Гидеобрия

- Надо же… Я думала, таких не существует, - Эльза хитро улыбнулась, после чего перевернулась на другой бок. - Таких, как ты, или таких, как я? – ласково погладил ее по голове Человек с улыбкой. - В обоих случаях. Я о таком и подумать не могла. Я… Это странно, наверное. Раньше я просыпалась раньше всех, до зари. Выходила на балкон. И думала, что же я сегодня сделаю хорошего. Я до сих пор просыпаюсь раньше всех. Но теперь на уме у меня лишь плохое. - Ну так соверши нечто хорошее. Отдай фабрики рабочим. Земли – крестьянам. И наблюдай, как они всего за два поколения разграбят и пропьют все созданное твоим батюшкой и его предками. - Это ты подметил точно. Точно разграбят. В соседнем королевстве так и сделали – и что теперь? Теперь вот хотят у меня лес забрать – мол, лет двести назад это была их территория. - Не отдавай ни в коем случае. - Да, ты прав. Не отдам. - Я сейчас сделаю тебе два дара. Надеюсь, ты их оценишь. Этот обруч на твоей руке. - Он красивый. Когда ты успел его надеть? - Я к тому и веду. Он позволяет перемещаться в пространстве. Стоит тебе подумать – и ты очутишься в этом месте. Так… - Достань кинжал. Второй тоже. Мне следовало предугадать, что первое, что придет тебе на ум, - это оказаться у меня за спиной. Меня твои оружия не убьют. - Но попробовать то надо было, - пожала плечами Черная Королева. – Я знаю, каким будет второй дар. И даже помогу тебе его вручить. С этими словами она быстрым движением перерезала себе горло. Человек с улыбкой медленно наблюдал за тем, как зрачки мертвеют. После этого сделал один укол. - Вот так уже лучше? – поинтересовался он через полчаса. - Я… умерла? - И воскресла. Ты угадала. Мой второй дар – это бессмертие. Вроде моего. - Странно… Я как будто заснула. А проснулась полной сил. Неужели для того, чтобы почувствовать такой прилив сил, надо было умереть? - Возможно. Может быть. Наверное. - Выходит, тебя ждала все эти годы. Он позовет - и я приду Он поймает меня на лету. И тогда поймет вся голь Кто королева - и кто король. - Ты так говоришь, как будто тебе не тридцать. - А мне и не тридцать. Мне тридцать один! - Ах, ну да. - Кто ты? Ответь на этот простой вопрос. Ты не принц и не злодей. - Почему… не злодей? - Злодей дал бы мне умереть. И уж точно не стал бы воскрешать. - Ах, так… Кто я… Это непростой вопрос. Поначалу я был никем. Настолько никем, что у меня даже не было имени. Никого не интересовало, как меня звать, первые десять лет моей жизни. Но за эти десять лет я узнал, что такое жизнь – и что такое смерть. И что преподносить второе мне очень даже нравится. И однажды, лет через двадцать, случилось небывалое. Человек меня удивил. А я думал, что к тому времени познал уже все. Он стал большим, чем человек. Он стал символом. Символом надежды, веры в справедливость. Он был богат, как ты. Ему было что терять. Но он дал клятву родителям, которых у него забрал безымянный грабитель. Он поклялся, что никто другой в этом мире не будет страдать так же, как он. - Глупая клятва. Я клялась на могиле отца, что позабочусь о его саде – и не смогла и этого. Прости, что перебила. - Вот именно. И все же он стал. Символом. К нему потянулись, у него появились союзники, по обе стороны баррикад. А я… я никогда ни в чем не клялся. Я лишь один раз удачно сыграл. Как-то раз Дьявол сел играть в карты с сиротой-беспризорником. - Что поставишь? – спросил он. - Деньги. - У тебя нет денег. По крайней мере, того, что я могу назвать деньгами. - Свое имя. - У тебя нет имени. Никто не дал его тебе при рождении. Уж я-то знаю. Вас таких немного. И я слежу с момента рождения за каждым, потому что это хороший признак. - Свою душу. - Ты не веришь в то, что у тебя есть душа. А значит, у тебя ее и нет. - Тогда я поставлю свой нож, - и сирота положил на стол окровавленный предмет. - Я забрал его у напившегося бандюка в квартале отсюда. На нем кровь женщины, просившей меня помочь на Моунч-стрит. Она хотела есть, я тоже. В кармане у нее оказалось три бакса и восемь центов. Он у меня точно есть, и в него я верю. А что поставишь ты? - Чего ты хочешь больше всего? Богатство? - Не могу сказать, что оно не пригодилось бы. Но я прожил без него первые 12 лет своей жизни. Не сомневаюсь, что обойдусь без него и все оставшиеся. - Власть? - Тоже была б не лишней. Но ее, как и богатства, лишаются ежедневно и ежечасно. И то, и другое интереснее брать, чем просто владеть. - Чего же ты хочешь? – повторил свой вопрос нечистый. - Я хочу быть дьяволом. Нет, не тем, кто погоняет души в аду. Тем, перед которым не может устоять никто. Самая чистая душа. Самые высокие принципы. Самые безупречные идеалы. Я хочу быть тем, кто всегда может прийти и всех их смешать с грязью, с кровью, не оставив ни единого чистого пятнышка. Просто потому что… потому что. - Что ж, - сказал Дьявол. - Ставка принимается. Если ты выиграешь, то в один прекрасный день у тебя будет все – богатство, власть, имя. И душа. - Да, но что насчет того, что я пожелал? - Увы, - развел руками Дьявол. - Нельзя дать человеку то, что уже в нем есть. - Ты выиграл, - обняла его за плечи Черная Королева. - Выиграл тогда и выиграл теперь. Ты будешь выигрывать всегда, когда на кону стоят самые высокие принципы. Самые безупречные идеалы. Самые чистые души. Но… все равно… придется это сделать. - Что сделать? - Ты прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. Иллюзию. Видимость. Подобие счастливого конца. В то время как мы знаем, что если конец будет, то точно не счастливый. - Ты ошибаешься. Потому и мучаешься всю свою жизнь. Счастливый конец возможен всегда. Когда его делаешь своими руками. Близится тот день, когда у тебя будет новое королевство. С летающими монстрами в виде слуг, только и ждущими твоего приказа. С советниками, мечтающими перегрызть тебе горло и взойти на трон вместо тебя. Разве может быть что-то столь же прекрасное? - Заинтриговать у тебя получилось… - Мне много лет, королева. Я не боюсь рисковать. Но без необходимости не рискую. Ты будешь править бесконечно страшным королевством, но при этом будешь знать, что я поблизости. Все будут считать, что правят другие – марионетки на моих пальцах. Лишь ты будешь знать правду. Потому что в этом мире правят не короли. А серые кардиналы, чьего имени не знает никто. Что ты сделаешь завтра, как только проснешься? - Я полюбуюсь рассветом, как всегда. Потом выйду вниз. Раскрою ворота, чтобы все зверушки, все птички прибежали на мое пение. А после этого телепортируюсь к тому, который смеется. И проверю, бессмертен ли он. Ты ведь этого хочешь? - Хочу и одновременно не хочу. Как и все злодейки, ты похожа на ребенка. Несправедливо обиженного. Который решил показать зубы. Кто ж виноват, что зубы оказались острыми? - Со мной так никто никогда не говорил… - Даже и не сомневаюсь, - белоснежный палец мгновенно заставил ее замолчать. - А теперь будет другая часть сказки. Та, где детишек отправляют спать раньше времени. - Спит, - констатировал факт Человек с улыбкой. - И? – тихо спросила Каори. - Хороша во многом. Злая, завистливая, умная. Умная в пределах книг, жизнь с низа до верху, как мы с тобой, не знает. Смелая – опять же в пределах. Смелая, пока ее жизни ничего не угрожает, то есть не бесстрашная, как мы с тобой. На роль королевы при мне не годится, скажу сразу. В ней нет добра. Она как я в грустный день. А мне нужно большее. Но на роль наместницы она подходит. Усмирит пару бунтов, заставит Грэнни кланяться ей в ноги, возьмет в любовники Канто – и будет чувствовать себя вовсе не такой несчастной. - А как ты понял, что я… твоя? Если забыть про Черный Бриллиант. - Я знал, что рано или поздно ты задашь этот вопрос. С нашей самой первой встречи я не терял тебя из поля зрения. Даже несмотря на то, что довелось за это время побывать и в тюрьме, и в “Аркэме”. В то время у меня был очень хороший шанс попасть на электрический стул. Это было тогда, когда я пришел к тебе в приюте. Помнишь? - Помню. Тогда еще говорили про бомбы. - Тогда я мог убить весь город. Но этого не сделал. В уголке твоего узкого глаза, как и до того, при Кьондзае, было написано: “Вызволи меня”. Что и было сделано. - Да, сделал, не спорю, - обняла любимого Каори. - И позволил себя самореализовать. Как ассассин и как боец. Как член суперзлодейского Общества и как деловая женщина. Как жена и мать. Кстати, я… Нет, сейчас это будет не вовремя. - Мне сделать вид, что я не обратил внимания на последние слова? - Сделай. - Сделано. - Да, и беременна не только я. Хелена тоже, мы все проверили. И Матильда. Твой любимый Бэтмен, который смеется, не подвел. - Три беременных и один Джокер… Пожалуй, смешно. - Да не огорчайся, сенсей, - ласково погладила зеленые волосы Каори. - Ты сообразишь, что надо делать. Одного ребенка назначишь править раем, другого – адом, и еще одного вручишь Брюсу. Не сомневаюсь, что именно этого ты ждал все эти годы. - Вроде того… Да, пожалуй, этого и ждал. Когда стало известно? - Как стало, так и сказала. - Отлично. Больше, чем полгода отсрочки, у нас есть. Главное – преподнести это, как надо. Знаешь, что я говорил Хелене каждый раз, когда она приходила? - У меня есть догадки… - Я говорил ей, что все будет только после того, как мы попросим разрешения у ее отца. И она каждый раз говорила, что это невозможно. Но иногда невозможное становится возможным. Очень скоро я, Рэксфорд Мур, буду просить руки и сердца, склонив колено перед Брюсом Уэйном. Он будет смотреть мне в глаза и в точности понимать, кто перед ним. - Он на это не пойдет, - покачала головой Каори. - Пойдет. Я смотрел ему в глаза в поезде. Если я преподнесу в качестве свадебного подарка Апоколипс, которым управляет ребенок – вроде этой спящей Черной Королевы – то очень даже пойдет. - Ты опережаешь события. Бэтмен, который смеется, не побежден. Скорее всего, он затаится и будет выжидать. - Выжидать он не будет. Он Бэтмен, а они чрезвычайно предсказуемы. Он будет на соревнованиях. Будет тихо, из трибун, наблюдать за Вакико. За тем, как она одерживает одну победу за другой. - Но и он знает тебя. Он будет знать, что ты следишь за ним. - И это правда тоже. Кто кого “переследит”? - Затем мне и нужна она. - Она предаст тебя. - Уже нет. Уже не предаст. Она знает, что жизнью и смертью командую я. - Да, знаю, - вздохнула Эльза. - Я не сплю. - Насколько долго не спишь? - Достаточно долго, чтобы понять, что у вас очень непростая сказка. Но я абсолютно точно знаю, как завоевать доверие того, который смеется. - Мне внезапно стало страшно, - тихо сказала Каори. – Можно, я уйду? - Разрешается, - Человек с улыбкой махнул рукой. - Вот теперь, когда мы остались одни… Можешь сказать. - Три ребенка, вырезанных из чрева матери. Я преподнесу их ему. После этого он будет мне верить. - Да, это имеет смысл. Сможешь? - Дорогой, ты не уловил. Я преподнесу. А сделаешь все ты. Ты командуешь жизнью и смертью. Ты наверняка найдешь три беременные грешницы, которых не жалко. - Неплохо, - хохотнул Человек с улыбкой. - Но что если найду таких не три, а шесть? Или девять? Или двенадцать? Я раз за разом смогу делать эту на самом деле несложную хирургическую операцию. А ты будешь за ней наблюдать. - Нет, нет, нет, - быстро подошла Эльза к Человеку с улыбкой. – Ты все не так понял. Мы вместе найдем их. Я буду твоим другом. Твоим союзником. Твоей женой, если позволишь. Мы вместе разработаем план. Долгосрочный. Править, оставаясь при этом в тени? Мне это нравится все больше с каждой секундой, как я об этом вспоминаю. - Испугалась? – предположил Человек с улыбкой. - Ну да, я ведь, все же… женщина. Мне хочется спрятаться за чьим-то сильным плечом. - Чтобы вонзить в него два кинжала. - Я знала, что, если не умрешь, то ты меня простишь. - Пожалуй, я недооценил тебя. - Я так не думаю. Именно ты меня оценил. - Страшная Черная Королева… Что я могу пообещать? Эта сказка будет точно не печальной. Он громко захохотал, и Эльза изо всех сил попыталась соответствовать.