Научи меня любить

Этой ночью Тэй мог орать хоть до утра, в этом доме его никто бы не услышал. Офф, вымотанный долгим испытанием, спал у себя в комнате — никто и ничто не могло его разбудить. А Ган был занят любимым делом. Все его внимание сосредоточилось исключительно на листе бумаги и карандаше в лапе. Вдохновение настигло неожиданно и бесповоротно — от кончиков острых маленьких ушей, до кончика пушистого хвоста. Кот писал, хаотично рисуя буквы, складывая их в слова, что формировались в предложения. Где-то в часа три ночи он устало положил небольшой огрызок, что остался от карандаша, и уставился на ворох исписанной бумаги. Несмотря на то, что история была из жанра «романтика» — сюжет развивался динамично и напряжённо. Ган, довольный проделанной работой, вытащил несколько листов из середины и увлеченно забегал глазами по строчкам. С каждым прочитанным предложением, глаза кота округлялись, а левая задняя лапа нервно дергалась под столом. «Волк прижал любимого к двери, замок щелкнул и понял кот, что ему не сбежать. Кот не хотел бежать… Все эти дни мечтал он остаться с волком наедине, и сам на шею ему бросился. Стройное, мускулистое тело подхватило изящное, тонкое на лапы, опустило бережно на кровать. — Не отпускай меня, — кот прошептал, прикрывая глаза томно, и коленом потерся о пах сильного волка. Кот, нежное создание, был опытен в любви и знал, как страсть зажечь, и разбудить в партнёре зверя. — Не отпущу, — прошептал в ответ волк и лёгкими движениями лап, грациозное тело кота освобождал от одежд.» Ган прислонился спиной о спинку стула, потер покрасневшие щеки, вздохнул. Судя по прочитанному, он только что написал рассказ о себе и об Оффе. Кот замахал лапами и засмеялся, потому что глупости это все. Волк в его истории сильный и уверенный в себе зверь, а кот опытный любовник. У Гана не было опыта, кроме неудачной первой брачной ночи. А Офф на мускулистого волка совсем не похож. Кот собрал разбросанные листы и спрятал в выдвижной ящик стола. Пусть полежат, может позже получится переработать и сделать что-то более достойное. Живот издал громкий звук, намекая — прежде, чем ложиться спать не мешало бы подкрепиться. В доме сейчас точно все спят, и шанс встретить Оффа стремился к нулю. Кот бесшумно, как это умеют делать коты, прошел в гостиную, надеясь, что на столе осталось хоть что-то из еды. Он включил свет, вскрикнул от увиденного и отшатнулся к двери. Гостиная больше не была светлым и радостным местом. Казалось, здесь недавно прошёлся ураган или того хуже — пару минут назад закончились военные действия. Сначала Ган решил позвать Нью, потом Тэя. Понял, что там где Нью там и Тэй, и решил вообще никого не звать, а набрать уцелевшей еды и разобраться со всем завтра. Ган накладывал на тарелку все, что более менее уцелело, не разбирая любит он варёную морковь или нет. «Острые крылышки надо обязательно положить», — подумал Ган, и чуть не выронил тарелку из лап. Получается, он подсознательно думает о том, что любит Офф и сейчас собирает еду именно ему … Как бы кот не старался злиться, обижаться, ненавидеть волка, он хочет с ним помириться. С большой тарелкой разнообразной еды, Ган направился в комнату волка. Он ступал два шага вперед, останавливался, ругал себя за доброту и делал шаг назад. Мучился, винил себя за чёрствость и топтался на месте. Комната Оффа была в нескольких метрах от гостиной, но прошло полчаса прежде, чем Ган открыл дверь. Офф все также безмятежно спал, даже не подозревая, о ночном визитере. Способность видеть в темноте была сейчас очень кстати. Ган прошмыгнул внутрь, с лёгкостью нашел стол, оставил еду, развернулся и хотел было уйти, но странное чувство, заставило притормозить у самого порога. Кот не смог бы дать объяснение внезапной радости, что выразилась в улыбке во всю морду и бешеном сердцебиении. Но принц знал наверняка — он не испытывал ранее ничего подобного. Ган вернулся к тарелке, схватил острое крылышко, любимую еду Оффа, сделал пару укусов, положил и принялся обкусывать второй кусок. Когда вся еда на тарелке была надкусана, надорвана, надломана — кот успокоился. Он покидал комнату своего супруга с чувством полного удовлетворения и тяжёлым желудком. О том, как ему аукнутся ночные эксперименты с едой, он предпочел не думать. Засыпал Ган с улыбкой на губах, представляя, как утром волк увидит на столе огромную тарелку с любимой едой, но не сможет съесть ни кусочка. Ган постарался, чтобы Оффом завладела брезгливость. При идеальном варианте волка должно вырвать, а что касается души — он должен ощутить обиду и разочарование. Последняя мысль, что проскользнула в голову, перед тем как кот уплыл в пространство сна, было понимание — его поступок очень глуп. Но эти чувства были новы и Ган искренне радовался, что ему удалось на время стать обиженным ребенком и так нелепо отомстить своему супругу. ******* Офф проснулся от того, что солнечные лучи самым наглым образом светили прямо в веки, раздражая своим ярким сиянием даже закрытые глаза. Тело все ещё ныло, несмотря на вчерашние старания Тэя напоить друга какой-то непонятной лечебной гадостью, больше похожей на прокисшее молоко с запахом свежей рыбы, чем на чудодейственное лекарство. Снадобье не смогло помочь, и придется Оффу проваляться в постели ещё пару дней, а может и больше. Волк улыбнулся, мысленно представив, как из чувства жалости Ган кормит его из ложечки и заботливо взбивает подушку. Кстати о Гане… Офф принюхался, улавливая знакомый запах. За то недолгое время общения, волк научился распознавать по концентрации и едва уловимому шлейфу, когда кот находится совсем рядом, когда он в соседней комнате, а когда на расстоянии за тысячи километров. И сейчас Офф знал — Ган, определенно, был в этой комнате. Он быстро открыл глаза, резко приподнял тело, застонал от боли и опустился на кровать. Гана не было, зато рядом с кроватью, на столе стояла тарелка с едой. Офф присмотрелся, засмеялся. Сомнений не было — еду принес его супруг и не важно, что от любимых крылышек остались только косточки, а от корицы у волка несварение желудка. Офф потянулся к еде, и с искренним счастьем начал поедать все, что принес ему кот. Ган постарался, чтобы вкуснейшая еда приобрела вид объедков. Волк медленно пережевывал бутерброд с которого, очевидно, была слизана вся икра и понимал, что в жизни ничего вкуснее не ел. Ган сделал маленький шаг навстречу и значит у Оффа появился маленький шанс. Тэй зашёл в комнату друга в тот момент, когда Офф доедал перченую колбаску, измазанную в клубничном желе. Волк дернулся к другу, чтобы вырвать из его рук это безобразие, но Офф ловко засунул последний кусок, быстро прожевал, проглотил и торжествующе улыбнулся. — По-видимому завтракать ты сегодня не будешь, — сказал Тэй, подозрительно осматривая Оффа, — ты случайно головой о гору не ударился? — Нет, — рассмеялся волк и похлопал себя по животу. — Тебе ещё пару дней необходимо на восстановление, а ты только что усугубил свое состояние, — сказал генерал, и неодобрительно покачал головой. — Ган принес еду специально для меня, я обязан был все съесть. Тэй хмыкнул и осторожно присел на край кровати. — Мы сегодня едем в соседний город. Ган наконец-то захотел немного развеяться. На весь день останешься один. Офф кивнул. — Тэй, спасибо за помощь Гану, — сказал он и неожиданно обнял друга. — Ой, да ладно, на самом деле я люблю его как младшего брата, — затараторил Тэй, чуть краснея. — Повеселитесь сегодня хорошенько. — Не сомневайся! У нас с Нью запланировано очень много интересного. — Кстати… — замялся Офф, — ты и этот, как его там… — Нью, — подсказал Тэй. — Да, Нью. Вы как бы встречаетесь? — спросил принц, несмело. — Не как бы! А встречаемся! Он мой будущий супруг. Так что независимо от того нравится тебе Нью или нет, тебе придется с ним общаться. Если ты, конечно, помиришься с Ганом. Офф вздохнул, понимая, что ему предстоит ещё и помириться с Нью. А это возможно будет даже посложнее, чем с принцем. Через несколько часов, как ушел Тэй — Офф заскучал. Лежать в постели, не имея возможности даже почитать интересную книгу, утомляло морально. Помня, что в доме друга есть большая библиотека, Офф собрал всю силу воли, и кое-как, прислоняясь к стенам, побрел на поиски развлечений. Он остановился возле комнаты Гана и зашёл внутрь, но исключительно с благородными намерениями — посмотреть, как устроено жилище кота. Так ли хорошо Тэй относится к принцу, как об этом говорит. И совсем не потому, что не смог унять желание обнюхать каждый закуток комнаты своего супруга. Комната Гана представляла собой светлое, просторное помещение, и была полной противоположностью убогому закутку в замке волков. И, безусловно, вся комната была наполнена ароматом кота. Офф как будто очутился в легком, воздушном облаке. Со всех сторон его обволокла нежная субстанция, проникла в нос, забралась под одежду, окутала все мысли в голове. Офф пошатнулся, сел на стул. Задышал часто-часто, хватая воздух ртом — наполняя всего себя необыкновенным ароматом. Кот так ещё не пах… Офф с трудом мог подобрать слова, для описания охвативших его эмоций. Чистый детский восторг, тоска по самым волнительным эпизодам из жизни, что больше никогда не повторятся, и огромное желание жить. Казалось, это было сочетание самых разнообразных запахов. И темное море, и лес после дождя, и первые листочки на дереве, и шерсть, нагретая на солнце. Все сливается в одно и в тоже время каждый запах остаётся уникальным, и может быть в любой момент выделен из миллиона ароматов. Офф опустил голову на стол, расслабился, позволил телу впитать в себя невидимую силу. Он проспал около часа, а проснувшись, ощутил невероятный прилив сил. Конечно, тело не было полностью восстановлено, но Офф мог уверенно стоять на лапах и больше не держаться за стены. Когда часть силы вернулась, он решил осмотреться. Ещё в замке он понял, что комната может стать важным источником информации о Гане. Было бы глупо сейчас не воспользоваться предоставленной возможностью. Друзья уехали на весь день, значит он может находиться в комнате принца до самого вечера. Когда, покопавшись в шкафах с одеждой, Офф не обнаружил для себя ничего нового, настала очередь стола. Тут все тоже было знакомо. Пару книг, ручки, карандаши, листы бумаги. Офф открыл ящик стола, и удивился количеству листов, что были небрежно засунуты внутрь. Любопытство было сильнее моральных принципов — не брать чужие вещи. Офф вытащил пару листов и принялся читать. «Волк вобрал в рот нежную плоть, и потекла слюна на белую кожу. Живот кота прозрачной жидкостью покрылся, кот прогнулся в спине, чувства испытывая невероятные. Волк с наслаждением сосал, облизывал возбужденный орган и заливал слюною тело кота — обнаженное, тонкое.» — Не понял… — пробормотал Офф, поднял голову, посмотрел в окно. Маленькие птицы деловито скакали по веткам деревьев, наверняка занятые своими важными птичьими делами. И не было им дела до того, что сейчас происходит в душе волка. А происходит полное смятение. Офф почесал затылок и вернулся к чтению. «- Прошу, соединись со мной, — застонал кот и руки в стороны развел, приглашая обнять и не отпускать. Волк громкий вой издал, и бросился в объятия кота. Он губы опухшие целовал… он шею хрупкую прикусывал… он слова любви на ушко шептал…» Офф закрыл глаза. Воображение живо заменило описанные образы на него и Гана. Широкие, пижамные штаны совсем не мешали одному похотливому органу крепчать и твердеть. Офф опустил лапу на пах и чуть пригладил своего дружка, которого уж очень давно не баловал. Как-то не до него в последнее время было. Тревожные мысли о совершенном злодеянии, попытки помириться с Ганом — напрочь подавляли все плотские желания. Прочитанного с лихвой хватило, чтобы возбудиться. А учитывая то, что это рассказ Гана, который он написал про себя и Оффа, придавало происходящему остроты и заставляло член желать немедленной разрядки. Волку ничего другого не оставалось, как поддаться желаниям. Когда в рассказе два зверя, слившись воедино, одновременно кончили, Оффа также настиг оргазм. Он излился в лапу, стараясь вокруг ничего не запачкать, но каким-то невероятным образом пару капель упало на бумагу, оставляя красноречивые следы бесстыдства. Волк быстро привел себя в порядок в ванной комнате, и переписал испачканный лист, в надежде, что Ган ничего не заметит. Со смешанными чувствами стыда, радости и удовлетворения, он спешно покинул комнату своего супруга. Друзья вернулись поздно вечером. По возбужденному голосу Гана, что разносился по всему дому, было понятно — звери провели интересный день. Офф тоже провел день с пользой — узнал, что его маленький шанс стать с Ганом настоящими, любящими друг друга супругами, превратился в большой. Офф чувствовал уверенность и неподдельную радость. В доме стало тихо. Уставшие звери разбрелись по комнатам. Самое время было и Оффу спокойно заснуть, зная, что его дорогой супруг совсем рядом. Неожиданно, нарушая ночную тишину, скрипнула дверь. Офф замер, ясно понимая, кто сейчас зашел к нему в комнату, подошел к кровати, тяжело дышит и смотрит прямо на него. Самым правильным решением было притвориться спящим, что Офф и сделал. Когда Ган сел на край кровати, сердце волка громко забилось, рискуя раскрыть его обман. Но Ган видимо мог только хорошо видеть в темноте и не мог слышать стук чужого сердца. Он наклонился над мордой волка, тот затаил дыхание. Маленькая, теплая лапа чуть коснулась его щеки и волк еле сдержался, чтобы подавить желание схватить нежные пальчики, прижать к губам, расцеловать. Ган быстро отдернул лапу, покрутился возле кровати, скрипнула дверь и волк опять остался один. Офф лежал и глупо улыбался от счастья. Он влюблен и это прекрасно!