Влюбляясь в него

После их первой совместной ночи Том отстранился от него, помогая восстановить силы. Он понимал, что несмотря на все уверения Доктора в том, что он в порядке, в порядке тот быть не мог. Доктор мог сколько угодно уверенно переключать рычаги Тардис, прыгать в пространстве и времени, вскакивать по утрам в поисках приключений и не ложиться спать до поздней ночи, Том видел, как тот поводил плечами и тер глаза, неосознанно присаживался, засыпая на ходу, и удивленно поднимался. Крайняя усталость, которую Доктор отрицал, для обычных людей была нормальна после простых прикосновений Тома, не говоря о сексе. Доктор был особенным, поэтому был жив. Но рисковать Том не собирался. Однако, Доктор не хотел даже слушать этого. Нежданный инопланетянин, пришедший к нему и решивший не убивать, завораживал, как своим даром, так и самим собой. Его хотелось изучать, его хотелось коснуться, и если первое было результатом чрезмерного любопытства Доктора, то второе было вызвано феромонами, что Том выделял… По крайней мере, Доктору хотелось в это верить. Том впрочем, не любил быть подопытным кроликом, и коснуться себя не давал, боясь навредить. Он, не стесненный сомнениями Доктора о возникновении интереса к нему, был увлечен натурой путешественника, его знаниями, воспоминаниями… Им самим, от носков потрепанных кед, до звуковой отвертки. Том сидел у Доктора за спиной, пока тот колдовал над приборной панелью Тардис. Он наблюдал за повелителем времени, скинувшим плащ, а за ним и пиджак, и с засученными рукавами перебиравшим многочисленные кнопки и рычаги. Ему нравилось смотреть на него. Том, в детстве лишенный возможности касаться других существ, а в последствии, ужаснувшись проклятию своего народа, уходивший от любых контактов без крайней на то необходимости, любил изучать других глазами. Касаться лишь взглядом ему со временем понравилось так же сильно, как и чувствовать горячее тело под своими руками. Это приносило чувственное наслаждение, но не пачкало его руки кровью. Доктор был одинаково неопытен как в постели с мужчиной, так и под чьим-то взглядом. Он нервно поводил плечами, сиюминутно оглядывался на Тома и ронял инструменты. Возможно, это было как-то связано с натурой взгляда мужчины: тот лучился желанием. Том не давал Доктору коснуться себя, но ведь мучить его никто не запрещал. — Том. — Доктор повернулся к нему, запыхавшийся, растрепанный и безумно возбужденный. Его возбуждение, впрочем, читалось лишь в расширенных радужках глаз. — Ты говорил, что вся твоя раса была проклята. — Том кивнул, подтверждая слова Доктора. — Тогда получается, что вы все убивали других существ ради выживания? — Нет. — Мужчина вздохнул и взлохматил еще влажные после душа, от того почерневшие лишь сильнее, волосы. Потом поднял на повелителя времени темные глаза. — Взрослые черпали силу друг друга, именно поэтому женились. Дети жили за счет родителей и редких прикосновений друг с другом. Это, впрочем, было запрещено, так как при злоупотреблении касаний ребенок мог погибнуть. Как от передозировки, так и недостатка силы. — А когда все погибли… — Равновесие было нарушено. — Том грустно усмехнулся. — Мы жили очень обособленно, если куда-то выезжали, то только вдвоем. Лишь раз я рискнул сунуться на соседнюю планету невесте за подарком и… — Том грустно покачал головой и сложил руки на груди. — Мне очень жаль. — Доктор подошел ближе. Том улыбнулся и заметил: — Это было очень давно. Еще до войны Галлифрея, до Далеков. — Заметив непонимающий взгляд Доктора, он объяснил. — Мы не стареем, пока питаемся. В нашей культуре было нормально жить веками. Просто в какой-то момент супруги решали, что им пора на покой. Похороны у нас скорее веселое событие. — Почему ты не решил уйти? — Доктор сделал еще шаг и остановился из-за предостерегающего жеста Тома. — Не знаю. Испугался, наверно. Убить себя сложнее, чем все думают. Я начал путешествовать и влюбился в эту вселенную. — Том мечтательно прикрыл глаза. — Она прекрасна. Я ненавидел себя, — вдруг добавил он. — Но лишь за то, что вынужден был убивать ради пропитания. — Тебе больше не придется, — негромко ответил Доктор, будто боясь своих слов. — Я знаю. — Том взглянул на него. — Подойди. Доктор встал перед ним. Том поднял руку, ладонь путешественника поднялась, вторя ей. Между ними было не больше миллиметра расстояния. — Будь аккуратнее, — заметил Том. — Иначе снова потеряешь сознание. — Всегда будет так? — Доктор наблюдал за их руками, потом взглянул на Тома. — Всегда будет как в полусне? — Пока ты не полюбишь и не примешь меня. Тогда станет спокойнее. Доктор кивнул. Он и сам уже понял это из рассказов Тома, просто хотел быть уверен. Его запах снова сбивал Доктора с толку. Он медленно закрыл глаза и коснулся руки Тома. Ладонь будто ударило током, и повелитель времени вздрогнул, подхваченный за талию мужчиной. Тот улыбнулся, наблюдая за реакцией Доктора, но вдруг тот открыл глаза и взглянул на него. И Том осознал, как Доктору необходимо больше. Он мелко трясся, переживая прикосновения Тома, потом потянулся к его губам. И Том не устоял. Целовать Доктора было приятно. Он мягко раздвинул языком податливые губы, перекладывая ладонь с запястья мужчины ему на затылок и притягивая ближе. Одежда совсем не защищала от касаний, и когда ладонь Тома легла ему на зад, вынуждая прижаться к его паху, Доктор тихо застонал и прервал поцелуй, утыкаясь носом тому в шею. — Все хорошо? — тихо спросил Том, гладя его по голове. — Слишком много ощущений. Я и забыл, как это больно — касаться тебя, хотеть отстраниться… — Доктор вздохнул и взглянул ему в глаза. — И быть не в состоянии. — Поддайся этому, — посоветовал Том. Потом коснулся его губ снова, забираясь рукой под рубашку и кончиками пальцев повел вдоль позвоночника. Доктору казалось, что тысячи раскаленных иголок воткнулись в его спину, там где его коснулись пальцы мужчины. Он зажмурил глаза и закусил губу, обхватывая руками лицо Тома. — Пойдем. Он довел его, качающегося, до спальни. Снял с него рубашку, затем футболку, и опустился на колени. — Что ты делаешь? — руки Доктора зарылись в волосы Тома, но сам он с подозрением наблюдал за его действиями. Том не удостоил его ответом. В его глазах блеснул озорной огонек, и он прижался губами к животу Доктора. Того снова прошило током, но уже слабее: сказывалось нахлынувшее возбуждение. Том мягко прикусывал кожу путешественника, спускаясь ниже к поясу брюк. Его ладони, скользившие по спине, опустились к ширинке и аккуратно расстегнули ее. — Ты хотел экскурс по мне. — Том стянул с него штаны и белье, дал перешагнуть их и откинул их в другой конец комнаты. — Легче всего мне поддаться. Не сопротивляйся, и боль уйдет. Останется лишь сладкая нега, как в тот раз. Доктор послушался. Мягкие облизанные губы Томы сомкнулись у него на головке и скользнули вниз по члену, пропуская его в горло. Том придерживал его за бедра, но руки Доктора норовили подтолкнуть его ближе к себе, заставить его взять полностью. Доктор откинул голову назад и пытался удержаться на ослабевших ногах. Он цеплялся за плечи Тома и кусал обветренные губы, сдерживая стоны. Горячий рот мужчины на его члене резко контрастировал с его пальцами, крепко держащими его бедра; они будто вытягивали наружу его душу, заставляя Доктора болтаться между сном и явью. Было горячо и очень холодно. Было больно и тягуче хорошо в области паха. Хотелось большего. Хотелось, чтобы его губы были на его, чтобы их смяли в голодном, собственническом поцелуе, а холодные простыни под обнаженной спиной оттеняли горячее тело, прижимавшееся сверху, заставлявшее метаться по кровати от желания… — Ты ведь помнишь, что я читаю твои мысли? — выдохнул Том, резко вставая и впиваясь в губы Доктора. Тот вцепился в его футболку и прижался ближе, практически повисая на мужчине. Потом спустился губами ниже и оттянул зубами мочку уха Тома. Тот с тихим рыком толкнул его на кровать и навис сверху над приподнявшимся Доктором. Его глаза потемнели, а сам он с трудом сдерживал себя. — Поцелуй меня, — вдруг попросил Доктор пересохшими губами. И задохнулся в этом поцелуе. Все его тело горело, а Том, прижавшийся к нему в одежде, лишь подстегивал его возбуждение. Он вцепился в его футболку, стягивая ее, и раздвинул ноги, позволяя Тому прильнуть ближе. — Пожалуйста… — прошептал Доктор, когда Том перешел на его шею, покрывая ее краснеющими засосами. — Прошу тебя. — Что? — усмехнулся Том, кусая его в ключицу и зализывая укус. — Мне нужно больше. Доктор был на грани. Том, сам того не желая, вытягивал его жизненную силу, и это ощущение слабости лишь подстегивало желание повелителя времени. Мужчина встал и быстро разделся, потом снова навис над Доктором. Тот обхватил его ногами за талию, открываясь сильнее, и Том обхватил его за талию, приподнимая его таз для себя. — Будет больно, — заметил он. — Неважно, — выдохнул Доктор и прижался к его губам. Том толкнулся внутрь путешественника. Доктор глухо застонал, слезы потекли из глаз. Но Том продолжал целовать его, перехватывая болезненные стоны, и двигался внутрь, проникая полностью. Резкое проникновение пробудило Доктора, почти потерявшего сознание, но каждое прикосновение все равно усыпляло. Обхватив ногами талию Тома, он снова обкусывал кровоточащие губы. Но стоны больше сдержать не удавалось. Том остановился, войдя полностью, и дал ему пару секунд, чтобы привыкнуть. Он медленно склонился к шее Доктора и лизнул ее, вспоминая вкус крови путешественника. Он был волшебен, будто сладковат от выступившего пота, и тек в рот Тома сам. Но дав обещание больше не забирать его жизненную силу таким путем, он мог лишь вдыхать острый запах Доктора из-за уха и касаться губами покрасневшей от укусов шеи. Вдруг руки Доктора обвились вокруг его шеи, и он сам шепнул: — Продолжай. Мне уже не больно. Том взял его одной рукой за бедро и, почти полностью выйдя, толкнулся снова, собирая с губ Доктора стон, полный болезненного наслаждения. Приближаясь к оргазму, Доктор уже понимал, что не выдержит. Том неожиданно мягко поцеловал его и прошептал: — Давай. Все будет хорошо. … Доктор очнулся на следующее утро. Одетый в пижамные штаны и укрытый одеялом до пояса, он медленно повернул голову и увидел Тома, сидевшего рядом с книгой в руках. Его рука покоилась на груди Доктора и мягко гладила чистую кожу. Заметив, что путешественник очнулся, Том отложил книгу и лег рядом, подперев голову рукой. Он нагнулся и коснулся губ Доктора своими, потом спросил: — Как ты себя чувствуешь? — Все тело горит, — пожаловался Доктор. — А шею ломит. — Это нормально. — Том перевел взгляд на его шею и аккуратно провел по ней пальцем. — Я мог слегка перестараться. — Он поцеловал его в посиневший за ночь засос, и Доктор резко вздохнул, скрывая тихий стон. — Слабость? — Да. — Доктор взглянул на него. Том закусил губу и вдруг сказал: — Прости меня. — Такова твоя природа. — Доктор сел, прислонившись к спинке кровати. Том сел рядом и взял его ладонь в свои. — В этот раз было сильнее. Том отвернулся и негромко ответил: — Так и должно быть. С каждым разом все сильнее, все больнее… А потом организм привыкает, и все успокаивается. — И я смогу коснуться тебя, не теряя сознания? — уточнил Доктор. — Да, — улыбнулся Том. — Ты собираешься пробовать еще? — Я обязан, как минимум, помочь последнему представителю расы, — слабо улыбнувшись, ответил Доктор. Потом перевернулся и сел на бедра Тома, грудью прикасаясь к его груди. Тот усмехнулся и придержал его, притягивая ближе. Потом мягко огладил кончиками пальцев щеку Доктора, остановившись на засосе на шее. Он все еще саднил, но прикосновение Тома отдавало приятной прохладой на коже. — Почему я могу дотронуться до тебя сейчас? — Я пресыщен твоими силами. На несколько дней, а может и недель, меня хватит. А значит… — Тебе ничего не нужно брать у меня. — Я не злоупотребляю доверием. — Том поцеловал его, притянув его голову ближе. — Ты странно успокаиваешь мою кожу, — заметил Доктор. Все его тело, горевшее после пробуждения, сейчас лишь слегка зудело под прикосновениями мужчины. — Так ты будешь себя чувствовать рядом со мной, если полюбишь. Больше не будет нужды в обмене энергией, она будет уходить тому, кому нужнее. Поэтому касания будут дарить успокоение и поддержку, нежели жалить, как сейчас. Доктор рассматривал его глаза, находившиеся так близко от его, а потом скользнул рукой по шее вверх к волосам и поцеловал его, мягко углубляя поцелуй. В ответ на доверие Тома. Как благодарность за избавление от одиночества. Том мягко отстранил его и уложил обратно. — Тебе нужно отдохнуть, — заметил он. — Не нужно, — возразил Доктор. Но глаза слипались. — Я буду здесь. — Том поцеловал его в уголок губ. Потом лег рядом и прошептал пару слов на своем языке Доктору на ухо, гладя его по шее с другой стороны лица. — Спи, моя любовь, — тихо добавил он. Ему еще предстояло рассказать Доктору о том, что его раса — однолюбы. И что свою любовь он уже нашел.