданно, другой Тейлз обнял свою мертвую версию, погладив по спине, желая успокоить. Они все многое пережили. — Вы так много пережили, я вам верю. — То есть, ты нам поможешь? — обрадовалась троица. — Конечно!***