Играя в Бога vol. — I

      Ючан проснулся очень рано, Сэюн в это время спал, словно убитый, заняв большую часть кровати. На удивление, Чан чувствовал себя нормально. Его тело не горело, а голова не гудела, единственное, что до сих пор продолжало бесить — это насморк. Нос был заложен, но закапав капли стало чуть легче.       Ючан аккуратно поднялся и прошмыгнул на кухню, заварив себе крепкий чай. Он сидел на табуретке и пялился в пол. Что-то за эти два дня слишком много странностей произошло. А ещё он слишком много думает о странностях.       Поднявшись, парень прошаркал ногами до прихожей и взял клочок бумаги, вернувшись назад. Должен ли он позвонить по номеру? Если Джунхи оставил свой номер телефона, означает ли это, что он шлем вовсе и не забывал? На что он надеется, что Ючан наберёт его и пригласит к себе?       — Вот ещё, — фыркнув, Чан смял бумажку и сунул её в салфетницу. Допив чай, он сполоснул кружку и вернулся назад в спальню. Сэюн развалился на кровати, заняв половину Ючана, отчего младший вздохнул и отошёл к комоду. Ты впускаешь его в свой дом, а он выгоняет тебя из собственной кровати.       Достав запасное одеяло, парень берёт телефон и выходит в гостиную, устраиваясь на диване.       Сэюн морщится и резко открывает глаза. Сердце бешено колотится в панике, заставляя парня в буквальном смысле подпрыгнуть на кровати. Протерев глаза, он хватается за телефон и первым делом смотрит на время. Если бы был заведён будильник, то ему оставалось бы спать ещё семь минут.       Выдохнув с каким-то облегчением, он на пару секунд прикрывает глаза. Сердце тут же успокаивается. Заблокировав мобильник, Сэюн оборачивается и видит пустую кровать. Где Ючан?       Спустив ноги, он сладко потягивается и поднимается, подтягивая брюки и запоясывая их. Выйдя из комнаты, Сэюн включает в коридоре свет.       — Ты уже проснулся? А Я как раз будить тебя думал идти. — Раздаётся голос из гостиной, а вскоре в дверях появляется взлохмаченная макушка Чана.       — С добрым утром, — Сэюн оглядывает парнишку и хмурится. — Ты почему не в постели?       — Потому что ты меня изгнал оттуда.       — В смысле?       — Как ведьму из своего жилья. Развалился на всю кровать, оставалось только лытки свои на меня закинуть.       Сэюн смущённо почесал макушку и нырнул в ванную комнату.       — Тебе чай или кофе?       Ючан вышел из гостиной и зашёл на кухню, бросив хмурый взгляд на бумажку с телефоном, торчащую из салфетницы.       — Кофе.       — Окей.       Достав две кружки, парень поставил чайник и уставился на него в ожидании, когда тот закипит.       — Как думаешь, — Сэюн зашёл на кухню, вытирая небольшим полотенцем лицо. — Ким Пёнкван… Как скоро он очнётся?       Ючан обернулся к нему, рассеяно осмотрев влажное от умывания лицо. Пожав плечами, он вновь отвернулся в сторону чайника.       — Не знаю. Думаешь, он очнётся?       Сэюн где-то внутри себя даже вздрогнул от таких слов младшего. Он сказал это настолько безразлично, что Сэюну стало не по себе. Усевшись на табурет, он подпёр голову рукой.       — Я верю, что он очнётся.       Ючан вновь пожал плечами, начиная заваривать кофе.       — Было бы хорошо, если так. Но мы не можем никак на это повлиять.       Сэюн промолчал, продолжая подпирать ладонью голову. Младший, заварив кофе, поставил две кружки на стол и уселся напротив.       — Я сегодня съезжу днём до участка.       — Что? Зачем? — Сэюн придвинул к себе чашку, вопросительно посмотрев на Чана.       — Если буду себя хорошо чувствовать, конечно. — Младший сделал аккуратный глоток, приятно морщась от горьковатого привкуса. — Мне нельзя пропускать практику. Даже по уважительным причинам.       — Бред. Ты болеешь, какая практика?       — Хён, Я не при смерти, всё нормально. Если почувствую себя плохо, то поеду домой.       — Обещаешь?       Ючан фыркнул, оттопырив нижнюю губу.       — Ты как мамочка прямо.       Сэюн недовольно зыркнул в его сторону.       — Ладно-ладно! Обещаю.       — Если что, то сразу же звони или пиши. Я приду за тобой.       Ючан изобразил недовольную мину, легко мотнув головой.       — Хорошо.       Допив кофе, Сэюн собрался и, чмокнув мелкого в макушку, уехал на работу. Ючан бросил короткий взгляд на шлем, что всё также покоился на своём месте, и пошёл на кухню мыть чашки.       Блин, а что делать со шлемом, если Джунхи так и не объявится? Может быть стоит всё же написать? С какой целью он его тут оставил вообще?       Шикнув, Ючан поставил чистые кружки на стол, закрыл воду и пошёл одеваться. Его ужасно нервировала вся эта ситуация. Почему какой-то странный пиздец вечно случается только с ним? А ещё жутко бесил тот факт, что всё зависит от Ючана. Либо он звонит и отдаёт шлем, либо шлем становится новым предметом декора. Он безусловно был благодарен Джунхи за то, что он спас его от тех двух ненормальных, но и сам Джунхи не выглядел каким-то уж больно нормальным… Может, он точно так же опасен, как и те двое? Почему он так ненастырно, но в тоже время настырно пытается влезть в жизнь Чана? Господи, а ведь Ючан ещё и последний лейкопластырь на него потратил. Опять в аптеку тащиться.       Устало выдохнув, Чан взял таблетки и заскочил на кухню, запивая их водой. Снова бросив гневный взгляд на стол, он раздражённо потоптался с ноги на ногу и, прорычав, выдернул клочок бумаги, запихав его в карман. Выйдя в прихожую, он быстро оделся, взял ключи и вышел из дома.       Сэюн приехал на работу, быстро пробежал охрану и вызвал лифт. Второй раз в жизни он не опоздал! Будет что отметить.       Поднявшись на этаж, он одёрнул пиджак и подошёл к двери. Донхуна ещё не должно быть на рабочем месте, но Сэюн всё равно решается постучать и проверить наличие начальника.       — Открыто.       Сэюн нахмурился и открыл дверь. В кабинете находился один Джунхи, который стоял у окна и смотрел в него.       — Доброе утро, — неуверенно произносит Ким, закрыв за собой двери. — Разве ты не возишь директора?       Джунхи не оборачивается, продолжая всё так же смирно стоять.       — Сегодня он выразил желание приехать сам.       — Вот как.       Сэюн прошёл к дивану и уселся на него, проведя ладонью по коже. Дорогой, зараза.       — Давно тут уже?       Джунхи оборачивается и осматривает Кима, отмечая про себя, что тот не ночевал дома. Слишком взлохмаченные волосы, не выспавшееся лицо и мятая одежда. За столько времени парень прекрасно научился распознавать признаки измен и повадки людей.       Одёрнув подол пиджака, он тихо подходит к Сэюну, огибая по пути донхуновский стол. Сэюн поднимает на него какой-то чересчур тупой взгляд и Джун лишь прищуривается, нахально усаживаясь на колени старшего. Сэюн, не ожидавший такого, вжимается спиной в спинку, вопросительно взирая на лицо менеджера.       — Как спалось, — Джун облизывается и склоняется к уху Кима, произнося последнее слово шёпотом, — сладкий?       Старший напрягается, обхватив чужую талию ладонями. Дыхание Джунхи обжигает кожу, отчего по телу начинают бегать неприятные мурашки.       — Мне вот без тебя плохо было спать. — Издевательски продолжает Джун, обхватив мочку уха губами. Сэюн млеет, сжимая его талию, но тут же старается вновь приобрести контроль над собой, чуть отстраняя от себя настырного парня. Джун выпрямляется и с лукавым прищуром смотрит в глаза старшего. — Что такое, менеджер Ким?       Парень медленно опускает взгляд, фокусируя его на галстуке Сэюна и, схватившись за него, притягивает парня к себе.       — Ты нравишься мне, чертовски нравишься.       Джун начинает плавно двигать бёдрами, держа Сэюна за галстук, словно за поводок. Старший прикрывает глаза и Джун накрывает его губы своими, продолжая ёрзать на его коленях задом.       Сэюн едва морщится, чувствуя чужой язык внутри своего рта. Он опускает ладони с талии на бёдра и легко сжимает их.       — Попросите их прислать нам концепт. — Дверь резко распахнулась, сткунувшись ручкой об стенку, и в кабинет вошёл Донхун, а за ним молодая девушка, которая несла гору каких-то папок. Сэюн с Джунхи моментально разорвали поцелуй, уставившись на директора, который, в свою очередь, остановился и уставился на них двоих.       Девушка чуть сдвинула папки, дабы видеть, что привело в ступор господина Ли, и тут же неловко покраснела от увиденной картины.       Сэюн почувствовал себя каким-то долбоёбом. Он находится в донхуновском кабинете, сидит на дорогущем донхуновском диване, мацает за зад донхуновского менеджера и в ус не дует!       Как-то нелепо поклонившись, он тут же убирает руки с Джунхи. Тот, сохраняя самообладание, лишь поднимается и отвешивает строго отработанный поклон. Его выражение лица меняется на непроницаемое, словно минуту назад и не он вовсе извивался тут на Сэюне.       Сэюн тоже поднимается на ноги, опуская взгляд в пол. Донхун закатывает глаза, проходя мимо них двоих.       — Сэюн, — его голос звучит строго и колко и Сэюн понимает, что Ли злится. — Иди с Ли Рён, разберите документы, которые уже потеряли актуальность.       — Слушаюсь, директор. — Тихо произносит парень и вновь кланяется. Неловко переведя взгляд на так называемую Ли Рён, Сэюн стыдливо выдавливает улыбку и открывает ей дверь, пропуская вперёд.       Как только закрывается дверь, Донхун хватает со стола первое, что попадает под руку, и запускает в Джунхи. Это оказывается какой-то календарь, который подарили в знак благодарности очередные клиенты. Джун чуть морщится, когда бумажный предмет прилетает ему по ногам и падает рядом. Склонившись, он поднимает его и подносит Донхуну назад.       Ли выглядит взбешённым. Он хватает календарь и вновь замахивается на Пака. Парень лишь опускает взгляд в ожидании удара, но его не следует.       — Ты что, решил трахаться с этим недоумком в моём кабинете?       Хун отшвыривает календарь назад на стол, хватая Джуна за шею. Тот лишь поднимает взгляд, вглядываясь в карие глаза Хуна.       — Пиздец ты блядь, Джунхи. Тебе всё равно, где ноги раздвигать?! Готов это делать даже в моём кабинете?!       — Простите, — тихо выдавливает парень, совершенно не сопротивляясь. Пальцы Хуна больно надавливают на кадык, мешая нормально дышать.       — Кому ты принадлежишь, ублюдок? — Хун медленно разжимает пальцы, продолжая гневно смотреть на лицо парня.       — Вам, Хозяин.       — Вот именно. Ты мой, полностью. Мне не понравилось, как этот уёбок блаженно сидел с закрытыми глазами, обнимая мою, — Хун схватил Джунхи за рубашку, притянув к себе. — Именно мою сучку.       Джун облизнулся, прикрыв глаза.       — Я запрещаю тебе спать с ним. Просто перережь ему горло или вспори живот. Делай, что хочешь, но трахаться с ним Я не разрешаю.       Проведя большим пальцем по нижней чуть приоткрытой губе Джунхи, Хун самодовольно ухмыльнулся.       — На колени.