Последняя надежда

Вокруг была бескрайняя пустыня. Жар уже спал, но он и так едва ли приносил Рей дискомфорт, она ведь закалена солнцем Джакку среди песков и кладбищ кораблей. Рей встречала каждый рассвет и закат с тех пор как прилетела на Татуин. Эти два солнца, озаряющие планету, плывущие в бесконечном пространстве вселенной, будто обещали ей надежду. Благодаря им Рей могла чувствовать. Это было необходимо как никогда. Чувствовать хоть что-нибудь. Только так, смотря в даль, ощущая сухой ветер на коже девушка могла хоть как-то жить. Но лишь мимолётно. Закаты сменялись ночным мраком, а восходы слепящим светом. Дни летели друг за другом так быстро, что иногда Рей думала, будто ее больше нет. Её и не было. Она даже не отмечала дни проведенные здесь, как делала это на Джакку. Просто не видела в этом смысла. Со дня победы над Дартом Сидиусом прошло три месяца. Время мчалось так быстро и одновременно оно текло бесконечно долго. Рей все ещё помнила как прилетела сюда впервые. Это было необходимо. Все что осталось от Люка и Леи — два световых меча, что она захоронила в колыбели их семьи на Татуине. Девушка почувствовала, что это будет справедливо, даже если Лея никогда не считала это место домом, но дом принцессы стал звёздной пылью, а другая планета, планета их матери, породила злейшего врага всей галактики... Вмиг тугой ком осел внутри. Палпатин. Рей болезненно зажмурилась, отгоняя непрошенные мысли. Нельзя было этого позволять. Он никогда не будет определять её судьбу. Глубоко вздохнув, она смогла разомкнуть веки. Наступили вечерние сумерки. Стремительно начало холодать. Стоило накинуть что-то на плечи ведь холод пустыни был беспощаден, но, честно, ей было уже всё равно. Миг ощущения жизни прошел, вернулась пустота и звенящая боль. Тяжело вздохнув, Рей бессознательно побрела к «Тысячелетниму Соколу», который находился чуть поодаль от заброшенной фермы Скайуокеров. Знакомыми движениями она развела костер и достала паёк, усевшись прямо на песок рядом с открытым трапом космического корабля. Она погрузилась в воспоминания, лихорадочно размышляя, что могла упустить. Искала подсказки, намеки, знаки. Но ничего не находила. Он был мертв. И часть её самой тоже. Перед Рей четко и ясно всплыл его образ. В карих глазах впервые сиял задорный блеск. А та улыбка необыкновенно чистая и светлая. Никогда прежде она не видела, чтобы он так сиял, никогда больше не увидит. И никто, уверена Рей, абсолютно никто не умел улыбаться так. Сердце пронзила тягучая боль, в глазах защипало. И она спрятала лицо в коленях, покачиваясь в беззвучных всхлипах и обнимая себя. Три месяца она не переставала плакать ночами. Три месяца она была безутешна. Когда Рей все же засыпала по необходимости, а не потому что хотела, ее будил ужас и страх. Кошмары не покидали её и она просыпалась в холодном поту. Горе не желало ее оставлять. А она не хотела, чтобы оно уходило. Побывав на Татуине впервые Рей едва ли отдавала отчёт в том, что происходит. Кажется, она даже могла улыбаться. Наверное, это был шок. Люк и Лея покровительственно улыбались ей. И в душе царила вера в лучшее. Но потом внезапно со всех сторон на неё обрушилась лавина из пустоты, что каждое мгновение давала знать о себе. Будто пелена спала с глаз, она явственно ощутила могильный холод. Рей едва ли могла разделить триумф победы со всей галактикой. Даже с Финном и По, Чуи или Маз. Хотя была благодарна Силе, что друзья живы. Однако победа для нее далась слишком большой ценой. Ценой, которую она не готова была заплатить. В конце концов она не могла праздновать со всеми. Улыбаться, да даже перебрасываться словами с кем-либо. Поэтому она сбежала на Татуин. Её беспокоили непроизнесенные слова о том, какой он был на самом деле, и что сделал ради неё, ради всех. Рей даже не могла вымолвить его имя. Потому что любое упоминание о нем застревало в горле вперемешку с горечью. Она пыталась несколько раз, но вновь и вновь возвращалась на Экзегол к покинутому жизнью телу. Слова путались, в конечном итоге, так и оставались не высказанными. Рей упрекала себя за молчание, ведь этим нужно было поделиться. Он заслуживал, чтобы другие знали и помнили его таким, каким запомнила она. Не выдержав разрывающих в клочки ударов сердца, Рей всё же поднялась на корабль. Взяла необходимою словно кислород вещь и вновь спустилась, сжимая ее в руках. Прожигая ее взглядом, Рей желала растворится в ней. Забыться. Но все же на периферии чувств заметила чужое присутствие. — Мастер Люк, я сейчас не... — слова повисли в воздухе. Это был не Люк. Неподалеку стоял сотканный из мягкого голубого свечения молодой мужчина. Который совершенно не обращал на неё внимания, будто случайно проходил мимо. Он медленно оглядывал пустым взглядом все вокруг, но тут-то и смотреть было не на что кроме песчаных дюн. Наконец, он направил взгляд к Рей. Девушка же смотрела на этого духа Силы не отрываясь, стараясь понять, кто это. Этот мужчина как и Магистр Люк был облачён в одежды джедаев. Он склонил голову набок, то ли приветствуя, то ли просто пытаясь лучше разглядеть Рей. Лицо его показалось неуловимо знакомым. Она пригляделась и различила короткий шрам на одной половине лица рассекающий бровь и часть скулы. Внутри Рей забились воспоминания о битве на Старкиллере, о ненависти, что вскипела из-за утраты, о жестокости, которая тягучими объятиями притянула ее к себе. Как волны плескавшиеся о скалы на Кеф-Бире, так тьма плескалась в ней тогда. Но стоило ей об этом вспомнить как скорбь тяжёлым грузом отозвалась в душе. Тогда она оставила глубокий шрам на чужой коже. — Рей, — наконец произнес гость. — Да. — Палпатин, — вдруг добавил мужчина после некоторого молчания. — Скайуокер, — уже не так уверенно как прежде ответила Рей. — Точно, — на лице мужчины проступила едва заметная снисходительная улыбка, но в глазах прыгал весёлый блеск. — Я пришёл поговорить с тобой. Знаю, у тебя есть вопросы, а ответы моего сына, кажется, не удовлетворили тебя. — Сына? — непонимание сменилось на лице Рей глубокой задумчивостью. Призрак не торопил девушку в размышлениях, но и отвечать не собирался, давая ей самой дойти до разгадки. — Ответы сына? Но для разговора ко мне являлся только мастер Люк... Если... то Вы... — Рей непроизвольно охнула, — Д-да... р... т... Энакин Скайуокер? — Так и есть. Она не могла определить, что именно испытывает. Благоговение, тревогу, восторг, ужас? — Это место... — мрачно произнес Энакин, смотря под ноги и хмурясь. — Я ненавидел этот пыльный шар. Он приносил Скайуокерам только страдания. Рей стало ужасно неловко, что они находятся на этой планете. Песчаные виды вызывали в ней лишь тоску и неприятные воспоминания о Джакку, наполненные бессмысленным ожиданием. Но также подобные виды были тем, что она хорошо знала. Девушка хотела что-то сказать, как-то ответить, но не успела. — Почему, кстати, Скайуокер? Почему не Соло? Рей рвано выдохнула. Она не могла взять его имя. А теперь, считала она, что зря взяла и имя Скайуокеров. Это было слишком. Девушка покраснела, не имея сил выдавить из себя ответ. — Итак. Что ты хочешь услышать? — сжалился призрак, прервав напряжённое молчание. Он спрашивал хотя Рей показалось, что он и так знает. Сердце её неистово забилось. Она шагнула вперёд. — Ваш внук... — глаза Рей наполнились непрошеными слезами. Сейчас было не время, твердила она себе, нужно собраться с силами. Она корила себя за слабость в такой момент. — О дитя, не печалься, разве ты не знаешь? Смерти нет, есть... — Не печалься? — Рей подавилась воздухом, перебивая Скайуокера. — Бена... Бена здесь нет! Это неправильно! И я... Я... — она земеталась, пытаясь найти выход бушующим эмоциям. — Но где вы были?! Он нуждался в вас... Так долго взывал, я знаю. Рей рухнула на колени, сжимая в руках всё, что осталось от её Соло, изорванную тунику. — Думаешь, мы не пришли? Считаешь, что были глухи? О, — Энакин присел рядом, девушка вновь на него посмотрела. Это уже был не юноша, а старик преисполненный горечи, — разве мы могли не прийти? Это же Бен. Конечно мы слышали его. Но и приблизиться не могли, он был так сильно окутан тьмой. Чужое влияние скрыло его от нас. Нам оставалась лишь участь безмолвных свидетелей. Энакин надолго замолк. Его глаза будто заволокло туманом. — Нам удалось пробиться к Бену лишь раз. Когда он больше не звал. И даже не думал об этом. В самый последний час. Рей сотряслась от глухих рыданий. Она поняла о каком моменте говорит Скайуокер. О том самом, когда Дарт Сидиус сбросил Бена вниз. — Он такой сильный мальчик. Мы были так горды за него. Рей закивала. — Если бы я не пронзила его мечом... то он, то он... Энакин мягко посмотрел на неё. — Бен бы всё равно умер... Эти слова хлыстом прошлись по девичьему сердцу. — Ты умерла, а он сжимал в объятиях твоё тело. Пойми, Рей, он не мог по-другому. — Почему он так быстро исчез? — Таков его выбор. Он знал об этом. Ты нет. Да и что бы ты сделала продолжи он лежать там? Попыталась бы вернуть его в ту же секунду. — Это было бы похоже на перетягивание. В конечном итоге вы бы оба истощились. — Но Сила. Она повсюду... — В одном из самых тёмных мест в галактике Бен нашёл светлую частицу для твоего возвращения. Исцеление — это всегда свет. — Я была так ужасна с ним в последнее время, — слез больше не было, но они ставили сухие дорожки на щеках. — Это я была глуха к его просьбам... Рей вновь сковал холод. — Тьма и тебя окутывала... — Не могу всё сбрасывать на Тьму! Нужно было остановиться, перестать махать мечом и... — Рей вдруг помотала головой, — это всё будто нереально. Меня нет. Вместе с ним. Это кошмар. А я не могу проснуться. Девушка словно в первый раз увидела это место. — Ох, Рей... — Он может прийти ко мне в виде призрака? — совсем сипло, едва ли не беззвучно прошептала девушка. — Боюсь, не могу ответить на этот вопрос. — Но он мог бы, если бы... — Пожалуй. — Тогда почему? — Рей... — Значит от вас ответов не больше, чем от Люка! — разозлилась она, выплюнув слова сквозь зубы. Энакин нахмурился, но сохранил безмятежный тон. — Я могу поделиться кое-чем другим. И им, — Скайуокер неопределенно обвел рукой воздух, — не понравится это. Скажем, это против правил. Но к твоему и, пожалуй, моему счастью правила для меня всегда были скучны, — по его лицу мелькнула тень ухмылки. Глаза Рей вновь наполнились надеждой. — Скажите... Прошу. Скажите, что Бена можно вернуть. Я сделаю всё, что угодно... — Подумай хорошенько, на что ты готова пойти... — Я не отступлю. Не могу сдаться, если есть шанс. Рей мертвой хваткой вцепилась в рваную мужскую тунику. Энакин Скайуокер долго молчал, вглядываясь в лицо полное отчаянной веры. — Рей, ты когда-нибудь слышала историю о Дарте Плэгасе Мудром?