когда он возвращается домой

Шестилетка, прыгающий на диване Сяо Синчэня, наконец-то устал и вернулся «на базу» для восстановления сил. Если сказать точнее, то он просто стащил из вазочки, стоящей на кухонном столе, очередное печенье, и ушел обратно в гостиную, служивую Сяо Синчэню также кабинетом и спальней, чтобы продолжать свои полеты. Движения мальчика можно было отследить по крошкам, затерявшимся в ковре и неравномерно рассыпанным по паркету. Двое взрослых, занятых чаем, проводили его обреченными взглядами. — Тебе точно не будет неудобно, если он останется здесь? — спросила женщина с виноватой улыбкой. — Все в порядке, цзецзе, А-Ин всего лишь ребенок, — ответил Сяо Синчэнь, коротко вздохнув. — В конце концов, это ведь один вечер? Его сестра рассмеялась. — А-Ин может вывести кого угодно из себя всего за пять минут. Но Сяо Синчэнь убедил ее, что А-Ин не доставит ему неприятностей. Ему было двадцать пять, он заканчивал писать диссертацию, уже два года работал в сфере образования и навещал в детском доме маленькую девочку по имени А-Цин. Не было ничего, с чем он не мог бы справиться. В конце концов ему удалось убедить в этом и Цансэ-цзе. Они не были родными братом и сестрой, но воспитывались вместе со своим старшим братом одной женщиной и питали друг к другу глубокие родственные чувства несмотря на то, что их мамы уже несколько лет не было в живых, а у обоих были собственные семьи. — Слушайся дядю, — сказала цзецзе своему сыну, стоя на пороге квартиры Сяо Синчэня. — Мы с папой вернемся завтра днем. Юного Вэй Ина никоим образом не пугала мысль остаться без родителей на достаточно долгое время. Он энергично закивал, поцеловал ее в щеку и вернулся в гостиную, где продолжил терроризировать диван, хрустя печеньем. Цзецзе, в свою очередь, поцеловала в щеку Сяо Синчэня. — Спасибо за помощь, диди. Когда она ушла, Сяо Синчэнь отправил сообщение с просьбой купить еще печенья и молока для хлопьев, а потом поймал племянника, подпрыгнувшего особенно высоко, на лету. Вэй Ин обнял его за шею, вероятно испачкав кардиган в соли и крошках, но улыбка, появившаяся на лице мальчика, компенсировала все неудобства. Он вытянул вперед руку, демонстрируя забавную перчатку, которая была надета на нее все это время. — Что ты знаешь о Железном человеке, цзюцзю? К вечеру Сяо Синчэнь знал о Железном человеке все, что только мог рассказать ему Вэй Ин. Значительное количество времени он провел за перечитыванием комиксов и элементарной помощью в готовке ужина своему дяде; немного меньшее, но ощутимое — за попыткой разгадать, почему, будто повинуясь странному рефлексу, дядя в какой-то момент сорвался, чтобы поставить чайник, а потом наворачивал круги вокруг дивана, пытаясь скрыть нежную улыбку. Сун Лань вернулся домой к семи часам, засыпанный снегом, в запотевших очках, байкерской куртке и нелепом шарфе. В одной руке он держал бутылку с молоком, в другой — несколько пакетов печенья. Сяо Синчэнь, словно призрак, появился перед ним и забрал покупки, а потом привстал на носочки, чтобы сократить их разницу в росте, и прижался своими губами к чужим. «Понятно», — подумал тогда Вэй Ин. Его родители были точно такими же. Перчаток Сун Лань не носил, но на кухне его уже ждала чашка с горячим чаем.