Так пой

— Мы всегда удивлялись, как такая способная девушка могла быть не замечена парнями? Неужели у Вас ещё нет пары? — спросила журналистка облокотившись о кресло. Я улыбнулась ослепляющему свету от прожектора и скромно покачала головой. Операторы что-то шептали, а камеры крутились вокруг меня издавая незаметный шум. — Нет, поверьте мне. Лишь один человек когда-то оставил чувство и я до сих пор предана ему. Блондинка ярко заулыбалась красными губами и жестикулируя спросила: — Значит есть тот самый? О-о, звучит очень даже заманчиво. Не хотите перед уходом из шоу-бизнеса рассказать нам о нём? Думаю Ваши поклонники только будут рады. Я косо взглянула на брюнетку с платком у лица, она плакала и ей это так не идёт. — Думаю, всё должно остаться в секрете. Да и телевидение не забудет меня, я стану лучшим преподавателем!

***

— Пожалуйста, не плачь. Ты знаешь, я не люблю когда так делают. Тем более ничего ещё не точно. — Мой брат умер! Погиб! Понимаешь?! — вскрикнула голубоглазая. Я не могла большего выдержать и зарыдала в голос с девочкой лет шестнадцать. Когда-то мне исполнилось восемнадцать лет и наконец став независимой я решила поступать в колледж моей мечты «Филологии и лингвистики». Мне всегда нравилось изучаться языки, да и произгошения давались легко. Родители никогда не перечили моим интересам, они любили меня такую какая я есть. Меня всегда поддерживали, а иногда будучи подростком, я не могла переносить всё это. В школе я никогда не получила лучшую отметку, просто была примерной и любимицей науки. С тринадцати лет временами утопала в мир книг и читала в основном классику. Но больше всего мне нравилось оставаться одной в комнате, включить музыку в наушниках и притворяться будто пою. Я никогда не боялась петь игнорируя внешние звуки, хотя было страшно слушать меня вслух. В свои одиннадцать, открывала окно на распашку, и в прямом смысле выкрикивала свои любимые композиции. Не могла связать ноты и часто надо мной насмехаись мальчишки. Даже тогда родители говорили, что я замечательно пою и не стоит стесняться своего пения. Таким образом я спела на школьной сцене песню и была опозорена. Хотя этого не замечала, а только услышала через две недели. Мои подруги сказали, что я пищала хуже собаки. Мне нравилось петь, я любила петь несмотря ни на что. Родители записали меня на курсы вокала, которые с успехом забросила из-за частых пропусков. У меня болело горло и я поняла, что больше так делать нельзя. Мне была приятна наука, учёба, изучение математики и французского языка. Папа с мамой предложили стать переводчицей, но позже я решила, что хочу преподавать лингвистику, как и ныне профессора в колледжах. Путь будет одним из сложнейших, но думаю, что готова ко всему. Впрочем, я думала, что стану лингвистом и заживу счастливой жизнью из картины. Пока не была наказана на первой же лекции мистера Грина. Он препадаёт по французскому языку и из-за моего неправильного произношения заставил протирать актовый зал. Этот мужчина изначально не казался строгим. Наоборот, он ярко улыбался и для своих сорок лет выглядел моложе. У него были аккуратно уложены длинные каштановые волосы, аккуратно отращена щитена. Он шутил со студентами и почему-то именно меня спросил как произносится слово «представлять», а на мой ответ разозлился и приказал протерать пыль… В первый же день обучения мне пришлось искать актовый зал и принадлежности. Мне нравилась планировка здания, она была очень проста и без лишних «проходо» вела прямо в аудитории или в библиотеки. Здесь было много библиотек, они все были маленькмми, думаю поэтому их количество привышало пятнадцати. Холл был хорошо освящён квадратными окнами. Я шла раскрыв свой рот и удивлялась насколько огромна вся территория колледжа. Самое главное не было никого, кого можно было бы спросить. На мне были балетки и лёгкое персикового цвета платье. Вдруг до меня послышались громкие голоса из правой части холла, резко развернувшись я заметила огромную дверь. Скорее всего, там и был актовый зал. — Айдан! Ты не можешь поступить так с нашей группой! — кричал громкий женский голос. Я решила подойти ближе к двери и приоткрыть её, но жутко испугалась, что попаду под горячую руку и решила бездействовать и просто дождаться удобного момента. Кто-то кромко нажал на клавишы пианино, что та завопила и издала грубый звук. — Эвелин! Лучше распаться сейчас, чем мучаться позже. Ты знаешь, ни ты, ни я не сможем проститься с музыкой! — разъярённо пояснял мужской голос. Девушка громко зарычала и стукнула по чему-то твёрдому. Но казалось, будто она сломала гитару. Парень вздохнул и охнул. — Ты сам на это напросился! Мы закрываемся! Даже не поискав для себя замену! Браво, Айдан! Браво! — незнакомка громко залилась смехов в истерике. Я не смогла больше слушать, потому что шаги начали приближаться к двери. Решив, что пора действовать, открыла дверь. На меня удивлённо взглянули двое. Девушка с потёкшей тушью черными и длинными волосами, одетая в рванные джинсы с джинсовой накидкой, молча всхлипнула и оттолкнула меня. Я без сил переместилась внутрь и оказалась прямо напротив парня лет двадцади двух. У него были нахмурены брови и одет был не столь ярко, как собеседница. У него светились карие глаза, а под ногами лежала разбитая гитара. — Из-звините, — тихо проговорила я. Он молча поднял глаза и также оттолкнув меня вышел из актового зала. Я чувствовала себя тряпкой и опусташённой. Но вспомнив зачем я была отправлена сюда, решила взяться за работу. Только я не знала, что делать с гитарой. Сделав осторожные шаги, приблизилась к музыкальному инструменту. Там была маленькая надпись, она была создана чёрным маркером. — Айдан, помни… звёздочка, — тихо прошептала я. Я снова оглянулась и убедившись, что больше никого нет, подошла к пианино. Крышка была открыта. Всегда мечтала научиться играть на пианино. Прикоснувшись к клавишам, подняла вгляд на сцену. Как оказалось, актовый зал был очень большим. Напротив сцены располагались скамьи для зрителей, а под сценой распологались музыкальные инструменты. Рядом с пианино стояла аппаратура подключающая микрофоны и колонки. Я поспешила к нему и решила, что не стоит убираться без музыки. В этот день я собрала свои волосы в высокий хвост и нацепила огромные серёжки, может поэтому меня не взлюбил мистер Грин? Я включила музыку, но не громко и побежала на сцену. Мне хотелось снова спеть, на сцене, без никакого страха. Заиграла мелодия пианино из песни «A million more years» и я подошла ближе к микрафону. — I'm finding it hard, nobody knows Got to hide my desperation before it shows With no sense of time, I got it all wrong We only ever spoke about it after you'd gone Now I'm missing you so much Loving you so much it hurts A million more years if I had to wait So you can see me In another lifetime A million more years if that what it takes I know that you'll find me In another lifetime… — вдох, — I left it too long, I thought it would wait I never have a second thought and now it's too late I gave up too much letting you go And all the time I think about how you need to know How I'm missing you so much Loving you so much it hurts! — я закрыла глаза и пела так, будто меня никто никогда не услышит. — And It's never gonna let me go, — пропел третий мужской голос. Я вздрогнула и открыв глаза, увидела того самого парня, который ругался с девушкой. И его звали Айдан.