«Хей, ты спишь?» 2:03AM «Глупый вопрос. Конечно же, да. Я просто хотел сказать, что…» 2:04AM «Я люблю тебя» 2:04AM «И очень скучаю» 2:04AM
Финн знал, что писал в пустоту, и по ту сторону диалога царили тишина и покой. Адресат — Сэди Синк — наверняка спала, ведь она в отличие от Финна, вечно пропадающего на гастролях, в свободное от съемок время вела самую обычную жизнь и на следующий день должна была пойти в университет. Вулфард прекрасно это знал, но ему было до мурашек приятно представлять, как при виде этих сообщений лицо Сэди озарит лучезарная улыбка. Юноша буквально чувствовал бабочек внутри, когда думал, что станет причиной ее улыбки. Пусть ее день начнется с этих слов. «День такой принцессы всегда должен начинаться с них, » — размышлял Финн, откладывая телефон на прикроватную тумбочку и выключая настольную лампу. Его встретила холодная пустая постель незнакомого отеля, в котором ему до боли не хватало одного — ее. Боже, как он скучал. В грудь пробралась невыносимая тоска и разъедала парня изнутри, не оставляя ничего живого. Даже руки стало сводить от желания обнять ее, притянуть к себе и не отпускать долго-долго… И чувствовать ее дыхание, вдыхать ее дурманящий сладковатый аромат, ощущать мягкую кожу под ладонями… Как же ее не хватало… Финн тяжело вздохнул, в отчаянии притянув к себе холодную подушку, обхватил ее руками и попытался представить, что это Сэди. Они всегда спал именно так: лежа на боку, прижавшись друг ко другу, и Финн всегда обвивал девушку обеими руками, а она не могла спокойно заснуть без этих объятий. А все потому, что Синк боялась темноты. Финн до сих пор помнил, как она впервые призналась ему в этом в начале их отношений, краснея до кончиков ушей. «Я знаю, это такой детский страх, — говорила она и изо всех сил старалась не смотреть юноше в глаза, боясь увидеть в них усмешку. — Но прошу тебя, не смейся надо мной, хорошо?» «Ну что ты, Сэд! В этом нет ничего такого, у всех свои страхи, и в них нет ничего постыдного. Я, например, боюсь клоунов. Тоже ведь детский страх (по крайней мере, так принято считать), но они действительно страшные, — Финн понизил свой голос до шепота на последних словах, словно делился своей самой сокровенной тайной. — Твой страх даже чем-то прекрасен, ведь теперь мне есть от кого тебя защищать». Сэди смущенно улыбнулась и посмотрела на Финна исполненным благодарности взглядом, от которого у юноши все опустилось внутри. «Ложись и не переживай. Пока я рядом, подкроватные монстры не тронут тебя, » — с этими словами он поцеловал девушку в лоб и, выключив свет, лег рядом с ней. Казалось, они никогда еще не были так близки как тогда. Душевно близки, морально. Финн обвил девушку руками и, чувствуя ее обжигающее дыхание на своем плече, тихонько касался губами ее макушки, а в животе его порхали бабочки. С тех пор это стало своеобразным ритуалом, которого они придерживались каждый раз, когда имели счастливую возможность быть вместе. Но жизнь актеров такова, что времени на личное счастье катастрофически мало, и Финн научился ценить эти моменты. Но иногда одних воспоминаний бывало мало, и как же Вулфарду хотелось сейчас обнимать вместе мертвой отельной подушки такую милую сердцу Сэди; видеть ее здесь, наяву, а не в бесплотных грезах; защищать ее от подкроватных монстров… Как же хотелось… Они не виделись уже почти полгода. То Финн на очередных длительных съемках на другом краю света, то Сэди принимает участие в каком-то перспективном проекте, теперь — тур Calpurnia, в котором юноша был уже третью неделю. Да, времени на личное счастье не хватало. И не умереть от тоски помогало лишь одно — видеозвонки по FaceTime, которые могли длиться часами, но и те происходили довольно редко, потому как Сэди не любила торчать в телефоне и периодически вообще забывала его заряжать. Да и толку от них было мало — в груди лишь нарастала тоска, заполняя все существо Финна. Порой он удивлялся, как она умещалась в нем, — казалось, если дать ей волю, она заполнит собой весь мир. Впереди еще много планов — график съемок, концертов, записей песен и клипов, перелетов и переездов был заполнен донельзя, да и про учебу забывать нельзя, и Вулфард даже не мог предположить, когда вновь встретит свою рыжеволосую нимфу. Такую близкую и такую далекую… Поэтому он просто обожал то время, когда они снимались в «Очень Странных Делах», и часто с грустью вспоминал его, жалея, что сериал все-таки закрыли. Ведь там они всегда были вместе. Не час, не день и даже не неделю, а месяцы с короткими отлучками с места съемок на различные мероприятия. Такую роскошь не всегда можно было себе позволить, и Финн помнил все их моменты с Сэди. Как они устраивали друг другу вечеринки-сюрпризы по самым глупым поводам, а порой и без них, как ходили на пляж в свободное от съемок время, как делали вместе уроки и поочередно объясняли друг другу непонятные темы. Как он заботился о ней, как никогда не давал замерзнуть во время ночных съемок и постоянно притягивал к себе во время них, согревая ее и не слушая никаких «Финни, мне не холодно», сказанных с тихим смехом. Как она забавно его называла — Финни. Вообще-то ему не нравилась эта уменьшительно-ласкательная форма его имени, но из ее уст она звучала так ласково и нежно, что Финн не мог устоять и готов был слушать это прозвище снова и снова. Он даже жалел, что ее имя никак нельзя переделать в более ласковую форму, чем Сэдс, поэтому приходилось придумывать новые обращения: булочка с корицей, плюшевая зайка, ромашка… Финн по крупицам восстанавливал образ Сэди в своей голове: бархатистая кожа, шелковые пряди огненных волос, светлый добрый взгляд голубых глаз, безупречная улыбка, очаровательные ямочки на щеках и обожаемые Финном веснушки. Пленяющая, сводящая с ума… Юноша даже не заметил, как забылся крепким снов, но в мыслях все равно была она. Ее грация и легкость, ее ласкающих слух голос и звонкий смех, ее мягкие губы… Он проснулся от уведомлений о новых сообщениях, приходящих на его телефон, когда за окном уже давно рассвело, а ребята из его группы заканчивали сборы в следующий город — Нью-Йорк. «Я тоже скучаю. Безумно скучаю» 8:42AM «Ты даже представить себе не можешь» 8:42AM Прочитав последнее сообщение слипшимися ото сна глазами, Вулфард усмехнулся: это он-то не может? Эх, Сэди, если бы ты только могла почувствовать, что он переживал, находясь в бесконечном круговороте незнакомых и ненужных ему лиц, переезжая с места на место и осознавая, что там нет тебя. Финн зевнул, пожалев, что не лег вчера пораньше. В последнее время он явно страдал от недосыпания, хотя может ли это сравниться с его душевными страданиями? «Высплюсь в машине» — решил он и тут же осекся: на часах было без пятнадцати, что означало скорый отъезд, а степень готовности — на нуле. Перед тем, как лечь спать, все-таки стоило поставить будильник. Юноша встал с постели и, мысленно ругая себя за невнимательность, направился в ванную принимать водные процедуры. В комнате на подключенной к телефону портативной колонке играла старая добрая ретро-музыка, обожаемая Финном и настраивающая его на предстоящий день, а сам он в одних спортивных шортах, с мокрой после душа головой и со следами пены для бритья на лице чистил зубы, попутно закидывая вещи в чемодан. И Вулфард имел бы полное право назвать это типичным гастрольным утром, если бы музыка на секунду не оборвалась, уступив место новому уведомлению о сообщении. Он на автомате подошел к телефону, по-прежнему держа в полном пасты рту зубную щетку, однако вскоре пожалел об этом. Сообщение было от Сэди. «Слушай, я не хотела говорить тебе раньше времени, но я слишком нетерпелива, чтобы держать это в секрете» 8:57AM «Я и так изрядно молчала» 8:57AM «Сегодня я буду в Нью-Йорке» 8:58AM От неожиданности Финн подавился зубной пастой и, закашлявшись, выплюнул щетку, которая с шумом упала на чистый ламинат номера. Он не верил своим глазам. Нет, это не могло быть правдой. Это плохой розыгрыш. Это сон. Да, ему это точно снилось, и вот сейчас он проснется на пустой кровати посреди ночи и, поняв, что это все лишь его грезы, сильнее сожмет подушку. А может, это даже бред сходящего с ума от тоски разума! Все, что угодно, но не реальность. Вулфард не мог поверить своему счастью.«Серьезно?» 8:58AM
— пытаясь совладать с трясущимися от волнения пальцами, набрал парень и уже через пару секунд получился заветное: «Да. Абсолютно» 8:58AM В номер постучали, и это словно привело его в чувства. Теперь он был уверен, что это реальность, причем самая настоящая, и уже сегодня он встретит ее — этого рыжеволосого ангела, посмотрит в ее сияющие голубые глаза, увидит ее счастливую улыбку, прижмет к себе и вряд ли уже сможет отпустить. — Финн, ты там живой? — послышался голос Джека из коридора и следующий за ним очередной настойчивый стук в дверь. Через тело Вулфарда словно пропустили электрический ток. Он, каков был, рванулся к двери и, широко раскрыв ее, увидел перед собой готовых к отъезду Джека и Эйлу, которые, придя справиться о степени готовности у коллеги, были весьма ошарашены его видом — не одетый, с сырой кучерявой головой и измазанным зубной пастой лицом. Но несмотря на это, он светился. В буквальном смысле светился, и Джек с Эйлой готовы были поклясться, что за последний месяц он еще не выглядел настолько счастливым. — Сэди… Сэди будет сегодня в Нью-Йорке! — воскликнул Финн и тут же услышал одобрительные возгласы обнимающих его друзей в ответ. Это выглядело довольно странно: твое молодых людей кричали на весь этаж, снося друг друга с ног сумасшедшими объятьями. Но Финну в тот момент было абсолютно все равно, как это выглядело со стороны. Главное: сегодня он наконец-то встретит ту, что на протяжении столь долгого времени мучала его сознание. Ту, что являлась ему в ночных грезах. Ту, что так глубоко врезалась ему в сердце. Он встретит Сэди.***
Финн нервно наматывал круги в маленьком холле у служебного входа в концертный зал, нетерпеливо поглядывая на стеклянную дверь, ведущую на улицу. Было уже четыре часа, и сюда вот-вот должна была подойти Сэди. Парень словно чувствовал ее приближение: в груди что-то щемило с нарастающей силой, как если бы между ними была натянута нить, сжимающая сердце при приближении того, с кем соединен второй конец. Финн нервно наматывал круги и каждый раз, поворачиваясь лицом ко входу, с надеждой в глазах смотрел на улицу, но Сэди все не было, и Вулфард не мог найти себе места. Он шумно вздыхал и бросал мрачный взгляд на охранника, сидевшего тут же и делавшего вид, что он смотрит кино на своем планшете. Но стоило Финну отвернуться, он чувствовал на себе изучающий любопытный взгляд мужчины и оттого еще сильнее нервничал. Где же ты, Сэди? «А вдруг она не придет? Вдруг с ней что-то случилось?» — мелькало в голове юноши, и он направился к стулу в дальнем углу холла, чтобы передохнуть и дать остыть своей голове, но тут же услышал щелчок открывающейся двери… Вулфард остановился как вкопанный, не в силах пошевельнуться. Что-то внутри него опустилось, и в то же время необыкновенное тепло заполнило грудную клетку; к щекам прилила кровь, и их стало жечь с необыкновенной силой. Он повернулся. — Сэди… Вот она, чарующая, волшебная и такая родная, стоит у входа с милой улыбкой на краснеющем от выступающих слез на радостном лице. Вот она, в светло-голубых джинсах и белой джинсовке — его джинсовке! — стоит и смеется, смотря ему в глаза, и, кажется, тоже боится поверить своему счастью. Финну было достаточно двух шагов, чтобы сократить расстояние между ними и заключить девушку в крепкие объятья. Вновь он вдохнул ее тонкий аромат клубники, почувствовал ее дыхание на своей шее, сжал ее в своих крепких юношеских руках, словно боясь, что она растворится в пространстве. — Финни, — прошептала Синк у самого его уха и улыбнулась, шмыгнув носом. От переполнявших их тела эмоций как-то странно подкосились ноги, и молодые люди опустились на колени, даря друг другу поцелуи. Оба плакали и даже не пытались скрыть свои эмоции. — Эй, давайте не здесь розовые сопли разводить. Идите в гримерку, — проворчал охранник и подошел к кофеварочной машине, стоявшей тут же в углу. Понимая всю неловкость ситуации и в то же время вовсе не желая отпускать девушку, Финн сильнее обхватил ее за талию и, приподняв над землей, понес в гримерку, не спуская счастливой улыбки со своего лица и все еще не до конца осознавая, что это происходило с ним. Да, кажется, это все-таки она — его прелестная Сэди, рыжеволосая русалка с кристально голубыми глазами, при виде которых Финн невольно задерживал дыхание; но по его коже бежали мурашки ужаса при мысли, что это мог быть лишь сон, что она растворится в его руках, что он вновь проснется в очередном незнакомом отеле, один, и необъятная тоска с еще большей силой станет разъедать его душу. Но с каждым мгновением Вулфард все больше и больше убеждался в реальности происходящего, и от этого слезы радости сильнее текли по его щекам. Синк происходящее тоже казалось слегка сюрреалистичным — слишком волшебным, слишком замечательным, чтобы быть настоящим, но она с радостью и трепетом души принимала его, не боясь быть обманутой собственным воображением. Даже если это был сон, он, в любом случае, был прекрасен. Когда Финн с Сэди на руках вошел в гримерку, в которой сидели закончившие саунд-чек участники Calpurnia, обсуждающие порядок исполнения песен на предстоящем концерте, все внимание ребят тут же обратилось к паре. — Ох, какие люди! — воскликнул Джек, который, как и другие, давно ожидал появления молодых людей. Вулфард наконец отпустил девушку, и та направилась к Андерсону, уже раскрывшему руки для объятий. — Рад тебя видеть, Сэдс. За годы отношений с Финном Синк не раз проводила вечера в кампании группы и потому состояла с её участниками в теплых дружеских отношениях. — Вы посмотрите, — воскликнул Мальком, вскочив с места и, подойдя к Финну, ухватив его за щеки, — он улыбается! Нет, вы видите это?! Обалдеть! Синк, ты что с ним сделала? Вулфард засмеялся, освобождаясь от хватки друга, но его смех привел того в еще большее недоумение: — Что? Он еще и смеяться умеет?! Скажите, что вы тоже это видите! — Нет, серьезно, — говорила Эйла, притягивая к себе Сэди и целуя ее в щечку, — ты волшебница. Сколько мы уже не видели его улыбку? Полгода? — Похоже на то; хотя мне кажется, что прошло пару лет, — ответил Мальком, которого Сэди также обняла. — Мисс Синк, вы вернули Финни-боя к жизни! Юху! — и захлопал в ладоши, что сразу подхватили другие. Под радостные возгласы и аплодисменты друзей, пара вновь сошлась, подарив друг другу очередной поцелуй. — Или тебя уже стоит звать миссис Вулфард? — лукаво улыбнувшись и вскинув бровь, спросил Джек. Сэди покраснела, смущенно улыбнувшись, уткнулась Финну в грудь. Тот притянул ее к себе и, закатив глаза, хотя всё ещё продолжая глуповато улыбаться, показал блондину средний палец. В это время Мальком достал из кармана джинс телефон, прокомментировав: — Какие вы милашки! — и сделал пару несанкционированных снимков. Эйле пришла в голову мысль сфотографироваться всем вместе для странички Calpurnia в Instagram, и, позвав тур-менеджера, ребята осуществили эту задумку, дружно обнявшись на камеру. Пока участники группы говорили о чем-то с Синк, Финн неотрывно смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд от этого чудесного создания, которое до этого лишь грезилось ему во снах, а теперь стояло прямо перед ним — живое, настоящее, из плоти и крови. «Это ли не счастье?» — думал он, глядя на возлюбленную. Вскоре музыканты оставили пару наедине, удалившись в другую гримерку, и те вплоть до начала концерта сидели в обнимку на диване, тихо разговаривая, делясь новостями из своей жизни и беспрестанно улыбаясь, ощущая наконец душевную гармонию от присутствия рядом дорогого человека. В этот день Вулфард выступал с особым воодушевлением, понимая, что сдерживать свои эмоции и чувства сейчас не в его возможностях. Ему было непривычно испытывать что-либо кроме точки и опустошенности: радость, восторг, наслаждение и наконец счастье от близости возлюбленной, тем более, что та — он знал, — стояла за сценой и с улыбкой на лице наблюдала за ним, ощущая ту же эйфорию, которую чувствовал он, — и это окрыляло его, заставляло улыбаться во весь рот, играя проигрыши, смеяться от переполнявшей грудь радости и изредка оглядываться назад — туда, где стояла не менее радостная Синк. Разумеется, оживление Финн не осталось незамеченным фанатами, некоторые из которых заметили за сценой девушку, к которой иногда оборачивался юноша. Кому-то даже удалось сфотографировать её, но качество было настолько плохим, что разобрать, кто это, было невозможно. Только когда на аккаунте группы после концерта появилось фото Calpurnia с Сэди, стало ясно, что за загадочная особа привлекала внимание юноши во время выступления. Тут же появились теории об отношениях между ними, о чём молодые люди прежде умалчивали и теперь, по дороге в отели с любопытством и умилением читали догадки поклонников. Наконец, Финн взглянул на Сэди и прошептал: — Давай сделаем это? — Давай, — последовал робкий ответ. Они сделали быстрое селфи в полумраке микроавтобуса, которое Финн тут же опубликовал в историю с подписью: «Да, Сэди была сегодня на концерте. Да, я смотрел на неё. Да, она заставляла меня улыбаться. Да, я люблю её. И да, мы встречаемся», — и тут же убрал телефон, боясь бурной реакции подписчиков. Хотя не всё ли равно? Это девушка делает его счастливым — и всё тут. Плевать, что думают другие.***
Не смотря на все пошлые шуточки Джека и Малькома, которых тщетно пыталась угомонить понимающая Эйла, Сэди осталась на ночь в одном номере с Финном. Расчёта на ночевку в Нью-Йорке у неё не было, но мысль о том, что необходимо расстаться после столь короткого свидания затем, чтобы вновь встретиться Бог знает когда, приводила обоих в ужас. Поэтому было решено провести время вместе еще до утра. В качестве сменной домашней одежды юноша предоставил Синк свою футболку, которая и на нём сидела довольно свободно, не говоря уже о Сэди. В итоге, на теле девушке эта футболка больше напоминала тунику на три размера больше. Во втором часу ночи, после целого вечера пения песен, танцев и разговоров, когда Финн вышел из душа, он застал Сэди сидящей на кровати и читающей что-то в его телефоне. Touch ID девушки был занесён в память его телефона, также как и его — в её. А что им было скрывать? Между ними царило полное доверие, и телефонами друг друга они пользовались, как своими. Каким-то образом Вулфард догадался, что именно смотрела Сэди, и спросил: — Что пишут? — Разное, — отвечала она, теребя свои собранные в небрежный хвостик волнистые волосы, то улыбаясь, то хмурясь и закатывая глаза. Бросив влажное полотенце на кресло, Финн залез на кровать в Синк и обвил её плечи рукой. От девушки, как всегда, пахло клубникой, которая кружила парню голову. — Как обычно, есть и радостные шипперы, и негодующие хейтеры? — с ухмылкой спросил Финн и, получив утвердительный ответ, спросил: — Про Милли вспоминают? — Конечно, — тихо сказала Сэди. — Вас всегда шипперили, даже теперь, когда вы видитесь раз в несколько лет. Юноша понимающе кивнул и лишь сильнее прижал девушку к себе, прошептав ей на ухо: — Ладно, малышка, пора спать. Лежа с Сэди в обнимку, чувствуя тепло её тела и слушая абсолютную тишину, которая теперь не вызывала у Финна желание завыть от тоски, а лишь приятно обволакивала тела влюбленных, Вулфард вспоминал прошлую ночь. Мог ли он представить, что на следующий день больше не будет чувствовать всё то, что ощущал прежде? Что его страдания завершатся, и он встретит, сможет подолгу вглядываться в бездонные голубые глаза Синк, обнимать её и больше не мучиться от внутренней пустоты? Тут же в голове промелькнула мысль о том, что это его счастье временно. Уже завтра они вновь разъедутся на неопределенное время, снова его будет съедать одиночество и череда пустых незнакомцев. Как странно, что нуждаясь лишь в одном человеке для полного счастья, Финн никак не мог выполнить этого, казалось бы, простого рецепта. Завтра всё вернется на круги своя… Нет! — вдруг мысленно вскрикнул юноша. Нет, никуда он её не отпустит, они больше не разлучатся. Сердце Финна этого просто не переживёт, не сможет — никак. Завтра они вместе отправятся в следующий город, Сэди перейдёт на заочное обучение, а Вулфард ей будет помогать в этом денно и нощно. Всё, что угодно, только не расставание! Ни за что!