Тайны прошлого перед туманным настоящим

      Шел тысяча семьсот десятый год. Из семьи, некогда большой и дружной, осталось всего двое мужчин. Одному было суждено прожить долгую, даже слишком долгую по меркам человеческого бытия жизнь, а второй, увы, был смертельно болен уже на протяжении долгого времени. На них должна была закончиться история семьи Гуэрра. Данте и Клеман остались совершенно отречеными от всего остального рода. И если Данте мог пережить любую человеческую слабость, то его внучатый племянник так и не смог выкарабкаться из пучины давно пожирающей его изнутри болезни.       Они сидели в совершенно простой комнате, в которой не умолкал гул улицы, оживленной за окном. Этот шум всячески заглушал сильные порывы кашля больного. В том столетии ещё не знали что такое рак и откуда он берется, да и как лечится не представляли.       Снова кашель раздался по комнате. Боль в лёгких, постоянное кровотечение из носа, сопровождающееся клочками внутренних органов. На этого больного, почти умертвлённого юношу было невозможно смотреть. Однако, у него были друзья, которые навещали его каждый день.       Среди них был и Данте. В каком бы ни был состоянии Клеман, он всегда старался улыбаться своему единственному живому родственнику.       — Вы пришли и сегодня, дорогой дедушка... Признаться, я удивлен. Наверное, по ночам у вас много дел.... Не стоит каждый раз заглядывать ко мне.       Они словно смотрели а отражение друг-друга. Тот же выразительный нос, те же непослушные шоколадно-русые волосы, забавно, даже та же ямочка на подбородке. Только вот глаза Клемана были болезненного бледно-серого цвета, а у Данте - ярко-алые, как кровь, что течет по жилам.       — Не говори ерунды. Все нормально.... Тебе все хуже?...— вампир не мог смотреть на это. В его жизни было уже слишком много потерь. За двадцать лет все: родители, сестра, старший племянник. Данте чувствовал, что больше не выдержит.       — Ха-ха, дедушка, не будь таким серьезным. Это даже пуг...- снова душераздирающий кашель заставил его замолчать.       — ..... Клеман, молю тебя... - он присел поближе к своему племяннику и положил свои ледяные ладони на чужие. — Позволь тебя обратить. Ты выживешь, и мы уедем отсюда. Больше никто не умрет. Все будет хорошо, больше никто не будет страдать. И твоя болезнь исчезнет навсегда... Просто... Позволь мне...       — Нет,позвольте. - он прерывисто вздохнул.— Вечная жизнь не есть дар. Это проклятие. Мы будем жить, а те, кто станет нам близок - нет. Они будут уходить из жизни, как бы мы не молили их остаться. К тому же, вы ведь знаете, я - пленник судьбы. Коль она захотела моей кончины, то пусть так и будет.       — Черт возьми, ты такой же упертый, как твои родители.- с горечью усмехнулся мужчина.— Я обещал твоей бабушке что защищу вас. Как видишь, трижды я уже нарушил обещание. Она будет в гневе.       — Я попрошу бабушку не злиться на вас. И, если я встречу Бога, то обязательно и его попрошу принять вас, когда придет время!       — ...Глупыш. Он отворачивается от таких, как я...       В окно залетел ручной ворон. Данте использовал его как связь со своим напарником.       — Мне нужно идти... Клеман, я загляну на рассвете. Прошу тебя, передумай к моему приходу.       — Хах, встретимся на рассвете, дорогой дедушка.       Вампир ушел по делам через окно. По дороге к месту назначения, он думал о том, что его внучатый племянник слишком умён для своего возраста. Ещё никто в его жизни не рассматривал жизнь вампира под таким ракурсом. Гуэрра снова улыбнулся своим мыслям. Он гордится Клеманом.

***

      Говорят, рассвет - самое прекрасное время суток, как и закат. Природа просыпается, пробуждается шумный город. Ещё не рассеившийся туман царит над городом, постепенно уступая место прекрасному солнцу. Ещё никто не знает, что в одной маленькой комнате сегодня небеса забрали одну душу, сжалившись над телом. Он ушел с улыбкой на лице, оставляя за собой лишь покой. Некоторые скажут, будто видели в окне комнату тень, и будут правы. Эта тень навсегда потеряла связь с реальным миром. Больше ничего не держало его за человеческие души. Больше никого он не любил. Теперь ему остаётся лишь уйти.       Вечером тело Клемана предали земле. На его похоронах были те не многие, которым удалось знать его ещё до затяжной болезни. Постепенно они разошлись. Лишь неподалеку, в тени векового одинокого дуба, поникнув, стоял Данте. У него больше не было сил прощаться. Лишь горькие слезы катились по его щекам, забирая с собой последние отголоски души. Он так и не нашел в себе силы подойти и попрощаться.       — Прости меня, я не успел.