Время бессильно

*спустя 5 лет после выпуска большей части компании из Хогвартса, 2003 год* Драко подавил желание зевнуть, вежливо выслушивая благодарность стоящей перед ним. Миловидная брюнетка буквально пела дифирамбы ему и его способностям, а блондин думал о том, что в прошлой жизни ему подобное не светило бы. Даже, если бы Мир Магии тогда не был бы разрушен — у него не было особого таланта к целительству, пока ему кровь из носа не пришлось учиться этому в ситуации полной боевой готовности, когда в мире тотальный бедлам, и в этот раз не по вине тёмных магов. Старые знания давно и прочно смешались с новыми, нормальный практический опыт потеснил тычки в небо, когда он не знал, поможет он или сделает хуже, а, может, просто потеряет время. Возможно, будь у него тогда эти знания, этот опыт, эти способности — благодарность спасённого единорога — им и выживать было бы проще. Но даже тогда, Поттер безропотно ложился на стол-пол-любую поверхность, терпя попытки излечить бесконечную вереницу ран и травм. Герой, лезущий в пекло. Сейчас Гарри не сильно-то и геройствовал. Потому как знал, что от него этого никто не требует. В нём нет того надрыва, того синдрома жертвенного ангца, пусть его привычный внутренний свет остался на месте, зажигая и других. Впрочем, лезть в пекло тот не отучился. Только теперь пламя там другое, научно-магическое. Юный мастер артефактологии часто находил себе неприятности, словно моментами забывая про чувство самосохранения, и неизменно требовал, чтобы лечил его Драко. Доходило даже до драки, обычной, маггловской. Заклинания тех, кто пытался утихомирить чрезмерно буйного пациента, который, даже истекая кровью, оставался упрямым остолопом, стекали из-за защитных амулетов. Конечно, это вам не буйство энергии и не волны чистейшей магии, с которыми они и их создатель привыкли иметь дело, пусть иногда и давали сбой. Да и в принципе, брюнет был очень вертким, целиться сложно. Драко помнит, как это было в первый раз. Поттер тогда создавал защитные артефакты, довольно мощные, как раз для их компании — как признался позже чудо-творец. Да только не нашёл ничего лучше, чем сделать их все разом. Конечно, это не совсем его вина, книг по артефакторике не так уж и много, особенно в Англии, и то, там или только основы, или описание уже существующих артефактов. Никто не скажет, что, как и каким образом делать, вот тому и приходится, бедному, не смотря на природную предрасположенность, тыкаться носом, как слепому котёнку, пытаясь познать эту сложную науку. Вот и дотыкался, до взрыва. И пусть со второй попытки, уже позже, он смог те создать совершенно легко и спокойно, а главное безопасно — тогда Малфой чуть не поседел, даром, что платиновый блондин, латая его. Чудо, что на поводу у Поттера вообще пошли, Драко был всего лишь интерном-практикантом, и, несмотря на рекомендательное письмо Мадам Помфри, к целителю из потомственной тёмной семьи, отнеслись слегка предвзято. Так что тому, что Гарри позволил ему показать себя, вероятно, с логической точки зрения Малфой должен был бы быть благодарен. Да только ему тогда было не до логики, хотелось вытрясти из придурка всю душу — исключительно после окончательного исцеления — наорать, после чего обнять и попросить так больше не делать. Поттер как никогда был похож на самого себя, вернувшегося из одной исследовательской лаборатории магии магглов. До ужаса. Малфой тогда затолкал это желание так далеко, как только мог. Точно также, как затолкал на старших курсах Хогвартса свои чувства и их осознание. Лучше не стало. Но почти легче. Это уже потом Драко позволили нормально участвовать в лечении пациентов, это потом было излечение родителей Невилла — блондин бы не сказал, что это только его заслуга, там было и зелье, изобретённое супругами Забини, и артефакт-стабилизатор Поттера — его назначение старшим колдомедиком отдела Недугов от заклятий, а тогда ему пожал руки его куратор, впервые взглянув без скептицизма в глазах, а остальные коллеги удивлялись его собранности и отточенности движений. Профессионализму. — Добрый вечер, — раздался жизнерадостный, но почему-то довольно хриплый знакомый голос где-то позади. — Леди, прекрасно выглядите. Разрешите украсть у вас старшего колдомедика Малфоя. — Если ты опять намудрил со своими артефактами, Поттер, я тебя прибью, — не оборачиваясь сразу, сказал Драко. — Вот вылечу — и сразу закончу то, что ты пытаешься сделать каждый раз. — И что же? — Твоё самоубийство, конечно же, — фыркнул блондин, сразу же оборачиваясь. — Если ты так уж хочешь упокоиться, то я так уж и быть, помогу тебе, по дружески. Пока ты меня не загнал в могилу своими выходками. Тем не менее Поттер оказался вполне целым и даже в меру потрёпанным. Даже одежду, похоже, чарами пригладил. Да только волосы в творческом беспорядке, растрепались так, словно он или бежал, или стремительно шёл. Или его опять не захотел нормально выпускать камин. Или упрямая, как и её хозяин, причёска снова не поддалась косметическим чарам после перемещения посредством аппарации. Руку закололо от желания пригладить пряди чужих волос. Гарри откашлялся, и Малфой сделал вид, что всё в порядке. Словно не он только что столь пристально рассматривал своего лучшего друга, словно не его рука дрогнула, чуть поддавшись вперёд. Этого Поттер, наверное, даже не увидел, а даже, если и увидел, то не понял, что это значит. Всё в порядке. Не в первой игнорировать или пытаться скрыть очевидное. — Можешь уделить мне немного своего внимания? — Конечно, — тут же отозвался Драко. — У меня как раз смена скоро закончится. Подожди немного. — Хорошо, — легко согласился Поттер, не выглядя ни капли недовольным. Тем не менее, когда Малфой снова оборачивается к своей собеседнице, что улыбается понимающей и мягкой улыбкой, он буквально чувствует, как спина горит от чужого пристального взгляда. *** Они перемещаются в квартиру Драко аппарацией. Район маггловский, но спокойный, тихий. Две комнаты, раздельный сан-узел, чистая кухня. Довольно уютно, Малфой ни разу не пожалел о своём порыве купить её год назад, хотелось небольшой самостоятельности, пусть он и знал, что всегда может вернуться в отчий дом. Только не сильно обжито — он не так уж и часто бывает здесь, со всей своей работой, походами в гости, навещением родителей в Меноре, дружескими посиделками (которые, иногда происходят и здесь). — Прости, что оторвал тебя от интересного разговора, — голос у Поттера негромкий, и снова почему-то хриплый. — Ты наоборот помог, мне как раз нужно было уже проверять пациентов, дежурство ведь почти закончилось, — фыркнул Драко. — Не знал, как вежливо прервать благодарности Миссис Лесли, она довольно активная. Я снял с её мужа проклятье. Последнее почему-то прозвучало, как оправдание. Повисла неловкая тишина. На самом деле, даже тот факт, что Малфой осознал свою симпатию к Гарри, почти ничего не изменил в их дружбе. Только иногда случались неуклюжие паузы в диалогах, прямо, как сейчас. Или самому Малфою так казалось? — Гермионе одобрили мастерство, — после недолгого молчания, произнёс Поттер. С таким видом, словно хотел сказать что-то совсем другое. — Знаю, — кивнул он. — Забини отправил Патронуса, как только оторвался от своей счастливой жены. Снова замолчали. Бывшая Грейнджер, а ныне Миссис Забини могла на самом деле получить его и пораньше, если бы сперва не отошла в сторону политики, а затем из природной справедливости не отказалась презентовать пред Гильдией Зельеваров их совместное сваренное с мужем зелье, которое они варили для Алисы и Френка Лонгботтомов. Блейз подобным не страдал, а потому уже ходил с кольцом мастера. А вот Гермиона только сейчас — создав специальное зелье, необходимое для создания стационарных порталов (которые, в свою очередь, изобрёл Поттер, вдохновившись Аркой Смерти). Оно наносилось на арку входного и выходного портала, после чего растягивалось плёнкой по пустоте прохода, как бы создавая полупрозрачную поверхность. Такие порталы позволяли перемещаться на приличные расстояния, в теории — на любые, главное, чтобы на месте выхода стоял парный портал. В общем, то, что Гарри, будучи рядом с Гермионой, узнал о её мастерстве первым, было не удивительно. А вот то, что Драко — самую малость. Учитывая, что он не однократно говорил Забини не отправлять ему на дежурства Патронусы, если это дело не жизни и смерти. — Гермиона собирается устроить праздник, — почему-то отведя взгляд, сообщил Поттер. — Когда Невилл и Луна вернутся из своей экспедиции. Вроде, дня через три должны были? Не помню точно. Этого Драко не знал, но в целом, это было бы логично. — Надо будет придумать, что ей подарить, — задумчиво сказал он. — Хотя вряд ли можно будет переплюнуть профессиональную мантию зельевара, которую подарит Панси, как в прошлый раз сделала в случае с Блейзом. — Это был их совместный с Марволо подарок. — Да, я в курсе, — кивнул Драко. — Видел руны, цепочка явно авторская, а Панси в них не разбирается. Мне кажется, мы сделали что-то или очень нехорошее, или очень хорошее, когда вынудили Панс поспособствовать возрождению его из дневника. Кто бы знал, что наша команда перевлюбляется друг в друга… Почти… все… — поняв, что сморозил, торопливо пробормотал блондин. Покрасневшие уши удачно прикрыли отросшие пряди — наверное, стоит сходить подстричься. Например, позже, когда Поттер перестанет так жечь его своим взглядом. Кажется, что даже взгляд зелёных глаз потемнел. — Я… Тяжкий вздох со стороны Гарри показался громким и неожиданным. Он устало потирал лоб ладонью. — Я не могу больше, — вдруг выдохнул он. — Достало до крайности. — Что достало? — Я, ты, — он выдержал паузу, мазнул взглядом по лицу собеседника, но тут же перевёл его в окно, словно не в силах выдержать ответный взгляд. — Иногда кажется, что всё как раньше. Иногда мы словно отдаляемся. Мы всегда так близко и одновременно с тем так далеко, что это почти больно. Достало до печёнок. — Гарри, что ты…? — Шокирует, правда? Ну же, Малфой, ты же умный. И меня знаешь так, что кажется, что лучше тебя никто не знает, даже я сам. Неужели не ясно, к чему я веду? А ясно было действительно. Только вот блондин боялся обжечься, приняв желаемое за действительное. — Не молчи, — попросил Поттер. — Знаю, что глупо. Тебе, наверное, вообще никто не нравится, ты вроде и не выглядел особо заинтересованным чем-то подобным. Что, конечно, не мешало мне ревновать. Как сегодня, например, — невесёлый смешок. — И злиться до невозможности. Что ты не можешь быть моим. Что мы меньше проводим время вместе. Что даже дружеских прикосновений стало меньше. Словно бы их было когда-то достаточно. Неожиданно длинные аристократические пальцы хватают Гарри за подбородок, приподнимая его лицо. Малфой всматривается в чужие расширенные зрачки. — Ты когда выпить успел? — спрашивает он. — Вроде я запаха не почувствовал. — Я не пьян, — фыркнул Поттер. — Это Феликс Фелицис. — Гермиона была бы против. — Это Блейз выделил из своих запасов. Он не так давно варил. Я бы не смог без этого сказать тебе всё это. Впрочем, особым везением всё равно не пахнет. — Для Зелья Удачи ты слишком болтливый. Не интоксикация часом? — Не переводи тему, пожалуйста. — Просто пытаюсь взять паузу и осознать… — Я не хочу терять тебя и нашу дружбу, — торопливо, почти скороговоркой перебил его Поттер. — Глупо до безумия, и сам знаю. И то, что дружба после такого прежней никогда не будет. Просто не мог молчать, хотел, чтобы ты знал. -…что мы оба идиоты, — закончил свою мысль Малфой. — Я не буду требовать от тебя ничего, только прошу, не отталкивай меня, — Гарри замер. — Погоди, что? Оба? — Помнишь, когда ты, чтобы насолить мелкой Уизли, поцеловал меня? — едва ли не шёпотом спросил Драко. Гарри медленно кивнул. — Это было моим воспоминанием для Патронуса. — Твою мать, — выдохнул Поттер. А затем оказался близко-близко, полез обниматься, едва не перевернув кресло, в котором сидел блондин. — Наши объятия в том лесу. Драко сразу понял, что тот тоже имел в виду свой Патронус. А потом все лишние мысли исчезли из головы под жаром чужих губ. И сразу стало так много всего. Рук, стягивающих одежду, гладящих освобождающуюся из-под ткани кожу, сжимающих иногда до хруста в рёбрах, играющих с сосками, дарящих ласки. Губ, ласково и одновременно с тем страстно касающихся кожи, соприкасающихся, целующих подбородок, спину, живот, всё до чего только могут дотянуться; языка, вылизывающего ключицы и соски; зубов, кусающих в шею. Малфой тоже не отставал, также щедро одаривая Поттера ласками. Они стонали, тёрлись друг об друга неистово, словно растворяясь в искрах поглощающего их удовольствия, наконец дорвавшись друг до друга. Казалось, что они готовы взорваться от переполняющих их тела чувств и ощущений, и оргазм, как логическое завершение всего происходящего, не заставил себя долго ждать. — Как подростки, — хрипло рассмеялся Драко. — Лучше так, чем никак, — фыркнул Гарри. — Мы липкие, — пробормотал блондин. — В душ? — Я не собираюсь выпускать тебя из объятий следующие… никогда, — отозвался Поттер, нашаривая рукой волшебную палочку и произнося очищающее для них и кресла, которому пришлось пережить это непотребство — и как только не перевернули? Можно было бы и невербально, да только в голове был приятный гул. — Я люблю тебя. Как, дементор нас подери, мы смогли потерять столько времени? — Давай обойдёмся без дементоров в нашей постели… То есть кресле. Нет, точно как подростки. — Драко. — Ммм? — Драко, — уже с едва ощутимой угрозой. — Успокойся, чудовище. Я тоже люблю тебя. Чудовище вполне натурально замурлыкало, устраивая голову на чужом плече. — Я, конечно, понимаю, что тебе удобно сидеть на мне, Гарри, но я бы хотел уже выбраться из этого злополучного кресла. — Благополучного, — поправил его с широкой улыбкой Поттер, потягиваясь и всё же сползая. Наготы своей он совсем не стеснялся. Малфой тоже не стал. — Может, в кровать? — Гарри, я с дежурства вообще-то. — Я приготовлю ужин? — тут же предложил Поттер. — И я имел в виду объятия. — Ну-ну, — скептично отозвался Малфой, тем не менее послушно отправляясь за брюнетом на кухню. — У меня через неделю командировка, — в процессе готовки омлета, сообщил Гарри. — В Чавинда. Поедешь со мной? — Что ты там забыл? — вяло поинтересовался блондин. — Неподалёку нашли один артефактик, предложили взглянуть. И не только. — Снова сотрудничество с Отделом Тайн? — Да, — кивнул Поттер. — Я знаю, что ты не любишь тот лес, Драко. Из-за того видения. Но там хорошее место, чтобы экспериментировать с порталами. И лес по большей части скрыт от магглов. — Ты имеешь в виду… — Да, именно, — с улыбкой подтвердил Гарри. — В Отделе нашли как минимум три мира, которые имеют подходящие для нас характеристики. На случай, если случится… сам понимаешь что. Хотя сейчас курс, которым идёт Англия, не предполагает раскрытия, тем более целенаправленного, магглам, но мы не можем отвечать за весь Магический Мир. Сначала, конечно, придётся проводить сложные ритуалы, чтобы проникнуть туда, но потом можно установить портал, и пользоваться ими. Изучить всё, проверить, посмотреть не будет ли угроз и не будем ли мы помехой для возможных соседей, хотя, теоретически, там нет разумных, но всё же. — Я надеюсь, ты не собираешься лезть в передовые? — Буду, — спокойно говорит Гарри. — Может не самым первым, но одним из. Потому что если ты поедешь со мной, то сам не удержишься в стороне, даром, что ты у нас полноценный Слизеринец. Даже если сейчас скажешь, что нет, и поедешь ты только ради меня и из тех соображений, что во время наших экспериментов нам понадобится квалифицированный колдомедик, тем более с даром целительства. Сам же в состав группы исследователей полезешь, да и я сам такой же. В конце концов, именно мы это начали. — Именно мы, — эхом отозвался Малфой. — Не впадай в уныние, Драко, — мягко сказал Гарри. — У нас прекрасные перспективы и вполне рабочий план «Б», если что пойдёт не так. Будет рабочим. Кстати, за работу можешь не переживать, твой отдел и без тебя справится, а Отдел Тайн оформит всё, как командировку. — Иногда я начинаю бояться влиятельности Отдела Тайн. — О, милый, ты не знаешь и десятой части, — проворковал Поттер, ставя тарелки на стол перед… своим парнем, получается? Как чудно всё произошло. — Ужин. — Зато ты знаешь, и манипулируешь Марволо как хочешь. А Руквуд соглашается едва ли не со всем, что тот скажет. А с тем, с чем не согласен — соглашается потом. — Ни мой названный братец, — фыркнул Гарри, припоминая лицо Марволо, когда первый раз его так назвал. — Ни Глава Отдела не пошли бы на должностное преступление, будь я совсем посторонним. Просто толковых артефакторов у нас в стране мало, сам знаешь, особенно тех, кто не специализируется на создании волшебных палочек. — Знаю-знаю, это не связи, это просто ты такой хороший, белый и пушистый. Гарри оглушительно рассмеялся. — Белый и пушистый тут у нас ты… был, вернее. Не думал анимагию попробовать освоить? Ты бы был довольно милым хорьком. — Могу им притвориться и покусать тебя, Поттер, — проворчал Драко, поражаясь, как выборочно работали сны-воспоминания брюнета. — Это тебе было смешно, не тебя насильно обратили и запихнули в чужие штаны. — Ладно-ладно, прости, — чуть виновато улыбнулся Гарри. — Просто ты был правда милым. По крайней мере с моим нынешним мировоззрением. Я не хотел тебя обидеть. — Я и не обиделся. — Я бы мог искупить свою вину, как нибудь… как думаешь? — лукаво спросил зеленоглазый, обходя стол и подходя со спины. — Ты вроде хотел, чтобы мы поужинали. — Я и не говорю, что тут же. Ешь. — Мы — это мы, Поттер. — У меня вообще-то имя есть, Драко. — Есть. — Драко. — Ммм? — Ну, Драко. — Успокойся, исчадье ада с изумрудными глазами. Ладно. Только дай доесть нормально. — Договорились, — усмехнулся брюнет. — Только тебе нужно подкачать навыки комплиментов. И в смеющегося Гарри полетел небольшой кусочек омлета.