Семь тысяч часов

Бен чувствовал, как ломаются ее кости, а мельчайшие осколки впиваются в ее кожу. Как ее тело превращается в одну сплошную рану, и весь ее мир разбивается вдребезги. Еще никогда за всю жизнь ему не было так больно. Возможно это и есть смерть? Он пытался вздохнуть, пошевелиться. Хоть как-то овладеть своим телом. Нестерпимый гул в ушах заслонил все остальное. Осталась только одна навязчивая мысль. Как это произошло? Как это случилось? Отделить свою собственную боль было невозможно. Потому что Бен больше не чувствовал контроля над своими эмоциями. Потому что где-то в тысячах километрах от него умирала Рей. И он ничего не мог сделать. Больше всего Бен хотел прогнать эти мысли. Она не могла. Не могла просто взять и умереть. Потому что — это Рей. Потому что она с ней никогда ничего не случалось. Потому что она — олицетворение всего самого радостного в его жизни. Не должна была. Она просто не посмеет. Не так. Она не посмеет его оставить — пусть даже он и хотел этого. Не так. Только не так. Бену хотелось выть от боли и от собственной беспомощности, но он только загребал руками снег, который тут же таял и превращал землю вокруг в грязное месиво. Гул в ушах нарастал. Боль резко прекратилась. Ее больше не было. Рей больше не было.