Знаешь, я люблю твои руки.

Знаешь, а я так люблю твои руки. Такие нежные, и мягкие, и воздушные ручонки, пропитанные кровью и муками грешников. Как представлю, что ты этими самыми руками вырываешь сердце этим бездушным тварям, мое сердце пропускает удар, а на щеках появляется румянец. Внутри все начинает говорить, и рождается горячее и эфирное чувство, струящееся по венам. Иногда хочется взять твою ладонь, по которой стекает кровь, поднести ее к губам и покрыть поцелуями по флангу, а потом подниматься все выше, и выше, и выше, и выше!.. пока не дойду до твоего лица и не притяну тебя к себе, даря один из самых теплый, прекрасных, лучших моих поцелуев, что я хранил лишь для моего милого, моего любимого мужа. Этот поцелуй снесет голову, и находясь в состоянии аффекта ты прижмешь меня к стене, забирая власть. Я буду не против, наоборот такие правила игры более чем устраивают. Возможно, мое сердце именно это и желает. Быть может, оно всегда мечтало ощутить, как любимый человек будет так пошло и грубо ласкать тело? Кто знает, кто-то точно знает… но не я. Вероятно, это будет первый и последний раз. Больше такого не будет. Да и будет ли? Эх, а так хочется, чтобы ты, мой дорогой, сорвал с меня теплую и мокрую одежду, покрыл влажными и отвратительно приятными поцелуями, особо не заморачиваясь с прелюдиями, грубо вошёл, забрав мою невинность себе, грязное животное, чтобы это продолжалось еще так долго, пока я не потеряю сознание. Ты будешь вдалбливать меня в стену, слушая мои крики о помощи, но никто так и не придет, никто не подаст руку спасения… хотя этого и не нужно. Меня устраивает играть роль твоего пассива. Лишь для тебя я буду тихим и смиренным. Лишь для тебя я, слушающий и исполняющий. Лишь от тебя я готов принять такое. Я единственный, кто хочет смотреть в твои глаза, видеть твое лицо, чувствовать тепло. Я буду для тебя твоим омегой. Но запомни. Если ты и вправду захочешь это сделать. Знай, я только рад, но за такую роль всем нам нужно заплатить. А плата за утоление голода —

Смерть.

Я изрежу твое тело. Медленно вытащу все органы, любуясь красотой твоего выпотрошенного и холодного тела.

Никто не почувствует твое тепло.

Выколю яркие, радостные, пустые и мертвые глаза и я буду наблюдать, как кровь течёт из глазных отверстий. Эта алая с темный оттенком и вязкая жидкость замарает белоснежный пол.

Никто не будет смотреть в эти глаза.

Я сдеру с твоего лица кожу. Она навсегда исчезнет из этого мира, сгорев багряном огне. А до тех пор, я буду смотреть, как огонь медленно поедает твое милое и прекрасное лицо. Аромат горящей кожи — нечто прекрасное.

Никто не будет любоваться твоим лицом.

Я скормлю твое тело крысам, чтоб никто больше смог тебя видеть. Единственное, что я оставлю себе, так это руки. Мои грязные, искусанные, слабые пальцы сплетутся с твоими ледяными. Я буду сидеть в теплом и мягком кресле, тихо напевая песню перед камином, держать твои руки в своих объятиях, сплетая наши пальцы. Никто не нарушит идиллию.

Я позабочусь об этом.

Все же я очень люблю твои руки, и даже смерть не заберет их у меня. Эти ручонки всегда принадлежали и будут принадлежать мне, мой милый. Мой любимый Николай, увидимся в следующей жизни.