***
Когда все белые воротнички, громоздившиеся в пригородном поезде с 7 до 12, добирались до ведомостей, столица как бы переставала существовать и погружалась в ещё более утончённое безумие. По улицам Кантерлота носились печальные частички пыли - остатки чего-то большего чем клубы холодного дыма и засоренные ложбинки. В те безмятежные часы по старинным переулкам блуждали не только тени прошлого, но и фантомы совсем уж параллельных вселенных, пришедшие навестить своих городских знакомых. - Мундэнсер устраивает танцы в своём замке. Хочешь пойти? - на Твайлайт уставились три её бывшие подружки. - Мы не должны были встретиться, - она отклонила приглашение. Школьные воспоминания рассосались в пасти Триумфальной Арки. Неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, как Твайлайт приметила первые изменения в магическом балансе Эквестрии. Возможно, миновали полная неделя, круглый месяц или целые три года, как страна начала меняться с той же скоростью, что и разлагаться на простые множители. Единорог тревожно одобрял этот сдвиг, поскольку мир прежних размеров не покорялся его таланту, и поэтому должен был наконец-таки быть отменён. "Трудностей не существует. Всё элементарно", - так чудилось ей, тянущей билет с экзаменационного стола. Треща, как консервы на грелке, она внушала комиссии уверенность в познаниях философии, но если бы экзаменатор дополнительно всучил ей вопрос по резиньяции или попросил придумать 6-ое доказательство, Твайлайт потухла бы и спасовала. "Эх, Спаркл, опять ты, Спаркл. Всё ты знаешь, и зачем-то доводишь…" "Спаркл, ты что не здороваешься?" "Спаркл, если ты заходишь последней, нужно закрывать дверь." Обращение к хвосту её полного имени, глубоко оскорбляло достоинство королевской выученицы, однако Спаркл, родственница зарубежного лидера, не подавала виду.***
Качаясь по Сухопутной, Твайлайт выбрела на склизкую, влажно пахнущую пьяццу, в сердце которой свистел не выключенный к холодине фонтан. В суженную её часть врезался фасад. "Канон" служил банком в Античности: немногое из древних наследий столицы, что с летами превратилось в дома культуры, коворкинги, а в нашем случае - музеи. Девяносто девятый запомнился эквестрийцам "Хейтерами", избравшими музей для своих нежизнекорректных действий. Весной же одна тысяча первого - неизвестный герострат поджёг строительные леса, тем самым уничтожив часть его интерьеров. За обугленной фисгармонией хранители Канона обнаружили феноменальную фреску. Три года назад Твайлайт подслушала диспут между деятелем искусства и аристократом-коллекционером, обсуждавших находку: - Я должен выкупить изображение и вывести, хоть вместе и с камнем, за пределы всех крупных городов. Сознательные подданные и королевская дворня вряд ли смогут оценить по достоинству красоту этого шедевра, - тихо, заслоняя рот копытом, заключил эстет. - Фэнси Пэнтс, ну зачем же создавать из этого тайну? - сказал Бесогон, - малая горстка тех, о ком ты сейчас рассуждаешь, вообще полюбопытствуется о ней. Как сырела штукатурка за шкафом сотни лет, так никто её и не искал. Да и что, собственно, изменилось? Живопись для элиты и парочки энтузиастов, "хотящих казаться". Прогуливая пары в биргартене, Твайлайт возмущалась подобным софизмом и, кажется, видела в ситуации двойное дно. Тем вечером единорог хоббитом проник к основанию Канона - в катакомбы, где веяло амбре культуры и цивилизации. Фреску писали на нише, но большая часть рисунка была сорвана, как будто могилу осквернили, или покойный проснулся, чтобы осмотреть "туристическую Мекку". Повыше узнавались обездоленные эмблемы, оставленные без тел и лишней лжи: голова пони, рог единорога и крыло пегаса; слева от них - трёхлистный клевер, а справа - шестиконечная звезда. Твайлайт сделала соответствующие выводы.***
Постепенно она отходила от любимого тёплого Гиннеса, выпитого на обеде, и подходила к магазину. Библиотечный её абонемент был давно просрочен, а свежий, согласно обновлённым правилам, требовал пройти бюро-волокиту. Единорогу, что тут поделать, было лениво заниматься подтверждениями личности. Витрина и передние стенды "Книжного Дома" заманивали случайных зевак плакатами, фигурками и другим квартирным декором, не имеющего и толики отношения к литературе. Здесь дальше, позади показательного места у кассы и комиксов, пролегали стеллажи с невыкупленным "Языком оленей за 8 секунд" и "Готовимся к ЕЭЭ по стадоведению". Чем увереннее Твайлайт погружалась в бумажный лабиринт, тем невзрачней и твёрже становились торчащие ото всюду корешки. Совсем-совсем в конце ряда, на одном хребте с романами "В поисках бисквита" и "Уликсом", зловещим частоколом возвышался монументальный эпос Биттера Кейна. Парусины авторского полотнища - девяти отрезов его словесной ткани хватило бы сделаться "Жизнью Твайлайт Спаркл" на ближайшие несколько недель. "Ох, замечательно. Даже не придётся писать в издательство", - обрадовалась студентка наличию всех томов.***
Усевшись в кресло-мешок, она удалилась в дрёму намного раньше, чем первая глава познакомила её с предстоящим чтивом. Твайлайт наблюдала сцену из глаз своего супер-эго. Её сознание вселилось в тело существа, противоположного по своему расположению, как если бы они лежали по разные стороны абсциссы - одна была со знаком "+", а иная"-"; одна вверху, а другая - ниже нуля. Сущность вмещала все комплектующие Твайлайт, а также дополнительные атрибуты: крылья, феноменальный рост, царственную сбрую, как у Селестии, и гриву, в которой гнездилась галактика сверхновых. В потустороннем мире "астральная Твайлайт" руководила Эквестрией и прилегающим к ней владением. Можно сказать, что под её копытами, величественно осматривающей вечерний Кантерлот с балкона, лежала вверенная ей империя. Все прочие нации, будь то гиппогрифы или оленья Кервидерия, медленно, но неуклонно покорялись эквестрийской дипломатии. Короны, венцы и тиары услужливо падали к трону Твайлайт, и она милостиво подписывала следующую унию с герцогством, горевавшем о единственном наследнике, съеденном на охоте. Ведь даже драконы могли погибнуть от переедания. А принцесса "дружбы" постоянно излучала молодость и обладала такой мощью, что ей были не нужны никакие охранники, чтобы расправиться с покусителями или претендентами. Когда небо смеркалось, а прислуга готовила ужин, из глубин сада раздавался приснопамятный романс - излюбленная песня госпожи:О, говори хоть ты со мной, подруга семиструнная
Душа полна такой тоской, а ночь такая лунная!
И так, и так далее. На рассвете под сенями деревьев тот же оркестрик наигрывал известное "Утро Туманное", о чём больше ни слова; войдя в трапезную, Твайлайт выпила бокальчик вина и приказала убрать яства. "Нет аппетита", - приговорила она, и, в общем, на примере голода можно проследить разницу между ней и бывшей правительницей. Степень властолюбия Твайлайт не шла ни в какое сравнение с неумеренными, средневеково-жадным вожделением Селестии, удовлетворяющийся и малыми поместьями, и несладкими тортами. В её годы страна походила на детскую комнату - это был дом Твайлайт и всех почивших лиц, жизни которых оберегались принцессой незаметно для Эквестрии. С того момента, как Селестия сбагрила бразды правления и уплыла в вечность на каравелле Серебряных Отмелей, эквестрийское общество теряло простоту также, как и весь традиционный уклад вещей, разводясь и заполоняя округу словно озимая рожь. Под воздействием малых народов и молодёжи оно мутировало во что-то странное, не поддающееся рациональной оценке Твайлайт. Во дворец приходили петиции, а на улицах всё чаще собирались митинги, призывающие к деконструкции - демонтажу социальной системы и воцарению "неодружбизма" во всепланетарном масштабе. Лидеры мнений хором кликали Спаркл "последним вождём Эквестрии", Спайка, её верного заместителя - "искариотом", а и по ныне здравствующего академика Глиммер -"вампирессой" (за то, что она прожила больше сотни лет, обманув смерть). Ну, и в довесок ко всему, они сплошь и рядом титуловались геронтократами, награждались обвинениями в ущербности своих подчинённых; которые, по факту, сваливали вину на начальство и аналогично выступали оппозицией чересчур заумной монаршей скуке.***
Время перед сном "старая гвардия" коротала за "Ограми и Темницами": - Мы исправно играем свои роли, господа. Но не поменяться ли нам к следующей партии? - Партия… Не произноси этого слова вслух. - Спайк верно заметил. Мне надоело быть мастером подземелий. - И кто же будет им заместо тебя? Ты ведь знаешь, у нас плохо получается вести интересное прохождение. Тут в зал пробралось дружелюбное чудище. - Им буду я, - произнесло оно, усевшись на подушку из революционных брошюр. - Селестия упаси, Дискорд, - Старлайт Глиммер вылила чай, в который Повелитель Хаоса положил свинцовый кубик. Сам он вопросительно таращился на принцессу, а та не замечала его пришествия, и вообще погрузилась в раздражение. Почему в минуту отдыха остальные ждут от неё каких-то указаний? - Никогда не нравились "ОиТ". Играю только потому, что нравится вам, - декламировала Твайлайт, - но, как я вижу, и вам надоело. - Что ж, - улыбнулся демон, - я могу предложить другую игру. Он щёлкнул пальцами. Колонны дворца превратились в лестницы, а узорчатый пол - в змеиное решето. Посыл этих едкостей не мог ускользнуть от принцессы. - Если ты встанешь на эту клетку, то вернёшься назад. На пять, десять или даже сто ходов. - А здесь я смогу подняться и опередить всех, - вмешался дракон. - Да, это верно, Спайк, - на физиономии Твайлайт возникло некоторое подобие улыбки, - но иногда лучше проиграть, чем победить. У королевской особы действительно осталось всё там - где-то за сотню шагов до. И это не какая-то шутка Дискорда.***
Утром Твайлайт пришлось самостоятельно готовить завтрак. Впрочем, он состоял из одной чашки кофе. Монарх хлебнул её залпом, как услышал грохот на улице. К 10 часам они разослали около ста сообщений, чтобы выяснить намерения бунтовщиков. Сколько осталось часов, минут или секунд до момента, когда карающая тьма ворвётся к ним? Интеллигенция, стоящая во главе восстания, молчала. Она внимательно следила за воззваниями "великой хозяйки Як-Якистана, Гриффонстоуна и прочая, прочая" на протяжении десятилетий, но недавно ей окончательно осточертело быть водимой и наставляемой. Королевские воспитанники, которых принцесса неоднократно заводила, неизбежно обращались к инакомыслию и ересям. С годами их число неизбежно росло, ведь Твайлайт отменила политический сыск и закрыла веками служивший тюрьмой Тартар. Каждый из них поочерёдно отказывался принимать её дело в свои копыта. Не потому что копыта неумело держали скипетр: фатальную роль сыграла Селестия. Она не удосужилась посвятить своё протеже в секреты вербовки: как превратить заурядного пони в аликорна-государственника и переложить на него ответственность. Принцесса унесла это знание с собой, скорбно улыбаясь судьбе Твайлайт, чьё предназначение было изменить мир и навеки остаться здесь, в Эквестрии. Пока та тщетно рыскала по библиотекам за благословениями, способными возвысить её учеников, третий из двенадцати, Ластер Доун, философствовал в "Сумерках Элементов", "К дендрологии Гармонии" и "По ту сторону дружбы". Школьники учили назубок "Письма принцессе" от тётушки Твайлайт, а затем, достигнув отрочества, они взахлёб читали апокриф "Поняши слишком няшны" Ластера, полностью очарованные стилем автора. Мыслями, будоражащими одинокие неокрепшие умы. Для потомков подвиги Твайлайт, её жизненный путь и отношения выглядели мифологией, выдуманной самой принцессой и её прихвостнями, а яркое произведение философа, наоборот, вещающим о наболевшем. Семидесятилетняя Ластер критиковала то, что было ей чуждо и непонятно современникам: тёмные, враждебные сущности видели в этом особую выгоду, резонируя с настроением тех лет. Вскоре им предстоит вырваться из векового удушения - своего скульптурного узилища. Злодеев не заточили под землёй, нет - изваяния установили у дворца, как дежурное назидание эквестрийцам. - Лучше бы они украшали ад, - с ноткой опасения, единственная преданная ученица, Глиммер прокомментировала химер: Мамона Тирека, Вельзевул Кризалис и завистливую Кози Глоу.***
Спустя час Твайлайт телепортировала весь малочисленный штат в пригородную резиденцию. Однажды Замок Дружбы служил центром поддержки, откуда новоиспеченная принцесса и её соратники выдвигались на решение чужих проблем. На проповедь дружбы. Чем дальше они следовали и успешней заканчивали миссию, тем ближе становилась победа в финальном противостоянии. Она свершилась ровно 100 лет назад - 6 июня 1013 года, войдя в учебники как "Битва Рас". К её юбилею были приурочены торжественные гуляния, но, видимо, парад придётся вести одной лишь победительнице, гарцующей по затхлым коридорам замка. Величество и её государство морально так и не оправились от своего триумфа. Всеобщий подъём вскружил голову Твайлайт, ещё не сознававшей того, что с годами рвение поутихнет - не останется ни одного пони, разделяющего культурный оптимизм ветеранов. Стране пророчили закат и герилью по всем её окраинам. Самые истовые противники монархии надеялись на бум, который вернёт Эквестрии пыл и утраченные ценности. Кто-то ждал совершенно иного исхода. Они, кто находились в заключении, рассчитывали вложить свою лепту в Армагеддон. Четыре охранителя встали напротив друг друга: так, что Спайк смотрел на драконикуса Дискорда, а Твайлайт - на Старлайт. Скинув брезент, они обнажили стол. На нём отображался макет - зеркальная копия мира. Взаимодействовать с ней не представлялось возможным - на карте висели печати, оставленные Элементами Гармонии и Глиммер, когда принцесса насовсем переехала в Кантерлот. Первые давно покинули жизнь: поддались только две из семи. - Старлайт, помнишь как ты путешествовала назад во времени и пыталась разрушить связь между мной и Элементами? - Твайлайт задала продуманный, наводящий вопрос. - Да, - ничего не подозревая, ответила пони, - и я даже помню то заклинание Старсвирла. - Это хорошо, - задумчиво нахмурилась госпожа, - хорошо, потому что я знаю ещё одно. В Спайке читалось недоумение, но тот ничего не сказал. Она имела ввиду черновое заклятие, при помощи которого можно искажать судьбы пони. Использованное однажды оно переставило между собой знаки Элементов. Твайлайт же осталась неизменной - так единорог привёл их в соответствие, за что получил крылья и титул принцессы. - К нам пожаловали каменные гости, - капнул Дискорд в уши союзникам.***
Все семеро присутствующих бесстрашно глядели в морды напротив. - Славный Пандемониум, Спаркл. Но где же наши приглашения? - Сразу хочу предупредить, - грозился аликорн, - мы не сдадимся без боя. Вам никогда не победить! - Почему же ты полагаешь, что мы пришли за вендеттой? - смеялась Кризалис. Старлайт покраснела. - Внезапно для всех, милые, у нас общий противник, - дипломатично возгласила Кози. - Ха-ха, да. И мы готовы предложить свои услуги, - прорычал Тирек. В глазах тюремщиков читался закономерный вопрос: "Чего?"; и только драконикус, кажется, не был удивлён. - Твои подданные восстали, Твайлайт, - констатировала Кризалис, - тебе не удержать власть над Эквестрией. Обратись за помощью к нам! - Вшестером, - убеждала Глоу, - мы укротим мятежников каждый на своей территории. - А взамен, гм, я и остальные станут наместникам. Разумеется, при сохранности твоего лидерства... Никак бы теперь Старлайт, или Спайк, или даже Дискорд не пошли бы навстречу своим смертельным врагам. Однако условия вынуждали согласится на хотя бы временный альянс. Что станется с ними, если Твайлайт окончательно потеряет контроль, и революционеры примутся за роялистов? Мир слишком тесен, чтобы куда-то бежать из Эквестрии. Да и что это за участь - вечность скрываться от возмездия? Согласиться, чтобы предать. Сначала предать идеалы, которые изжили своё, а затем - своих новых партнёров. Хуже такой сделки не могло быть ничего на свете. Твайлайт смотрела в пол, желая забыться, не купиться на шантаж. Просто отречься от веры в Гармонию? Веры в саму себя? - Подними свой взор, принцесса. Мы ломаем печати. Действительно, пали три из них. Затем что-то умерло в воздухе. Потянуло запахом спичек и гниющей чешуи. Спайку случайно поддалась шестая. Дискорд вынужденно снял седьмую. Карта, прозрачная как лёд, нагрелась и выжигала устремлённые к ней взоры. Над жаркой, варившейся поверхностью взмыло шесть инвертированных знамён, значащих противное заложенному в них смыслу. Рушились стены крепости, и крыша её, и Твайлайт узрела всё тоже самое на реальном небе. Среди карминовых туч медленно таяли и чуть слышимо вопили вендиго - злые духи Эквестрии. Уроды падали оземь, осыпая землю сапфирами и шпинелью, превращаясь в блёклую яблонную моль. Молнии бичевали насекомых, и те вздувались, вновь синели и словно гелиевые шары подымались к телу, сиявшему рядом с медной луной и бесцветным, железным как кровь, солнцем. Они собирались у необычной, едва различимой, но всё же неизменно-фиолетовой звезде, пульсирующей и ждущей незамедлительных действий принцессы.Звезде подыгрывала земная твердь, взмывшая волнами, ступенями почв, ведущими народы прочь из гибнущего рая. Вдруг, Глиммер что-то нашептала и ударила по карте, невольно отразившей её магический луч. Колдовской всполох провёл царапину по небу, указав путь в прошлое. Прыгнув на Спайка, она хотела залететь в портал, ожидая того же от Дискорда и Твайлайт, однако Кризалис опрокинула дракона. Память стекала по щекам Твайлайт. Пока злодеи отвлеклись на беженцев, а Дискорд оберегал её разум барьером, она концентрировалась. Зажмурившись как испуганный жеребёнок, аликорн наконец изверг второе заклинание:От одного ко всем, и ото всех к одному,
Предназначение единого соверши!
Временная воронка бесконечно распространилась и приступила к обновлению мира.***
Тут завершилась первая история и продолжилась наша: Твайлайт разбудил менеджер. - В нашем магазине запрещено спать, - одёрнув единорога, пони протянул копыто к красным кругляшам. - Спасибо, - как заново родившись, заорала Твайлайт, - буду знать! Внутренний её ор не прекращался, долго агонизировал. "Нет, намного интереснее пить, чем читать Биттера Кейна. Ходить на пары, просто гулять на свежем воздухе, да и вообще дышать. Радоваться, что ты ещё жив", - как от тока, трясло единорога. "Элементы Гармонии…где-то я уже это слышала", - догадывалась Спаркл, - "возможно, цифровая кабалистика".