Люди

-Люди-это единственные существа на Земле, которые уничтожают самих себя, идя наперекор природе.-кричал Джейсон, стоя на стенде массивного памятника. Он держал в руках микрофон и смотрел в лица, проходящих мимо женщин, мужчин, детей, стариков. В левой руке у него была дымящаяся сигарета, с которой периодически слетал бархатный пепел. Ночная гладь простиралась над улицей Лос-Анджелеса. Мальчик стоял в плотной толстовке с накинутым на голову капюшоном.-Люди живут размеренным и абсолютно идентичным друг другу образом жизни! Вы говорите мне постоянно, мол, Джейсон, ты живешь неправильно, ты ведешь себя так, словно у тебя за душой стоит огромный вагон душевного опыта! Вы говорите мне, Джейсон, прекрати вести себя так, словно ты один в этом чертовом мире. Вы все, все до одного говорите мне, как жить, да? Каждый, проходящий мимо человек, считает святым долгом указать мне на то, что в моих руках сигарета.- Джейсон поднял руку и повертел пальцами, демонстрируя дымящийся окурок, его рука тяжело опустилась, взгляд уплывал в хмельном состоянии. Рядом с парнем стояла полупустая бутылка текилы.- Люди, которые за душой имеют лишь постоянную нудную работу и коробку в многоэтажном доме говорят мне, как я должен жить!-рука тянется за бутылкой, он поднимает ее и делает глоток. Оглядев людей, столпившихся вокруг, Джейсон начинает звонко смеяться. Допив несколько глотков, он сплевывает на землю и кидает бутылку в толпу. Люди с визгом разбегаются и отшатываются от разлетающихся осколков. Женщины недовольно кричат, они возмущаются и перешептываются между собой. Мужчины переговариваются и пытаются собрать план, по которому можно без травм снять парня с памятника.-Знаете что?!-кричит Джейсон.-Да срал я на вас всех! Срал я на все ваши морали, на все ваши установленные границы, на все ваши гребанные рамки, которые вы расставляете сами, без всяких на то причин! Ваши стереотипы,-переменив голос и выражение лица парировал парень.-Все эти ваши догадки, сплетни, все это ваше гребанное собственное мнение! Вы все блять, все думаете что мир, который вы сами построили должен теперь существовать только так, но нет, нет, я скажу вам иначе.-он выкинул потухший окурок и прикурил новую сигарету.-Я смотрю на вас и поражаюсь.-улица замолкла, все слушали его тихий и отчаянный голос.-Девушка, которая стоит в аккурат напротив памятника, ты хоть что-нибудь сделала за всю свою жизнь, что сможешь потом сказать перед ним,-он указал пальцем на небо.-В оправдание всех своих грехов? Я не религиозный, отнюдь нет. Я не хожу со своей семьей в церковь, не молюсь перед едой, не молюсь перед сном, я даже не думаю о Боге. Возможно, он есть, возможно, нет. Хотя знаете, если бы он был, то моя мать бы не связалась с алкоголиком, который ее прирезал, моя младшая сестра не шлялась бы сейчас со мной по улицам это дрянного и затхлого города, наполненного пылью и вонью. Знаете, что я вам скажу?-он затянулся.-Эй бабуля, Бога нет.-женщина, к которой он обратился нахмурилась и покачала головой.-Нет его, нету. Если бы он был.-Джейсон вновь перевел взгляд на девушку.-Если бы он был, она бы не сосала у своего бывшего, чтобы отмстить нынешнему. А? Я прав? Скажи мне я прав? Все телки, все вы тупые грязные суки, вы думаете, что сделаете нам плохо,-парень постучал себя по груди.-Вы думаете, что опустите нас в глазах остальных, если вальяжно пройдете мимо в мини-юбке об руку с каким-то бритым нацистом или того хуже нигером. Я срал на вас бабы, срал на вас всех, потому что в ваших головах не осталось ни грамма ценностей.-Он снова затянулся и на секунду замолчал.-А ты, вот ты,-Джейсон указал на мужчину в солидном костюме.-Ты наверняка изменяешь своей жене, наверняка трахаешь у нее за спиной какую-то левую бабу, такую же как та сучка с которой я разговаривал несколько секунд назад. Ты ебешь ее, приезжаешь домой ночью, а твоя сонная жирная супруга в бигудях недовольно ворчит и говорит о том, что ты что-то от нее скрываешь. У тебя трое детей, мерзких, слюнявых, ты их даже не любишь, ты их просто содержишь. Каждый божий день ты встаешь в шесть или семь утра, укладываешь свои вещи в этот черный кейс, выкуриваешь сигаретку, пьешь кофе, едешь за работу, трахаешь секретаршу, приезжаешь домой, ужинаешь и идешь спать. По выходным ты ездишь в гипермаркеты за куриной грудкой и памперсами. Твоя жена тебя давно не привлекает, он страшная, старая, отвратительная и вонючая, потому что не успевает мыться, следя за детьми. Потом такой как ты, будет говорить мне, мол, Джейсон, как ты мог увести свою сестру из семьи? Ты вор! Ты отвратителен! Ужас!-Джей затянулся и стряхнул пепел.-А вы, грязные тетки, вы думаете, что когда выходите замуж, мол не нужно более за собой следить. Вы считаете, что муж любит блять ваш внутренний и охуенно прекрасный мир. Ваш внутренний мир это кишки и пара легких. Вот и все. Вы тупые, ни на что не годные твари, которые рожают детей и зажимают их собственной властью. Музыкальные школы. Художественные школы. Кружки по рисованию. Изучение иностранных языков. Учеба. Вы убиваете своих детей. Вы делаете из них таких же уродов, как и предыдущее поколение. Вы судите о людях, обсуждаете их жизнь, совершенно не замечая свою. Вас больше интересует, какого цвета газон у соседа, совершенно не важно, что ваш давно выцвел и засох. Ваш мир одухотворенности, взаимопомощи, доброты и безвозмездного общения вымер. Сдох. Девушки потеряли свою честь еще задолго до двадцать первого века. Женщины потеряли свою гордость, потеряли свой безупречный ум, начитанность и потеряли цену на себя. Мужчины стали невыносимо мерзки, они более не знают понятия о том, что такое быть джентльменом, они держат двери только девкам с полуголой задницей и огромными сиськами. Это блять наш мир!-заорал Джейсон и расставил руки.-Мир, в котором мы живем! Мир, в котором продают детей! Мир, в котором коррупционеры не дают обычным людям дышать! Мир, в котором ежедневно умирают люди от рака лишь потому, что очереди в больницах слишком большие или у них просто нет денег на лечение. И этот мир говорит мне о том, что курить в шестнадцать лет это вредно?-Джейсон залился смехом, истерическим хохотом.-Вы делаете выводы о том, что я закончу жизнь в тюрьме или на мужской панели лишь потом, что я курю? Вы уроды. Все до единого. Каждый из вас. Ваш цветущий мир морали, искусства, поэзии и безупречной музыки умер! И я станцую на его могиле, станцую и разрыдаюсь, потому что я часть этого мира! Я часть того, что происходит вокруг. Я часть всего этого кошмара. Я поплачу на могиле одухотворенности. Устройте вашей чести, гордости и ценности панихиду. Отпевайте ее! Отдайте ее Богу и пусть ее примет земля! Ведь люди, вы все, вы не умеете жить. Жизнь-это череда новых событий, это каждый день, наполненный чем-то новым. А вы, просто выживаете, среди всей этой бесконечной резни. Люди-это существа, которые давно отреклись от природы. Вы не часть ее. Вы чужие. И вы сдохните. Джейсон спустился с памятника, докурил сигарету и ушел. Люди стояли и смотрели ему вслед. Они качали головами, возмущались, негодовали. Невозможно. Это просто немыслимо. Такая нелюбовь к людям. Это все из-за того, что у мальчика неблагополучная семья. -Нет, нет он просто наркоман. Я уверена, вы видели, как он себя вел? Как шатался? Он пьян! Чего только не наговоришь в бреду. -Вызовите полицию, он сейчас пойдет и убьет кого-нибудь. -Кошмар, что делают с детьми сигареты и алкоголь. Он ведь совсем кроха. -Закончит где-нибудь в тюрьме, я уверена. Такие не выходят сухими из воды. Разговоры о Джейсоне не смолкали и не слетали с уст еще много дней. Невозможно. Невыносимо. Напился, накурился, встал на памятник и начал декламировать речь о безнравственности людей, хотя сам был ничуть не лучше тех, кого он описывал. Он оскорбил ни в чем не повинного мужчину, девушку и женщину. Он оскорбил их всех. -Хам! -Наглец! -Мерзкий мальчишка! -Никогда такой не была, он видимо не знает нормальных людей. -Будущий преступник. Это все потому что он пьян. Накурен. Обдолбан. -Вы видели его зрачки? Я разглядела. У меня крайне чуткое зрение ночью. -Еще он держал в руке нож! Или пистолет, нет, нож! Точно помню, нож! -Он набросился на старую даму и чуть не вспорол ей кишки. Благо я во время сообразил. А Джейсон шел. По переулкам. По скрытым ночным покровом улицам, он шел и слышал вслед гневные и возмущенные голоса. Может наконец до них дойдет, что нужно что-то менять?