Играя в Бога vol. — I

      Донхун толком и не спал. Всю ночь проворочавшись, он поднялся утром, молча принял душ в одиночку, послав Джунхи с глаз долой, выпил чашку кофе, который тоже заварил сам, и уехал на работу. Его злило то, что произошло вчера, а ещё больше злило то, как он на всё это реагирует.       По приезду в офис, Донхун успел сотню раз вспыхнуть и перегореть. Его определённо задели слова этого подонка Джунхи, но вот что больше всего вызывает в нём такую агрессию, парень понять никак не мог. То ли тот факт, что Джун назвал его чужим именем, ущемив гордость, или же из-за того, что Донхун так проебался, решаясь выпустить чувства наружу и показать мелкому уёбку, что тоже может быть чувственным, а Джунхи заместо него представлял какого-то непонятного парня. Бинго, господин Ли, даже такая жалкая шавка не хочет дарить тебе своё искреннее внимание.       Прорычав, парень ударил кулаками по письменному столу, обессиленно откинувшись на мягкую спинку кожаного кресла. В кабинете царила полная тишина, которая ещё больше действовала на измотанные нервы. Он сразу заметил, что что-то переменилось в Джунхи. Он стал каким-то другим. И его эта череда неудач по отношению к Сэюну. Пак Джунхи, которого знал Донхун, всегда чётко следовал приказам, расчётливо продумывал свои ходы и холодно избавлялся от жертв, а после приходил к нему и садился у ног, как преданный пёс. Донхун всегда игнорировал его действия, считая, что так и должно быть. Он — спаситель, настоящий Бог для него, Джунхи — жертва, абсолютно никто. Оборвашка с улицы, который бы сдох либо от голода, либо от СПИДа. Джунхи должен смотреть на своего Бога с обожанием, кланяться ему в ноги за то, что Донхун приютил его, позволил жить в своей квартире, есть на своей кухне, спать рядом в своей постели. Джунхи обязан безоговорочно любить божество, оберегать его и подчиняться. Тогда, какого хера он вчера устроил? Какой к чертям Ючан?!       Хун вновь рычит, закрывая глаза. Джунхи принадлежит ему. Он его вещь и никто, кроме него, не имеет права даже касаться этого ушлёпка. Как какой-то Ючан посмел залезть к нему в голову без разрешения хозяина? Это Донхун распоряжается тут всем, даёт добро или нет, как какой-то ноунейм посмел рушить правила? Как какой-то обычный бармен посмел возражать и идти против могущественного Ли Донхуна? Он настолько храбрый? Настолько отчаянный, что так нахально забрал всё внимание нерадивого Джунхи себе? Думает, что способен забрать и его?       Определённо Донхун прав. Иначе быть не может. Единственный выход из данной ситуации — это убить надоедливую муху, прихлопнуть и размазать руками того, на кого он положил глаз. Это определённо то, чего заслуживают они оба: тупой Джунхи и ещё более тупой Ючан, рискнувший посягнуть на чужое. Да, Хун понимает это и скалится в улыбке. Джун не посмеет ослушаться своего хозяина, ему придётся исполнить его приказ. А потом он снова станет всецело его. Падший ангел вернётся к своему Богу, вновь осядет у ноги и будет трепетно ожидать дальнейших указаний. Донхун хорош во всём, начиная от бизнеса и заканчивая планами и манипуляциями.       Настоящий кукловод среди марионеток.       Придя к такому выводу, парень чувствует, что внутренний шторм начинает постепенно стихать, уступая место привычному спокойствию и хладнокровию. Придвинувшись к столу, он открыл ноутбук и вошёл во внутреннюю сеть. Бумаги на владение компанией были у него на руках, акций хватало, чтобы перехватить власть полностью. Пёнкван не очнётся и пора всем это уяснить. Как только Джунхи вернёт папку и избавится от Сэюна, так навестит и горячо любимого братца. И тогда Ли станет единственным прямым наследником на место управленца. Усмехнувшись, он открыл персональный чат со своим секретарём, который сидел на этаже ниже, и написал сообщение о том, что нужно будет в скором времени собрать собрание акционеров. Пора начинать примерять корону.       Сэюн проводил Пёнквана на процедуры, позвонил Ючану, поинтересовавшись, дома ли он, и, собственно, поехал к нему.       Младший приветливо встретил Сэюна, шутливо стукнув его по плечу. Сегодня он выглядел весьма обычно и незаурядно, какая-то потёртая, вытянутая домашняя футболка серого цвета и плюшевые свободные штаны. Сэюн улыбнулся, ероша волосы на голове Чана и прошёл на кухню, усаживаясь на табурет.       — Так, — Ючан положил свой телефон на стол, за которым сидел старший, и повернулся к раковине, включив воду. — А теперь говори, что такое у тебя случилось, почему ты был столько времени в больнице и, чёрт возьми, что вообще происходит. Я не узнаю тебя, хён.       Сэюн тяжело вздохнул, отстукивая пальцами по столешнице. Ему бы самому неплохо было разобраться во всей этой херне, в которую его втянула судьба, только вот это было весьма опасно. Сейчас его задачей было дождаться выписки Квана, забрать папку у Чана и сдать с потрохами Донхуна и его менеджера.       — Ничего не случилось, всё нормально. — Старший улыбнулся, наблюдая за тем, как Чан старательно моет кружки.       — Правда? Мне так не кажется. Ты стал странным. Ещё с того момента, как помчался поздним вечером на набережную искать какое-то несуществующее кафе. У тебя точно всё хорошо?       Сэюну вдруг стало смешно. Подумать только, какое-то время назад он действительно был в кафе, которого даже и не существовало в реальности.       — Чан, Я не могу сейчас рассказать тебе всего, что происходит. Это опасно. Как только Я разберусь со всем, так сразу же посвящу тебя в курс дела.       Чан недовольно фыркнул, но возражать не стал. У Сэюна были свои тараканы в голове, он грёбанный америкашка, а они все с приветом.       Сполоснув свою кружку, он взял кружку из которой пил Джунхи и на долю секунды завис. Вчера, на этом самом месте, Чан первым потянулся за поцелуем. Что на него нашло? Гормоны? Навряд ли это желание, Чана никогда не привлекали парни…       Украдкой посмотрев на старшего, он закусил губу. Или же привлекали, но он боялся себе в этом признаться?       — А у тебя как дела?       Чан вздрагивает от голоса Сэюна, начиная намыливать кружку, которую держал в руках.       — Я… — он снова кусает губу, начав переминаться с ноги на ногу, — хён, кажется, у меня проблема.       Сэюн обеспокоенно переводит взгляд на пританцовывающего парня и усмехается.       — В туалет хочешь, что ли? Иди ведь.       Ючан морщится, ополаскивая кружку под струёй воды.       — Нет, просто… У меня есть друг. Мы с ним не очень долго знакомы, но… — Он снова чувствует, как постепенно начинает краснеть от неловкости. Ему ужасно стрёмно как перед самим собой, так и перед Сэюном. — В общем, Я ему нравлюсь. — На выдохе произносит он и замирает.       Сюэн хмыкает, оценивающе оглядывая того со спины.       — Так ты вполне себе красивый, ещё бы не нравился. Не удивительно. Он, хотя бы, хороший парень? Ты уж сильно не обижай его, не будь критичным и мягко откажи, сославшись, что не заинтересован в таких отношениях. — Пожав плечами, Сэюн закинул ногу на ногу, чуть отодвинувшись от стола.       Ючан снова замирает, зажмурив глаза. Сэюн такой дурак, господи.       — Хён, это пол беды… Кажется, он мне тоже нравится… Вчера мы впервые поцеловались…       Старший аж воздухом подавился, закашлявшись и уставившись на Чана во все глаза. Что? Он не ослышался? Мелкому понравился парень?       — Я в этом не уверен до конца, — словно читая мысли Сэюна запротестовал Ючан, — сегодня ночью Я решил проверить себя и нашёл какой-то… — Он стыдливо облизнул губы, выключая воду, — какой-то ролик с двумя геями. Ну, где они… — Лицо парня выглядело настолько забавно-смущённым, что Сэюн невольно заулыбался. Чану каждое слово давалось весьма тяжело. — В общем, меня не вштырило… Ты понимаешь, о чём Я… То есть, Я хочу сказать, что ничего такого не испытал при просмотре… Но к тому парню… Во мне словно что-то начинает трепещать, мысли путаются, как и слова. Хочется смотреть на него и слушать его приятный голос.       — У-у-у-у, — Сэюн тихо посмеялся, продолжая отстукивать пальцами по столешнице, — Я не знал, что ты у нас бисексуал, Чанни. Ты это, смотри, чтобы луна с неба не свалилась, то как-то сказал мне такое. Я не хочу, чтобы мы тут все умерли. — Продолжал Сэюн, посмеиваясь. Ючан так и стоял, жмуря глаза.       Стрёмно, как же стрёмно!       — В любом случае, Я тебя всегда поддержу и помогу. Не важно, кто будет твоим любимым человеком, главное, чтобы он тебя любил в ответ и не обижал. Я же буду тебя любить независимо от того, кого ты выберешь. Ты мне как младший брат. Я правда тебя люблю и переживаю.       Чан тихо вздохнул, чуть кивнув.       — Спасибо, хён… Мне правда очень неловко, потому что Я сам не ожидал от себя такого признания… Я до сих пор не могу понять, нравится ли он мне или нет… Но то, что Я чувствую рядом с ним походит именно на это…       Сэюн улыбается, как-то по-братски любуясь чертами смущённого лица Чана. Тот облизывает губы и отворачивается к чайнику, нажимая на кнопку.       Лежащий на столе телефон начинает вибрировать, после чего слышится какая-то корейская песня. Сэюн машинально опускает взгляд на дисплей и застывает, словно статуя. С фотографии вызова на него смотрит улыбающаяся рожица Ючана, а рядом с ним давя какую-то неумелую улыбку сидит Пак Джунхи.       Пак мать его Джунхи!       — О, а вот и он, — Ючан разворачивается и тянет руку к мобильнику, но Сэюн опережает его, хватая телефон со стола. Чан растерянно смотрит на то место, где лежала трубка, а затем на Сэюна. — Хён? Ты чего?       Сэюн продолжает пялиться на фотографию, пытаясь сообразить «как» и «почему»?       Телефон вибрирует ещё пару раз, а затем перестаёт. На экране всплывает уведомление об одном пропущенном.       Ючан хмурится и тянет руку, но Сэюн ловко уворачивается, продолжая находиться в трансе.       Это какой-то план Донхуна? Или же всё это придумал Джунхи? Как он узнал, что Ючан является его другом? Решил сблизиться с ним, чтобы шантажировать? Чтобы выбить таким способом злосчастную папку?       — Хён? Ты чего? Отдай телефон.       — Кто это? — Сэюн поднимает ошарашенный взгляд на Ючана и тот отступает на шаг назад, встречаясь с его глазами.       — Джунхи, тот самый парень, про которого Я говорил тебе… — Неуверенно отвечает младший.       Сэюн соскакивает с табуретки и прижимает Ючана спиной к холодильнику. Несколько магнитов, которые ему подарили друзья, привезя из-за границы, падают на пол, а один даже ломается напополам. Ючан непонимающе вглядывается в лицо Сэюна, тихо сглатывая слюну.       — Когда вы познакомились? Где вы познакомились? — Начинает буквально напирать старший, помахав экраном телефона перед лицом Чана. — Ты хотя бы знаешь, кто он такой?       — Хён… Что на тебя нашло?..       Сэюн рычит, сжав свободную руку в кулак. Отойдя от парня, он небрежно кидает телефон на столешницу, начиная массировать пальцами виски. Какого чёрта в телефоне его друга есть контакт с Пак Джунхи? И какого чёрта они це-ло-ва-лись?!       — Сэюн? — Чан осторожно касается его плеча, пытаясь заглянуть в лицо.       — Не общайся с ним.       На лице Чана отображается недоумение.       — Слышишь? Не отвечай на его звонки. Не звони ему. Игнорируй встречи с ним, если он попадается на пути. — Сэюн разворачивается к младшему, строго глядя в его глаза.       — Что?.. — Ючан в непонятках сводит брови. — Ты мне только что сказал, что поддержишь любой мой выбор, а сейчас говоришь этот выбор игнорировать? — Парень как-то по-детски фыркает, и берёт свой мобильник. — Вы знакомы? Встречались? Откуда такая внезапная агрессия?       — Послушай меня! — Внезапно вскрикивает Сэюн, шлёпнув ладонью по столешнице. Чан вздрагивает и замирает. — Джунхи плохой человек. Он опасен!       — Опасен?.. Он не показался мне опасным, такой милый, застенчивый… Розочку мне вчера подарил… — Неуверенно пробормотал младший теребя в руках телефон.       — Ты меня не слышишь? — Раздражённо, но тихо произносит Сэюн. — Помнишь того, кто залез ко мне в дом? — Парень щурится, а Ючан начинает медленно мотать головой, понимая, к чему клонит его хён. — Это был Пак Джунхи. Он менеджер Ли Донхуна, брата Ким Пёнквана. И они оба хотят избавиться от директора и всех тех, кто его окружает.       Ючан аж рот открывает, не зная, что нужно сказать. Сэюн выглядит серьёзным и не походит на то, что хоть как-то шутит.       — Пак Джунхи убийца, Чан.       — Как ты можешь говорить такое, да ещё с таким серьёзным видом… — Морщится младший, — ащ-щ, у меня даже мурашки по телу пробежали. Не смешно, хён…       — Я и не шучу! Джунхи охотится за мной, чтобы убить!       — Что?..       Сэюн шикает и отворачивается, доставая свой телефон. Закусив губу, он набирает номер менеджера Пака и, показав Ючану номер, нажимает на вызов, поставив звонок на громкую связь. Чан непонятливо смотрит на экран, отмечая про себя, что номер действительно принадлежит Джунхи.       Спустя несколько секунд на том конце берут трубку и слышится ровный, чёткий и холодный голос Джуна:       — Ким Сэюн. Где ты, тварина.       Ючан чуть не вскрикивает, зажав рот обеими ладонями. Сэюн переводит на него взгляд и сбрасывает звонок, отключая телефон.       — Убедился?       Чан чувствует, как его ноги начинают неметь, словно прирастая к полу. Попятившись назад, он обессиленно садится на табуретку глядя перед собой каким-то отсутствующим взглядом. Сэюн тихо вздыхает, касаясь его плеча и тут на ум ему приходит идея.       — Чан… — Старший берёт табурет и садится напротив. Ючан переводит растерянный взгляд на его лицо. — Ты должен помочь мне.       — По…мочь? В чём?.. Ты только что сказал мне, что первый человек, который мне понравился, является убийцей, а теперь просишь помочь? — Интонация Чана постепенно переходила на крик. Он в буквальном смысле готов был вот-вот сорваться. Сэюн схватил его за обе руки, сжав в своих, и заглянул в глаза.       — Тише, успокойся. — Старший попытался улыбнуться. — Ты должен помочь мне поймать его. Встреться с ним и приведи туда, куда скажу.       Чуть помолчав, Сэюн начал рассказывать свой план, который возник в его голове совершенно случайно.