Последний

Настроение было не ахти себе какое. Депрессивные мысли щипали за краешек сознания все больше и больше, поиск себя давал мизерные результаты, а учебе настал полный крах, хотя так ей и надо, этой учебе. Да и слово какое противное. Уче-ё-ба. Знакомое со школьной скамьи, с ора первой училки, с тягостного утра выходного дня, когда приходилось делать домашнее задание на всю следующую неделю под чутким присмотром матери, с криков и истерик до слез, соплей и слюней. В общем, заунывное слово «учеба» не внушало доверия с самого детства. Особенно, когда чувствуешь в ней себя на два последних его слога. Ну, а кто ты такой в свои 17 лет, чтобы безошибочно выбрать то направление, которому ты будешь служить до конца своих дней? Вот именно. Конь в пальто. И с дебильной рожей и таким же интеллектом! Бедные конь, за что я его так. Он ни в чем не виноват. А виноваты они! Родители! Все время суются в личную жизнь, указывают как и что делать и пихают на факультет, от которого рыдать хочется. Кажется, они меня не любят… Хотя бред, всегда любили. По-своему. Не получилось на бюджет? Не беда, заплатим! Не тянешь предметы? (Да-да, тут стоит свалить все на ужасных преподавателей, которые ничегошеньки не объясняют, а не на то, что ты до рвоты не хочешь открывать учебник и вслушиваться в лекции.) Ничего, вот тебе репетиторы! - Я бы очень хотела, чтобы у меня наконец-то появилось то, чем я бы могла заниматься всю свою жизнь и никогда не жалеть о выбранном пути, - обратилась я к стенам своей квартиры. Мой приятель говорил, что чтобы не сходить с ума в изоляции, нужно стараться говорить с собой. В этом его утверждении я не сомневалась, так как товарищ имел многолетний опыт затворничества и знал, о чем говорил. Что ж. Теперь моя очередь пробовать на своей шкуре, что значит жить совершенно одной, не выходя из дома по несколько дней. По первости было некомфортно: тоска накатывала часто, хотелось во что бы то ни стало найти себе если не парня, то любовника. Смысла в отношениях я никогда не видела и про себя давно решила, что по этой причине являюсь дефектной. Но потом, включив здравый смысл, я поняла, что терпеть второго человека на своей территории могу от силы дня два. И идея с любовником была забракована. Поэтому... Телефон на столе настойчиво завибрировал, призывая к ответу. Номер не определился. - Да, алло, - а вдруг кто-то важный звонит мне в такой поздний час? - Фэл! Привет, - звонкий знакомый голос больно резанул барабанную перепонку, - Я помню, ты говорила, что киснешь там у себя на хате. Мы решили с ребятами сгонять в центр. Можем тебя взять с нами, подвезти. - О, ночи доброй... - извилины заскрежетали в попытках вспомнить имя, - Слушай, даже не знаю, вы через сколько будете? - Пятнадцать минут до твоего района. Адрес только дай. О нет. За это время можно успеть только натянуть любимый потрепанный свитер, запрыгнуть в чуть помятые штанишки, попробовать причесать не уложенное безобразие на голове. Едва ли ресницы накрасить, но... - Ок, буду, записывай. _________________________________________________________________ В руках сумка, в глазах потерянность. Куда они делись все? Неужели ушли и забыли меня? Конечно, ведь я новенькая в этой компании. Фоном долбила музыка, щекоча внутренние органы басами. Начала нарастать паника. В малиновом свечении людям сносило крышу, хаотичные движения телами, агрессия смешалась с запахом потных мужиков и вонючими духами местных баб. Жаль, что я так и не выпила. - Э, мадам, - меня ткнули в плечо чем-то гладким и очень холодным, - Возьмите. Берите-берите. Мои кореша куда-то ушли. Я пиво им нес. Купил. Да чего вы боитесь? Ну, бери... В мои ладони была вложена жестяная банка. Человек, чья координация оставляла желать лучшего, протиснулся между трясущимися телами и скрылся в гуще народа. Ну ничего себе исполнение желаний... В эту секунду я осознала, что у меня дрожат колени. Страшно. Холодок коснулся спины, вытягивая наружу что-то странное, чуждое. Тепло сменялось легкой щекоткой, во рту пересохло, а музыка перестала звучать мелодично, став гулким грохотом. Острые иглы страха пронзали сердце. Как будто ментол попал в кровь и клубится, клубится вокруг маленького мышечного моторчика. Я читала, что сердце человека размером с его кулак. У него четыре камеры: два желудочка и два предсердия... Черт. Отвлечься не получилось. Паника нарастала. Выход. Нужен выход. *** Снег. Он сегодня первый день за весь сезон. И небо над головой странно чистое. Даже видно свечение у тоненького ломтика месяца. Я еще сильнее задрала голову. Надо же. Созвездия. В глаз тут же попала снежинка. Зачем я сейчас шла дворами, точно сказам не смогу. В начале пути от клуба, понадеялась, что так быстрее до ближайшего метро. Прогадала. Уже было слишком поздно для частых прохожих, поэтому вдоль забора, за которым пряталась железная дорога, я шла одна одинешенька, обуреваемая сомнениями, а не вернуться ли обратно. Да, в клубе было душно и жарко. Но там хотя бы рядом была охрана. А тут... Пустынно. В некоторых местах дороги даже фонари светили слишком тускло. Вспомнила о непорядочных собачниках и стало грустно. Все равно не особо было видно, на что наступаешь. Ну, чай не мягко под ногой, уже хорошо. А вот и свод моста впереди. Под ним было намного светлее и меньше ветра. Снова поправила шарф, чтобы холодный воздух не забирался под ворот, и засеменила быстрее к оранжевому сиянию. Знаете то чувство, когда что-то заставляет тебя замереть и в немой тишине, как кролик перед удавом, смотреть в глаза напротив? Ужасно завораживающий момент, заставляющий забыть как дышать. Язык прилип к небу, а внутри груди раскручивается раскаленная спираль, омывая все там внутри потоками горячей жидкости. Я бы даже сказала, кровью. В глазах напротив читалось недоумение. Как будто Его окликнули, погруженного в свои мысли, и Он оглядывается на звук голоса, спрашивая: "А? Что?". За мгновение до этого мы едва не столкнулись. Я была погружена в экран своего телефона, сверяясь с картой, а Он... Даже неважно. "Пожалуйста, не уходи, только не уходи, прошу", - не знаю, почему именно эта мысль появилась в моей голове. Я смотрела в его глаза и мое сердце ухало в пропасть. Далекую и бездонную. Его губы дрогнули: - Простите. Это прозвучало так тихо, что почти растворилось в новом порыве ветра. Как наваждение. И весь Он словно иллюзия. - Не уходи. Что же я такое говорю? Черт. Бред-бред-бред. Посчитает за ненормальную! Конечно, ведь кто же я теперь! Тут по Его лицу расплылась улыбка. И я, вторя Ему, улыбнулась в ответ. Правда у Него она была скорее горькой. А моя глупой. - Лессер. - Феликс. Если бы я знала, чем все это закончится, я бы лучше осталась в клубе. Нет. Я бы вообще никуда не поехала. На улицу носа не сунула. Только бы не встретить Лесса.