Есть не только случайности, предопределенные высшей волей, но и настоящие случайности, вызванные непредвиденными обстоятельствами жизни.
«Империя ангелов» Бернар Вербер
Когда Джонхан просыпается в следующий раз, Сынчоля в комнате уже нет. Омега привстаёт на локте, потирая глаза, и думает, что если бы не всё ещё горящая метка и ломота в теле, он бы подумал, что события вчерашнего дня ему приснились. Но и отражение в зеркале, стоит одеться и подойти к нему, указывает на очевидные вещи: кое-кто накануне запойно целовался. Джонхан касается кончиками пальцев своих опухших губ и усмехается. Ещё вчера утром он и подумать не мог, что проведёт самую незабываемую ночь с альфой из другой страны. Вражеской страны. Ещё вчера утром он и подумать не мог, что из-за случайной (а Джонхан надеется, что это была случайность) встречи с Джебомом к вечеру окажется замужем. За тем же альфой из вражеской страны. Но вот он, Юн Джонхан, стоит в своей комнате, спускается пальцем от губ по шее и очерчивает, едва касаясь, метку Сынчоля. Омега сглатывает и накидывает на плечи рубашку, застёгивая пуговицы, и потом собирает волосы в хвост. На часах шесть утра, жизнь продолжается, и её нужно жить. Джонхан спускается по лестнице и замирает на последней ступеньке, потому что увидеть на кухне Сынчоля с кружкой в руках — последнее, что он ожидает. Альфа слышит скрип деревянных половиц и медленно поворачивается на звук. — Ты ещё здесь, — омега констатирует очевидное, подходя ближе. — Я позволил себе немного похозяйничать, — Сынчоль отпивает, судя по запаху, кофе и снова отворачивается к окну. Альфа стоит, опираясь бëдрами на столешницу у раковины и смотрит куда-то вдаль, а у Джонхана так и крутится на языке вопрос, почему же тот ещё не ушёл? И Сынчоль будто слышит, переводит взгляд с окна на него, допивает кофе и снова тихо оказывается за спиной омеги, пытающегося достать пакетик с крупой с верхней полки шкафчика рядом. Альфа тянется, касается слегка пальцев Джонхана, берёт крупу и ставит на столешницу, заключая омегу в плен своих рук. Но тот не нервничает, не пытается отстраниться, как вчера, лишь задерживает дыхание и медленно разворачивается лицом к Сынчолю. Джонхан сглатывает, рвано вдыхая вновь окутывающий аромат альфы, смотрит в глаза напротив, и ему хочется ещё разок припасть к манящим губам. От близости Сынчоля желание сворачивается тугим клубком внизу живота, а ведь тот ничего не делает, просто стоит очень близко, дышит, смотрит, слегка склонив голову вбок. И смотрит так, будто в душу заглядывает, по-хозяйски, но Джонхан соглашается без слов на это, впуская альфу. — Нам нужно было немного времени, чтобы прикрыть свой уход, — Сынчоль шепчет практически в губы омеге, и тот, положив руки на китель Чоля, сжимает пальцами его ткань, — я оставлю телефон, по которому ты сможешь связаться со мной, если что-то случится. Сэюн, как я и говорил, останется пока здесь. Не знаю, когда в следующий раз увидимся, и будет ли он, следующий раз, но… Джонхан не даёт договорить и сам подаётся вперёд, целуя альфу — Сынчоль, не задумываясь, отвечает, прижимая омегу к себе одной рукой, а другой — стягивая резинку с его волос. Жадно, в последний раз, будто пытаясь насытиться, они целуются, утопая буквально в чувствах и ощущениях. Сынчоль вообще хотел сказать, что надеется на большее количество времени, если ещё раз для них настанет, однако понимает, что слова излишни. Он готов прям здесь и сейчас, усадив Джонхана на стол, взять его, и демоны альфы беснуются от этой мысли, потому что им нравится, им тоже хочется, но Чоль разрывает поцелуй, подцепив нижнюю губу омеги зубами, и упирается лбом в его лоб, переводя дыхание. — Мне нужно идти. — Хорошо, — тихо отвечает Джонхан, прикрыв глаза. — Увидимся. Сынчоль проводит ладонью по щеке парня и уходит, оставив омегу одного. Джонхан ещё какое-то время смотрит ему вслед, а потом всё же шевелится, закрывает лицо руками и оседает на пол, потому что ноги перестают держать. И ему кажется, что отпустить всё было бы гораздо проще, если бы Сынчоль ушёл не попрощавшись. Омега, взяв себя в руки, встаёт, спустя минут десять, ведь нужно приготовить завтрак, и замечает на столе, рядом с пакетом крупы, телефон. Но обстоятельства сложились так как сложились, на часах половина седьмого, а продолжать жить теперь сложнее.***
Сынчоль добирается до дома к ужину. Заварушка на границе знатно задержала его, но альфа особо не надеялся быстро проскочить на свою территорию. Изначально, конечно, план был уйти до рассвета, но ублюдок Джебом, маячащий на горизонте, немного спутал карты. От дома Джонхана до пограничной зоны на машине почти час добираться, с условием нормальной погоды, потому что дорога имеется только просëлочная. И если с погодными условиями Сынчолю с его ребятами повезло, то вот с ненужным вниманием — нет. Пришлось немного навести суету, отвлечь приставучую шайку, чтобы ускользнуть без свидетелей, однако стычка с пограничным расчётом всё равно задержала его на несколько часов. Чоль, находясь в каком-то диком раздрае, прежде чем зайти к Сану, уходит в своё крыло дворца и приказывает слугам наполнить ванну. Он весь грязный, всё ещё в форме солдата Миллингтона, стоит перед зеркалом в своей комнате и смотрит на своё отражение. Волосы всклокочены, на кителе следы крови, благо не его, на щеках пыль и на правой красуется красная полоса от шальной пули. Альфа отворачивается и, срывая пуговицы с одежды, стягивает с себя вражескую форму. Когда китель падает на пол, Чоль замечает на запястье чёрную резинку для волос, которую не вернул Джонхану, смотрит на неё секунду, две, три, и стягивает её, поднося ближе к лицу. Аромат омеги отчётливо слышен, несмотря на все передряги, в которых сегодня побывал Сынчоль. Альфа кладёт резинку на свой стол и, резко развернувшись, уходит в сторону ванной комнаты. Трудно бороться с желанием своего нутра, но такие игры, скорее всего, ни к чему хорошему не приведут. Поэтому Чоль решает сначала обсудить с Саном то, что ему доложили о ситуации на другом конце страны, а потом и наведаться туда. Друг, по наводке слуг, обнаруживается в столовой. Сан отрезает кусочек от стейка и отравляет его себе в рот, медленно пережëвывая и, прищурившись, наблюдая за приближением Сынчоля. Тот, переодевшись в свою привычную одежду, с ещё влажными волосами, садится за стол по правую руку от Сана и берёт бокал с вином, пока слуга подаёт ему ужин. — От тебя омегой воняет, — Сан, как всегда, в непонятно каком расположении духа, подначивает друга. — Весело тебе там было, я смотрю. Развлёкся? Сынчоль удивлëнно приподнимает бровь и ведёт носом, отставляя бокал на стол. — Чья бы мычала… Если со мной всё понятно, то вот с тобой, — Чоль склоняется в сторону Сана. — А что со мной не так? — король Ирбиса тоже отпивает из бокала и невозмутимо обращает всё своё внимание к стейку, словно бы не в эту самую минуту в его же спальне крепким сном спит принц Миллингтона. — Ну, я бы мог просто сказать, что от тебя пахнет сексом, — Сынчоль хмыкает, — но чтобы совсем уж не смущать, скажу, что имбирный чай ты точно не любишь, да и в еловой роще тоже вряд ли бродил. — Ладно, — тяжело вздыхает Сан, — один-один. Какие новости привёз? — Мы нашли наших ребят и доставили их домой. Повезло, что всех, — Сынчоль тоже разрезает стейк на своей тарелке на мелкие кусочки и пробует: средняя прожарка, как он любит. — Навели суету немного, ну как всегда. На границе снова пришлось задержаться, тоже как всегда. И как видишь, не как всегда только то, что в этот раз я не ранен. Он отклоняется от стола и осматривает себя, будто точно хочет убедиться в этом, иначе угроза Сана когда-нибудь будет реализована. Сан погружён в свои мысли, даже подколов меньше, чем обычно, поэтому Сынчоль и не лезет с расспросами, что там с Уёном. И так понятно: всё сложно. Не Сынчолю этот ком проблем разгребать, ему бы со своей личной жизнью разобраться. — Я планирую быть на границе завтра или послезавтра, — после недолгого молчания говорит Сан. — Мне нужно кое-что выяснить. Ты поедешь со мной или?.. — Если я тебе нужен, приеду как только проверю кое-что. Нас будто с двух сторон хотят в тиски зажать. Мне не нравятся новости с юго-запада. — Опять Феличита посягает на чужое? — усмехается Сан. Хотя не до смеха. У них с Ласкари перемирие вот уже как двадцать с лишним лет, с тех пор, как отец Сынчоля, будучи королём, подписал соглашение о ненападении. Но не так давно к власти там пришёл новый король — Феликс, а значит, что он мог и забыть и нарушить прошлые обязательства. — Если он тебя услышит, — смеётся Сынчоль, — второй фронт точно придётся открывать, но я хочу напомнить о соглашении. Ну и о том, что им не выгодно с нами враждовать, пусть Феликс угомонит свои таланты и не лезет на рожон. — И когда ты хочешь ехать? — Сан откидывается на спинку стула и проводит языком по щеке изнутри, сканируя взглядом Чоля. — Или сбежать? — Не придумывай того, чего нет, — фыркает Сынчоль, дëрнув подбородком. — Завтра утром. Путь неблизкий, поэтому, чтобы добраться до темноты, лучше выехать пораньше. И мало ли, что по дороге может произойти. — Ну да, — хмыкает Сан, — приключения любят тебя. Чоль бросает беззлобное «на себя посмотри» и закончив ужинать уходит к себе. Раз решение принято, нужно попытаться выспаться, но сначала разобраться с накопившейся бумажной работой. В итоге альфа ложится далеко за полночь, но сон всё равно не идёт. Мысли, роящиеся в голове, мечутся диаметрально противоположные стороны от дворца, и к утру Сынчоль уже не выдерживает и встаёт. Он собирает необходимое в дорогу, приказывает прислуге отнести сумку в машину и удаляется проверить солдат, которых берёт с собой. Несмотря на то, что Сан прав, и Сынчоль в девяноста случаев из ста находит приключения себе на задницу, куда бы не пошёл, Чоль считает это всё случайностями. Однако по всему пути следования до крупнейшего приграничного города Ирбиса — Теуросса — всё идёт гладко, и Сынчоль со своим отрядом добирается до главных ворот как раз, когда сумерки опускаются на округу. Сынчоль раздаёт указания, касательно дальнейших действий и плана на завтра, когда его принимает мэр города в ратуше. Они обсуждают накалëнную обстановку, связанную с диверсиями по всей линии границы из-за дошедших слухов о начале открытого конфликта с Миллингтоном, и Чоль в общем доволен проделанной работой по урегулированию ситуации. Он решает прогуляться по ночному городу до гостиницы, в которой они остановились до завтра, в сопровождении одного из бойцов, когда замечает знакомое лицо впереди. Сынчоля тоже узнают, и омега, удивлëнно смотрящий на него, подходит ближе и склоняет голову. — Ваше высочество. — Джису? Не ожидал тебя здесь встретить, — Чоль правда не ожидал, потому что не был в этих краях года три, наверное. — Как поживаешь? Как Ынки? — В-вы не знаете? — Хон Джису запинается и бросает мимолётный взгляд на альфу и опускает взгляд. — Ынки умер. Почти два года назад. Я отправлял письмо вам. И эта новость как гром среди ясного неба для Сынчоля, потому что никакого письма он не получал.