Последнее Рождество

      Это их последнее Рождество.       Сэм не мог перестать думать об этом. Старался, но не мог. Думал, пока они расследовали дело, пока пытались напасть на след Анти-Клауса, пока выясняли, как к убийствам причастны, казалось бы, безобидные венки с таволгой. Да что там, он думал об этом все время в режиме нон-стоп. Потому что Дин продал за него, Сэма, душу. И на следующее Рождество его уже не будет рядом. Так же, как в детстве рядом не было отца.       Поначалу Сэм даже думать не хотел о том, чтобы праздновать, как бы сильно не упрашивал Дин. Они постоянно препирались об этом по ходу работы над делом. Отмечать Рождество и притворяться радостным, зная, что совсем скоро его старший брат умрет в муках и будет мучиться вечно? А люди в соседних домах и по всему миру будут смеяться, обнимать близких и звонко чокаться бокалами? Сама мысль об этом причиняла Сэму почти физическую боль. — Но ведь… это мое последнее Рождество, — сказал Дин, робко глядя на него. Боялся расстроить. Как будто это было важнее того факта, что брат продал душу и будет вечно корчиться в аду. «Не будет, — тут же мысленно поправил себя Сэм. — Не будет. Я не допущу».       Только потом он понял, каким непрошибаемым эгоистом был, и мысленно обругал себя последними словами. Если Дин хочет Рождество, Сэм даст ему это. Обязательно. Потому что так хочет его брат.       Действовать пришлось быстро. У него было, самое большее, минут пятнадцать-двадцать, пока Дин ушел за пивом. Достать куцую елку и кое-как нарядить теми же автомобильными «елочками», спрятать нехитрые подарки, повесить над телевизором дешевую гирлянду с надписью «Merry Christmas», зажечь огоньки на елке. И все это ради того, чтобы увидеть в глазах Дина неподдельную, почти детскую радость. Радость пополам с горечью и привкусом пепла на губах. Как у них всегда и бывало.       «И все-таки оно того стоило», — думал Сэм, лениво поглаживая брата по волосам. Пока они смотрели матч, Дин в какой-то момент перебрался поближе к нему на зеленую кожаную софу и задремал, положив голову Сэму на плечо. Тот слегка гладил его по коротким, колким волосам и то и дело бросал на Дина взгляды, чувствуя теплое ровное дыхание на шее.       Его брат был рядом. Он дышал. И Сэм молился, чтобы эта минута длилась вечно.       Что-то за окном привлекло его внимание. Осторожно, чтобы не потревожить Дина, Сэм повернул голову. Тело само напряглось от стремительно пронесшейся мысли. Вдруг это снова какой-то монстр? Или адские псы явились за Дином раньше срока?..       Это был всего лишь снег. Сэм длинно выдохнул и расслабил сжавшееся в пружину тело. Хрупкие белые шарики размером с хрупкую жемчужину плавно опадали на землю, слегка кружась в воздухе. Значит, колдовство языческих божков разрушено окончательно. Сэм слегка улыбнулся. Кое-кто явно обрадуется снегу больше него самого. — Эй, Дин, — он нежно потрепал брата по плечу. — Посмотри на улицу.       Дин проснулся почти сразу. То ли просто дремал, то ли инстинкты охотника въелись настолько, что никогда не позволяли расслабиться полностью. Сэм с еле заметной улыбкой наблюдал, как сонно завозился брат, как зажмурился покрепче и попытался разлепить веки. То, что он испытывал, глядя на это, больше всего походило на умиление. Дин был похож на разбуженного сонного кота. — Сэмми? — почти неразличимо пробормотал Дин. — Весь праздник проспишь, — так же тихо сказал Сэм, не прекращая обнимать его одной рукой. — Посмотри на улицу.       Дин послушался, и весь сон одним махом слетел с него. — О, снег пошел! Очешуенно!       Он вскочил, как чертик из табакерки, и побежал к окну. Прижался к стеклу, едва не прилипнув к нему носом. Сэм с улыбкой наблюдал за этим. По крайней мере, до того момента, когда брат, как был, в одной рубашке и джинсах не ломанулся к двери. — Дин, стой! Там же холодно!       Тот обернулся. Лицо его сияло улыбкой, от которой у Сэма перехватило дыхание. — Пошли, Сэмми! Слепим тебе девушку, если с настоящими не клеится. — Стой, придурок! — крикнул Сэм, но Дин, хохоча, уже вылетел на улицу. Через распахнутую дверь в номер хлынули потоки морозного воздуха. Поежившись, Сэм подхватил их куртки и вышел следом за братом.       Вид, открывавшийся с крыльца, был неказистым: длинный корпус мотеля с номерами, шоссе рядом да небольшая неухоженная лужайка с парой скамеек и урной. Не самый вдохновляющий вид. В последний раз Сэм видел все это буквально часа полтора назад, когда они с Дином вернулись с охоты. Теперь же ему было трудно поверить глазам, настолько изменился этот непримечательный пейзаж. Все вокруг казалось присыпанным тонким слоем то ли волшебной пыльцы, то ли сахарной пудры. В свете фонарей медленно кружившийся в воздухе снег казался особенно красивым. «Импалу», припаркованную рядом, тоже слегка припорошило. Но если от снега Сэм мог оторвать взгляд, то от Дина, откинувшего голову и ловившего снежинки на язык — нет.       Только мысль о том, что брат замерзнет, заставила Сэма сдвинуться с места. Снег приятно похрустывал под ногами, как рассыпчатое домашнее печенье, вкуса которого он никогда не знал. — Когда ты начнешь думать головой? Заболеть захотел? — беззлобно проворчал Сэм, набрасывая Дину на плечи тяжелую отцовскую куртку. Тот обернулся, сияя улыбкой. — Кто бы говорил, мамочка. Сам-то чуть ли не с голым задом выскочил. — А ты? Можно подумать, снега никогда не видел, — парировал Сэм и тоже принялся натягивать куртку: температура действительно упала.       Мысль толкнула его куда-то в живот. Это последний раз, когда Дин видит снег.       Сэм замер, как парализованный. Вдруг стало очень холодно. Он даже не заметил летевшего в него снаряда. Снежок ударил в плечо, оставив следы на куртке. Сэм тут же повернулся к Дину. Все еще улыбаясь во все тридцать два, тот уже готовил второй снаряд. — Какого хрена, Дин? Это нечестно! — Не зевай, Сэмми! — задорно крикнул брат и метнул второй снежок, угодивший Сэму в колено. Улыбка сама помимо воли растянула губы. — Ах, так? Ну держись…       Сэм не знал, сколько времени они провозились в снегу, хохоча и ругаясь, валяя друг друга в белом и холодном, то и дело почти сплетаясь в объятиях, ласкающе поглаживая и касаясь друг друга. Сейчас, в кои-то веки, можно было ничего не опасаться. Все нормальные люди прячутся в теплых домах, сидят за праздничным столом. У них не было ни того, ни другого. Сэм и Дин, Дин и Сэм. Вместе. Как всегда.       На какие-то краткие мгновения они будто вернулись в детство. Не то, которое было, но то, которое могло бы быть. Сэм смеялся, хватая ртом воздух и не сводя глаз с брата. Волосы у него взъерошились, в коротких светлых прядях запутались снежинки. Не удержавшись, Сэм сунул руку в волосы Дина, чуть растрепал их. Холодные звезды посыпались брату на плечи. Он прикрыл глаза всего на секунду, наслаждаясь прикосновением Сэма, но тот успел заметить это. И улыбнулся так, как не улыбался никому и никогда. Кроме одного человека.       Позже, совсем выбившись из сил, разгоряченные и вспотевшие, они просто лежали рядом на снегу и смотрели в небо. Сэм знал, что это не лучшая затея, что они оба могут заболеть, но в те мгновения ему было так хорошо, что шевелиться не хотелось совершенно. Он ощущал, как их с Дином руки соприкасаются, совсем немного, на пределе чувствительности, и слегка погладил тыльную сторону ладони брата подушечками пальцев.       Дин всегда любил Рождество больше Сэма. Но так, как сегодня, он не радовался ему никогда.       Первым тишину нарушил Сэм. — Помнишь, как в детстве мы делали снежных ангелов?       Не сводя взгляда с темного небосвода, Дин фыркнул. — Как же. Это ты упрашивал меня их сделать и начинал реветь, если я отказывался.       Сэм усмехнулся уголком рта. — Я был ребенком, Дин. — Девчонкой ты был. Снежные ангелы — это так банально.       Теперь настала очередь Сэма фыркнуть.       Некоторое время они молчали, все так же глядя в небо. На этот раз тишину нарушил Дин. — Спасибо, Сэмми.       Сэм повернул голову, удивленно посмотрел на брата. Снег заскрипел от его движения. — За что?       Дин улыбнулся, и в улыбке этой было столько грусти, что у Сэма защемило сердце. Казалось, в глазах старшего брата можно увидеть отражение звезд. — Ты не хотел никакого Рождества, но все равно подарил мне этот праздник. Это лучший подарок, о котором я мог мечтать. Рождество с тобой.       Теперь Дин смотрел прямо на него. У Сэма перехватило дыхание. Поцеловать брата — вот чего он хотел сейчас больше всего.       Послышался треск, и сразу за ним громкий хлопок. Охотничье нутро Сэма вскинулось хищным зверем. Они с Дином одновременно вскочили, готовые драться и защищать друг друга до последней капли крови.       Салют. Яркая золотая вспышка, за ней голубая, сине-зеленая, бордовая, сопровождаемая громкими хлопками, похожими на выстрелы. Лицо Дина совсем близко. Его холодные, родные ладони на раскрасневшихся от мороза щеках Сэма. Пристальный взгляд в самую душу, обжигающий все внутри. Губы у самых губ. — Загадывай желание, Сэмми.       Сэм не верил в подобные штуки. Но желание загадал. И только тогда их губы соединились в поцелуе. — С Рождеством, Дин.