Научи меня любить

— Ты злишься? — спросил Тэй, когда через десять минут тишины, парочка наконец-то обогнула широкий замок. — Нет, — сказал Нью, шагая по небольшому мостику, что был переброшен через ручей, — я понимаю твои желания. Ведь я такой же. Это невероятное чувство — обладать кем-то очень сильным, гордым … — он запнулся и повернул за угол деревянного строения. — Нью, ты ошибаешься, — сказал Тэй, следуя за котом, — у меня совершенно другие мотивы, и если ты не возражаешь, я хотел бы это обсудить где-нибудь в более укромном месте, — перешел он на шепот, оглядываясь, но увидел только одинаковые на вид сооружения. Кроме его и Нью в округе не было ни души. Как Нью и обещал — место было уединенным. — Мы пришли — сказал кот, пошевелил лапой над козырьком крыши, похожей на вытянутую вверх будку, постройки, достал ключ и открыл дверь. — Прошу, мой генерал, — он грациозно махнул лапой, пропуская Тэя вперед. Волк нерешительно переступил порог. — Это твой дом? — спросил Тэй, осматривая помещение, что вмещало в себя только кровать и шкаф. — Дом, но я здесь бывал редко. Тренировки, охрана Гана, тренировки… Тэй неуверенно сел на краешек кровати, переживая смешанные чувства. Он рад, что Нью привел его в свой дом, но вот только домом этот крохотный прямоугольник не назовешь. Кот сел рядом, грустно погладил покрывало цвета синего неба, задумался о чем-то Тэю неизвестном, улыбнулся совсем невесело. Волк видел тоску в глазах любимого существа. Возможно, всему виной сожаления о том, что скоро он покинет родную страну, или воспоминания о безвозвратно ушедшем детстве. Тэй видел робкого, печального Нью и испытывал что-то большее, чем любовь, возбуждение, которые всегда просыпались рядом с неземным существом. Не страсть, что разжигается в груди и плавит мозг, рациональность, здравый смысл. А нечто теплое и пушистое, обволакивающее сердце, что вызывает желание подарить не только ласку и нежность объятий, а заботу и уверенность. Уверенность в Тэе, уверенность в будущем. Волк опустился на колени, прижался к задним лапам любимого, поднял морду вверх, посмотрел преданно, словно в душу заглядывая и ища там не сострадания, а поддержки, понимания. — Я хотел немного повременить, но, пожалуй, лучшего момента не будет. Он расстегнул замок широкой кофты, просунул лапу под одежду и достал небольшой сверток белой бумаги. Тэй наклонил голову вниз, и двумя лапами протянул Нью нечто. — Это тебе — прошептал он взволнованно. Кот посмотрел на действия своего генерала и сам не зная почему почувствовал торжественность момента. В глазах появилась картина, что висит в тронном зале, за спиной короля. В детстве Нью любил смотреть на полотно, выискивая новые детали, в тысячный раз рассматривая сочетание красок. Особенно, когда скучные приемы затягивались, а кот должен был находиться рядом с принцем Ганом. Картина изображала верного подданного, который протягивает корону молодому принцу, признавая его королем страны. В точности так же и Тэй перед ним на коленях. После того, как безродный кот примет сверток, он станет королем. Казалось, мысли замерли в голове, застыли эмоции, чувства, а крохотное пространство комнаты отгородилось от внешнего мира, шума грозы за окном, голосов многочисленных гостей. Только два зверя в тишине, где отстукивая мгновения вечности, бьются два сердца. Нью развернул бумагу — запахло шоколадом и любимой вишневой помадкой. Кот присмотрелся. Темно-красное нечто с небольшими отростками вверху, искусно переплеталось тонкими, более яркими красными линиями-жилками. — Тэй, что это? — леденея от ужаса, спросил Нью. То, что он держал в руке напоминало человеческий орган. И его собственный в этот момент забарабанил о грудину, вероятно пытаясь вырваться наружу. — Мое сердце, — сказал Тэй спокойно, но увидев, как начинают трястись от паники лапы Нью, засмеялся и добавил, — оно не настоящее. Это тесто и шоколад. Эй, что с тобой? — не на шутку разволновавшийся Тэй, встал с колен, наблюдая как кот, чуть ли не теряя сознание, аккуратно заваливается на бок. — Тэй, — прохрипел Нью, хватая ртом воздух, — не шути так со мной. Мне показалось, что это на самом деле твое сердце. Я чуть своего не лишился… — прошептал он с безумными глазами, бледнея словно бумага в которую было завернуто лакомство. — Как же так? Я не хотел. Нью, прости… Тэй суетился возле кровати — то хватался за голову, то тряс несчастного кота за плечи, ругая себя за глупую затею. — Тэй, успокойся, — простонал Нью, все еще удерживая злосчастное сердце в лапах, прижимая к груди, с глазами в которых ужас отступал, но еще бились в агонии несколько самых упертых искорок страха. Волк остановился, соображая, как можно вывести Нью из шокового состояния. Когда-то давно на тренировках тела и духа его учили — надо сказать пострадавшему что-то очень приятное, то, что он хотел бы услышать, простое и не травмирующее шаткую в данный момент психику. Точно! Как он раньше не подумал? Он не сказал еще самого главного. Любимый кот обязательно обрадуется. Тэй поправил волосы, выпрямился, сделал серьезное выражение морды. Если он не будет собранным, то у него мало шансов помочь коту. Он нагнулся над сжавшимся в комочек Нью, потянул за плечи, усаживая рядом. — Нью, посмотри мне в глаза. Сейчас тебе станет лучше. Я задам вопрос, постарайся меня понять и ответить. Ты готов? — спросил он, превратившись в два огромных глаза, сосредоточив всего себя на впитывании ответной реакции. Нью неуверенно кивнул. — Станешь моим супругом? — спросил Тэй и широко улыбнулся. Кот взвыл, обессиленно упал на кровать, прижал шоколадно-мучное лакомство к груди сильнее, и Тэй услышал треск. Два сердца не выдержали накала страстей. Похоже, план не возымел результат, а сделал все только хуже. Но Тэй почему-то не хотел сдаваться так быстро. — Нью, что не так? Любимый мой, я же серьезно. Я хочу называть тебя супругом, и в ответ услышать то же самое. Кот поджал колени к груди и тихо застонал. Страх и паника, что отступили минуту назад, сейчас не просто усилились, а материализовались, стали частью, как его лапа или хвост. Беспокойство давило в области груди, разрасталось и крепчало. — Мы можем заключить брак здесь, по традициям твоей страны, — продолжил генерал, даже не предполагая, что сказанные слова отдаются в теле кота болью. Нью пробормотал нечто невнятное. — Не хочешь здесь. Хорошо, в нашем доме даже лучше. Это будет грандиозное событие! — лепета Тэй подскакивая, кружась и почти пританцовывая на одной лапе вокруг кота. Если бы Тэй посмотрел на любимого, а не скакал как парнокопытное, то заметил бы беспокойство и мольбу прекратить. — Ты только ни о чем не переживай. Я сам займусь организацией. Конечно, это очень волнительно и хлопотно, надо столько всего успеть сделать, — ворковал волк, поглаживая кота по спине, — я забыл сказать дату! Я такой рассеянный, — он хлопнул в ладоши, и в этот момент ткань на подушке затрещала — кот сильно впился в беззащитную зубами. — Нью, почему ты молчишь? — спросил Тэй запыхавшись, как будто только что убегал от сотни котов. Кот открыл глаза, посмотрел на генерала. Вспотевшее лицо, большие, доверчивые глаза, в которых читается надежда, натянутая улыбка, обнажающая ослепительно белые зубы. Волк дернул головой, как бы без слов спрашивая согласен ли Нью. — Я, — Нью открыл рот не зная, что сказать. Хотелось отказать и выгнать наглого волка за дверь, хотелось согласиться и, холодея уже не от страха, а от звенящего морозного восторга, кинуться ему на шею. Но как же это неправильно. Он сомневался, что не сможет быть достойным просто быть рядом с известным генералом. С этим он разобрался. Мучительно, но уяснил, что достоин. Достоин стоять рядом, смотреть в одном направлении. Заключить брак это что-то совершенно другого уровня, то, что никак не укладывается в уме, не вписывается в жизнь. В жизнь воина, преданного только королю, только принцу. Кот разжал лапы, посмотрел на сердце — несколько жилок размазались, подтаяли, оставляя шоколад на лапах. — И? — спросил Тэй, уставившись выжидательно. Кот облизал лапу — не пропадать же сладкому. На груди стало свободно и легко, он набрал в лёгкие побольше воздуха. Наверное, так иногда случается, и безродный кот для кого-то становится королем. — Да, согласен! — выкрикнул он. Тэй качнулся, закатил глаза и упал рядом. — Ой, Тэй? Ты чего? — теперь настала очередь Нью паниковать. С испуганными глазами, он пару раз шлепнул волка по щекам, потряс за плечи. — Меня приведет в чувство только поцелуй, — прошептал Тэй улыбаясь, и чуть приоткрыл один глаз. — Я знаю средство получше, — прошептал кот, исполняя просьбу больного. На всю голову больного. Больного любовью генерала. Сладкое сердце было отложено, Нью его потом обязательно съест, или не будет есть, а оставит как сувенир на память. ********* Офф и Ган, после нескольких часов интенсивных телодвижений, распевания песен и общения с гостями, обессиленные и уставшие — заползли в замок. Еще днем Оффу показали их общую комнату, и насколько запомнил волк, она располагалась не в том направлении, куда сейчас уверенно шел Ган. Но Оффу ничего не оставалось, как следовать за своим загадочным супругом, который все то время, что они шли по узким коридорам, и слова не сказал. Ган притормозил возле неприметной двери. — Если хочешь, можешь ночевать в другой комнате. Здесь мало места для двоих, — сказал он и открыл дверь. — Это твоя комната? — спросил Офф, следуя за котом. — Да, сегодня я хочу переночевать здесь. — Мне можно с тобой? — спросил Офф и быстро добавил — Если ты не против. — Оставайся, — ответил кот, не раздумывая. Офф осмотрелся, отмечая, что именно так и должна выглядеть комната милого принца. Уютно и светло. Небольшой беспорядок атмосферу не портил, а напротив, придавал чуть расслабленности и желание чувствовать себя как дома. Офф сел на кровать, рассматривая игрушки непонятных зверей, что заняли почти всю поверхность, понимая — ему еще предстоит побороться за право спать этой ночью рядом с Ганом. — Если ты не возражаешь, я первый приму ванну, — сказал кот, а немного поразмыслив, и отвернув морду в бок, спросил, — потрешь мне спинку? Силы, что покинули Оффа час назад, вернулись в двойном объеме. Словно не было совершенно не укладывающихся в его рациональном мозгу диких хороводов, игры в догонялки и завораживающих виляний бёдрами его супруга, что окончательно вышибли из волка разумность и последние резервные силы. — Да, я … могу… все … что хочешь… сделаю, — запинаясь ответил он. Ган хихикнул и помахал лапой, приглашая волка последовать за ним. От игривого смеха у Оффа бесстыже разволновалось тело. Совсем не к месту разволновалось, ведь его просят всего лишь потереть спинку, а не слиться воедино в сладострастном акте. Ванная комната оказалась просторным помещением. В середине разместилась глубокая емкость, с наполненной до краев водой и ароматной пеной. Офф скривился от навязчивого цветочного запаха, ему было во много раз приятней ощущать аромат Гана, что этим вечером пах как знойный летний день, как ветер в раскаленной пустыне. Аромат обжигал и распалял волка самыми смелыми желаниями, будил жажду, которую можно было утолить только прикоснувшись к тонким запястьям, маленькому носику, пышному хвосту… Весь вечер волку было жарко, душно, потели ладони, путались мысли. Офф не поверил глазам, когда перед его носом кот начал раздеваться. Ган не попросил волка выйти или отвернуться, а стоя к нему спиной снял майку и взялся за шорты. Офф выдохнул приглушенный стон, полный сожаления и боли. В мгновение оказался возле Гана, дотронулся чуть вздрагивающей лапой до шрама, что оставили его когти. Кот напряг тело, чаще задышал. — Прости, — прошептал Офф и обнял нежное существо, прижимаясь к худой спине с отметками его безумия на белой коже. — Я в порядке, — сказал кот спокойно, выскользнул из объятий и продолжил раздеваться. Выказывая уважение коту, Офф все же отвернулся. Тело Гана предстало перед ним, как напоминание о совершенном насилии. Вина за содеянное давила, словно огромная темная скала, что не сдвинуть ни на миллиметр, ни раскрошить, ни договориться. Волк развернулся, когда услышал плеск воды. Макушка, ушки и глаза — все, что он увидел. Видимо, Ган сам был не рад подобной затеи и, смущаясь, скрылся за воздушной субстанцией. — Если тебе неуютно, я уйду, — предложил Офф, боясь приблизиться ближе. — Останься, — Ган чуть вынырнул, — ты обещал сделать все, что я хочу. — Обещал, — Офф неуверенно шагнул, опустился на низкий стульчик, заботливо оставленный прислугой, и задумался. Вероятно, Ган все спланировал заранее. Наполненная, еще не остывшей водой, ванна, возможность Оффу удобно расположиться возле супруга. И даже мочалку искать не надо. Вот она лежит! Только лапу протяни. — Начинай — попросил Ган, подставляя Оффу голую спину. Офф слегка коснулся мягкой мочалкой и сделал робкое движение от шеи к плечу. Ган не вздрогнул, но волк заметил, как напряглись мышцы на шее и спине, как он замер, и затаил дыхание. Но Офф решил не отступать, а Ган решил попробовать. Ган решил попробовать преодолеть страх к волку, нерешительность к большей близости, чем волнительные объятия и поцелуи до звездочек в глазах. Он решил дать Оффу и себе шанс все начать сначала. Он будет постепенно готовить свое израненное тело к соединению с другим существом. Он хочет научиться расслабляться в присутствии волка, будучи абсолютно нагим. Привыкнуть к ласкам его длинных пальцев, к широким ладоням. Доверить волку свое тело, открыть себя, и узнать о нем больше. Офф окунул мочалку в воду, дотронулся до плеча — струйка воды смешанная с пеной потекла по коже. Сглатывая слюни, он отер лопатки, коснулся шеи. — Ган, можно, ниже? — спросил он, двигаясь по позвоночнику вниз, погружая лапу в воду. Кот кивнул, чуть заметно пару раз дернув ухом. Офф улыбнулся, когда вместо половинок, к которым стремилась его лапа, обнаружил ловко закрученный ниже талии хвост. Значит ещё не время. Офф прошёлся по ребрышкам, погладил грудь. Кот глубоко вздохнул, когда мягкая мочалка задела маленькую бусинку одного соска, а после и другого. Кот насторожился, когда волк неожиданно переместился к его задним лапам. — Дашь мне лапу? — спросил Офф шутливо. Ган несмело высунул из воды заднюю лапу, а волк тут же набросился на нее, как на нечто драгоценное и… только не это! Волк лизнул самый маленький пальчик, и прежде чем кот успел возразить, погрузил в пасть все пальцы разом, оставив только большой сиротливо ждать своей очереди. — Офф перестань! — выкрикнул Ган, схватился пальцами за края ванны и дернул лапу на себя. Но волк держал крепко, и только и делал, что хитро посматривал на кота, и причмокивал, облизывая пальчики. Щеки Гана пылали от теплой воды и пара, что постепенно заполнил пространство, а не от сложившейся ситуации, как могло сразу показаться. — Не надо, — жалостливо пропищал кот, и Офф на миг остановился от вылизывания подушечек. — Тебе щекотно? — спросил он, игриво приподняв бровь. — Нет, но… — кот прикрыл морду лапами, — это смущает, — прошептал он и ойкнул, потому что бесстыжий волк уткнулся носом в ту самую часть стопы, что соприкасается с поверхностью при ходьбе. А через мгновение пошло засосал большой палец, делая движения губами и языком. Движения волнующие, завораживающие. Вдоволь наигравшись с пальцами, он поцеловал выпирающую косточку. Ган подумал, что волнительные мучения и стыд закончились. Он дернул задней лапой с мольбой в глазах отпустить конечность из сладкого плена, но волк облизал свои и так блестящие губы, и набросился на внутреннюю часть голени. Ган застонал — опять ему пришлось отступить, подчиниться волку и его обжигающим поцелуям. Нежно касаясь мокрой кожи, волк приблизился на шаг к Гану, посмотрел на глаза прикрытые, на ноздри раздувающиеся, на губы поджатые. Он обслюнявил колено, проскользил пальцами по бедру, подбираясь все ближе и ближе к самому интересному. Кот резко открыл глаза, уперся лапами в живот волка, отталкивая его от себя, а через мгновение заколотил кулачками по плечам, груди. Но Офф в этих несмелых ударах, сразу распознал не страх, а неуверенность, застенчивость. — Ган, доверься, мне, — прошептал он ласково, — я не сделаю больно. — Обещаешь? — спросил кот и бросил на волка яростный взгляд. — Да! — выкрикнул волк и пылко замотал головой в подтверждение. — Если мне будет больно, я тебя никогда не прощу, — сказал Ган и откинулся на край ванны, расслабился, закрыл глаза. Офф не стал медлить. Лапы быстро нашли желанный орган, и он ничуть не удивился, что его ласк ждали. Судя по твердости и напряженному состоянию ждали давно. Мять и гладить небольшой аккуратный член, что так удобно ложился в его ладонь было поистине наслаждением. А видеть вздрагивающие ресницы, румяные щеки, хмурые бровки было невероятно волнующе. А стоны, что вылетали из приоткрытого ротика завораживали и будили непристойные фантазии. Офф наклонился над котом, вылизал влажные губы, засосал нижнюю, настойчиво протолкнул язык в рот, соединился с языком, испил сладкой слюны, наполнил кота своей. В нос волка ударил невероятный аромат, что даже смог перебить сильный запах пены. Пахло и сладко, и горько. Словно два ярких противоположных вкуса смешались в нечто непостижимое. Ган обхватил волка за шею, промычал, простонал, выгнулся. Когда Офф дернул тонкую кожу вверх и опустил вниз, обнажая головку, кот выпустил густую жидкость в воду. Он тяжело задышал, стыдливо посмотрел на волка, убрал лапы. — Я сдержал обещание? — спросил Офф, вытирая пот со лба. — Да, — ответил смущенно кот, и погрузился в воду, оставляя только голову. Но если бы он мог дышать под водой, то точно нырнул бы полностью. Ведь Ган испытывал смущение за то, что постыдно быстро кончил от ласк. Сколько прошло времени? Минута? А еще волк довольно улыбается. Наверняка посмеивается, что кот не смог сдержать то, что не желает растворяться в воде, делая ситуацию еще более неловкой. — Тебе понравилось? — поинтересовался Офф, сузив хитро глаза. — Нет! — неожиданно выкрикнул Ган, встал на задние лапы, крутанул перед носом Оффа довольным жизнью членом. Вышел из ванной, явил перед ошалевшей мордой волка голую попу. Хвост в этот момент был гордо поднят вверх. Он накинул на тело огромное полотенце, с чересчур задранной вверх головой и походкой короля, покинул помещение, сильно хлопнув дверью. Офф еще минут пять просидел на полу, унимая дрожь в теле, чуть ли не скуля от счастья. Его собственный член разрывался и пульсировал в ожидании разрядки, и волк поспешил ему на помощь. Когда он вернулся в комнату, его супруг уже лежал под одеялом, обнимая неведомую плюшевую зверюшку. Офф пристроился рядом, прижался к спине в белой пижаме, положил руку на талию. — Спасибо за незабываемый день, — сказал он и чмокнул кота в щечку. — Пожалуйста, — пробурчал Ган, и придвинулся к Оффу ближе, рассуждая, что ночью в замке бывает холодно, а теплое тело волка послужит отличной грелкой.