Семь грехов на пути героя

С утра у Гнева душа была не на месте. Ночью ей снился удивительно реалистичный сон от первого лица какого-то якудза, в конце которого она обезглавила сама себя. Понятно дело, что от подобных кошмаров Гнев совершенно не выспалась. Смутное предчувствие крупных неприятностей оправдалось почти сразу: Восстановитель откуда-то знал о предстоящем штурме и подготовился ко встрече с героями и полицией. Их с Тогой и Твайсом глава банды оставил подле себя, никуда не отпуская. Парочка из Лиги возмущалась себе под нос фактом недоверия, но Гневу было все равно. В последние полчаса у нее болела голова, и давление только нарастало со временем. Это было более, чем странным, потому что копии Твайса не чувствуют боли. Следом за Восстановителем и Эри на руках у Хроно шли еще двое из Восьми Неудержимых, так что шансов выиграть или застать их врасплох при нападении практически не было. Парень просто распылит их по ветру одним касанием руки. Да и Гнев пребывала в неважном состоянии, с трудом заставляя себя переставлять ноги. Может, ее, копии, время вышло, и следом за звоном в ушах она потеряет сознание и исчезнет? Неудачный финал, записи-то она так и не передала. Да и маленькую Эри жаль, бедняжка не заслужила такой ужасной участи. А Восстановитель скроется и фиг кто его найдет снова. Гнев прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ходьбе и избавиться от пульсирующей боли внутри черепной коробки. «Рано жалеть о будущем, девочка. Ты не умрешь здесь. Мы не умрем здесь» — О, приплыли. Галлюцинации пошли. Она обнаружила, что застыла посередине коридора с занесенной для шага ногой, как и остальные вокруг. Гнев почувствовала себя донельзя глупо. Съехать с катушек после стольких трудов… Обидно. И что за видения такие? Почему не что-нибудь более увлекательное вроде зеленых человечков или потусторонних завываний? Разве так выглядит сумасшествие? Застывшее во времени и пространстве сознание с неизвестным соседом по голове? Упомянутый сосед по голове усмехнулся и пустился в объяснения, от которых у Гнева округлились бы глаза и неприлично отвисла челюсть, вернись к ней мимика в этот момент. «Ты не сошла с ума, девочка, хотя утверждать этого точно не берусь. Временная аномалия — моя причуда… была. Она усилилась под действием наркотика. А в твою голову мне позволила переместиться причуда одного из моих подчиненных, Зов. Теперь позволь мне все объяснить. У нас достаточно времени для этого, в реальности не пройдет и доли секунды, так что Чисаки и остальные ничего не заметят» Голос не врал, беседа получилась длинной. Хорошо, что рассказчик умел объяснять и обладал недюжим терпением. У Гнева после каждого предложения образовывалась тонна вопросов. Мужчина в голове представился Акаситой Куроно. Он застрял не один, а со своим подчиненным, Теруо Ооно. Цепь событий, что привела к столь необычному результату, началась с неудачной попытки Эри сбежать. Точнее, то, что послужило толчком, случилось еще раньше, но Куроно был краток. Акасита Куроно был лидером одной из групп внутри Восьми Заветов, который отвечал за защиту дальней базы банды. Он был, можно сказать, потомственным якудза, яро преданным предыдущему боссу, который чтил законы чести и пытался найти новые пути для выживания Восьми Заветов без нарушения кодекса. Когда главой стал Кай Чисаки, а его приемный отец слег в кому, Куроно сразу же заподозрил, что дело нечисто. Чисаки, не будучи дураком, максимально отдалил от себя все неблагонадежные элементы, заменив кучкой набранных психов и фанатиков. Даже отрекся от своего имени, взяв злодейский псевдоним. Сразу же после его «восхождения» было много недовольных, но Чисаки безжалостно их зачищал, оправдывая новое имя. Куроно, все еще верный прошлому боссу, лелеял мечту о возрождении былых Восьми Заветов, но не мог пойти против Восстановителя. Это бы означало немедленную смерть не только для него, но и для горстки подчиненных, следующих за ним. Оставалось наблюдать и ждать подходящего шанса. За два года не выдалось ни одной возможности подобраться ни к Чисаки, ни к Эри, внучке главы. Приемный сын старого главы был предельно аккуратен и скрытен, не позволяя приблизиться более-менее опытным якудза, которые оставались верны старым принципам, и на пушечный выстрел. Тщательно спланированный побег внучки босса провалился. Куроно с подчиненными несколько месяцев ждал удобного момента, но ничего не вышло. Одного из его друзей убили в ходе расследования, которым руководил его сын, а Восстановитель приказал найти предателя. Именно тогда Куроно понял, что это конец. И если он не предпримет решительных действий, то Восемь Заветов никогда больше не станут прежними. Куроно решился на отчаянный план, чтобы сбить Хари со следа. Он слишком хорошо знал сына, тот бы не остановился в ином случае. Мужчина разорил несколько точек продажи пуль и наркотиков и инсценировал свою гибель с исчезновением подчиненных. Точнее, сперва он собирался уйти в мир иной, вручив свои мечты подчиненным, на полном серьезе. Мужчина мог ускорять или, напротив, замедлять время для объекта, до которого дотронется, так что одним махом оттяпал себе голову ускоренной катаной, не оставив себе ни секунды на раздумья. Подчиненные, естественно, с таким планом согласны не были. Ооно, находящийся под наркотиком, в отчаянной попытке спасти Куроно совершил невозможное. Его причуда, Зов, позволяла ему «заговаривать» предметы на влечение определенных людей. Тех, о ком думал Ооно в момент применения причуды, начинало тянуть к объекту Зова с неслабой силой по необъяснимым причинам. Но вколов себе усиливающий наркотик, Ооно на голых инстинктах и мощном желании спасти босса применил Зов на себя в отчаянии призвать хотя бы душу босса. Свершилось чудо, и в момент смерти тела сознание Куроно переместилось к Ооно. Но его тело было неспособно удержать две души и начало саморазрушаться. Не понимающий происходящего Куроно машинально замедлил время для себя, как часто делал во врем сложных битв. Эта привычка не раз спасала ему жизнь, как спасла и сейчас. Наблюдая за тем, как кожа, мышцы и кости буквально рассыпаются прахом, Куроно и Ооно лихорадочно искали способ спастись. Несмотря на самоубийство, Куроно жаждал жизни. Неважно, в каком качестве, он хотел увидеть возрождение Восьми Заветов. Ооно раз за разом посылал Зов в пространство, питая смутную надежду на повторное чудо. И чудо произошло. Их сознания притянуло к голему-не-голему, созданному другой причудой, попутно объединив в одно целое. Зов, призванный найти способ выжить, подобрал идеальную цель для вселения. Многолетний опыт, сильное желание жить, граничащее с безумием, и удача, помноженная на временное усиление, привели к текущему результату. Куроно удалось во много раз замедлить воздействие наркотика на причуду, так что и Зов, и Временная аномалия, еще будут активны несколько дней, если не дольше. Личность Куроно не сильно изменилась после слияния с подчиненным, тот и не думал сопротивляться боссу, он был готов в прямом смысле умереть за него. И теперь сознание Куроно-Ооно было готово слиться с сознанием копии Удзумэ. Тело и разум копии должны были выдержать без проблем, учитывая, сколько причуд и осколков личностей объединяет в себе настоящая Удзумэ. Причуда Твайса была удивительной: он полностью скопировал не только физические данные, но и эту особенность. Если бы Гнева не было поблизости в тот момент, то Зов Ооно канул бы в лету, и у него ничего бы не вышло. Насколько бы сильными не были причуды Куроно и его подчиненного, без наличия подходящего тела после прекращения эффекта замедления оба якудза отправились бы в лучший мир. Когда он завершил свой рассказ, Гнев не знала, как реагировать. С одной стороны, через несколько минут ее ждет неминуемая гибель: когда Куроно вновь запустит реальность, Гнев полностью растворится в личности более сильной и зрелой, чем она сама. Она — одна седьмая от оригинала, что не оставляло ей шансов. С другой стороны, вот он, возможный путь к срыву планов как Восстановителя, так и Шигараки. Если обе причуды якудза, к тому же усиленные наркотиками, будут работать в теле копии, то… То это реальный шанс на спасение Эри и предотвращения катастрофы, которую собрался развернуть Чисаки. Оставалась вероятность, что Куроно врет, но ничего поделать она все равно уже не могла. Только уповать на то, что и ее убеждения хоть немного повлияют на будущую солянку из сознаний. Девушка мысленно вдохнула поглубже и ответила терпеливо ожидающему Куроно-Ооно: — Валяй. Я согласна. Словно шаг с обрыва сделала. Осознать сделанное ей не дал бурный водоворот чужих воспоминаний, скрывший ее с головой под собой. Перед глазами со скоростью света проносились жизни Куроно и Ооно. Детство, юность, зрелость. Скучные будни, смертельные битвы, радости и горести. Гнев всеми фибрами души ощущала, как медленно, но неуклонно растворяется в них. Но одновременно с этим чувствовала, как мужчины просматривают жизнь Сарумэ Удзумэ, проживают каждый ее день так же, как и она сейчас проживает их дни. Гнев была не просто сторонним наблюдателем, она чувствовала те же эмоции, что и Куроно с Ооно. Слышала их мысли, боялась и смеялась вместе с ними. Для нее прошло несколько десятков лет в то время, как в реальности едва ли прошла секунда. Гнева больше не существовало. Она слилась с Куроно и Ооно, стала основой для совершенно новой личности. Странно, но последнюю долю секунды после просмотра чужих воспоминаний и перед тем, как перестать существовать, Гнев чувствовала лишь умиротворение. Куроно и Ооно не были плохими людьми, они говорили правду. Гнев вполне понимала их цели и была уверена, что новая личность, частью которой она станет, будет достойным человеком. Гнев умерла, даже не осознав этого. Просто реальность запустилась, тело по инерции моргнуло, но глаза открыл уже не Акасита Куроно, Теруо Ооно или Гнев. Теперь тело принадлежало новому владельцу. И он был уверен, что в теле совершенно один с этого момента. Все слилось и перемешалось: жизненный опыт, причуды, моральные принципы, образуя идеальный симбиоз. Гнев слишком опасалась того же расстройства, что у оригинала, и поэтому совершенно не сопротивлялась объединению, которое прошло гладко и безболезненно. Личность Куроно осталась главенствующей, но повторно прожитые жизни Ооно и Сарумэ не могли не изменить мировоззрения мужчины. Новый владелец тела идентифицировал себя с мужским полом, пусть и более молодой особью, чем во воспоминаниях Куроно. Да и тело… О нет, тело. Как только реальность вновь пришла в движение, оно начало изменяться, подстраиваясь под нового владельца и сильно изменившуюся причуду. Куроно-не-Куроно замешкался, сбившись на пару секунд с шага. Он прямо-таки физически чувствовал как прибавляет в росте, раздается в плечах и меняет… меняет пол на соответствующий сознанию. Точнее… исчезают любые половые признаки. И похоже, он перестает быть копией. Исчезло ощущение хрупкости, которое заставляло Гнев опасаться любых повреждений. Теперь тело не рассыпется с полтолчка. Человека, который родился буквально пару мгновений назад, но прожил три полноценных жизни, две из которых принадлежали якудза, было трудно удивить чем-либо, но сейчас… Куроно-не-Куроно еле сдержался от удивленного восклика. Еще несколько секунд и одежда на нем затрещит по швам. Надо срочно отделиться от свидетелей и хотя бы немного привести мысли в порядок. В придачу, исчезновение Гнева и появление ожившего помолодевшего отца Хроно в разгар штурма полицией особняка вряд ли получится объяснить кому бы там ни было. Прочистив горло, попытался сделать голос более высоким, чтобы не заметили подлога. — Восстановитель… сама, разрешите остаться сторожить эту позицию. Позвольте встретить нарушителей здесь! Приемный сын главы даже не обернулся и не остановился. Лениво махнул рукой и добавил: — Хорошо. Беритесь за дело, приспешники. Тц, за ним увязались двое из Лиги, радостно потирающие руки. Придется опробовать эволюционировавшую причуду на них. Убивать бы их без веской причины не хотелось, от Сарумэ Удзумэ новой личности передалась толика наивной жалости к злодеям. Оставалось надеяться, что модификация Зова, Временной аномалии и Гнева не смертельна. Куроно-не-Куроно пока что смутно представлял ее механизм действия. После первого применения нюансы должны проясниться. — Удзумэ-тян… Что-то не так? Ты… как-то выросла, что ли? — Ара, а Удзу-тян и вправду изменилась. Тянуть дальше нельзя, каждая секунда на счету. Он может не успеть догнать Восстановителя. Рука поднялась, активируя причуду. — Даже не представляете, насколько. На ладони образовались два небольших черных шарика, отделившись от кожи. На месте соприкосновения остались темные следы, но Куроно-не-Куроно сейчас волновало другое. Как только злодеи увидели шарики, из глаз ушло осмысленное выражение, и они медленно потянулись, чтобы взять их. Пока что безымянный владелец странной причуды, не зная свойств подозрительных предметов, поспешил отдернуть Тогу и Твайса: — Не трогайте! Те послушно остановились, пожирая глазами парящие над ладонью миниатюрные черные дыры. Будто под гипнозом. — А теперь, Твайс-сан, сделайте свою копию. Пусть он скопирует Тогу-сан и отправляется к полиции и героям. Для них есть задание. Надо нейтрализовать Мимика. А оригиналы отправляются со мной. Причуда злодея Твайса пугает. Но очень полезна. За короткое время надо было сделать сразу несколько дел, а Твайс в прямом смысле слова был способен раздвоиться. Он без нареканий выполнил просьбу, копиям были продемонстрированы те же небольшие сферы, после чего они безропотно отправились усмирять Иринаку, а Куроно-не-Куроно поспешил к комнате, где лежал бывший глава. Из памяти Куроно и Ооно он знал подземный комплекс, как свои пять пальцев, так что уже через несколько минут они были на месте. Чтобы не столкнуться с Восьмью Неудержимыми, выставленными на охрану, с помощью Мистера Компресса, который представился Сако Ацухиро, варварски проделали пару дырок в потолке и стенах и срезали путь. Досюда буйство Иринаки не доставало, комната босса располагалась вдали от других. Или Чисаки запретил, или полиция не добралась до этого места. На секунду Куроно-не-Куроно прикрыл глаза, не в силах смотреть на бездвижное тело. Он тянул непозволительно долго. Чуть не упустил Чисаки. Оставил внучку главы в таком ужасном месте. Но теперь… Теперь все будет по-другому. Восемь Заветов Смерти ждет возрождение. Глава еще сможет увидеть свою внучку собственными глазами. — Потерпите еще немного, босс. Все скоро закончится. Сако-сан, пожалуйста… Мужчина в маске и цилиндре хмыкнул и использовал причуду на теле босса со всем медицинском оборудовании, сжимая в крошечный шарик. Проводив его внимательным взглядом, бывший Куроно развернулся и покинул пустую комнату. Пора было вызволять Эри-сан из лап Чисаки. — Хэй, и как теперь нам к тебе обращаться? С чего бы Удзу-тян превратилась в парня? По необъяснимым причинам после распыления сфер злодеи вернулись в норму, но не спешили нападать или проявлять любопытство по поводу произошедшего. Принимали, как данность. Позже, когда выберутся из особняка, обязательно расспросит их поподробнее. Забавно, но любовь к конспектированию особенностей причуд личность унаследовала от Сарумэ Удзумэ. А имя стоило взять новое. Все же и человек совсем другой, пусть и похожий на три свои основы разом. — Шинджи*… Звучит символично. Да, можете звать меня Шинджи. — Тогда ты будешь… Ши-куном! — Приятно познакомиться, Шинджи. А я — Твайс… Ха, подожди, нечестно, ты знал наши имена до этого! Он усмехнулся. Неизвестно, сколько длится гипнотический эффект мутировавшей причуды, надо было поторопиться обратно. Откуда-то со стороны раздался пронзительный визг Мимика. Шинджи едва заметно поморщился. Совершенно правильно девочка не выносила голос Иринаки, Куроно и Ооно тоже терпеть его не могли. Шинджи чувствовал, что тело продолжает плавно меняться, но не заострял на этом внимания, для него внешность была делом второстепенным, особенно сейчас. Каково же было его удивление, когда, пройдя очередной поворот, он наткнулся на перепуганную Эри, вцепившуюся в окровавленного подростка в геройском костюме. Сердце невольно защемило от одного вида внучки главы. Бедная, бедная девочка… Первым делом надо успокоить ее и вывести отсюда. — Мы, конечно, не герои, но мы заберем тебя от Чисаки, Эри. Тебе по праву принадлежат «Восемь Заветов», и я помогу тебе вырасти достойной главой. Прости, но пока тебе придется поспать. Сако-сан, приступайте. Мужчина молча подчинился, превращая Эри-сан в такой же шарик, как и главу. А Чисаки явно попал в передрягу с героями, раз не пришел за девочкой. Им несказанно повезло, нужно было воспользоваться моментом и покончить с Чисаки здесь и сейчас. Но рисковать Эри-сан нельзя. Продемонстрировав троице из Лиги черную сферу с гипнотическим эффектом еще раз для пущей уверенности, Шинджи хотел было отправить их вперед, но нарисовалась другая проблема… Чисаки, не дождавшись ответа или появления Эри, взвыл не своим голосом и окончательно обезумел. Подземелье знатно тряхнуло, и Шинджи поспешил в сторону битвы. Как бы то ни было, он в какой-то степени чувствовал ответственность за буйство приемного сына главы. И… за Куроно Хари, сына Куроно Акаситы. Подземная база была наводнена полицией и героями, сейчас был самый лучший момент, чтобы сбежать, но вряд ли кому-то из них по силам победить обезумевшего Чисаки. Словно в подтверждение мыслей Шинджи часть коридора впереди начала стремительно превращаться в пыль, не оставляя колоритной компании вариантов. Реакция у всех троих, помимо Шинджи, была потрясающей: Тога, Твайс и копия Мистера Компресса отпрыгнули от опасного участка моментально, бросившись в другую сторону. А Шинджи успел зацепить еще и подростка в геройском костюме, знакомого по воспоминаниям Удзумэ. Не дело втягивать посторонних, тем более детей, во внутренние разборки. Подросток глухо застонал и слабо затрепыхался на плече. — Прости, ребенок, немного потрясло. Уверен, тебя скоро найдут и окажут необходимую помощь. Аккуратно сгрузив начинающего героя с плеча, Шинджи хмуро взглянул на творящийся впереди беспредел. Они стояли у края огромной дыры, в середине которой корчился взбешенный Чисаки, больше не похожий на человека. Он пересобрал своей причудой себя и Немото воедино? Но это же… Опасно не только физически, но психически. Уж Удзумэ, а теперь и Шинджи знали об этом не понаслышке. А учитывая двинутость Немото на Восстановителе и его фанатизм, ничего хорошего из этого не выйдет. Чисаки… Придется устранить. Мальчик, который сражался против него, еще держался, но тяжело дышал и уже получил несколько ранений, которые давали серьезную нагрузку на организм. Из памяти все той же Удзумэ Шинджи знал, что мальчика зовут Мидория Изуку и что он — наследник Всемогущего. Какой бы замечательной не была передаваемая по наследству причуда, она не могла игнорировать наносимые телу повреждения. В отличии от причуды Чисаки, который мог до бесконечности восстанавливать свое тело, пока подходящий материал в наличии. А Шинджи… Он чувствовал, что его миниатюрные черные сферы обладают не только гипнотическим эффектом. Сказать точно было нельзя, но Шинджи мог кидаться ими, как бомбами. Временная аномалия интегрировалась в новую причуду, и вся ее сила собралась внутри шариков. Теперь они походили на переносные Черные дыры. Одно удачное попадение — и Чисаки сотрет с лица Земли. — О…тец? Откуда-то сбоку на него полными неверия глазами смотрел Хари, занесший руку над каким-то мужчиной. А чуть дальше стоял еще один потрепанный подросток, остановивший Хари в шаге от убийства, в компании полицейских. Память Удзумэ подсказала, что это никто иной, как Сотриголова, профессиональный герой, и друг ребенка, спасшего внучку главы. Болезненное чувство в груди заставило Шинджи на миг замереть, но он нашел в себе силы безмолвно отвернуться. Им займутся Тога и Твайс, Хари, предавший традиции якудза, предыдущего босса и собственного отца, больше ему… не сын. Оба злодея понятливо бросились в ту сторону, а Шинджи прикрыл глаза, концентрируясь. Внезапно ощутил какие-то наросты на лбу, но времени разбираться уже не было. Интуиция подсказывала, что они играют какую-то роль для причуды, поэтому мужчина с некой опаской, но поддался инстинктам и ощутил, как сила причуды собирается в… похоже, рогах. За миг до того, как Шинджи с леденящей душу ясностью осознал, что не может контролировать создаваемую сферу, он выкрикнул предупреждение в надежде, что мальчик услышит: — Уходи оттуда!