Новая игрушка Рамси

Я осознал себя идущим куда-то в сопровождении стражников. Первой мыслью было то, что мы шли по коридору моей бывшей школы. Второй, что это не вызывает у меня удивления. Школа так школа. Было ощущение заторможенного сознания, словно я находился в каком-то пост наркотическом трансе. Будто я был не здесь и все что происходило, происходило не со мной. Память была аки чистый лист: где я был до, что делал и как попал сюда, — ни одного воспоминания. Точно до этого момента меня и не существовало вовсе. Миновав холл, мы приблизились к мужчине, одетому в необычную черную одежду. Хотя, почему необычную, ведь это был Рамси Болтон собственной персоной и одет он был соответственно. И снова не было удивления, как будто, так и должно быть, ведь я каждый день встречаю кого-то из мира «Игры престолов». И да, несмотря на отсутствие воспоминаний, у меня все-таки были какие-то знания. Именно знания, потому что я четко осознавал кто передо мной, но не имел картинок в голове, где бы я мог видеть его ранее. Пока я осмысливал происходящее, выпав из действительности, стража о чем-то разговаривала с ним. Я успел уловить только два слова из середины предложения «… ваш… сын…». То есть, он — мой отец? Снова никаких эмоций. Хотя такая новость должна была бы ошарашить меня. Но нет, я ничего не почувствовал. Такое аморфное состояние было непривычным и странным. Словно я растерял все эмоции и на все происходящее мне было все равно. Поэтому, приняв сей факт, как данность, я посмотрел на него. Рамси разглядывал меня с легким любопытством. Было что-то неправильное во всем его образе, но я никак не мог уловить что именно. — Сколько тебе лет? — спросил он. — Пятнадцать — словно со стороны, услышал я свой голос. Откуда эта информация? Неясно. Но еще интереснее, что это неправда. Каким-то шестым чувством осознавая себя, я точно знал, что мне где-то за двадцать. Однако зачем я ему солгал, осталось для меня загадкой. Услышав мой ответ, его глаза вспыхнули восторженным огнем, а ноздри возбужденно расширились. Он одарил меня приторно любезной улыбкой, надеясь этим одурачить. В этот момент я и понял, что не давало мне покоя. Рамси нацепил на себя маску обычного человека и притворялся тем, кем не является. А мой ответ заставил его хоть и на мгновение явить свое настоящее лицо безжалостного садиста с извращенными желаниями. Именно таким я знал его. Его взгляд лишь подтверждал то, что думал он явно не о воссоединении отца с сыном. Зачем вообще была придумана вся эта история с родством, призванная скрыть очевидный факт, что я — его новая игрушка. — Ну что ж, это прекрасно — произнес он и положив ладонь на мое плечо, двинулся вперед, побуждая следовать за ним. Казалось, что во всем здании не было никого кроме нас, но не успели мы пройти и пары метров, как навстречу нам попались двое, тащившие большой деревянный ящик. Коридор был узким, и чтобы освободить дорогу, Рамси отступил в нишу, скрывающую лестницу в подвал. Потянув меня за собой, обманчиво мягко прижал к себе спиной. В тот момент, как его рука сомкнулась на моей талии, я понял, что пленник здесь. И эта осторожность его движений не смогла меня обмануть. Не хочет спугнуть добычу, подумалось мне. Ведь в этом его стиль. Успокоить жертву, втереться в доверие и внушить ложное чувство безопасности.А стоит мне лишь дернуться, как он откроет на меня охоту и ни за что не упустит свою добычу. Ощущая его всем телом, я почувствовал теплое дыхание на шее. Он двинулся выше, зарываясь лицом в мои волосы и судорожно вздохнул. Это стало наилучшим подтверждением моих предположений. Однако я не собирался доставлять ему удовольствие от охоты, а потому безропотно позволил удерживать меня и никак не среагировал на его действия. Хотя внутренне сжался от мыслей о том, что он собирался со мной сделать. Пропустив этих двоих, мы пошли дальше. Как вдруг Рамси задал вопрос: — Чем ты любишь заниматься? Мне нравится писать, подумал я. И понял, что это действительно так, но вслух ничего не сказал. Какое ему дело до того, что я люблю? Тем страннее была его следующая фраза, будто он каким-то образом услышал мой мысленный ответ: — Писать значит… — он скользнул по мне взглядом. — Интересное занятие, надо познакомить тебя с моими друзьями. Мы дошли до лестницы и стали подниматься наверх. Интересно, что меня больше всего занимал вопрос о том, с какими такими друзьями он собирался меня познакомить и как это связано с писательством? А не о том, как он узнал, о чем я думаю? Хотя насчет последнего, я был уверен, что это единичный случай и остальных моих мыслей он не слышал. На втором этаже было еще более безлюдно и пустынно. Идя по полутемному коридору, невольно мое внимание привлекла открытая дверь класса геометрии. Сразу вспомнилось все что здесь происходило во времена учебы в школе. Как мы резались в карты вместо подготовки к экзаменам в запертом кабинете, с разрешения и подстрекательства нашего препода. Именно он и подсадил нас на это дело, познакомив с игрой в «Мафию». Нередко пытался впарить нам выпивку. А помнится, наши девчонки решили его развести, начав писать ему в соц. сетях всякое. Он их быстро вычислил и стал писать такое, от чего действительно порой становилось стремно. Так что еще неизвестно кто кого развел. Или еще, тот раз, когда он поймал нас при попытке побега с уроков и зажал в темном узком пространстве между внешними и внутренними дверьми. В общем-то был тот еще мудак, любивший играть на нервах. Почти как Рамси, усмехнулся я про себя. За исключением того, что Рамси не стеснялся переходить от слов к действиям. Дойдя до конца коридора, мы зашли в библиотеку. Здесь, на первый взгляд, ничего не изменилось, все те же стеллажи с книгами и вековая пыль. А на второй — за стойкой стояла женщина с пучком на голове и в очках, ну явная библиотекарша, и разговаривала по телефону. Увидев нас, она сделала знак рукой, прося подождать. Помимо нее там было еще две женщины. Одна занималась расстановкой книг на полках, другая объясняла что-то посетителю. Присев на скамейку возле стены, я уставился в окно. Оно было панорамным и казалось, что мы находимся на двадцатом этаже, в центре мегаполиса среди сверкающих на солнце небоскребов, а не на втором, в какой-то захолустной школе на краю мира. Расфокусированное зрение уловило собственное отражение в стекле. Темные слегка вьющиеся волосы, голубые глаза. Хм… Я и правда похож на него, и на вид мне действительно не дашь больше пятнадцати. Оторвавшись от созерцания собственной внешности, краем глаза заметил движение, Рамси присел на скамейку в метре от меня. Я задумался о том, кто все эти люди и что мы тут забыли. А главное, где это видано, чтобы Рамси Болтона попросили подождать, и он спокойно согласился? Мысленно усмехнувшись, я закрыл лицо руками, внезапно почувствовав усталость. Меня не покидало тяжелое предчувствие. Несмотря на всю нелепость и иллюзорность ситуации, образ Рамси был вполне реальным и зная о его характере и садистских наклонностях, я находился в постоянном ожидании худшего. Нахлынуло чувство безысходности. Он меня не отпустит это точно. Возможность побега представлялась мне смутной и почти недостижимой. И в моих воспоминаниях не было никого, кто мог бы мне помочь. Рамси тем временем что-то говорил и зависал в телефоне. Вынырнув из мыслей, я уловил основную мысль того, что он говорил. Похоже, что он планировал наш поход в кино. Что за бред? Он продолжает притворяться что мы отец и сын? Зачем весь этот цирк? Возникло ощущение будто мы играем на сцене, вот только мне забыли выдать слова и вообще объяснить мою роль во всем этом спектакле. — Я не пойду с тобой в кино — произнес я, отказываясь играть по правилам.Кажется, это первые мои слова вслух с момента встречи с ним. Рамси замолчал на мгновение, взглянув на меня. Захотелось крикнуть ему: «Я никуда не хочу с тобой идти!», но это было лишь мгновение отчаяния, оно миновало и ни слова больше не сорвалось с моих губ. В его глазах на секунду вспыхнула тщательно сдерживаемая ярость, снова показывая его истинное «я». Он отстраненно разглядывал меня еще с минуту, словно раздумывая как это я посмел ему перечить, когда он все уже решил. А мне надоело это притворство и напряжение в ожидании кошмара, поэтому поднявшись со скамейки, я решил идти до конца. — Кончай этот фарс и пойдем отсюда — сказал я, безразлично глядя в ледяные глаза напротив. — Как скажешь, — на его лице промелькнуло удовлетворение, делая его больше похожим на себя. От этого взгляда напряжение сковало мое тело, хоть внешне я и казался спокойным и равнодушным. Он встал и, положив тяжелую ладонь на мою поясницу, легко подтолкнул к выходу. Поежившись от его прикосновения, я шагнул за дверь, начиная в полной мере осознавать в какое дерьмо вляпался на этот раз.