Я люблю тебя, меланхолия

«KIDD — ультрафиолет»

***       Уже часов 6. Мы все сидим за столом. Кирилл сидит рядом с Костей, а я сижу рядом с Дианой и Любой. — Ну думаю, что это было бы не хорошей идеей, — хмурюсь я. — Да какая разница? — говорит Диана, смотря на своего парня. — Может просто отобрать у него бутылку. — А вот это вот да! Ещё заодно и у Кирилла забери! — хлопаю в ладоши я. — Ну телки, дайте парням отдохнуть, — протестует Люба. — Да сколько можно? Они на протяжении 6 часов «отдыхают». Вот твой Жора вообще не пьет. Почему? — Потому что не хочет, — бурчит Люба. — Короче. Я первая? — спрашиваю. — Конечно! — взвизгивает Диана.       Я встаю со стула и оглядываюсь на девочек. Диана держит за меня кулачки, кивая в ответ, а Люба, хмурясь, молчит. Ну, а что? Кирос слишком много пьет вместе с Костей.       Я подхожу к Кириллу и отбираю у него бутылку с алкоголем, быстро отворачиваясь, слышу восторженные визги Дианы и быстрым шагом иду обратно. Точнее бегу, чтобы Кирилл меня не схватил или потащил. — Это подвиг! — кричит Диана. — Кстати, он идёт.       Я резко поворачиваюсь и вижу Кирилла, который идёт ко мне. Я быстро сажусь на стул и убираю бутылку под ноги. — Ев, ты чё творишь? — Кирилл лезет за бутылкой под стол. — Кирилл, не кажется — ли тебе, что вы уже переборщили с алкоголем? — чешет затылок Диана. — Слушай, если ты захотела заброкодировать своего парня, не надо в это впутывать Еву. — Да кто его брокодирует?! Просто я за вас волнуюсь! — это звучит так же глупо, как сказать, что я не волнуюсь за того, кто хочет спрыгнуть с 9-ти этажки, я боюсь за того, кто на это смотрит. — А я тут вообще причём?! — Кирилл хмурится и наконец находит бутылку. Я смотрю на Кирилла. — Что?! — Кирилл уходит, как хмурая туча. — А я говорила, что нихуя не получится, — говорит Люба. — Думаю, с Костей будет такое же, — говорю я. — А мы сейчас и проверим, — Диана встаёт со стула и идёт обратно к парням. — Неужели она думает, что так можно отобрать алкоголь? — бурчит Люба. — Не знаю, — пожимаю плечами я, смотря на подругу, которая резко забирает у Кости бутылку и идёт к нам. Я смеюсь. Это на самом деле смешно выглядит, но не для Кирилла, который хмурясь, смотрит на меня. — Вот! — кричит Диана, победоносно поднимая бутылку.       Костя на удивление за ней не пошел, даже не собирался. Это Кирилл такой дерзкий, а Костя спокойный, как удав, но что интересного в таком спокойствии? Я иду к Кириллу, который уже прячет бутылку за своей спиной, но я ведь не для этого к ним пошла. — Евочка, если ты хочешь снова принять попытки борьбы с моими алкоголизмом, то спешу тебя огорчить, тут ещё много алкоголя, — говорит Кирилл, пододвигаясь к Косте. — Я просто пришла, — говорю. — Без плохих намерений? — хмурит брови Кирилл. — Да! — я сажусь к Кирилл, который приобнимает меня за плечо. — Что случилось с Дианой? — начинает Костя. — С Дианой? Вроде ничего, — хмурюсь я. — Она на меня обиделась, — бурчит Костя. — Ой, чувак! Не парься, она просто истерит из-за того, что ты решил бухнуть со мной. — Так дело в том, что я даже и не бухал, — Костя смотрит на Диану так грустно, что мне хочется заплакать… — Телки такие телки. Если ей что-то не нравится она никогда не скажет, что именно, но будет продолжать дуться! — А ты хочешь, чтобы мы тебе прямо в лоб говорили, что не нравится?! Тогда это будет странно, — говорю я. — А что такого? Вот тебе не понравилось, что я бухаю, ты бы сказала и все. — Так я тебе сказала! Изменений не произошло! — смеюсь я. — Так… — Кирилл хмурится. — Плохой пример.       Кирилл задумывается, а я смотрю на Глеба с Ариной. Глеб так клеится к ней, что мне кажется, что они прямо здесь сейчас трахнуться. Вот серьезно. Он ее то за задницу возьмёт, то начнет целовать. Это даже смешно. — Глеб пошел в разнос, — улыбается Тимошенко. — Вот примерно так же я клеил телок. — Ну спасибо блять, — бурчу я, облокачиваясь на спинку дивана. — Да блять… — бурчит Кирилл. — Раньше. Раньше я клеил телок.       Я смотрю на Кирилла. Ну блять… В каждом диалоге он напоминает о том, какой он похититель девичьих сердец, только я не считаю это чем-то крутым, наоборот, очень странным и некрасивым. — Ну Евочка, — Кирилл целует меня. — Ну я больше не буду.       Я смотрю на Кирилла, который сверлит меня своим пьяным взглядом. — Евочка, — протягивает Кирилл, кладя свою руку мне на бедро. — Прости, — Кирилл снова целует меня.       Я вздыхаю. — Ну Ева, — бурчит Кирилл. — Ну что?! — меня уже раздражают расспросы Кирилла. — Ну перестань обижаться — Да я не обижаюсь, — говорю я, вздыхая. — Нет, ты обиделась! — вздыхает Кирилл, прильнув ко мне. — Кирилл, — хмурю брови я. — Если ты будешь продолжать говорить, что я обиделась, когда я этого даже не делала, то я точно обижусь. — Слышь! — Кирилл дал мне щелбан по лбу. — Не надо. — Слышь, за углом поссышь, — я убираю руку Кирилла со своего плеча. — Слышь, ты со мной переспишь, — Кирилл улыбается. — Слышь, ты меня бесишь, — бурчу я. Кирилл снова даёт мне щелбан. Я ударяю Кирилл по спине. — Хватит! — Это ты хватит. Сядь мне на лицо и я выпью из тебя все соки, — Кирилл улыбается. — А я выпью твою кровь, если будешь нести хуйню! — Евочка, — бурчит Кирилл, хмурясь. — Я вот жду-жду, когда ты наконец заценишь мои треники, а ты че-то не смотришь.       Кирилл заставляет меня вспомнить про его штаны, а точнее про его член. Ну да… Подход отличный. Теперь мне так сложно не отпустить взгляд, что я просто смотрю в стену. — Как тебе? Нравится? — Кирилл закусывает губу. — Штаны, как штаны, — пожимаю плечами я. Конечно. Я вру сама себе, что я не хочу Кирилла. Дураку понятно, что я обманываю.       Я беру со стола бокал с вином и выпиваю содержимое, так скажем, для храбрости. — А мне кажется, что ты даже не посмотрела, — Кирилл улыбается, я поворачиваю голову на Кирилла, смотря ему в глаза. — А мне кажется, что ты начинаешь меня возбуждать, — говорю я. — Ну наконец, — Кирилл улыбается.       Я кладу свою голову на плечо Кирилла и продолжаю пытаться не посмотреть на член Кирилла. Я чувствую, что Кирилл наблюдает за мной и моим взглядом. — Я к Диане пожалуй пойду, — говорит Костя, вставая с дивана.       Я смотрю на уходящего к Диане Костю. Все о чем-то разговаривают, танцуют. А мы с Кириллом просто за этим наблюдаем.       Кирилл специально чешет свою ногу, чтобы я посмотрела, да блять! Ну невозможно не посмотреть! Я опускаю взгляд и вижу маленький бугорок на штанах Кирилла. Ну вот и все. Мое здравое мышление куда-то улетучилось в небеса и я провожу пальцем по бугорку на штанах. — Хороший материал, — говорю я.       Кирилл закусывает нижнюю губу.       Я вожу пальчиком по члену Кирилла и смотрю на то, как он постепенно поднимается. — Потише, а то я сейчас прямо здесь тебя трахну, — бурчит Кирилл. — Хотя… Можно и здесь. — Нет. Нельзя, — бурчу я, убирая свою руку с Кирилла. — Эй, — Кирилл взял меня за запястье и положил мою руку обратно на свой пах. — Всем поебать на то, чем мы тут занимаемся. — Ты намекаешь на то, что мы должны тут заниматься сексом, — смеюсь я. — Блять… — бурчит Кирилл. — Причем тут это? Я говорю про то, что нас никто не увидит.       Моя храбрость с выпитого алкоголя меня пугает. Что я делаю? Моя рука лежит на члене Кирилла, когда в комнате находится около 10 человек. Ещё и Кирилл тянет резину, играя со мной. Иногда такие игры меня заводят, но не в таком случае. — Поцелуешь меня, — улыбается Кирилл, смотря на меня. — Нет, — бурчу я. С чего я вообще должна его целовать? Вот пусть сам это и сделает… Тоже мне… Командир… — Ну же, — ухмыляется Кирилл. Я смотрю в глаза Кирилла.       Останавливаю свой взгляд на них, когда мы смотрим друг на друга. Теперь я даже не могу отвести свой взгляд. Черт. — Давай, — говорит Кирилл.       Теперь я ищу причины. Почему я не могу поцеловать Кирилла? Причина одна и она очевидна. Потому что, Кирилл меня об этом попросил, а если я исполню его просьбу… Ничего не будет. Да и вообще. Почему я не могу просто поцеловать Кирилла? Господи. Мои тараканы в голове заставляют меня думать об этом… Нормальная девушка сразу бы сделала то, что Кирилл просит, лишь бы ее трахнули, а я ещё полчаса подумаю. Стоит-ли? Хотя я сама знаю, что я его поцелую. Так почему бы это сделать не сейчас?       Наши с Кириллом губы соприкасаются и я чувствую лёгкую усмешку на губах Кирилла.       Тимошенко кусает мою нижнюю губу, оттягивая ее. Я провожу языком по его губе и Кирилл снова впивается в мои губы. — Пошли, — шипит он.       Я встаю и в поцелуе мы с Кириллом заходим в спальню.       Кирилл закрывает дверь и кидает меня на кровать, нависая надо мной. — Я тебя люблю, — говорит он, снова целуя меня.       Тимошенко убирает мои руки назад и снимает с меня футболку. Я тянусь, чтобы снять футболку с Кирилла, но он это делает за меня.       Мне открывается прекрасный вид на торс Кирилла. Я провожу пальцами вдоль его тела и Тимошенко целует меня, мое дыхание утяжеляется и мне становится нужно больше воздуха.       Кирилл немного отодвигается на край кровати и стягивает с меня штаны. В это время я смотрю на Кирилла. Сквозь темноту это сделать конечно нелегко, но мне удается заметить самые красивые черты лица. — Кирюш, — бурчу я. — М? — Кирилл кидает куда-то мои штаны. — Я тебя очень люблю, — говорю я, протягивая свои руки к Кириллу. — Я знаю, детка, — Кирилл целует меня в живот и идет вниз.       Мои трусики уже намокли и мне сложно сдержать удовольствие от движений Кирилла. Я закусываю губу, смотря в потолок, и получая безумно приятные эмоции. — Ты очень красивая, — говорит Кирилл, целуя меня там через мокрые трусы.       От приятных слов мне становится невообразимо приятно. Я хочу расцеловать Кирилла.       Парень стягивает с меня ненужную ткань и проводит языком по клитору. Так приятно и так необычно, что мне сложно не простонать имя Кирилла. От таких движений языком мое влагалище само собой расширилось и мне стало ещё приятнее. Тут Кирилл снимает с себя штаны вместе с боксерами и снова целует меня. Тимошенко входит в меня, придерживая мои ноги в своих руках. Мне так приятно, что хочется застонать громче порноактрис, громче взрыва в мирном небе, громче музыки в колонках на концерте Кирилла. Чтобы перебить мое желание я закусываю свою губу. Кирилл хрипло стонет, что в силах услышать это только я. Я кончаю, приподнимая свой таз и Кирилл ухмыляется тому, что я сделала это раньше, чем он. Во влагалище становится тепло, когда Кирилл изливается в презерватив и ложится рядом со мной. — У меня никогда такой охуенного секса не было, — громко дышит Кирилл.       Я смотрю в потолок, улыбаясь. — Я хочу вот так лежать с тобой до конца жизни, — говорю я. — Вот так лежать на кровати и никогда с тобой не расставаться. — Так и будет. Я никогда тебя не брошу, — Кирилл берет меня за руку. — Обещаю, — Тимошенко поворачивает на меня свою голову, я делаю тоже самое, чтобы посмотреть в его глаза. — Я тоже обещаю, что никогда тебя не брошу. — Не говори тоже, — хмурится Кирилл. — Ты будто со мной соглашаешься. — Я обещаю, что никогда не брошу тебя. И буду любить тебя вечно, — я целую Кирилла. — По мне это и так понятно, — улыбается Кирилл. — Если мы расстанемся, то я никогда не найду себе девушку. Я буду искать похожих и не найду. — Мы расстанемся только тогда, когда смерть нас разлучит. Я хочу этого больше всего. — Тебе будет сложно со мной, — хмурится Кирилл. — У меня вечные туры и отъезды. — Но если ты и вправду любишь человека, то готов его ждать даже год, если будешь уверен в том, что он вернётся. — На год мы уж точно не расстанемся, — Кирилл улыбается, целуя меня. — Максимум на полтора месяца. — И я буду тебе каждый день названивать до того момента, когда ты меня не пошлешь, — улыбаюсь я. — Скорее я тебе буду названивать, — Кирилл улыбается, смотря в мои глаза. — Друг другу будем названивать и никогда друг другу не надоест это делать. — Точно, — Кирилл улыбается. — Неужели мы нашли друг друга? Будто это все сон… Даже самому не верится, что я серьезно мог так полюбить человека. — Мне тоже, — улыбаюсь я. — Блин… Это похоже на сцену из какого-то фильма. — Нет, — Кирилл машет головой. — Это просто любовь. — Просто любовь? — смеюсь я. — Это что-то большее, чем просто любовь. — Это наша с тобой любовь, — улыбается Кирилл. — Да, — вздыхаю я. — А тебе нравится Глеб? — В каком смысле? — смеётся Кирилл. — Просто… Меня пугает его поведение. Он ведь даже не думает о том, чтобы найти себе постоянную девушку, — хмурюсь я. — Ну слушай… Я до последнего об этом не думал, до того момента, как не встретил тебя. Типа… У меня не было намерения найти девушку, наоборот я не хотел. Ему не нужно намерения для того, чтобы найти телку, из этого ничего хорошего не выйдет. Чаще, любовь — это случайное чувство, то есть ты его не ждешь, когда оно приходит. Он просто не может без секса, так почему себя ограничивать? — Просто… Он клеится к каждой телке, которую увидел. — Блять… — вздыхает Кирилл. — Все чуваки одержимы сексом, Ев. И если видишь телку, которая хочет заняться с тобой этим без обязательств, почему же не трахнуть ее? Понимаешь? — Нет, — хмурюсь я. — Может это просто у меня такое… Типа… Я бы никогда не стала заниматься таким делом с первым попавшимся человеком… Показывать свое тело первому попавшемуся… А он это делает. — У нас в мире так принято. Если телка со всеми ебется, значит она шлюха, а если чувак со всеми ебется, то он крутой. Это всегда так было. — Да причем тут это? Ты ничего не понял, Кирилл. — Я понял! Просто я говорю о том, что у тебя такие понятия, а у твоего брата другие. Для него шлюхи — это круто. — Да я ведь не говорю, что шлюхи это плохо! — Но ты так считаешь! Если бы у нас в мире таких понятий не было, то все бы ебались друг с другом. А кто-то принял эти понятия, такие девушки, как ты, а другие не приняли. Им похуй. И наоборот, это очень хорошо, что ты осталась девственницей до 18 лет, но не все это принимают за то, что ты молодец. Большая часть людей наоборот посмеются, что ты такая вот неудачница. — Почему в разговоре про Глеба мы перешли на мою девственность?! — смеюсь я. — Ты вот только что намекнул мне на то, что я неудачница! — Нет! — повышает тон Кирилл. — Меня наоборот это заводит. Твоя правильность и недоступность. Заводит то, что я тебя учу сексу, заводит то, что только я трахал, трахаю и буду трахать тебя. Для меня это охуенно! Если бы я знал, что у тебя была половая жизнь до меня, то я бы ревновал. У другой тёлки меня это раздражало. Типа. Вот. Блять. Она девственница, нахуй надо. А у той, которую я люблю всем своим сердцем, мне наоборот это греет душу. — Короче! — хлопаю я Кирилла по животу. — Ты считаешь то, что делает Глеб — нормально? — Вполне, — пожимает плечами Кирилл. — Тогда я тоже, — вздыхаю я. — Но только это нормально не в нашем случае! — приподнимается Кирилл на локтях. — Блять, — вздыхаю я. — Конечно! — смеюсь я. — У нас тут не свободные отношения! — Кирилл тыкает меня по носу. — Все серьезно! — Если ты когда-нибудь ещё притронешься к моему носу, то я тебя шлёпну! — говорю я, упираясь в подушку. — Ну Евочка, — Кирилл ложится, обнимая меня. — Я тебе столько этих блестяшек накуплю ради того, чтобы тебя целовать в твой носик. — Ну Кирилл, — я перекатываюсь, ложась на Кирилла. — А как же семейный бюджет? — Да какой бюджет? — хмурится Кирилл. — С появлением в моей жизни тебя мой бюджет ушел. — Ой! Будто он у тебя был! — улыбаюсь я. — Не, не было, — хмурится Тимошенко. — Ну вот! Нужно думать о бюджете! Вот например. Ты ведь такой богатый чувак, пошел купил себе труханы за 500 гривен. Это разве нормально?! — Да это один раз только было! — улыбается Кирилл. — А второй раз, как ты купил себе очки за 1000? Это ты не считаешь? — Ой блять! Мои деньги. Чё хочу, то и покупаю, — бурчит Кирилл. — Например, блестяшки для любимой Евочки. — Да какие? Мне не надо, — бурчу я. — Я хочу, чтобы ты начал меньше тратиться! — А ты не тратишься? Вот. Недавно. Ты пошла себе купила нижнее белье за полторы тысячи. И ты это считаешь не тратой денег? — Ты мне сам купил! — взвизгиваю я. — Я не хотела! — Но ты ведь носишь, — ухмыляется Кирилл. — Ну, а что?! Деньги зря?! — Ну да, — Кирилл улыбается.— Только вот сексуальнее в нем ты стала. Казалось бы, уже некуда, но ведь получилось. — А ты в своих труханах сексуальнее не стал. Только тогда, когда твои штаны почти спадывают, признаюсь, это выглядит сексуально. — Буду специально так делать, — Кирилл улыбаясь, убирает мои волосы со лба. — Не надо! Твои фанатки не выдержат, — улыбаюсь я. Кирилл вздыхает и обнимает меня. — Вот знаешь. Мне с тобой так хорошо… Даже с подругами так круто не бывает, — говорю я. — Ты меня всегда понимаешь. Короче. Люблю я тебя.       Кирилл смеётся. — Прекрасная речь, Евочка, — говорит Тимошенко. — Блять. Мне так нравится тебя так назвать. Пиздец. — Как так? — смотрю я на Кирилла. — Евочкой, — улыбается Кирилл. — Красивое имя. — Ой, а мне тоже нравится, когда ты меня так называешь, — улыбаюсь я. — Мне кажется нам нужно идти ко всем. Диана уж точно заметила нашу пропажу. — А подожди. Вот как так получилось, что тебя отчислили из балета? Они что? Совсем охуели? — Нечего было жрать мне все подряд, — бурчу я. — А вот сиськи. У тебя большая грудь. Как тебя вообще с ней взяли на балет? — Кирилл улыбается, а я смотрю на него. — Мне приходилось ее перевязывать. Учителя говорили, что большая грудь — это не достоинство, а позор. А куда я ее дену? Мне приходилось брать бинты и затягивать. — Позор?! Большая грудь? А они видимо ничего не знают о сексуальности… — Они многое знают об изяществе! И балерина с большими буферами выглядит, как корова! — смеюсь я. — Эй! — Кирилл стукает меня по голове. — Если бы эти слова в твою сторону не пошли бы от тебя самой, то я бы ебнул этого чувака. — Господи, — смеюсь я. — А ещё по девочкам пошел слух, что мы уже давно девственность потеряли из-за растяжки. Ну что? Я проверила. Нихуя я ничего не потеряла. — Блять, — Кирилл смеется. — Это ведь нужно было додуматься! — Ну, а что?! Ты видел наши шпагаты?! Запросто! Между прочим я так до конца и думала…       Кирилл начинает ржать надо мной. — А ещё! Было такое, что чувак, мы были с одного курса. Говорит короче, что ему нравится девочка там из нашего факультета. И вообщем! Он ее все время ранял, потому что боялся ее лапать! — улыбаюсь я. — Сколько же парней тебя роняли…- хмурит брови Кирилл. — Не! Это не про меня! Меня ни разу не роняли и слава Богу! — Хорошо, что ты не такая красивая, как твоя одкурсница, — улыбается Кирилл. — Твои шутки ужасно несмешные, — бурчу я, вставая с Кирилла. — Ещё и грубые.       Кирилл хватает меня за запястье и тянет на себя. — Я пошутил, детка, — Кирилл тянет меня к себе.       Я одергиваю его руку. Это не обидно услышать от какого-то левого чувака, но от Кирилла это слышать вообще неприятно. Будто ножом в сердце. Понятно, что он пошутил и я это знаю, потому что я знаю, что Кирилл меня любит, но его шутки порой заходят слишком далеко. — Да Ева блять, — вздыхает Кирилл. — Прости.       Я надеваю свои джинсы и выхожу из спальни.       В зале все также играет громкая музыка. Я смотрю на Любу, которая сидит рядом со своим парнем и сажусь к ним. — Ты где была? — поворачивается ко мне Люба. — Курила, — хмурюсь я. — Ясно, — бурчит Люба. — Что я пропустила? — Ничего, — говорит Жора. — Если не считать то, что твой брат клеился к моей девушке. — Да не клеится он! — кричит Люба. — Мы просто разговаривали! — Да-да, я видел, как ты с ним «разговаривала». Так заигрывала с ним, что у него хуй встал, — хмурится Жора. — Да ничего даже не было! Не психуй! — кричит Люба. — Да я блять спокоен! — кричит Жора.       Дохлый номер. Я иду к Диане с Костей, которые, обнимаясь, смотрят на меня. — Где Кирилл? — спрашивает Костя. — Я не знаю, — пожимаю плечами я. — Ты представляешь! Женя сейчас нам всем играл песни. Ты многое пропустила. — Блин, — вздыхаю я. — Может он ещё споет, — пожимаю плечами я. — Он всегда поет, — говорит Костя. — Можете не волноваться. — Я и не волновалась. Мне нравится только то, как ты играешь на гитаре, — говорит Диана. — Да всем нравится, как играет Женя! Поэтому на каждой вечеринке все телки его. — Ну не знаю… - хмурится Диана. — Не я например.       Я чувствую, как сзади меня кто-то приземлился на диван. Я не буду поворачиваться, потому что в 60 процентов случая это Кирилл. Этот некто приобнимает меня рукой и некто превратился в Кирилла. — Кто владеет всеми тёлками? — говорит он. Я убираю руку Кирилла со своего плеча, но он не подчиняется и кладет ее обратно. — Женя, — говорит Костя. — А я не верю, — хмурится Диана. — А я верю, — говорю я. Вот, Кирилл. Шах и мат. — Ты веришь, что все телки Женины? — хмурится Кирилл. — Все находящиеся тут, точно, — поворачиваюсь я к Кириллу.— Кроме Дианы, у нее есть Костя. — Даже ты? — хмурится Кирилл. — Даже я. Просто все стремные телки его, а другие, как Диана — нет, — смотрю я на Кирилла. — Ты чего такое говоришь, Ев? — говорит Диана. — Да просто, — пожимаю плечами я. — Это ведь так и есть. Все, кроме тебя не блещут умом и красотой. Ну может ещё Арина, — говорю. — Так ведь, Кирилл? — Нет, — хмурится он. — А мне кажется так и есть. Я встаю с дивана и ухожу на балкон, закуривая сигарету.