О рождественском печенье и алкоголе

— Солнце моё, ты уверен, что это было в рецепте? Михаил недоверчиво смотрел на то, как Габриэль пытается аккуратно вылить целую (!) бутылку неизвестного алкогольного напитка в тесто для рождественского печенья. Что-то подсказывало архистратигу, что выпивки там явно намного больше, чем сказано в рецепте. Но, увы, Михаил мало что смыслил в готовке. — Это моя импровизация! — гордо заявил Габриэль. Михаил тяжело вздохнул. Ему было прекрасно известно, что импровизации его любимого младшего брата ещё никогда не заканчивались ничем хорошим. — Что это хоть за алкоголь? — устало поинтересовался Михаил, наблюдая за тем, как Габриэль старательно мешает слишком жидкое тесто и подсыпает туда муки. — Вроде бы коньяк, а может водка. Крашенная, — златокрылый архангел беспечно пожал плечами и поинтересовался. — А ты глазурь сделал? Архистратиг молча кивнул, показал посудину с глазурью и подал брату застеленный пергаментом протвинь (так вроде бы эта штука, похожая на поднос, называлась, но Михаил в этом не был уверен). Габриэль, не особо заморачиваясь, налил тесто прямо на этот протвинь, поясняя, что разрежут они на печенье тесто потом. Михаил же размышлял о том, кого этим печеньем потом можно будет убить, и нисколько не сомневался, что если они с братом это попробуют, то не будут помнить, что делали рождественской ночью. Архистратиг помог брату поставить протвинь в духовку, открыв её. Габриэль радостно улыбнулся и чмокнул Михаила в щёку: — Полдела сделано!