Кольцо судьбы

POV Чонун Я ищу свою судьбу уже много лет. Хотя, я немного приукрашиваю, естественно. Я её не искал, но ждал — это правда. Столько девушек прошло мимо меня, но я не помню и половины из них, ни одна не оставила в моем сердце неизгладимый след, ни об одной не хотелось вспомнить вечером сидя у камина с чашкой чая. Вот и приходилось такими спокойными, умиротворенными вечерами не нежиться в объятиях любимого человека или, если его нет рядом, не предаваться воспоминаниям о нем, а сидеть и опять же думать о работе. Сейчас ничего не было в моей серой, размеренной, скучной жизни кроме нее — работы. Я — генеральный директор международной фирмы по продаже нефти Seoul Сompany. Согласитесь, не хилая должность. Да, у меня есть деньги, да, у меня есть связи, да, у меня есть все, что я пожелаю, но в последнее время вся эта мишура не доставляла мне радости. Я слишком привык к хорошей жизни и сам это осознавал. Не с кем было разделить всё, что есть у меня, одному богатства были не нужны. Сейчас, сидя в любимом кожаном кресле в своем кабинете на двадцать пятом этаже высотного здания, я опять задумался о насущном. Мысли о своей второй половинке, о любви всей жизни, как заученно повторяют в дорамах, о судьбе, которая не пройдет мимо, а обязательно тебя найдет, не покидали меня, похоже, ни днем, ни ночью. Я даже к гадалке ходил, чтобы узнать, есть ли вообще такой человек на свете, который судьбой предназначен мне, или я так и буду ходить ополовиненный до конца своих дней, и никто в старости не принесёт мне стакан воды? Она тогда поведала много интересного. Половине я, впрочем, не поверил, но она дала мне надежду, которая, правда, угасала с каждым днем. Но об этом позже. — Опять забил голову ненужными вещами, — одернул я себя. — Ты на работе, думай о деле. А если будешь отвлекаться, то быстро попрут с места директора, охотников хоть отбавляй. Вы спросите, как я к тридцати годам умудрился получить должность генерального директора в самой успешной фирме Сеула? Ха, всему моя природная находчивость, ум и талант — скажу это без ложной скромности. На самом деле, у меня никогда не было богатых родителей. Я вырос в бедной семье. Отец работал на заводе, мама — домохозяйка. Но несмотря на частое отсутствие денег, на невозможность иногда просто нормально поесть и поспать, я никогда не чувствовал себя несчастным. Мы с братом выросли в любви и согласии, мама всегда заботилась о нас, отдавая все лучшее, иногда совершенно наплевав на себя и ограничивая свои и так ущемленные потребности. А отец старался изо всех сил, чтобы прокормить нас. До сих пор я удивляюсь, как он не надорвался, стоя за станком иногда по полторы смены. За что я ему благодарен, так за то, что он никогда не относился к нам как к детям, для него мы были мужчины, он разговаривал с нами как с равными. Именно он научил меня самому важному в жизни: никогда ни от кого ничего не ждать, ничего не упадет с неба, всё нужно заработать, сделать самому. Эти слова я повторял как заклинание, как молитву, когда устраивался на свое первое место работы в обычный офис. Как меня туда взяли без какого-либо образования — до сих пор остается для меня загадкой, но, видимо, мне повезло. Тогда это был серьёзный шаг, удача, которую я уцепил за хвост и не дал ей улизнуть. Потом все пошло как по накатанной: меня заметило начальство, продвигало по должности, росла заработная плата. Я даже мог помогать своей семье, позволяя отцу вздохнуть посвободнее. Но я понял, что хочу большего. Самоуверенно? Может быть, но я не жалею, что повёлся на поводу у своих желаний. Тогда я не был бы тем, кем являюсь сейчас. Опять выпал из реальности. Похлопав себя по щекам, попытался восстановить мысли и сосредоточиться на сегодняшнем собеседовании. Хотя мне-то волноваться нечего, пусть волнуются потенциальные работники. В связи с расширением штата нам потребовались трое специалистов. Возможно, они никогда не работали в данной сфере, но это не страшно, всех всему научат, главное требование — наличие мозгов. Ну, это я так, конечно, говорю про себя, в требованиях написано более красиво: умение самостоятельно принимать решения, аналитический склад ума и что-то там ещё. Ах, да, стрессоустойчивость не забудьте, она в нашем деле необходима, тем более, с таким директором как я. Претенденты уже прошли жёсткий отбор, не побоюсь этого слова. Просто так, за красивые глаза, вас никто работать не возьмет, тем более в нашу фирму, которая входит в список лучших компаний по продаже нефти в мире. Желающих попробовать свои силы было предостаточно, но на сегодняшний день их осталось всего пять. И вот перед ними финишная прямая, последняя и самая жёсткая инстанция — Ким Чонун собственной персоной. Нет, на самом деле я очень добрый, милый, ласковый, но только не на работе. На работе я превращаюсь в зверя. Если не умеешь выполнять поручения, то тебе здесь не место, если хочешь поспать, полентяйничать, отдохнуть, то, пожалуйста, дома, на диване, но больше ты не вернешься сюда никогда. Опаздываешь — штраф. Не понял с первого раза? Больше шанса у тебя не будет. И ни у кого не будет возможности увильнуть, попытаться скрыть свой возможный косяк. Я все всегда знаю, не скажу откуда, знаю и все. Да, и меня боятся, хотя это даже обидно. Я просто хочу, чтобы все выполняли свою работу, всё было так, как положено. Каждый раз я, прокручивая в мозгах слова отца: «Никогда ни от кого ничего не жди, ничего не упадет на тебя с неба, все нужно заработать, сделать самому», подписываю очередной, наверное, третий за неделю, приказ об увольнении. Жаль, что не я нанимал этих бездельников, а отдел кадров, уж я бы не допустил такого безобразия. Своих приближенных — сотрудников, работающих непосредственно со мной — я набираю сам, чем и буду заниматься сегодня. — Хён, пришли претенденты, — в проём двери просунулась голова моего брата Чонджина, а по совместительству — моего помощника. — Да, хорошо, пусть заходят. Сначала все вместе, потом будем по одному беседовать, — поспешно проговорил я, поправляя галстук. До жути жарко, но не могу его снять. Я все-таки директор, лицо первой важности. Передо мной в шеренгу выстроились соискатели. Поднявшись со своего места, я поклонился: все-таки среди них есть люди старше меня. Выйдя вперед и по привычке засунув руки в карманы, я оглядел присутствующих. «Мужчина лет сорока, в сером костюме, начищенных до блеска ботинках, нервно сжимающий в руках папку с документами. Мысленно ставлю галочку, что приятный внешне, не отталкивает, нужно получше узнать его. Женщина лет тридцати пяти, полноватая, кожа белая-белая, как булка, костюм неприятного розового цвета с рюшечкой по краю юбки. Я вообще против принятия женщин на важные для меня должности. Нет, я не делю людей по половым признакам, Боже упаси, ни в коем случае, но все-таки предпочитаю, чтобы моими приближенными были мужчины. С ними проще иметь дело. Но списывать её со счетов я не стал, может, она поразит меня своим умом. Всё возможно. Хм, мужчина, лет пятьдесят, может, и больше, не очень хорошо, конечно. На пенсию скоро засобирается, опять искать кого-то. Ладно, посмотрим дальше. Мужчина, лет тридцать. Залысины видать аж отсюда. И выражение лица неприятное какое-то, брезгливое как будто. Не нравится он мне, короче говоря. Так, Ким Чонун, суди по профессиональным качествам, а не по внешности. Последний парень, даже мужчиной его не повернется назвать язык. Лет двадцать пять, не больше. Высокий, чуть выше меня, скорее всего. Каштановые волосы, чуть закрывающие глаза, пухлые губы. Чёрный классический костюм идеально сидит на нём, воротник рубашки расстегнут, оголяя часть шеи. Внешне он выглядит довольно спокойно и умиротворённо. Однако кадык нервно подрагивает. Значит, всё же волнуется. Мне он нравится, определенно, что-то есть в нем притягивающее.» — Добро пожаловать! Сегодня будет проходить последний этап собеседования. Я поздравляю вас уже с тем, что вы стоите здесь. Отбор был непростым, как вы сами могли заметить, и это большая честь для вас, скажу без ложной скромности, — я ни секунды не лукавил. Все уже давно знали, что если тебе удалось пройти собеседование в корпорации Seoul Сompany и осталась только заключительная стадия в лице генерального директора, то ты можешь уже сейчас с полной уверенностью назвать себя счастливчиком. Даже если Ким Чонун забракует твою кандидатуру, и ты не будешь работать в его фирме, то будь уверен, что если ты выйдешь из дверей Seoul Сompany и сразу же зайдешь в другую какую-либо компанию и с порога скажешь: «Я проходил собеседование в Seoul Сompany у Ким Чонуна», — тебя уже никуда не отпустят, ты сразу же получишь ту должность, на которую претендуешь. Проверено. Взяв из протянутой руки Чонджина список кандидатов, я бегло пробежал по написанному взглядом и назвал первую фамилию: — Пак Гонсок, вы первый. Претендент под номером один — мужчина в сером костюме — заметно вздрогнул, но, справившись с собой, кивнул и поклонился. Мило улыбнувшись ему, я повернулся к остальным: — Прошу остальных подождать в коридоре. Вас позовут. Все быстренько ретировались, и мы остались наедине с Пак Гонсоком. Жестом пригласив его присесть, я расположился напротив. — Может, чай или кофе? — не удивляйтесь, что я сам задаю такие вопросы. Просто надо же дать понять человеку, что это не допрос. Вообще, собеседования проходят у меня достаточно необычно: я стараюсь придать им оттенок дружеской беседы. Подкупают люди, которые не боятся меня, спокойно отвечают на вопросы, расслабляются. Я делаю все для того, чтобы человек раскрылся, стал самим собой — тогда мне всё становится про него ясно. Ну вот, и он удивился, что я спросил о чае. Но быстро сориентировался и вежливо отказался. Наша беседа продолжалась где-то полчаса. Сначала он чувствовал себя скованно, отвечал клишированными фразами, я уж было подумал, что ошибся в нем, хотя первое впечатление меня редко обманывало. Но потом всё наладилось, он чуть-чуть освоился, и я остался доволен. — Спасибо, Гонсок-ши, вы можете подождать в коридоре, — сказал я, вставая и кланяясь ему. Тот быстро встал и, так же поклонившись, вышел. «Так-так, ну плюсик можно поставить. Если меня уж так поразят другие, что вряд ли, но Гонсока я бы взял. Посмотрим, посмотрим», — бормотал я себе под нос, ставя плюс рядом с его фамилией в списке претендентов. — Чонджин, будь любезен, пригласи следующего кандидата, — нажав на кнопку селектора, попросил я. Следующей была женщина в розовом. Не скажу, что она чем-то привлекла моё внимание, но сообразительности ей не занимать, даже хитрости в каком-то плане. Она оставила двойственное впечатление, но, опять же, списывать её со счетов я не стал. Дежавю просто какое-то. Мужчина, который мне показался пятидесятилетним, оказался на десять лет моложе, чем я предполагал. Видимо, жизнь его потрепала, но как специалист он мне показался вполне приличным. Он уже работал в нефтяной отрасли, но в Китае. Что же, это плюс и в его копилку, и в мою бумажку с кандидатами. Рядом со следующим претендентом я сам чувствовал себя неуютно, но виду не подал. Скорее всего, брезгливое лицо этого мужчины родилось вместе с ним, а холодный взгляд, казалось, смотрел прямо в душу. Но меня не так-то легко напугать. Я постарался абстрагироваться от внешности и сосредоточиться на резюме и навыках данного человека, но получилось с трудом. Ничего выдающегося я не заметил, похоже, он попал ко мне на собеседование только потому, что его слишком боялись во время предыдущих этапов отбора и пропускали просто так. Надо надавать отделу кадров по шее или переувольнять всех к чертовой матери. Со своим решительным и упрямым характером я могу сделать это в два счета, но единственное, что меня останавливало — это где, а, главное, сколько времени я буду нанимать двадцать человек? — Итак, Чо Кюхён? — я поднял взгляд на последнего кандидата. Парень в чёрном костюме стоял передо мной, нервно сжимая руки в замок. — Да. — Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чай, кофе? — начал я свой привычный диалог. — Нет, спасибо, ваша секретарша уже позаботилась о том, чтобы мы напились и чая, и кофе, — неожиданно спокойно ответил он, усаживаясь в кресло, и даже улыбнулся. Этого я ожидал меньше всего. Думал, что он будет что-то неуверенно лепетать, прятать глаза, запинаться, но не тут-то было. — Тогда приступим, — я улыбнулся ему в ответ. За время нашей беседы я, похоже, успел узнать о нем все: он приехал в Сеул год назад, работал в гостиничном бизнесе, есть родители и старшая сестра. — Почему решили устроиться работать именно в Seoul Сompany? — Самая известная фирма в Сеуле, работать здесь — верх престижа. Хочу добиться в жизни чего-то сам, не глядя на успехи родителей. — У вас успешные родители? — я поднял брови вверх. — Достаточно. Мой отец преподаватель, но я не хочу жить под его крылом. Хочу испытать свои силы, посмотреть, на что способен сам, без него. Я думаю, что Seoul Сompany — это отличный фундамент для реализации. — Хм, достаточно смело, скажу я вам. Для многих Seoul Сompany — это уже не фундамент, а вершина. — Он удивляет меня все больше и больше. Такой молодой, а амбиции… Чем-то на меня похож в его годы. — Возможно, но не факт, что я пройду собеседование сейчас, — Кюхён улыбнулся и провел пальцами по нижней губе, задумчиво глядя на меня. — Это верно, — задумчиво проговорил я, наблюдая за его телодвижениями. Длинные пальцы Кюхёна скользили по губе, осторожно на нее надавливая. Данная картина вызывала странное ощущение внутри, было в этом что-то завораживающее. «Ха-ха, Ким Чонун, ты уже на мужиков засматриваться стал? Ну, что скажешь? Молодец! Сразу видать, что у тебя давно девушки не было!» Одернув себя, я тряхнул головой и посмотрел на Кюхёна: — Спасибо, Кюхён-ши, Вы можете подождать в коридоре. Потом вас всех позовут. Тот встал, поклонился и, пожав мне руку, вышел. Господи, да что со мной? Такое ощущение, что я пробежал марафон на самой высокой скорости, на которую способен. Видимо, собеседование выжало из меня все соки. Все-таки нужно находить подход к людям, а все такие разные. Что может сработать с одним, другого может обидеть или даже разозлить. Как психологи вообще выдерживают? Ладно, осталось дело за малым — выбрать, кого же взять. «Так, ну Гонсока я возьму, пятидесятилетнего, а, точнее, сорокалетнего, как уж там его, а, Хёнджуна, тоже. Кто же третий? Тот брезгливый точно отпадает, бесит он меня, мы с ним не сработаемся. Тётку? Тоже что-то останавливает, ни рыба, ни мясо она, короче. Паренька того? В нем что-то есть. Правда, себя узнаю в нём, честное слово, но молодой уж больно. Двадцать пять всего. Что же делать? Ладно, Чо Кюхён, тебе повезло, крупно повезло, но это только аванс. Поблажек не жди.» — Чонджин, пригласи, пожалуйста, претендентов. — Хорошо, — отозвался на том конце провода Чонджин, и в следующую минуту мой кабинет заполнился людьми. Они так же, как и до этого, выстроились в шеренгу и выжидающе уставились на меня. Лучезарно улыбаясь, я встал, обогнул стол и расположился напротив них, чтобы меня было лучше видно. — Для начала я хотел бы поблагодарить вас всех за то, что вы участвовали в собеседовании, не побоялись испытать свои силы, не бросили на полпути, как это делают многие. Думаю, у вас недюжинная сила воли и терпение, а это очень важно в нашей работе. А сейчас я оглашу список тех, не побоюсь этого слова, счастливчиков, которых я решил зачислить в наш штат. Я выдержал настоящую мхатовскую паузу и поднял глаза на стоявших передо мной людей. Да, это даже притягивающее зрелище — видеть на лицах людей то, о чем они думают в данную секунду, их переживания. Женщина от волнения аж глаза закрыла, мужчины были более сдержаны, но было видно, что они тоже взволнованы. С брезгливого даже его маска надменности слетела, появилось нормальное, человеческое лицо сосредоточенного мужчины. Очень жаль, что это случилось сейчас, а не часом ранее, когда он сидел передо мной и уверял, что всё может и всё умеет, чуть ли не с чувством превосходства глядя на меня. Поздно, слишком поздно, гражданин, вы показали своё истинное лицо. — И так, Пак Госок, — прекрасно, один выдохнул с облегчением, но зато другие напряглись основательно, — Ким Хенджун, — второй смотрит на меня счастливыми глазами, а мне показалось, что воздух вокруг сейчас вспыхнет от накала страстей. Дама в розовом даже сложила руки в жесте мольбы. Жаль, что я не оправдаю её надежд. — Чо Кюхён, — я не мог не пронаблюдать за его реакцией. До того момента, как было произнесено его имя, он стоял, плотно сцепив руки за спиной в замок. Весь его вид сигнализировал, что он так напряжён, что еще чуть-чуть — и он развалится на составные части. Но после того, как он услышал свою фамилию, его руки безвольно упали по швам и на губах заиграла довольная улыбка. Невольно я улыбнулся ему в ответ. — Я хотел бы остаться наедине со своими новыми подчиненными, — я перевел взгляд на уже бывших кандидатов. Мне показалось, что женщина даже плакала, но жизнь есть жизнь, не мог я взять всех, ну хоть убейте. — Надеюсь, мы сработаемся. Желаю успехов, Гонсок-ши, — вежливо проговорил я, протягивая ему руку для рукопожатия. Тот радостно за нее ухватился и с энтузиазмом затряс. Господи, сейчас рука отвалится, но я все так же мило улыбался и терпел эту трясучку минуты три. — Спасибо, Чонун-ши, спасибо, спасибо, вы не пожалеете, — тараторил он, все так же сотрясая мою конечность. — Я в этом уверен, — наконец-то мне удалось отвоевать свою ладонь и запрятать её в карман брюк. После того, как за Гонсоком закрылась дверь, с теми же словам я подошел к Хёнджуну. Тот был более сдержан, но было видно, что он еле сдерживает подкатившую радость. Я не стал долго распространяться, пожелал ему удачи, пожал руку и отправил восвояси, не забыв напомнить, что завтра жду его в девять часов на рабочем месте и что ненавижу опаздывающих, на что тот тут же закивал, как дрессированная обезьянка, и быстренько ретировался. Готов поспорить, что даже за уже закрывшейся дверью услышал победный клич Тарзана. Ну что же, каждый выражает радость как умеет. — Чо Кюхён, — я пристально посмотрел на него, — признаюсь честно, я долго думал, брать вас или нет. После этих слов он заметно заволновался. Я не хотел такой реакции, поэтому поспешил объяснить: — И все из-за вашего возраста. Вы слишком молоды, но я решил закрыть на это глаза. Мне нравится ход ваших мыслей, ваша позиция, ваше мировоззрение, мне все это близко, — всё это я говорил, прохаживаясь взад и вперёд перед ним и исподтишка наблюдая за его выражением лица. Опять эта поза: руки за спиной в замок, ноги на ширине плеч. Видимо, это его классическая поза — в напряжении. Губы сомкнуты в тонкую линию, глаза чуть прикрыты, было понятно, что внимательно слушает. — Надеюсь, — я резко остановился и посмотрел ему в глаза. Смотрит в ответ. Значит, не боится. Всё же он мне нравится. — Вы меня не подведёте, и я не пожалею о своем выборе, — с этими словами я протянул руку для рукопожатия. — Я буду стараться, Чонун-ши. Я сделаю всё возможное, чтобы вы не пожалели о том, что взяли меня, — тихо, но очень серьёзно проговорил он, пожимая протянутую руку и не прерывая зрительного контакта. — Я рад это слышать, — улыбка снова заиграла на моих губах. Кюхён, когда был сосредоточен и серьёзен, выглядел очень смешным. Не успев уцепиться за эту мысль, я почувствовал как палец на той руке, которую пожимал Кюхён, задело что-то твердое, как будто игла прошла своим острым концом по гладкой подушечке пальца. От неожиданности я вздрогнул, но, так и не расцепляя рук, повернул ладонь Кюхёна на себя, проверяя, что же это могло быть. Отблески проглядывающего сквозь жалюзи солнца заиграли на золотом кольце, которое Кюхён носил на среднем пальце. Большой чёрный камень добавлял остроты всей этой композиции, так же играя лучам небесного светила, старательно отражая его всеми своими гранями. От неожиданности я отдернул руку быстрее, чем было нужно. Это привлекло внимание Кюхёна, который недоуменно посмотрел на меня, спрятав свою руку за спину. Нет, я ожидал всего чего угодно, но только не этого!