Сожаление

      Больно было всем.       Джеку, понимающему, что от него прежнего не осталось ничего, что напоминало бы о том, каким тот был раньше, еще до становления единоличным директором Гипериона. Он, конечно, был безумцем, но делать больно самому себе Красавчик не хотел, даже если и тело не его. И дело не его. К изменениям двойников обязывал контракт       Тимоти, срывающему горло от крика, и с силой вжимающего ногти в ладони. Как появление этого шрама перенёс сам Джек, двойник не понимал, да и не хотел. Не до этого. Больно. Больно. Слишком больно. Запах жженой плоти, металлический вкус крови и чужой\свой сорванный голос заполнили всё пространство палаты. Точно такие же крики Тимоти слышал и в соседних палатах, но и это уже не волновало, потому что было больно. Чертовски больно.        Когда Тимоти пришёл в себя, в палате был Джек, молча наблюдающий, и держащий маску, идентичную своей, в руках. Дальнейшие действия были логичны, и легко предсказуемые, однако, двойнику казалось, что крепления еще не готовы, и ему придётся испытать еще больше боли. К счастью, хотя бы в этом плане, Джек позаботился о своих двойниках. Крепления установили в момент воссоздания шрама, и теперь осталось только поставить маску.       Приближающийся к больничной койке Джек всем своим видом напоминал какой-то неизбежный смертный приговор, который прямо сейчас исполнят. В непроницаемом мужском лице даже мускул не дрогнул, когда Красавчик сравнялся со своим двойником, и медленно наложил маску на израненное лицо. Тимоти хотелось, чтобы это была не маска, а подушка. Он просто хотел прекратить страдать, и наконец, отдохнуть. Наконец стать собой, хотя бы умирая.       — Я сожалею, — прозвучало достаточно тихо, и двойнику показалось, будто это прозвучало в его голове, а потом он услышал щелчок последнего крепления маски, и Тимоти вновь закричал. Электрические импульсы впивались в каждую лицевую мышцу, и маска уже сейчас повторила его выражение лица, полное боли. «Я сожалею», отразилось эхом в стенках сознания. Теперь ясно, о чём может сожалеть Джек. Боль не прекращалась еще несколько минут, а потом наступила пустота ощущений.       — Первое время так будет каждый раз, при коннекте маски, но ты привыкнешь, — произнёс Джек в своей привычной интонации, и махнул ладонью в воздухе, — бывай, Красавчик. Когда придёшь в себя, жду у себя в офисе, — развернувшись на пятках, Джек вышел из палаты.       Приходить в себя Тимоти не хотелось. Шевелиться и жить не хотелось тоже. Находиться на этой космической станции, или вообще в этой вселенной не было никакого желания. На те деньги, что он уже получил от Гипериона можно было бы уже давно сбежать, но не с такой внешностью. Не с контрактом. Не с Джеком, который сможет найти всегда и везде, а потом убить. Потому что предателей Джек не прощает. Это знали все.

***

      Через три дня все двойники, прошедшие трансформацию, находились в кабинете у Джека, а тот сидел спиной к ним в своём кресле, смотря в окно. Его словно и не интересовало их присутствие, но на самом деле в воздухе ощущалось напряжение. Оказывается, это напряжение присутствовало не просто так. Тимоти ощущал кожей, что что-то не так, и что-то однозначно произойдёт.       — Один из вас, или даже несколько, просто конченые засранцы, — наконец начал говорить Джек, поворачиваясь в кресле, и сцепляя перед собой пальцы в замок. Некоторые двойники тут же дёрнулись, словно ожидая, что Красавчик всех уничтожит, или подарит крайне медленную и мучительную смерть. — Но я не злюсь, совсем нет. Ясное дело, что вам хочется выйти на контакт со своими семьями, сказать, что вы живы, ведь прошло столько лет, — поднявшись со своего кресла, Джек вышел из-за стола, и цокнул языком, — но вы же сами изучали контракт, и были в курсе того, что для своих семей вы мертвецы. — Неодобрительно покачав головой, директор Гипериона тихо выдохнул. Ничего хорошего этот выдох не означал. Тимоти понимал, что сейчас Джек пойдёт в разнос, благо он оказался достаточно благоразумным, и придерживался пунктов контракта. Жизнь была дороже. Была. Раньше.       — Неужели вам казалось, что я не узнаю? Неужели вы думали, что за вашими действиями никто не следит? — кажется, Джек вот-вот начнёт кричать, и Тимоти уже рефлекторно вжал голову в плечи. Ему никогда не нравилось, когда на него повышали голос, а злой Джек только так и может говорить. Вроде пора бы и привыкнуть, да не получается. Каждый раз как в первый раз. Разве что с каждым разом становится только страшнее. Один из двойников только открыл рот, чтобы что-то сказать, но в его лоб тут же влетела пуля. Это было слишком близко. Двойник, стоящий по левую сторону от Тимоти упал на пол.       — Вы только посмотрите на его лицо! — Джек тут же спародировал лицо погибшего, и рассмеялся. Смех, правда, был недолгим, и мужчина подошёл ближе к двойникам.       — Я не закончил, — и вновь то самое безразличие и непроницаемость на лице. Тимоти попытался скопировать его выражение лица даже сейчас, прокручивая в голове дальнейшие варианты развития событий, и предугадал всё правильно. С другого двойника по соседству опять прилетела пуля, и Тимоти вздрогнул, на что сразу же получил косой взгляд Джека. — Тебя что-то не устраивает Тим-Там? — Как вообще можно было отличить двойников друг от друга, Тимоти не понимал. У них было идентичным всё, даже одежда. Но Джек назвал его по имени. Это было ужасающе.       — Н-нет сэр, — тихо ответил Тимоти, на момент закусывая губу, вновь выпрямляясь, и возвращая себе прежнее выражение лица. По крайней мере, пытаясь.       — То-то же, — кивнул Джек, и раскинул руки в стороны, — остальные свободны, пока что. Тим-Там, задержись.       Расслабиться всё же не вышло. Тимоти уже надеялся, что вернётся к себе в комнату, но судьба приготовила для него сюрприз. Вся жизнь полна сюрпризов с момента, когда он переступил порог Гипериона. Он так и не смог привыкнуть, что Джек мог без предупреждения вызвать его в кабинет. Поговорить, зависнуть на лице, буквально раздевая глазами, обсудить предстоящее задание, выпить. Что на этот раз взбрело в голову Джеку, догадаться было сложно. Даже являясь им. Годы ничему не научили.       — Красавчик Дж-жек, с-сэр, — нервно начал разговор Тимоти, всё же привлекая к себе внимание Джека, после того как дверь в кабинет закрылась. Приближать неизбежное двойник умел, но ведь ничего плохого не должно произойти?       Плохого и не произошло. Из-за этого напряжение постепенно улетучилось, оставляя только томительное ожидание неизвестности.       Подойдя вплотную к своему двойнику, Джек накрыл ладонью его скулу, касаясь крепления маски.       — Всё еще болит, так ведь? — таким Тимоти его еще не видел, но слышал. Тогда, в палате, когда Джек устанавливал ему маску. Голос полный сожаления и боли. В ответ на свой вопрос мужчина получил короткий кивок.       — Я бы хотел спросить то же самое, сэр, — Тимоти собирался повторить касание Джека и даже поднял руку, но остановился в миллиметрах, не зная, можно ли ему. Согласие Красавчика было продемонстрировано тем, как тот прижался щекой к чужой ладони, и прикрыл глаза. Это было максимальным доверием, на которое способен Джек, поскольку он продемонстрировал свою слабость и беззащитность. Ответа на вопрос Тимоти и не ждал, поскольку всё было понятно и без слов. Джеку больно. Так же, как и каждому из его двойников. Так же как и Тимоти. Это то, что их объединяло. Общее лицо, общая жизнь, общая боль. Выдохнув, двойник накрыл спину Джека своей ладонью, прижимая к себе, и прислоняясь лбом ко лбу.       — Мы отомстим Лилит за это, Джек, — произнёс Тимоти, обнимая самого опасного человека во вселенной.       — Обязательно, — ответил мужчина, так же обнимая Тимоти.