* * *
Вечером следующего дня в тесной, но уютной кают-компании «Алкионы» царила праздничная атмосфера. Из динамиков внутренней связи негромко журчала музыка. Члены команды перешучивались и делились весёлыми байками. Настроение у всех было приподнятое. Ещё более приподнятым оно стало, когда Семён извлёк на свет привезённую с Земли бутылку вина. — У всех сидящих здесь специалистов есть свой инструментарий, помогающий им выполнять их работу, — лукаво улыбнулся он. — Вот и у меня тоже кое-что имеется. Инструкции употребление алкоголя во время экспедиции строго-настрого запрещали, а капитан обычно соблюдал их неукоснительно, однако на сей раз по случаю праздника решил закрыть на это глаза. После первого глотка даже Полунин начал потихоньку оттаивать. А потом Семён, ничего не объясняя, попросил весь экипаж облачиться в скафандры, покинуть судно и следовать за ним. Народ пару минут помялся в недоумении, но потом всё-таки подчинился. Полунин хмыкнул. Никто, кроме них двоих, не знал о сюрпризе, поджидавшем их в джунглях. Семён попросил сохранить всё в тайне, и Дмитрий Сергеевич, хоть и относился ко всей этой затее с изрядной долей скепсиса, данную просьбу выполнил. Земляне дружной гурьбой высыпали из главного шлюза в быстро сгущающиеся сумерки. Семён усадил всех в вездеход, сам сел за руль. Дорогу он помнил отлично, да и выбранное им дерево находилось не так уж далеко от прогалины, на которой они приземлились, и всё-таки даже с учётом этого идти туда пешком через топкие хляби в полумраке было не лучшей идеей. Уже через пять минут они были на месте. Семён велел всем подождать внутри, а сам схватил переносной генератор, от которого собирался запитать навешенные на дерево кабели-гирлянды, и выскочил наружу. Здесь, в глубине чащи, было уже совсем темно. Тем лучше, подумал Семён. Тем эффектнее будет выглядеть его новогодняя «ёлка». Он сделал ещё несколько шагов и вдруг встал как вкопанный. Нахмурился. Повертел головой, полосуя тьму лучом фонаря, закреплённого на гермошлеме. Не может быть. Не мог же он заблудиться и перепутать место. Или мог? Он ведь бывал здесь уже трижды, и всякий раз находил путь без труда. С чем-чем, а с топографической памятью у него всегда был полный порядок. Увы, это не отменяло очевидного факта, что заветного дерева здесь нет. Он прошёл ещё немного вглубь зарослей в надежде, что вечерний сумрак просто сыграл с ним злую шутку, что если он и впрямь промахнулся, то не сильно — может, на десяток-другой метров. Затем вернулся. Подался вправо, влево. Безрезультатно. — Ну, где ты там запропал, Ярцев? — прожужжал в шлеме голос капитана. — Долго нам ещё ждать? — Минутку, ещё минутку, — ответил Семён, пытаясь не выдать голосом своего волнения. Ситуация была глупая донельзя, и выхода из неё имелось всего два: продолжать поиски, либо вернуться к товарищам и признать перед ними своё полное и унизительное поражение. Как психолог, Семён понимал, что второй вариант, конечно же, разумнее. Рыскать в темноте по ночной инопланетной чащобе было делом не только бесполезным, но и опасным. Он вздохнул и уже собирался идти назад к вездеходу, как вдруг из-за деревьев с противоположной стороны раздался звук, от которого волосы у него на затылке встали дыбом. Заскрипело, зашуршало, зачавкало — тяжко и влажно, словно нечто громадное неспешно пробиралось через трясину, ползло, волоча за собой своё длинное массивное тело. Ползло прямо на него. Парализованный ужасом, Семён застыл, вперив луч фонаря в ту сторону, откуда, как ему казалось, доносился звук. За прошедшие месяцы команда «Алкионы» успела собрать некоторые общие сведения о местной фауне. Большей частью обитавшие здесь существа не превышали размерами земных котов и лисиц. Однако то, что сейчас надвигалось на Семёна, было в десятки — в сотни раз крупнее. Когда они показались из зарослей, паралич, сковавший мужчину, немного ослабил свою хватку. Из его груди невольно вырвался вздох. — Господи... Передатчик в его шлеме был включён, и его услышали. — Ярцев, что случилось? Ярцев, ты слышишь? Отзовись! Семён не отвечал. Хотел что-то из себя выдавить, но не получалось. Страх снова намертво пережал горло. На него шли деревья. Одно из них было тем самым, которое они с Полуниным накануне наряжали светодиодными кабелями: те по-прежнему свисали с его ветвей, похожие на непомерно растянутые серые вермишелины. Двое его собратьев — таких же огромных — ползли следом. Они двигались плавно, будто скользили по поверхности земли, перебирая длинными и гибкими щупальцеобразными отростками, располагавшимися веером в самом низу мощного продолговатого тулова. Лиц или какого-либо намёка на них Семён не заметил: если у этих созданий и имелись глаза, нос и рот, то они были надёжно скрыты — по крайней мере, сейчас. Он был настолько поражён происходящим, что даже не уловил, в какой момент сзади появились его товарищи. Те подбежали к нему и, увидев то же, что видел он, застыли рядом. Опутанный кабелями древесный великан продолжал двигаться к Семёну. Их разделяло уже не больше пяти метров. Когда это расстояние сократилось до двух, великан остановился. Земляне смотрели на него в напряжённом ожидании. Если бы он теперь решил их атаковать, у них не осталось бы против него ни единого шанса. Одного удара этими неимоверными ветвистыми лапищами наверняка хватило бы, чтобы раскрошить кости, смять внутренности и превратить любого из них в мясную отбивную. Но великан не атаковал. Вместо этого он со скрежетом склонился над Семёном, протянул к нему две могучие корявые ручищи и аккуратно, почти невесомо... опустил ему на плечи пышную гирлянду из сплетённых цветов. Они стояли друг напротив друга — зелёный гигант, опутанный паутиной светодиодных кабелей, и крошечный человечек со связкой цветов на шее, а в одиннадцати световых годах от них, в небе планеты под названием Земля грохотали салюты, возвещая о начале новой, удивительной эры.С Новым годом, Вселенная!
23 декабря 2019 г. в 17:40
— Сёма, ты меня, конечно, прости, но, по-моему, мы зря теряем время.
Дмитрий Сергеевич Полунин, крепко сбитый, угловатый мужчина пятидесяти двух лет, исполнявший на «Алкионе» обязанности штатного геолога, раздражённо топтался у подножья дерева или, если быть точным, высокого — метров под семь, — пока ещё не исследованного, не занесённого в реестры и не проименованного земной наукой древовидного растения, отдалённо напоминавшего сосну или кипарис. В своём белом скафандре Полунин ярким пятном выделялся на фоне окружающей зелени. На многие километры окрест простирались бескрайние заболоченные джунгли, укутанные тяжёлой поволокой испарений. От повышенной влажности лицевой щиток гермошлема то и дело запотевал, и раз в минуту Полунину приходилось его протирать. Иного выхода, к сожалению, не было: попробуй он снять шлем или хотя бы поднять злосчастный щиток, и смесь из метана, углекислого газа и азота, которыми была столь насыщена местная атмосфера, убила бы его за считаные минуты.
Задрав голову, насколько это позволял шлем, Полунин смотрел на своего молодого товарища — медика и психолога Семёна Ярцева, — который парил над ним на антигравитационной платформе. Они не могли толком видеть лица друг друга из-за затемнённых щитков, однако этого и не требовалось. Полунин даже не пытался скрывать своего недовольства.
— Ну правда! Будто нечем больше заняться, ей-богу!
— Считайте это своего рода психотерапией, — откликнулся сверху Семён. — Мы в одиннадцати световых годах от дома и вот уже пятый месяц работаем не покладая рук в далеко не самых благоприятных для человека условиях. Это огромный стресс. Всем нам не помешает немного развеяться, сбросить скопившееся напряжение, и, мне кажется, приближающийся Новый год для этого подходит как нельзя лучше. Кроме того, подобные мероприятия помогают сплотить коллектив, ощутить причастность к чему-то общему — помимо работы, само собой. Это я вам как специалист говорю.
— Детский сад какой-то, — буркнул Полунин себе под нос и лишь спустя несколько секунд сообразил, что передатчик в его шлеме всё ещё включён и напарник прекрасно слышал последнюю ремарку.
— Так, Дмитрий Сергеевич, что за упаднические настроения? — весело пожурил его Семён. — Где, в конце концов, ваш дух авантюризма? Где предвкушение праздника, ожидание чуда? Подайте следующую гирлянду, будьте добры.
Полунин нагнулся к ящику за очередным мотком светодиодного кабеля — будь он неладен... Если бы в последний момент в загашниках «Алкионы» не обнаружилось целых два десятка мотков этого хлама, несуразный план Семёна по организации импровизированной новогодней ёлки угас бы в зародыше. И уж лучше бы так оно и случилось. К нынешнему моменту Полунин уже сто раз успел пожалеть об обещании, которое так опрометчиво дал Семёну днём ранее. А тот, хитрый прощелыга, даже не объяснил толком, какого рода помощь ему потребуется.
— Был дух, — ответил Полунин, протягивая кабель товарищу, — да весь вышел. С моё поживёшь — сам увидишь: вся эта новогодняя суета — ерунда на постном масле.
— Ну, это вы зря. — Семён отмотал немного кабеля и с видом художника, создающего ни много ни мало величайший шедевр в своей жизни, принялся развешивать его на ветвях псевдососны — узловатых и густо поросших зелёными, влажными, похожими на хвою щетинками.
— Чего зря-то? — вскинулся Полунин. — Неправда, что ли? Год за годом одно и то же. Ждёшь ты чуда, не ждёшь — всё одно, всё по-старому. К тому же, ты и сам сказал: мы сейчас в одиннадцати световых годах от дома, но даже сюда умудрились притащить с собой свои дурацкие традиции. Продолжаем справлять Новый год по земному календарю, живя при этом на планете, у которой период обращения вокруг звезды на треть длиннее. Наряжаем вместо ёлки это... это чёрт знает что. Ну не глупость ли?
Семён на секунду оторвался от работы и бросил вниз, на Полунина, озабоченный взгляд.
— Дмитрий Сергеевич, да у вас налицо все признаки душевного кризиса. Возможно, даже депрессии. Хотите, обсудим это во время нашей следующей консультации?
— Упаси Господь. Прибереги свои мозгоправские штучки для кого-нибудь другого.
Семён пожал плечами и вернулся к своему занятию. Платформа с негромким гулом двигалась вокруг дерева, позволяя ему равномерно развесить гирлянду со всех сторон.
Некоторое время напарники молчали, однако почему-то именно теперь замечание Семёна разожгло в Полунине жгучую потребность высказаться. Наконец он не выдержал.
— Ну ты сам посуди! Чему тут радоваться? Мы уже битых полгода копошимся в этом паршивом болоте, но о существах, построивших здешние кромлехи, по-прежнему знаем не намного больше, чем в тот день, когда впервые увидели с орбиты Большое Каменное Кольцо. Мы измерили каждую из найденных структур вдоль и поперёк, каждую каменюку засняли, все мыслимые и немыслимые анализы провели. Всё говорит о том, что эти сооружения были возведены тут не более тысячи лет назад! Возникает логичный вопрос: где же те, кто их возвёл? Не могли же они взять и за тысячу лет просто сгинуть без следа? Будь это массовое вымирание, остались бы кладбища, кости... Хоть что-то да должно было остаться! Но ничего нет. Вообще ничего. Будто они достроили свои кольца и растворились в воздухе!
— Но разве сам факт того, что мы нашли эти кольца, вас не радует? — осторожно поинтересовался Семён. — Всё-таки, как ни крути, это первое в человеческой истории подтверждение того, что мы — не единственный разумный вид во Вселенной. Пускай наши братья по разуму исчезли, но даже то, что они когда-то тут были, даёт повод для надежды, вы не согласны?
Полунин вздохнул, и вздох этот гулко отдался в микрофоне скафандра.
— Как по мне, это лишь делает ситуацию ещё обиднее. Мы были так близко, но прилетели слишком поздно. Опоздали на какую-то жалкую тысячу лет. В такие моменты начинаешь задумываться, какие же мы, люди, в сущности, кретины. Сколько времени потратили впустую, откладывая освоение космоса на потом. Как долго шли к открытиям и технологиям, которые сейчас кажутся такими простыми, такими банальными. Всё могло бы сложиться иначе, если бы наша цивилизация не развивалась по принципу «шаг вперёд — два назад».
— Не унывайте, Дмитрий Сергеевич. Всему своё время. Не повезло с этой планетой — повезёт со следующей. Надо только продолжать поиск, не опускать руки.
— Да уж, мне бы твой оптимизм, — покачал головой Полунин. — Я всё-таки уже не мальчик. Шестой десяток разменял. До следующего такого шанса могу и не дожить.
— Рановато засобирались, дедуля. Вы же здоровый, как бык. Лет сто ещё проживёте и добавки попросите. Вот, гляньте-ка лучше. Как снизу смотрится? — Семён коснулся пульта, и платформа отплыла назад, открывая Полунину обзор на результат его трудов.
— Смотрится, как большая зелёная херовина, увешанная соплями.
— То, что надо, — рассмеялся Семён. — Давайте ещё гирлянду.