Изменение

Сегодня на обед — ламинария и грибы. Как и вчера, как и позавчера. Еда в нашем бункере однообразная. Зато полезно: растительный белок и клетчатка, а десять дней назад подросли моллюски и плесень, удалось набить брюхо вкуснятиной. — Спасибо, бабуля! — прокричал я вглубь кухонного отсека, бодро двигаясь к выходу и облизывая пальцы. — Удачи в поисках, Алекс. Пусть хранят тебя предки, — глаза кухарки блеснули тревогой. Коридоры бункера темны, но я отлично ориентируюсь. Люминесцентных моллюсков съело предыдущее поколение, и осталось лишь несколько аквариумов со светящимся планктоном, закрепленных в центре коридорных перекрестков. Свет мне не нужен — я и с закрытыми глазами найду комнату амуниции, в которой висит несколько индивидуальных защитных комплектов. Сегодня моя очередь вести поиски, и я очень рад возможности размяться. Я принадлежу к последнему изолированному поколению. Все мое детство бункер оставался надежно укрытым от пагубного воздействия среды, лишь продолжая вентилироваться внешним воздухом. Но иссякшая энергия, оскудевшие плантации и практически полное отсутствие предметов обихода не оставило нам выбора, кроме как сунуть нос на поверхность. Изменение обстоятельств вынуждает нас меняться самим. Так Старый Ян говорит, а вот, кстати, и он. Закутанный в тряпье, сидит у выхода и несет вахту. Заметив меня у светящегося аквариума, ворочается: гора ветоши ходит ходуном. — Если найдешь топливо для костра, — прокряхтел старик скрипучим голосом, — то сегодня продолжим урок чтения. — Опять про самолеты? — я весело отмахнулся. — Надоело, да и зачем? Все равно не увижу. — «Про самолеты»… — пробурчал старик себе под нос, — Что поделать, если от библиотеки ничего не осталось?.. Я не стал дослушивать его пустой треп и двинулся к выходу. Нет, на самом деле Старый Ян — отличный дед, он выучил мое поколение читать и немного писать. Когда нам удается зажигать костер — ни одна искорка света не тратится впустую. Но возраст никого не щадит. Кремальеру внешней двери насквозь проело ржавчиной. Внешнюю мы не запираем. В основном дежурим у внутреннего входа. Я выскользнул в щель, поправляя защитные очки. Практически полночь, и у меня в запасе часов пять до рассвета. Быстрым шагом я двинулся с нашей окраины к Городу, туда, где виднеются остовы гигантских строений, разрушенные, мрачные, мертвые. Изменение климата никто не воспринимал всерьез. Всем казалось, что это где-то далеко, не сейчас и не с ними. С климатическими катаклизмами пришлось считаться тогда, когда урон от них оказался непоправим. Выяснилось, что спохватываться поздно. Беды грянули с разных сторон практически одновременно и загнали людей в бункеры. Из-за таяния ледников пробудились вирусы, много лет спавшие в толще вечной мерзлоты. Поредевшее население все еще сопротивлялось, но серия техногенных катастроф уничтожила мир, каким его знали люди. Озоновый слой истончился до незначительного, и защиты от космической радиации не стало. Раньше, когда температура воздуха только начала повышаться, многие районы планеты превратились в необитаемые. Теперь же даже в одежде человек сгорает на солнце за считанные минуты. Защитные костюмы помогают, но доза облучения копится. Так Ян говорит, я не понимаю этих тонкостей. Знаю, что на улице и ночью опасно, а днем мы вообще туда даже не выглядываем. Мой защитный комплект висит лохмотьями, но и это лучше, чем ничего. Предыдущее поколение снаряжало поисковиков парами, однако теперь на двоих нет ресурса. Мы находим все меньше полезных вещей, а восточная окраина вычищена почти до блеска: в том районе расположено аж три крупных убежища. На знакомом участке дороги я сбавил шаг, опасливо глядя на распахнутый черный зев двери. Этот бункер вымер прошлой зимой, и мы уже забрали оттуда все полезные вещи. Вкусных моллюсков, кстати, тоже. Но все равно не покидает странный трепет, так и кажется, что выйдут на поиски соседи, ровесники, с которыми мы вместе росли… Наша семья тоже вырождается. Так Старый Ян говорит. В следующем поколении только одиннадцать потомков. И они очень слабые. Старший по бункеру рассказывал мне как-то, что необходимо выходить во внешний мир. Что наше убежище себя исчерпало, и сколько бы мы ни поддерживали в нем огонек — тлеющие угли рано или поздно погаснут. Как это случилось с реактором. Энергии не стало, и надежды тоже. Но выходить наружу еще нельзя. Без озонового слоя нас всех доконает радиация, а пропитания попросту не найти — флора и фауна погибла сразу же, как наступил катаклизм. Погибли бы и люди, но вовремя успели расползтись по подземным щелям. «Крепко задумался. Сюда я еще не забредал» с удивлением оглядываюсь на окраине. Дорогу назад я найду, не впервой по ориентирам возвращаться, а вот потерянного времени жаль. Вряд ли в этой глуши есть что-то полезное… Все важные и нужные вещи сохранились — если сохранились — ближе к домам, а здесь только старые обвалившиеся фермы, давным-давно осмотренные соседями. Вдруг в отсвете луны я краем глаза отмечаю движение где-то сбоку и резко разворачиваюсь. Неужели… Крыса! Быть не может, невероятное везение! Все же кое-кто выжил в изменившемся мире, но встречаются они очень редко. Скачет по перекрытиям, сейчас в нору юркнет и все! Я перехватил свой острый багор удобнее, и метнул в цель. Не попал, разумеется, зато тяжелая палка ударила в трухлявую древесину перекладины, и я с изумлением принялся рассматривать большое крысиное семейство, возмущенно пищащее в разворошенном гнезде. Издав клич, я запрыгал в победном танце: если принесу мешок, доверху наполненный добычей — в бункере несколько дней будет суп! Дело за малым. Осторожно ступая по ненадежным перекладинам, я приближался к заветной цели. Нужно дотянуться до упавшего багра, и дальше совсем просто — знай, нанизывай себе… Истлевшее дерево все-таки не выдержало мой незначительный вес. Проломившись с влажным чавканьем, оно отправило меня в свободный полет. Обдирая о препятствия и без того изношенный комплект защиты, я скатился с верхнего этажа фермы в самый его подвал и, сильно приложившись напоследок головой, потерял сознание. Слава предкам, в забытьи я пробыл недолго, и когда очнулся — рассвести не успело. Попытавшись встать, с громким стоном рухнул обратно: нестерпимо раскалывалась голова, и острой болью терзало правую ногу. Ощупывая себя и землю вокруг, я наткнулся пальцами на пятно липкой жидкости и даже порадовался: раз кровь не свернулась, значит, времени прошло немного. Тихий писк становился все явственнее, и я похолодел от испуга. Старый Ян рассказывал, что крысы способны обглодать человека. Мне и так, по его словам, сил недоставало, а раненому… Нестерпимо яркий свет прорезал мутное затемненное стекло защитных очков, и я вскинул руку к лицу, стремясь укрыться. Мелькнула мысль о том, что я все же прозевал рассвет, и сейчас сварюсь заживо в беспощадных лучах светила, но потом эту идею отбросил. Так внезапно и так ярко — нет. Краем зрения удалось уловить очертания чего-то гигантского, зависшего в небе прямо над дырой в перекрытиях моей фермы. Неужели самолет?.. Очнулся я в совершенно пустой и белой комнате. Наверное, я вновь терял сознание: абсолютно не помню, как здесь оказался. Освещение, приглушенное до минимума, все равно нестерпимо ярко вгрызалось в глаза. Я тер их грязными кулаками, а слезы текли и текли. — Э! — было очень страшно, и я решительно не понимал, где нахожусь. Откуда в нашем мире настолько хорошо сохранившийся самолет? — Выпустите меня! Кто вы?! — Пожалуйста, не проявляйте агрессию. Голос лился прямо с потолка, и, превозмогая резь в воспаленных глазах, я с живым любопытством осмотрел углы. — Кто вы? — Мы поговорим обо всем позже. Ответ не внес ясности, а, наоборот, добавил вопросов. — Как я попал сюда? — я внезапно вспомнил о больной ноге и рывком отбросил полог защитного снаряжения. Она выглядела целой, лишь голень обвивал уже успевший затянуться рубец. — Кто вы, ураган вас растерзай! Ответ раздался не сразу. Собеседник выдержал солидную паузу. — Ваши знания — история Земли — утеряны. Мы — титанцы, лучшие представители расы нового, совершенного человечества. Мы прибыли со спутника Сатурна, из колонии Земли, созданной еще до глобальных изменений климата. Ответ невидимого собеседника меня удивил, но я все равно не до конца понял, где именно людям и вещам удалось настолько хорошо сохраниться. Может быть, за бушующими от штормов морями есть другая земля и другие Города, где все не так плохо?.. — Вы добрались сюда через море? Самолетом? — я пытался делать вид, что без труда готов поддерживать разговор. Однако с потолка до меня донесся едва различимый вздох сожаления. — Пожалуйста, не проявляйте агрессию. Сейчас я войду, и мы обо всем поговорим. Но прежде вам следует знать: человечество Титана преобразилось. Наш внешний вид претерпел изменения, чтобы мы могли стать лучше. Выносливее. Адаптироваться к новой родине. Не пугайся. Прижавшись спиной к стене в дальнем углу, я наблюдал, как плавно открывается дверь.