Попытка не пытка?

Не люблю холодный, промозглый ветер, с моросящим дождём. Отвратительная погода, и столь же отвратительное настроение. Как же мне утром не хотелось выходить из относительно тёплого дома. Но было бы нонсенсом, если бы я не явился в школу. Конечно. Ведь я – глава дисциплинарного комитета. Мне не положено прогуливать. Ни из-за погоды, ни по любой другой причине. Всегда считал, что уважительных причин отсутствия нет. Ну, разве что смерть. Тут уж ничего не поделаешь явно, придти не сможешь. А если и сможешь – распугаешь всех к чёртовой матери. Естественно, из дома я вышел даже без зонта. Не подумал, сознаюсь. Но возвращаться мне тоже не хотелось, ведь отошёл от дома на довольно приличное расстояние. Но чем дальше я шёл, тем хуже становилась погода, странно, ведь так? Хотя, это же погода, чего удивляться. Не лучший месяц в этом году, сезон дождей как раз вот-вот начнётся. Пора бы уже привыкнуть к этому за восемнадцать лет жизни в Намимори. О, а вот и Хиберд. Маленький проказник. В последнее время его любимым местом для сидения оказалась моя макушка. Усядется, и ведёт себя как воробей. Сидит и пытается удержаться в моих волосах, вцепляясь в них своими лапками, нахохлившись. Почему я его терплю? И можно ли сказать, что я его вообще терплю? Нет, он меня не раздражает, как все эти глупые травоядные. Я с него почему-то даже умиляюсь. Хочется оберегать его. У школы морщусь. Чёртовы деревья. Уже легче переносить сакуру, но чувствовать себя не особо хорошо это не мешает. Даже когда она не цветёт. Стараюсь максимально быстро пройти мимо них. Но ведь это будет не в моём стиле. По этому, иду довольно медленно, но быстрее, чем обычно. Спустя несколько минут пытка заканчивается, и я иду по коридорам школы, постепенно начиная чувствовать себя всё лучше и лучше. Дверь в свой кабинет я открыл с ноги. Неожиданность? Да, для меня тоже. Как только подошёл к двери, понял, что она открыта. Хотя, ключ я держал в руках. Не закрыть я её не мог. А значит, кто-то камикадзе. Тихий смешок, причём, весьма своеобразный, это всё, что последовало после удара двери о стену. Довольно громкого. В кресле, повёрнутым ко мне спинкой, явно кто-то сидит. Точнее даже не сидит, а валяется. Хотя, я уже догадываюсь кто. Смешок выдал его с поличным. Да и кто ещё рискнёт так выводить меня из себя, как не он, Рокудо Мукуро? Никто. Все остальные боятся до дрожи в коленках. -Ку-фу-фу, - снова тихий смешок, который ещё больше выводит из себя. Но я ещё держусь. Даже не достал свои тонфа. Мне даже слегка любопытно, что он забыл тут. Или же, он просто настолько сильно выбесить меня решил? - Чего тебе? – спокойный, равнодушный тон, в котором ничего нет. Даже банальных раздражения, заинтересованности. Прохожу к своему столу, кладу на стол небольшую стопку бумаг, что была протянута мне Кусакабе где-то у учительской, мимо которой я проходил. После обхожу стол, и поворачиваю кресло к себе. Там сидит не кто иной, как сам Рокудо. Такой широкой и наглой улыбки я давненько не видел. Мне так и захотелось ухмыльнуться в ответ, но я сдержался. С невозмутимым выражением лица я взялся рукой за спинку кресла, накренившуюся настолько сильно, что можно было спокойно лежать, и довольно резко, одним движением выпрямил её, подав чуть-чуть в бок. Ну, как чуть-чуть... В итоге этих действий ненавистный мне иллюзионист просто свалился на пол, а я, внутренне торжествуя, уселся на своё место, сложив руки в замок у себя в районе живота, опираясь локтями о подлокотники, и откидываясь назад. – Ну так? - Злой ты, Кёя-кун, - едва ли не с обиженным видом поднялся Мукуро, потирая ушибленное бедро, потом же переставая кривляться и строить из себя всемирного страдальца он уселся на мой стол. Он. На мой стол. Уселся. Тут у меня едва ли не глаз начал дёргаться. Какого хрена? - Я? Злой? Да что ты. Это я ещё вполне спокоен, - так, Кёя, успокойся, соберись с мыслями. Ты так и не выяснил, что ему надобно. – Ты так и не ответил на поставленный вопрос. Ответа не последовало. Лишь рука, протянувшаяся к моему лицу. Остался я в некотором замешательстве. Рокудо сидел буквально напротив меня, и склонившись немного трепал меня по волосам. Этот... Ударил по руке, отбивая её от своей головы, буквально зверея на глазах. А тот лишь ухмылялся, наблюдая за моей реакцией. - Кёя-кун, тебя так легко вывести из себя. Хотя, сейчас ты больше похож на маленького мальчика, который смущён, - Всё та же ухмылка, и опять протянувшаяся рука к моим волосам. Я смущённый мальчишка? Что он несёт? - Ты себя слышишь, Рокудо? – ну вот, не сдержал раздражения в голосе. Конечно же после этих слов ухмылка ещё шире, и лицо всё более довольное. - Конечно, слышу. А ты? Видишь, уже раздражён не на шутку. А раздражение – следствие смущения, чаще всего, - спокойный, даже какой-то властный и уверенный голос. - Я раздражён потому что само твоё существование – для меня является едва ли не величайшей ошибкой природы, - вновь пропитанный насквозь раздражением голос. Сжал пальцы так, что костяшки побелели. Что ж. Зато за тонфа не хватаюсь. - Какие громкие слова. А ты не думал, что ты меня этим обижаешь? – вновь ухмылка, кажется, тот едва удерживается от своего коронного смешка. После ухмылка исчезла, и на её место пришло страдальческое выражение лица. - Нет, - коротко и ясно. – Не ломай комедию, Рокудо. Мукуро вздохнул, смотря на меня явно опечаленно. - Так даже не интересно. Ты не бесишься и не бросаешься на меня, - несколько задумчивый тон, да и взгляд не предвещает ничего хорошего. Что-то на уме у него явно есть. Юноша сползает со стола, причём именно сползает, а не слезает. Лениво так, как кот практически. Наклоняется ко мне. Удивлён, но стараюсь не подавать вида. И даже, кажется, это получается весьма не плохо. Ухмылка на лице Рокудо становится всё шире, а я всё так же в небольшом замешательстве. Он нависает надо мной ещё больше, и внезапно начинает приближаться, после касаясь моих же губ, и в тот же момент сжимая мёртвой хваткой мои руки, и буквально приковывая их к подлокотникам. Как последний идиот сижу раскрыв широко глаза. Ну конечно. Не каждый же день тебя целует враг. Заклятый. И это притом, что он одного с тобой пола. Его губы были на удивление холодными. Словно, приложил к губам прохладный металл. Это создаёт весьма странный контраст с горячим языком, которым тот проводит по губам. Причём не торопясь углублять поцелуй. Хотя, можно ли назвать поцелуем то, что происходило? Я сидел как истукан, а иллюзионист довольно легко касался моих губ. Когда я немного отошёл от шока, Рокудо словно это почувствовал. Хотя, тут скорее сыграло роль то, что я прикусил его губу. До крови. Облизнул губы, пробуя на вкус его кровь. Я не любитель подобного, но почему-то мне понравился вкус. Слишком много «стали», в его крови. Парень просто, как ни в чём не бывало, отстранился, отходя правда на безопасное от меня расстояние, и буквально козырнув мне рукой с ехидной улыбкой куда-то делся. Испарился? - Чёртов иллюзионист, - только проговорил я, с досадой осознавая то, что меня только что поцеловали, а я так и не могу понять, зачем, с какой целью, и вообще как так получилось.