Вернись в реальность

      — Привет, предатель, — посмеялся Сал, смотря на виновника торжества. Высокий парень с каре из тёмных, как ночь, волос скрестил руки на груди и смотрел прямо на Фишера. В его взгляде всегда играл какой-то странный огонёк, который все сравнивают с доброй насмешкой. Парень подошёл к Салу, потрепав его по волосам.       — Я снова впереди, — будто говоря с ребёнком, ответил он, немного наклоняясь, чтобы быть на одном уровне с Фишером.       — Я тут сижу, разрабатываю план, чтобы выиграть спор с Катрин, а ты нагло выходишь вперёд. Более жестокого человека, чем ты, я не встречал, — нахмурившись, выразил свои эмоции Кромсалли. Всё же обида перевесила всю симпатию к брюнету.       — Уорд! — пропела Катрин, подходя к этим двоим, которые уже убивали друг друга взглядами. — Как же я ждала Вашего появления!       — А как мне не хватало Вашего присутствия, дорогая Катрин, — раскрывая руки, будто для объятий, сказал брюнет, но когда девушка в который раз попыталась обнять его, он снова сделал шаг в сторону, как и всегда, не давая и шанса к себе прикоснуться.       Вот наконец-то и появился человек, которого Сал обожал и ненавидел одновременно. Этот, на первый взгляд, обычный парень являлся самым лучшим другом Фишера. Именно он знал все его секреты, именно с ним парень делился своими мыслями по поводу каких-то событий, именно он всегда выслушивал его, комментируя ситуацию.       Пять лет назад, когда Ви-Эл только появился, Сал просто набрёл на локацию, где можно было подняться на крышу здания и наблюдать за тем, как по небу плывут облака, как летают птицы, как переливаются звёзды. Фишеру сразу понравилось это место, поэтому он часто там появлялся. Пожалуй, именно крыши зданий Ви-Эл были единственной причиной, благодаря которой он не отказался играть и не жаловался на все те неудобства, которые присутствовали в первой версии установки. И обычно Сал сидел на крыше один, о чём-то думая во время наблюдения за изменениями в небе, но однажды рядом с ним сел парень, начиная разговор так, будто они уже несколько лет лучшие друзья. Началось всё с банального «Привет. Как тебя зовут?», а дальше посыпалась куча вопросов, что свойственно людям, когда они хотят познакомиться. К тому же, тогда им было по одиннадцать лет. Уорд в то время был гиперактивным, он хотел узнать о Сале как можно больше, пока второй был не очень общительным. Фишер всегда был замкнут в себе, стеснялся выделяться и обращать на себя внимание. Это и до сих пор его преследует, но после появления Ви-Эл уверенность в себе начала возвращаться. Уорд стал тогда его единственным другом, пусть сам об этом даже и не знал. Раньше парень рассказывал очень много всяких историй, он очень много знал. О своей жизни он фактически ничего не говорил, Сал сразу понял, что для него эта тема не очень приятна. Но всё же выслушать чужую проблему брюнет всегда был рад. Уорд нередко говорил Фишеру, что он может высказаться ему в любое время, но Сал всё время улыбался в ответ, пусть тогда ещё и не передавались эмоции, и качал головой, мол, всё отлично, мне не на что жаловаться. И только через год, сидя на крыше, где они познакомились, Фишер начал рассказывать Уорду, как ему одиноко, как ему плохо и так далее. Парень внимательно слушал. В тот момент он был серьёзным, пожалуй, впервые за всё то время, что Сал знал его. Именно подобного слушателя Фишеру не хватало всё это время. И это было самым важным доказательством того, что Уорд не просто парень из игры, а человек, умеющий поддержать в нужную минуту. Однако через полгода Сал понял, что тем же ответить другу не может. Уорд не заходил в игру на протяжении двух месяцев, а когда он наконец-то появился, Фишер заметил, что он начал меняться. Он не знал, значило это что-то хорошее или же плохое, но Уорд стал задумчивым, его голос стал взрослее да и мысли, которыми он делился с Салом, стали какими-то более серьёзными. Однако у Фишера не выходило узнать, что случилось с другом. И Сал винил себя за это очень долго, пока не привык к новому Уорду. Он решил, что друг просто вырос, возможно, узнал, что мир не такой радужный, как ему казалось. С этим нужно просто смириться, потому что мало таких людей, которые на протяжении всей жизни остаются детьми.       Фишер не знал вообще ничего о жизни Уорда. Он не знал о его увлечениях, его семье, друзьях. Вообще ничего. Но в Ви-Эл это было нормальным явлением. Не многие хотят вспоминать свою повседневную жизнь в этом виртуальном мире, где они могут быть совершенно другими. Единственное, что знал Сал о Уорде — он живёт не в Нью-Джерси. Это радовало Фишера, потому что таким образом лучший друг не узнает, какой он в реальности. Но порой он всё же жалел, что не живёт в одном городе с Уордом. Сал не знал, почему так происходит, но почему-то именно с этим человеком хотелось встретиться в реальной жизни, поговорить по душам, как и всегда. Это странно, Фишер никогда не ловил себя на подобном желании по отношению к другим людям. Уорд всегда будет для него загадкой. Возможно, это и нравится Салу.       — Итак, Кромсалли, — решила перевести тему Катрин. — Завтра в двенадцать дня я жду тебя на гонках.       — Я не смогу в двенадцать. Я буду к десяти, — предупредил Сал.       — Ну… Ладно, тогда в десять вечера на нашем месте, — пожала плечами девушка. Она не стала расспрашивать Фишера, с чего бы вдруг у него не получается зайти в игру в двенадцать, потому что знала, что всё равно не добьётся ответа. — Ладно, пока, мальчики. Вы ведь всё равно не пригласите меня погулять с вами, — усмехнулась Катрин, разворачиваясь и направляясь по своим делам.       — На крыши? — спросил Уорд у Сала.       — Да, — кивнул Фишер, уже давая команду Бейли отправить его в эту локацию.       Через пару минут парни сели на самый край той крыши, где познакомились. Почему-то именно здесь им нравилось больше всего. Сал снова не сводил глаз с неба, удивляясь тому, насколько оно реалистично. Уорд тоже смотрел вверх, потому что только ради этого сюда и ходят.       — А почему ты завтра не можешь к двенадцати пойти на гонки? — спросил брюнет, не смотря на Сала. Фишер вздохнул, ложась, чтобы было удобнее наслаждаться видами неба.       — Утром отец сказал, что мы переезжаем. Меня это так раздражает. Почему он мне не сказал раньше, если сам узнал ещё месяц назад о том, что его переводят? Ещё и Джеймс не может сегодня погулять, чтобы попрощаться. И чего папе здесь не сидится?..       — А куда переезжаете?       — Без понятия, — посмеялся Сал, выставив перед лицом руку, чтобы защитить глаза от солнца, которое вышло из-за облаков. — Я забыл спросить.       — Думаешь, у Джеймса действительно нет времени на тебя? — спросил Уорд, повернувшись и смотря на Фишера. Сал нахмурился.       — Хочешь сказать, что он мне наврал, потому что я его достал? Нет, бред. Джеймс он… Ну, в общем, я не думаю, что он способен на такое.       — Нет, я хотел сказать этим, что он тобой просто пользовался, — усмехнулся брюнет, наблюдая за реакцией Сала.       — Каким образом?       — А ты сам подумай. Все узнали, что у тебя двадцать восьмой уровень, что на тот момент являлось для многих чем-то невообразимым. И в этот же момент почему-то ты стал центром внимания, Джеймс появился.       — Я не хочу об этом говорить, — тихо сказал Сал. Улыбка с его лица пропала.       — Я просто хочу сказать, чтобы ты прекратил жить своими мечтами, иначе тобой будут пользоваться.       — Может, ты и прав… — прошептал Фишер. Нет, Уорд был, как и всегда прав, но говорит нечто подобное он всегда очень поздно, когда всё уже произошло. Таким образом он заставляет чувствовать себя каким-то идиотом. Но и обиду держать на него сложно, потому что он не ангел-хранитель, а всего лишь человек. Да и вряд ли тогда Сал бы послушал его, скорее всего, послал бы на три весёлых буквы и продолжал совершать глупости. Уорд понял это за пять лет дружбы с этим человеком. — Я хочу стиль поменять.       — Снова? — рассмеялся Уорд.       — Ну да. Хочу попробовать русые волосы. Что думаешь?       — Ты в жизни так же часто меняешься?       — Нет, но меня бесит то, как я выгляжу. Я хотел бы изменить цвет волос, купить новое лицо… — Сал грустно усмехнулся. — Короче, не судьба мне смотреть в зеркало с улыбкой.       — В чём проблема? Если тебя бесит твой цвет волос, ты можешь сходить к мастеру, изменить на что-нибудь другое.       — Да ну. Потом нужно снова приходить туда, снова краситься, поддерживать цвет, если не ошибаюсь. Чёрт, у меня ещё волосы неестественного цвета… Вообще ужас.       — Какого они цвета?       — Голубые.       — Как это небо? — указывая пальцем в небо, спросил Уорд. Почему-то в этот момент он напомнил Салу старого Уорда.       — Нет, они светлее в разы. Знаешь, глаза бывают такого светлого голубого цвета? Вот у меня такие волосы. Да и глаза тоже…       — Ясно. Теперь понятно, почему тебя тянет на что-то более естественное.       Да, у Сала в Ви-Эл всегда были волосы естественного цвета. Сейчас его персонаж имел бледную кожу с румяными щеками и каштановые волосы с парочкой рыжих прядей. Но Фишеру нравится меняться, потому что это не так сложно, как в жизни.       Сал хотел спросить, как выглядит в реальности Уорд, но передумал. Он всё равно не ответит, как и на любой вопрос по поводу его жизни в реальности.       — Кстати, что у вас за спор был с Катрин? — поинтересовался Уорд. Он всегда задаёт много вопросов, старается узнать как можно больше, будто волнуется. Из-за этого Сал всё время чувствует себя ребёнком рядом с другом. Будто он его старший брат.       — Если бы я пришёл первым к финишу сегодня, то она бы две недели ходила во всём мрачном, в том числе и волосы перекрасила бы обратно в чёрный. Однако я проиграл, поэтому теперь обязан завтра быть на гонках.       — Эх, надо было притвориться, что твоя новая тактика правда действует. Я бы посмотрел, как она будет ходить во всём мрачном.       — Так ты заметил, что я по-другому начал действовать? — сделал вид, будто обиделся Сал. — Как тогда ты проскользнул через меня, если видел это?       — Я не раскрываю секреты своих фокусов, — мягко улыбнулся Уорд. — Посмотрим, когда же ты всё-таки поймёшь, как обойти меня.       — Ненавижу тебя, — сдерживая улыбку, сказал Фишер.       — Ты же знаешь, что так ненавидеть, как я ненавижу тебя, никто не способен. Даже здесь я в сто раз лучше тебя.       — Тем не менее, ты до сих пор сидишь здесь, — положив руки под голову, заметил Сал.       — Может, включим музыку? А то вообще как-то скучно, — ложась рядом с Фишером, предложил Уорд. Это было скорее предупреждение, чём вопрос, потому что на него никогда не поступает ответа.       В Ви-Эл есть функция, благодаря которой можно включить музыку и никто, кроме выбранных игроков не будет её слышать. В общем, работает по принципу наушников. Уорд слушал старые песни, относящиеся примерно в две тысячи двадцатым годам, потому что после этого она, по его мнению, изменилась в худшую сторону. Многие поддерживали это мнение, в том числе и Сал. Однако брюнет слушал спокойные песни, иногда какую-то романтику, что было не совсем тем, что нравилось Фишеру, однако он слушал это вместе с другом, потому что эта музыка успела стать родной. Парни знают уже все слова наизусть, иногда подпевают. Уорд при любой возможности хвалил голос Сала. Он действительно пел красиво, этот голос можно слушать вечно, однако он попросту пропадает. У Фишера нет ни времени, ни желания на то, чтобы заниматься каким-то хобби. Всё свободное время уходит на Ви-Эл. Да и всё равно Сал вряд ли бы занимался музыкой профессионально. Это бы так и осталось простым увлечением. К тому же, Фишер не считал свой голос чем-то красивым. Голос, как голос.       — Слушай, знаешь, как я найду тебя, если так выйдет, что мы будем в одном городе? — посмеялся Фишер.       — Ну и как?       — Включу Леди Гагу или Билли Айлиш на всю мощь и буду ходить по улицам. Так что, если услышишь, будешь сразу знать, что этот идиот — я, — еле сказал Сал, не в силах сдерживать смех.       — М-да, я и не ожидал чего-то адекватного, — тоже смеясь, сказал Уорд, наслаждаясь музыкой и смехом друга.       Время, которое Сал проводит с Уордом — это лучшее, что может быть. Он чувствует, что они очень похожи, он чувствует себя в безопасности рядом с ним. Проблемы отходят на второй план, когда Фишер делится ими с Уордом. Он умеет поддержать, чего так не хватает многим людям этого времени. Ведь все жертвы, всем нужна помощь, а стать этой опорой для другого человека уже кажется чем-то невообразимым. Легче ведь повиснуть на чужой шее, не так ли?       Парни провели целый день вместе. Разговоры с закрытыми глазами — это самое приятное, что только может быть. На фоне играет музыка, а родной человек что-то тебе рассказывает. Сал даже почти уснул, но внезапно открыл глаза. На небе сияли звёзды. Луна заняла свой трон, бросая своё свечение на всё вокруг. Вокруг стало очень тихо, только Уорд что-то рассказывает. Фишер посмотрел на часы. В реальности уже было одиннадцать вечера. В это время в Ви-Эл только темнеет.       — Чувак, прости, но мне пора выходить. Я ещё вещи не собрал. К тому же, надо лечь раньше, иначе я не услышу будильник.       — Без проблем, — открывая глаза и садясь, сказал парень. Он потянулся и проводил друга с нежной улыбкой на лице. — Удачи.       Фишер подмигнул, после чего вышел из игры.       Сал снова оказался в своей комнате. Голубоволосый только сейчас осознал, что не ел с самого утра. «Ладно, вещи подождут», — решил он, снова направляясь на кухню.       Фишер ходил из одного угла комнаты в другой, собирая все свои вещи в сумки, которые подготовил Генри. На столе стояла тарелка с бутербродами, про которые Сал время от времени вспоминал. Гизмо лежал на кровати, внимательно наблюдая за хозяином, пока тот его даже не замечал. Кот уже чувствовал, что предстоит что-то волнительное, тем не менее он был самим спокойствием, как и всегда. Ведь для него это не будет значить совершенно ничего. Вряд ли что-то измениться по отношению к нему.       Через час Сал собрал все свои вещи. Он уже собирался пойти в ванную, когда вспомнил про то, что ещё нужно разобрать установку. Фишер сел на колени, начиная отсоединять детали друг от друга. Голубоволосый понимал, что завтра он зайдёт в Ви-Эл не раньше полудня, если вообще будет возможность. Сал вздохнул, уже понимая, что завтрашний день обещает быть ужасным. Ему вообще не нравилась эта затея с переездом. Ему хотелось остаться здесь, в любимом городе. Но у него нет выбора. Генри хочет развиваться, по всей видимости, поэтому мнения сына никто и не учитывает.       И только через полчаса Сал упал на кровать, уставшим взглядом разглядывая потолок. В тот момент он чувствовал себя таким опустошённым. Фишер помнит такое состояние и оно ему совсем не нравилось. То самое состояние, когда появляется желание уснуть и больше не проснуться. То самое состояние, когда тебе кажется, что чувства покинули тебя. То самое состояние, когда совсем ничего не хочется. В такие моменты ты путаешься в своих же мыслях, не знаешь, как реагировать на ситуацию, но понимаешь, что это всё значит, и чего стоит ждать. Сал решил не думать об этом, поэтому просто закрыл глаза, накрываясь одеялом. Завтра он должен быть готов ко всему, быть терпеливым. Уже спустя какое-то время он наконец-то уснул. Никогда сон не приходил так долго, как сегодня. Фишер вообще давно не переживал из-за чего-то, касающегося реальной жизни. А теперь на него свалились какие-то проблемы. Ведь он думал, что жизнь такая простая, что она не может приготовить ему такие сюрпризы. Как же он ошибался.       Утро встретило Сала неприятной мелодией будильника. Фишер пробубнил что-то невнятное, вставая с кровати и пытаясь найти расчёску на привычном месте, но вспомнил, что положил её в сумку. Быстро приведя себя в порядок и надев первое, что попалось под руку, Сал вышел из комнаты. Генри снова готовил завтрак. Фишеру-младшему не очень хотелось общаться с отцом, поэтому первым делом он решил разобраться с протезом.       К девяти Сал был полностью готов. Он стоял рядом с машиной, уже давно сложив все свои вещи в багажник. Голубоволосый окидывал здание, в котором прожил всю жизнь, прощальным взглядом. На площадке играли дети со своими родителями, на деревьях пели птицы. Сегодня была отличная погода. Лишь слабый ветер приподнимал волосы, а солнце светило прямо в глаза. Но Фишеру от этого не было как-то радостней. Всё равно воспоминания навевали тоску. К тому же, его никто не провожал, всем было плевать, что он уезжает и больше здесь не появится. Даже Джеймсу. Пожалуй, Сал ошибался, считая его хорошим парнем. Очередной идиот, который желал уважения и почёта. У Фишера никогда не выходило найти нормальных друзей в жизни. Всем чего-то хотелось, но только не общения с ним. Порой Салу становилось досадно от мысли, что он никому не интересен, но потом он вспоминал, что есть Ви-Эл, место, где его любят за то, какой он, а не за деньги и уровень. Почему-то только в игре люди были добрее и относились по-другому к каким-то мелочам, не так, как это делали в реальности. Этим Ви-Эл и привлекает.       Генри разобрался с оставшимися вещами, позвонил кому-то, после чего сел в машину, что сделал и Сал. Очень скоро автомобиль тронулся и начал выезжать из двора. Фишеру теперь оставалось лишь провожать взглядом Нью-Джерси, понимая, что больше у него такой возможности не будет.       — А куда мы переезжаем? — спросил парень у отца, когда уже показался город. Салу стоило это спросить раньше, но вчера он был слишком зол, поэтому совершенно забыл об этом.       — В Нокфелл. Нам до туда ехать где-то часа четыре, так что не спрашивай, когда мы уже приедем.       Сал откинул голову назад, уже представляя, какие это будут муки. Но всё же он достал наушники с телефоном и включил музыку. Фишер слушал Смысловую Фальсификацию. Эта группа распалась ещё в две тысячи тридцать втором году, что расстраивало многих фанатов, но это никому не мешало переслушивать старые треки. Парню нравилось включать музыку очень громко, чтобы вокруг ничего, кроме неё, не было слышно. Так ему кажется, будто он один во всём мире.       Машина продолжала свой путь к Нокфеллу. Здание за зданием исчезало из поля зрения. Вот в этом цирке Сал впервые увидел верблюда. Он тогда очень испугался этого животного, пока Генри не объяснил сыну, что горбы не представляют никакой опасности. А вот в этом магазине Фишер-младший впервые узнал о Ви-Эл. Его рекламу крутили на экранах. А вот этот сквер обожала мама Сала. А вот в этом общежитии его родители познакомились. Этот город хранит в себе столько воспоминаний…       Однако Фишера-младшего кое-что отвлекало от грустных мыслей. В Нокфелле живут Катрин, Сэм и Антонио. То есть, этот город уже не настолько плох. Но всё же он не сможет подойти к той же Катрин, если каким-то образом узнает, что это она. Неизвестно, как она отреагирует на него. Вдруг её лицо искривится в отвращении? Более неловкой и ужасной ситуации Фишер не мог себе представить. Да, Катрин обожает всё, что движется, но ведь и она человек. Сложно смотреть с улыбкой на то, что случилось с лицом Сала. Фишер надеялся, что он не встретится там с ней и остальными. Пусть он будет одиноким, но зато в Ви-Эл их общение не изменится.

***

      Существует связь между Ви-Эл и реальностью. Она проявляется по-разному, но чаще всего люди с высоким уровнем в игре имеют много друзей в жизни. Но самое обидное то, что все эти друзья — фальшивки, которые всего лишь жаждут популярности. Ви-Эл теперь значит для людей слишком много. В обществе пятидесятый уровень сравним с миллионами долларов в карманах. Раньше люди бегали за богатыми, теперь за теми, что хорошо развили своего персонажа. Деньги тоже что-то значат, но всё же уровень — та самая штучка, от которой теперь всё зависит.       В Ви-Эл можно умереть. Ну, если быть точнее, то погибает персонаж. При этом он возрождается, но всё, чего добился человек, обнулится. То есть, ты снова будешь новичком. Пожалуй, это самое страшное, что только может произойти. Уже столько в новостях говорили про идиотов, которые покончили жизнь самоубийством из-за того, что их персонаж снова был на первом уровне, снова не было денег и так далее. Сейчас об этом больше не говорят, не обсуждают, не осуждают. Складывается ощущение, что для людей это стало привычкой. Хорошо, что на рассказ о том, что очередной парень бросился с девятого этажа из-за смерти в Ви-Эл, ещё никто не отвечает: «Ну и что?». Но мы близки к этому, потому что уже не обращаем на это внимания.       Лично мне эта тема очень неприятна. Раньше люди даже из-за ужасной жизни не совершали самоубийство, а теперь из-за какой-то игры уже готовят лезвие и поднимаются на крышу дома. Жизнь людей больше не ценится. Жизнь персонажа в Ви-Эл — это то, за что мы готовы отдать всё, что имеем. И это страшно. Мы становимся непонятно чем. Мы охраняем жизнь несуществующего. Мы становимся зависимыми из-за какой-то игры. Мало людей, которые легко откажутся от Ви-Эл, и ещё меньше тех, кто ни разу не играл в это. Теперь у каждого в доме стоит эта установка. И ведь никто даже не думает остановить это безумие. Родители не пытаются поговорить с детьми насчёт этой ситуации, хотя вряд ли теперь слова взрослых для них что-то значат. Правительство тоже ничего не предпринимает. Возможно, так же, как и мы, сходит с ума из-за Ви-Эл. Мы психи. Все вокруг психи. Продаём душу за идеальную жизнь персонажа в игре. Какая прелесть.       — Из дневника Уорда.