Повествование ведется от лица главного героя
Эх, зима… прекрасное время года! Забавно наблюдать за снежинками, кружащимися в воздухе и плавно опускающимися на поверхность сугробов. Слышать звонкий смех детишек, скатывающихся с ледяных горок. А это щекотящее чувство предстоящего праздника, запах мандарин, слепящие глаза яркие гирлянды, мигающие разноцветными огоньками. Сидеть за семейным столом в предвкушении поздравления президента, режущего слух звука колокола, исходящего из телевизора и предвещающего, что до нового года осталось всего ничего! Разве это не прекрасно? Было бы прекрасно, если бы с каждым годом не становилось так грустно. Ты взрослеешь, меняются вкусы, настрой и желания.
И сейчас, когда вместо ожидаемого снега и красивых снежинок на улице целыми днями шёл дождь, а на небе только лишь серое полотно, ничего хорошего не предвещающее, новогоднего настроения не было — хоть бы хны. Но не только у меня. Не знаю, почему, но если дело касается рождества, меня не остановить, я даже не обращаю внимания на то, что зимой-то и не пахнет. Но все же, я люблю Новый год.
Поэтому я иду, вся такая счастливая, с полными пакетами всяких безделушек, мишуры, ёлочных игрушек прямиком домой, украшать свой дом и радовать каждый день себя и свои глаза.
— Блять! — брат, идущий впереди меня, поскользнулся на месте и плюхнулся прямо на мягкое место, кривя лицо в недовольной гримасе.
— Ну, Денис, ты как всегда, — закатив глаза, я подошла к брату и протянула тому руку, тихо хихикая про себя за то, что мой братец ну прям о-очень неуклюжий. — Аккуратнее будь.
Мой недалёкий братец кинул на меня взгляд, полный безразличия, и, проигнорив мою помощь, начал подниматься, но, не удержав равновесие, снова плюхнулся и обессилено лёг прямо на сырую землю. Вот до чего доводит гордыня!
— Балбес ты, Дениска!
— Тьфу на тебя, это ты все со своим «Новым годом», «давай купим что-нибудь к празднику!» Надоела! Я лучше просто буду лежать и ныть. — вздохнув, я отошла от него подальше, немного смутившись от взглядов прохожих в сторону моего брата, считавших его ненормальным. Ибо кто будет лежать на грязной земле? Ох, он невыносим!
— Вставай давай! — строго проговорила я и второй раз предложила ему свою помощь, протянув ладонь, немного согнувшись. — Люди смотрят!
— К черту людей, у меня депрессия. —Денис наконец-то принял мою помощь и ровно встал на ноги, отряхивая свою бедную куртку от грязи. — Вот скажи мне, нахрена нам столько всего к новому году? Заебешься ведь это все убирать потом, а я помогать не буду. — взяв пакеты с моих рук, выдвинув свою «гипотезу», Денис тоскливо посмотрел на меня.
— Давай без мата, хорошо? Мне и не нужна помощь, я сама все нарежу и сама же все уберу, — тихо промолвила я, обошла парня стороной и медленно начала идти к дому.
— Ну все же, зачем? До нового года ещё месяц! — не унимался Дениска и шагал со мной на одном уровне. — Да и маме как-то пофигу будет…
Резко остановившись, я повернулась к брату, несильно пнула того по ноге и одновременно подправила свой колючий шарф, который наполовину выбрался наружу. Денис тихо зашипел и покосился на меня, прыгая на одной ноге.
— За что?! — вскинув брови, я повернулась и пошла дальше по пешеходному переходу. — Калиса!
Ну вот, снова это имя! Как же я не люблю своё имя, оно так ужасно звучит! Мои одноклассники уже миллион шуток придумали, лишь бы как-то оскорбить меня, чтобы я ещё больше ненавидела своё имя. Оно передалось мне от моей покойной бабули. По словам мамы, моя бабушка была замечательным человеком, и она хорошо устроилась в жизни: нашла хорошего мужа, работу. Вот только… с дочерью ей не повезло, то есть, с моей мамой. После смерти моей бабушки мама начала очень много пить и почти не появляться дома, поэтому на данный момент нас кое-как обеспечивают наш с Денисом дедушка и наша двоюродная тётя.
— Калиса! — уперев руки в бока, я сверлила взглядом Дениса, пока тот бежал на всех порах, смотря на светофор, который уже предупреждающе мигал зелёным цветом. Добежав до меня, братец облокотился обеими руками о собственные колени и злобно посмотрел на меня.
— Чего тебе? Я же сказала, не называй меня так! Меня зовут Алиса! — хоть только брату я и разрешаю меня называть так, все равно начинает бесить, когда мое имя произносят много раз. Да-да, в будущем у меня есть желание поменять собственное имя на другое. Слава Богу, до этого будущего оставалось совсем ничего. Мне через пять месяцев стукнет восемнадцать, так что мысленно уже можно прощаться с таким жалким именем, как Калиса.
— Да хер те в зад с твоим именем! Ты чё меня ударила, а, мелочь? Совсем обнаглела? — отдышавшись, брат косо посматривал на меня, а я в это время снова зависла на месте, смотря на одну точку. У меня есть один минус: когда я обижаюсь или расстраиваюсь, я тупо не двигаюсь и смотрю куда-то пустым взглядом, не выражая никаких эмоций и не издавая ни единого звука. Это все пошло с моего детства, когда мама впервые ударила меня в подвыпившем состоянии. Тогда я получила что-то вроде детской травмы, и с того дня от меня никогда не слышали истерик и не видели, чтоб я плакала. Может, я разучилась плакать, не знаю, но вместо этого я просто зависаю и мгновенно становлюсь куклой. Психолог говорил, что мне опасно входить в такой транс надолго, ибо я могу двинутся и стать ненормальной. Мда уж.
— Каль… эй, ты чего? — мой брат испуганно двинулся ко мне и крепко обнял. — Ты это, прости, если где задел и сказал что не так.
— … Денис, а может ты прав, и я зря все это делаю? Как ты и сказал, маме все равно будет. — Я расстроилась той мысли, что маме это все не нужно, её даже дома толком не бывает, что уж там говорить? Я просто никогда не слышала от неё похвалу. Даже плевать, что я просто буду украшать квартиру к новому году, просто хочется услышать такое банальное «умница моя». М-да, снова я за своё. Я же четко дала себе знать, что маме похеру на нас с Денисом, и она такого никогда не скажет, хоть глаз выколи.
— Дурочка что ли? Маме обязательно понравится… если дома появится, — как-то неуверенно произнёс Денис и опустил взгляд.
Обреченно вздохнув, я поняла, что наш с ним диалог ни к чему хорошему не приведёт, мы будем снова расстроены, и Новый год пойдёт по пизде. Извиняюсь…
Кое-как улыбнувшись уголками губ, я взяла брата под локоть, отобрав у него один пакет, и помчалась домой.
— Эй, Каль, ты куда так рванула? — услышала я громкий голос около своего уха.
— Нафиг всех, наряжать хочу! — ответа не последовало, лишь только заразительный смех Дениса.
Да, я очень быстро меняюсь в настроении. Что поделать, увы, вот такая вот я натура.
***
Ближе к вечеру наша с братом квартира была полностью наряжена, а в зале царила большая искусственная ёлка, на которой было много всяких красивых стеклянных и хрустальных игрушек разных видов. Если честно, понятия не имею, откуда у нас дома хрустальные дорогие ёлочные игрушки. Денис сказал, что это когда-то все передалось мне от моего биологического отца. Откуда у него такие игрушки? Наверняка мой папа был каким-нибудь бизнесменом, хотя я даже и в этом не уверена. Я о нем ничего толком не знаю, мама решила утаивать от меня все это. Даже когда я задавала ей вопросы о том «кто мой отец?», она молча смотрела куда угодно, но лишь бы не на меня. Как вы, возможно, поняли, Денис был рождён совершенно от другого человека. Моя мама залетела моим братом в шестнадцать лет от какого-то там красавчика из школы. А вот с моим отцом она начала жить где-то лет в двадцать, они даже свадьбу сыграли и меня родили, но вот причину, по которой они расстались, и по которой мама мне о нем ничего не рассказывает до сих пор, я тоже не знаю. Мне бы с удовольствием рассказал Денис, но вот только четырёхлетний мальчик переехал к бабушке в другой город и жил там до тех пор, пока бабушки не стало.
Подойдя к красивой ёлочке, я начала любоваться одной игрушкой в форме маленького ангелочка с пушистыми крыльями. Смотрелось очень красиво и завораживающе. Увлёкшись игрушкой, я даже и не заметила, как на мой телефон кто-то начал звонить. Оторвавшись от хрусталя, я подошла к телефону и взяла его в руку, сразу нажимая на принятие вызова.
— А-а-а, Алисик, слыхала новость?! — не успела я и слова сказать, как в трубку начала пищать моя одноклассница, по совместительству подруга.
— И тебе привет, Марта. Чего кричать-то? Что у тебя там? — если подруга звонит радостная и пищащая, это предвестник того, что этот телефонный разговор растянется ну очень надолго. Поэтому, смирившись, я легла на диван и положила ноги на спинку.
— Ой, привет, хы. Кричу, да? Извини. Просто здесь тако-о-ое, ебанёшься! — я закатила глаза в предвкушении того, что подруга снова начнёт говорить о своих пассиях мужского пола с телосложением, как у греческого Бога, и улыбкой Бреда Пита. Даже интересно стало, кто на этот раз наш бедолага, что вскружил голову моей наивной подружки.
— Ну так, давай, рассказывай, — зевнув, я начала разглядывать свои ноги, периодически поднимая их по очереди.
— В общем! Ты же знаешь, что у нас учителя по испанскому все время меняются, как у Петрова каждую неделю девушки? — да ладно, а то я не знаю?! Какая трагедия! То, что у нас нормального урока по испанскому нет, вот это трагедия! Ну и пример она, конечно, привела с Петровым — неудачно, ибо эта мелкая была в него когда-то влюблена, а теперь всячески подшучивает и издевается над ним. Понимаю, если бы она привела пример из книги «Гарри Поттер», где каждый год появлялись новые учителя по «защите от тёмных искусств», вроде так, если я не ошибаюсь.
— Ну так ну, не тяни резину, Смирнова, в кого ты втрескалась там опять?
— Тьфу тебя, ни в кого я не втрескалась! Ты мне договорить не даёшь! — я прямо через телефон услышала то, как она говорит это с надутыми от полной обиды губами.
— Прости, так что там?
— Так вот, у нас будет учитель по испанскому, да не простой, а молодой мужчина, если не парень. Все говорят, что ему на вид где-то между 21-23, похоже, что это практикант. — Я удивлена, ничего не сказать, и рада одновременно. Ибо мой любимый предмет и язык снова появится в моей жизни.
— Круть, и чего так визжала? Тоже рада, что испанский наконец появится? — решила я подколоть подругу.
— Морозова, твою ж мать, совсем сбрендила? Какой к черту испанский, меня обрадовал тот факт, что там будет учитель-красавчик.
— Фу-у, малолетняя извращенка! Бедный учитель, мне уже жалко его! А вдруг тебя надули, и он совсем не красавчик, а? — я уже и не заметила, как лежу на полу и корчусь от смеха, ибо тон голоса моей Марты был ну прям очень обиженный.
— Вообще-то, мне сказала Аня, что видела его, и описала с точностью. Она же художница, ей видней.
Я снова прыснула со смеху, схватившись за свой живот. Ну и балбеска же у меня Марта. Через несколько минут я услышала смех своей подруги. Так мы и разговорились с ней до десяти вечера, пока телефон не пропищал о том, что батарея на нем садится. Попрощавшись, мы договорились встретиться завтра с Мартой у остановки и поехать в школу вместе. Выйдя из зала, я направилась в свою комнату, предварительно убедившись, что входная дверь закрыта на два замка, и везде свет выключен. Мой братец решил пойти в гости к своему лучшему другу играть в приставку, увы и ах, но это обычно растягивается до позднего вечера, если не утра, поэтому я решила, что не буду ждать брата, чтоб попить горячего какао перед сном, взяла чистое нижнее белье и махровое полотенце и пошла в ванную комнату.
***
Наступило
долгожданное ненавистное утро понедельника под раздражающую трель моего будильника. Кое-как вырубив его на телефоне и откинув куда-то в сторону, я перевернулась на другой бок и снова сомкнула глаза, тихо возвращаясь в царство Морфея.
— Рота подъем, епта! — ко мне в комнату с громким криком ворвался Денис, гремя при этом двумя ложками.
Открыв кое-как один глаз, я ненавистно взглянула на бессмертного братца, что соизволил разбудить меня, не дав поспать хотя бы ещё пять минуточек.
— Съеби в туман, дай мне ещё пять минуточек, — вообще я удивляюсь, как мой брат так рано встаёт? Приходит поздно, а встаёт с утра, как выспавшийся за всю пенсию старичок. За окном было ещё очень темно, а на часах всего шесть утра.
— Вставай давай, я завтрак приготовил уже! — начал трясти меня шатен, стаскивая одеяло с меня. Поёжившись от холода, я села на матрац и обняла коленки.
— У-у-у, ну ты и домовёнок Кузя, моя дорогая. — Денис начал ржать и собирать в хвост мои длинные, густые волосы. — Ку-ку, а где же наша Каля?
Шлёпнув больно по его руке, я просверлила того взглядом и встала с кровати, медленно топая к ванной.
— Какие мы злые с утра пораньше! — шикнув последний раз на брата, я закрылась в ванной, не обращая внимания на его усилившийся смех. Достал. Любит меня вечно утром бесить. Знает же, что я не могу встать нормально утром! Ну не могу я, сложно мне!
Окончательно я проснулась уже когда стояла под прохладным душем. Я долго стояла у зеркала и рассматривала себя, крутясь вокруг своей оси. Я была маленького роста. Грудь очень маленькая, не как у моих напыщенных одноклассниц, у которых внушительные формы так и вываливались из коротких топиков или кофточек с большим вырезом у декольте. Тонкая талия и плоский животик, немного широкие бёдра и круглая, приличного такого размера, попа. Всегда ловила себя на мысли, что где-то подсознательно я ненавидела своё тело и внешность. Не знаю, скорее всего это — пережитки прошлого. Ну и фигура… давно уже не удивляюсь, что парни на меня, как на девушку, не смотрят. Да, я довольно самокритична к себе, но все равно свыкаюсь с этим и живу, ибо ничего толком изменить я не смогу.
Глубоко вздохнув, я высушила свои волосы цвета темного шоколада феном, оделась в домашнюю одежду и вышла наконец на кухню. Дениска заждался, наверное…
Зайдя на кухню, я резко остановилась и вытаращила глаза. Мой брат стоял лицом ко мне, облокотившись об стол, а рядом с ним, спиной ко мне, пьяная мама, что-то невнятно бормочущая, размахивалась руками. Денис взглядом мне говорил свалить в другую комнату, но не успела я сориентироваться, как я услышала за своей спиной:
— О-о, доченька, Калячка! — я сжала кулаки, громко вздохнула и медленно обернулась к маме, натягивая улыбку до ушей.
— Привет, мам… — сказала я невесело, ибо, смотря на маму, я не увидела в ней родного, нет, даже знакомого человека. Она стала словно чужая. Не она. Её как будто подменили.
— Ты ж моя хорошая, в шко… — мама медленно надвинулась на меня, но брат решил перебить её на полуслове.
— Калис, иди собирайся, в школу опоздаешь. Мам, нужно поговорить,— мысленно поблагодарив брата, я двинулась с места, не обращая ни на кого внимания, быстро забежала в комнату и начала собираться в школу.
Не знаю, о чем разговаривали мама с братом, но в воздухе попахивало напряжением. И краем уха я слышала, как они громко перешёптывались между собой.
С дня, когда мама ушла и начала проводить ночь где-то за стенами дома, почти не являясь к нам с братом, Денис стал для меня вторым отцом и матерью. Видно, как ему было сложно, и до сих пор он прикрывает меня и защищает. Клянусь, у меня самый лучший брат, и никто его не заменит, он слишком много старается для меня с самого детства.
Решила я в школу одеться по-простому, натянув на ноги узкие джинсы и серую водолазку. Волосы я решила оставить распущенными. Немного нанесла на лицо макияжа, схватив сумку, выбежала из своих покоев в прихожую. Пока я быстрым шагом шла за курткой, я заметила, что мамы нет, а брат стоит на балконе и нервно курит. Решив его сейчас не трогать, надела куртку и сапожки и вышла из квартиры.
Вытащила из кармана свой телефон, позвонила Марте, чтоб узнать, где она и во сколько она подойдет, если, конечно, она не на назначенном нами вчера вечером месте.
— Доброе, Морозова, сегодня погода соответствует твоей фамилии, — я хмыкнула, и, поудобнее уместив на плечо бретельку от рюкзака, вышла из подъезда, тут же немного поскальзываясь. — И где ты вообще?
— Доброе. Скоро буду у остановки, а ты?
— Да вот почти подхожу, давай быстрее там, скоро маршрутка должна подъехать.
— Да-да, я быстро. Давай, — отключив телефон, даже не дослушав, что мне там объясняла Марта, я поторопилась к остановке, стараясь не поскользнуться на месте. Да-а, ну и погодка.
Вообще, сегодня нас с Мартой ожидает сумасшедший день, мне до чертиков интересно, кто у нас будет вести испанский язык, ибо мне не с кем на нем разговаривать. Марта его толком не знает, брат... А что брат, он вообще ничего не поймёт из сказанного мной. Так что я в предвкушении хорошего учителя, с которым можно побеседовать на моем любимом языке, и в надежде на то, что он будет хорошим специалистом.
