***
Радость встречи затмила все насущные переживания. Проблемы на время забылись. Дурацкий сон, о котором Цири думала, пока пробиралась по тропкам Винного края, рассыпался при взгляде на Геральта и Йеннифэр. Она соскочила с коня на ходу, рванула к ним через сад вдоль виноградника, срезая тропинки, и упала в объятья, впервые чувствуя, что готова расплакаться. Они обнимались, плакали и снова обнимались, а вечером пили вино, рассказывали разные истории и смеялись до колик в животе. После одной из самых уморительных шуток ведьмак вздохнул, с трудом настраивая себя на нужный лад, и взглянул на Цири. — Почему, — спросил он, осушив очередной бокал самого лучшего вина из своих запасов — почему верхом? Из Велена в Туссент ты могла бы добраться в одно мгновение… — Да-а-а, — загадочно произнесла девушка и встала, делая вид, что любуется цветущими виноградниками в лучах заходящего солнца — я прощалась. — Прощалась? — не понял Геральт. — Ты же знаешь, понимаешь, что происходит вокруг. Ремесло ведьмаков вымирает, Каэр Морхен порос травой, и, я уверена, новое поколение уже не будет знать, что это за замок, что в нём было… и зачем всё это нужно. — Ты хочешь уйти? — его голос дрогнул, как тогда, перед битвой с Белым Хладом, когда ей пришлось пройти сквозь портал. Она улыбнулась и покачала головой, вновь поворачиваясь к нему. — Я хочу остаться. Здесь. С вами. Геральт и Йеннифэр одновременно переглянулись, а затем подняли взгляд, одинаково растроганный, одинаково любящий. — Ты правда готова поселиться с нами? Никуда не бежать? Жить осёдлой жизнью? — спросила чародейка. — Да. Я предчувствую, что и сама скоро стану объектом преследований, а значит, пора оставить ремесло. Чудовищ почти нет. Те, что изредка появляются, больше не лезут на большак, а защищать людей от людей дело закона… Мы не у дел. Они замолчали. Ночь окутывала Корво-Бьянко махровым одеянием, тишина звенела летними цикадами, наполняя и успокаивая сердца собравшихся. Где-то в виноградниках рабочие завели песни. Геральт, Йеннифэр и Цири наслаждались обществом друг друга, им не нужны были разговоры, чтобы общаться, и не нужны были взгляды, чтобы понимать. Они, наконец, встретились. Наконец, вместе, и расставание больше не висит над ними, как дамоклов меч. Однако ведьмаку пришлось нарушить сложившуюся идиллию, хотя именно этого он менее всего желал. — Я так и не успел тебя спросить, Цири, — начал он — может, это не моё дело… конечно, не моё, но всё же… — Не тяни, Геральт. Спрашивай, — усмехнулась девушка. — Я тут вспоминал того Эльфа… Аваллак’ха. Ты что-нибудь… ты к нему… — О, Геральт, перестань. Ты никогда не умел задавать такие вопросы, — пожурила Йеннифэр. — Я поняла, — улыбка Цири померкла, и она на несколько долгих минут погрузилась в собственные мысли — Он был дорог мне, — ведьмачка сложила руки на груди и отвернулась — и он покинул меня, даже не попрощавшись. — Я должен сказать тебе, — Геральт переглянулся с Йен, и та кивнула, высказывая тем самым свою поддержку — что он хочет видеть тебя. Цири не пошевелилась, застыла, словно статуя на фоне темнеющего неба, абсолютно непоколебимо и спокойно. Свет от лампад заиграл на её волосах новыми оттенками. — Он здесь? — голос девушки дрожал, но она старалась скрывать это и потому не оборачивалась, не смотрела на ведьмака и чародейку. — Да, — Йеннифэр подошла к ней — Аваллак’х ждёт тебя в Боклере, заведение называется «Сияющий виноградник». — И почему он не дождался меня здесь, если так хотел видеть? — Говорил о каких-то делах… — Согласись, Йенн, — встрял Геральт — ему просто было неудобно оставаться, вот и всё. — Да, наверное, — отозвалась она и снова обратилась к Цири — так ты поедешь? Та выдержала долгую паузу, помялась, а после кивнула. — Да. Я должна.***
Месяц сиял в небе, изредка скрываясь за островками перьевых облаков. Ночь была звёздной, путь хорошо освещён. Белоснежный конь цокал по мостовой, взбираясь вверх и петляя узкими улочками столицы Туссента, город спал, и даже ветер не решался побеспокоить этого умиротворённого сонного царства. Цири подъехала к двери с вывеской «Сияющий виноградник» и рисунком виноградной лозы в серебряном обруче, она спешилась, привязала коня и вошла. Помещение, украшенное цветами, бронзовыми фигурами и картинами встретило её абсолютной тишиной, только у стойки протирал бокалы одинокий широкоплечий мужчина. Когда звякнул колокольчик над дверью, он капнул чем-то на фартук, выругался и обернулся. — Прошу прощения, сударыня. Не ждали никого раньше заутрени. — У меня здесь встреча. Эльф. Из Aen Elle. — О, — мужчина поклонился — прошу. Прошу вас, его покои на самом верху. Там они одни, не заплутаете. Цири кивнула. Она поставила ногу на лестницу и вдруг поняла, что не может, не может туда пойти, потому что боится. Что Цири скажет ему? Что он скажет ей? Что она почувствует, когда взглянет в его глаза? Вопросы и сомнения одолели её, но ведьмачке пришлось взять себя в руки и идти дальше. Она бывала в страшных переделках, несколько раз чуть не умерла, но сейчас… именно сейчас не удавалось контролировать свои эмоции. Сердце то болезненно сжималось, то дёргалось, словно пташка, то останавливалось и падало куда-то вниз… страх перед неизвестностью, перед этой встречей, почти оглушал, лишал воли, и, казалось, Цири в любой момент может сорваться и броситься наутёк, запрыгнуть в седло и скакать, скакать, скакать, пока хватит сил у лошади или у неё самой… И всё же, неизвестно откуда черпая силы, ей удалось дойти до заветной двери и стукнуть кулаком ровно три раза… Ответ последовал так скоро, словно Эльф стоял прямо за дверью и ждал: скрипнул засов, петли сдвинулись, и он возник перед ней. Оба на мгновение замерли, девушка физически ощутила его пристальный взгляд и сжалась. — Здравствуй, Зираэль, — Аваллак’х отошёл назад и жестом предложил войти. Его голос звучал иначе, чем она помнила, глубже, мужественнее… может… сексуальнее… — Да, — Цири гордо прошла мимо него к окну, даже не взглянув, и уставилась во двор. Он не ответил. Молчание между ними наэлектризовалось и заискрило, затянулось до бесконечности, вспыхнуло, взорвалось и свернулось тугим комочком на груди ведьмачки. Она стояла, затаив дыхание, вслушиваясь в свои ощущения… пыталась услышать мысли эльфа… пыталась и не могла. Капюшон, без всяких на то причин, вдруг съехал по волосам, задерживаясь на белоснежных прядях, уложенных в небрежный пучок, и сложился на плечах мягкими волнами. Это явление стало толчком к действиям Аваллак’ха. Он вздохнул. — Я искал тебя, — эльф выдавливал слова, словно никак не мог решиться высказать что-то важное. — Правда? — ирония отразилась в её вопросе. Цири не поворачивалась. — Не надо, ты не знаешь, что… — Что тебе пришлось пережить? Мне тоже, представь себе. Он выдержал короткую паузу. — И чем я заслужил этот тон? Мы не виделись с… — Вот именно! Ты ушёл и даже не сказал «прощай». Я не заслужила банального прощания? Взгляда в ответ на… в ответ на… — На что? — в его глазах мелькнул огонёк надежды, но Аваллак’х испугался собственных мыслей и не решился продолжать. Цири сжала кулаки и накинула капюшон. — Ни на что. Я зря потратила время. До свидания… — она в два шага преодолела расстояние до двери, но, схватившись за ручку, обернулась — нет, знаешь, не до свидания. Прощай. — Зираэль! — крикнул он вслед. Но её уже не было. Цири сбежала. Хозяин заведения только и успел возмущённо покачать головой, увидев, как она проносится к выходу, хватает поводья белого коня и скрывается в ночи. Накрапывал дождь, быстро превратившийся в настоящий тропический ливень, конь нёс её не разбирая дороги, да и сама Цири едва ли видела, куда летит, из-за потоков воды на лице, которые были дождём лишь наполовину. Она неслась сломя голову без чувства самосохранения, поэтому, очень ожидаемо, вылетела из седла, когда конь резко остановился у первого попавшегося обрыва. Благо, там оказалось невысоко, а падение смягчила поверхность глубокого озера, воды сомкнулись над ней, разбегаясь кругами… Цири задержала дыхание, поплыла вверх и вынырнула, хватая ртом воздух и струи обрушившегося на неё дождя… она выбралась на берег, вползла на мокрый камень и тут же почувствовала чьё-то присутствие. Стальной меч сверкнул в призрачном отзвуке далёкого света. — Оставь в покое своё оружие и позволь мне помочь, — Аваллак’х стоял под дождём, одной рукой схватившись за остриё угрожавшего ему меча, которое поймал в последнее мгновение, а другую протягивал ладонью вверх в подтверждение своих слов. Капля крови смешалась с водой и скатилась по сияющему железу от ладони к рукояти Цири стало жаль его, она почувствовала себя виноватой, от чего разозлилась и фыркнула. — Не нужна мне твоя помощь! — она убрала меч, оттолкнула его руку и встала на ноги — Мы, кажется, попрощались. Зачем ты за мной пошёл? — Выслушай меня. Просто выслушай, и я уйду, — он почти умолял. Дождь нещадно поливал обоих, они смотрели друг на друга сквозь плотную стену дождя, почти не различая лиц. — Хорошо. Как я понимаю, у меня просто нет выбора, — Цири вздохнула — Здесь недалеко владения Корво-Бьянко и на окраине леса должна быть сторожка. Мы же не будем разговаривать под дождём? — Как пожелаешь, — совершенно серьёзно отозвался Аваллак’х — Как пожелаешь.***
(Утром предыдущего дня) — Я не доверяю тебе, — Геральт чистил серебряный меч, стоя рядом со своей (он давно сбился со счёта какой именно) Плотвой — Имей это в виду, когда начнёшь говорить. Аваллак’х явился ещё утром, но разговор решил начать только теперь. На такое заявление ведьмака он отреагировал спокойно. — Ты однажды спросил меня, Gwynbleid, как это (всё, что я делаю) вяжется с тем, чтобы защищать её любой ценой? — И? Если ты говоришь о Цири или ищешь её, то я не знаю, где она, а знал бы, всё равно не сказал. — Я не ищу её, а жду. Мне известно, что она приедет сюда. Скоро. — Ааа, — протянул ведьмак — Ну, конечно. Знающий. И что тебе от неё надо? — Ничего. У неё своя жизнь. Я только должен сказать ей… — Что? — Я всё ещё не планирую открывать тебе свою душу, Gwynbleid. — Ясно, — Геральт убрал меч в ножны и спрятал под сумкой на спине Плотвы — Вот только ты хотя бы намекни, потому что, если вы опять собрались добывать ген Лары Доррен, или ещё какого-то предка Цири, я тебя убью. И тех, кто придёт после тебя. — Это угроза, которая, тебе должно быть известно, меня нисколько не пугает. — Это не угроза, Аваллак’х, это обещание. Эльф кивнул и отвернулся, вглядываясь в голубую небесную даль и зелёные холмы. Он молчал довольно долго, ведьмак даже подумал, что разговор окончен, но это было не так. — Хорошо. Я скажу тебе. Я нашёл ответ на твой вопрос. Почему я защищал её любой ценой. — Ну просвяти меня, — Геральт прошёл к саду с травами для эликсиров и пригласил собеседника следовать за собой. Они шли по тропинке меж зеленеющих листьев и ярких цветов, когда Аваллак’х, наконец дал свой ответ. — Она моё предназначение. Ведьмак резко остановился, присел, взвешивая на ладони листики Вербены, и хмыкнул. — Не поверишь, но и моё тоже. Только меня ты этим не удивил, я знаю пророчество. «Потомок Лары Доррен спасёт народ Aen Elle», — продекламировал он. — Нет, пророчество к этому не имеет отношения. Она моё предназначение, Gwynbleid. Моё личное, не народа. — Интересно. А как же Лара Доррен? Её рисунки, ревнивая девица из Тир на Лиа в твоей лаборатории? Что за предназначение у тебя к моей… — Геральт осёкся и проглотил слово, которое собирался сказать — Цири. — Я не заберу у тебя твою дочь, и не стану принуждать её ни к чему. Я хочу лишь поговорить. — Она мне не… Я не верю тебе. — Не притворяйся бесчувственным. Чародейку, которая живёт с тобой, ты любишь и не можешь отрицать этого так же, как не можешь отрицать и того, что Зираэль твоя дочь. Да, пусть не биологическая, но… Я читал баллады твоего друга, Лютика. «Кому ведьмачка, а кому мессия, но в любящих сердцах всегда ты просто дочь»… — Хватит! — он схватил эльфа за грудки и притянул к себе — Зачем она тебе? Говори! — Аваллак’х открыто встретил взбешённый взгляд ведьмака, даже не пытаясь сопротивляться. — Я люблю её.***
Через четверть часа они ворвались в сторожку у леса, о которой говорила Цири, промокшие насквозь. Внутри пахло ивовыми иголками, сыростью и амфорным маслом. Аваллак’х зажёг лампаду. — Мило, — ведьмачка обнаружила старые мешки с соломой, арбалет и кресло с потрёпанным молью покрывалом. Эльф не стал комментировать. — Так о чём ты хотел поговорить? — она делала вид, что больше интересуется томиком баллад Лютика, найденным на подоконнике, чем ответом на вопрос, хотя в глубине души его молчание интриговало. — Однажды Gwynbleid задал мне вопрос, — вдруг сказал Аваллак’х. Свет падал на камень в застёжке его накидки и играл разноцветными бликами — Он спросил, почему я так забочусь о тебе? Почему, преследуя свою не совсем благородную цель, я оберегаю твою жизнь любой ценой? — И что? — Цири прислонилась к подоконнику и отложила книгу, невольно состроив такое выражение лица, которое обычно было у Геральта, когда тот готовился слушать какой-то бред и к тому же заранее это знал. — Тогда казалось, что я не знаю ответа, но мне так же было очевидно, что он прав. — И? — торопила девушка, раздражаясь от его размеренной спокойной речи. — Gwynbleid уже тогда всё понял, а я - нет. Цирилла окончательно вышла из себя и снова отвернулась к окну. Тишина оглушала. Она обхватила себя руками и сжалась, словно замёрзла, хотя ей и правда было немного холодно от мокрой одежды, прилипшей к телу. — Зираэль, — шёпот эльфа, внезапно прозвучавший так близко, испугал её. Аваллак’х подошёл слишком тихо, ему на руку сыграла и некоторая погружённость девушки в собственные мысли, только он сам не знал, зачем так поступил и, что собирался делать дальше. Она резко обернулась… капюшон при этом свалился на плечи… Цири пошатнулась и, чтобы удержать равновесие, схватилась за мокрую ткань его накидки. Эльф непроизвольно придержал её, коснулся кожи и резко отдёрнул руку, получив что-то вроде разряда электроэнергии. Он был выше. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы сохранить достоинство и быть равной ему, но этот жест сделал всё только хуже. Взгляд Цири встретился с интригующим проникновенным взглядом Аваллак’ха, которого до этого момента ей удавалось миновать, его губы оказались в сантиметре от её губ… — Я так долго избегал этой встречи, скитался по мирам, — шепнул эльф — Когда я понял, когда постиг ответ на вопрос, который задал Gwynbleid, я бежал. Бежал и прятался от чувств, которых не должен был испытывать. Старшая кровь и я. Дитя человека и Aen Elle. Это невозможно… Это немыслимо. Ты тот потомок Лары из пророчества, и могла быть только с королём… не со мной. — Что? О чём ты? — Я бежал, — настойчиво повторил Аваллак’х — скрывался, пытался исправить, отвлечься, изменить, но не мог. До сих пор не могу. Все мои действия, желания и пути вели сюда, в этот самый момент, к тебе. Я больше не в силах отрицать действительность и готов смело взглянуть правде в глаза. Тем более теперь, когда… Не важно, отвергнешь меня или нет, прогонишь или приласкаешь, я буду счастлив только от того, что ты знаешь… ты должна знать. — Я не понимаю, — она завороженно смотрела на него снизу вверх, едва разомкнув губы. В этот момент Зираэль выглядела богиней: свет лампады серебрился на белых волосах, в глазах сияли зелёные искорки любопытства и чего-то… чего-то необычного. На Кревана ещё никто и никогда не смотрел вот так. — Я люблю тебя, Зираэль. Так говорят в вашем мире? Ты моё предназначение, — Аваллак’х закрыл глаза, будто ожидал удара, и затих. Его сердце не билось, казалось, даже кровь перестала бежать по венам… молчание затянулось… А ответом был поцелуй. Тёплые губы Цири осторожно коснулись его холодных и мир остановился… все миры. Он оцепенел, не веря в происходящее, ощущал вкус её губ и всерьёз думал, что бредит… Поцелуй длился целую вечность, а когда, наконец, прервался, Аваллак’х выглядел, как напуганная лань в свете фар. Голос его прозвучал печально, виновато и удивлённо, словно он чувствовал себя недостойным ни этого поцелуя, ни этих прикосновений. — Зираэль? Цири промолчала, просто закрыла глаза и снова поцеловала, скользя пальцами по его щеке. И Аваллак’х ответил, ответил так самоотверженно, насколько только мог: его руки неуверенно тронули её накидку, замерли на мгновение, а после нырнули под плотную ткань и обхватили стройную талию. Ведьмачка вздохнула, прижалась сильнее, обвивая руками шею эльфа и запустила пальцы в платиновые волосы. — Ты же знающий… — шептала она между поцелуями — почему ты ушёл?.. Мог остаться со мной. Мог бы понять намного раньше… — Никто не… всесилен… Зираэль… никто. Он всё смелее сжимал Цири в своих объятьях, всё сильнее желал раствориться в ней и не верил своему счастью, ожидая в любой момент, что видение рассеется, она оттолкнёт его и уйдёт. Только Зираэль не уходила. Аваллак’х убрал одну руку и коснулся ленты, державшей её накидку. — Не здесь, — шепнула девушка и перехватила его запястье — Идём. Эльф закрыл глаза. Он знал эти ощущения, когда зеленоватая энергия окутывает его и уносит прочь из мира, чтобы в следующее мгновение перенести в другой… Только сейчас всё было не так, иначе. Тепло её руки смешивалось с потоками энергии, Зираэль вела его за собой, она была с ним душой. — Место, где ты впервые спас мне жизнь, помнишь? — произнесла Цири, когда его ноги только коснулись твёрдой поверхности. — Помню, — Аваллак’х улыбнулся цветам, обвивающим высокие перила террасы в каменном эльфийском дворце. Когда-то он принадлежал Ларе Доррен, но после её побега, пустовал. Позднее Эльф привёл сюда Зираэль, защищая от Дикой Охоты и залечивая её раны… как же она была похожа на неё, и даже этот шрам не мог скрыть такого несомненного сходства. — Расскажешь мне о ней? О Ларе… — девушка села на скамью. Отсюда открывался вид на небесно-голубое озеро, воды которого просвечивали до самого дна, а в закатном свете двух солнц выглядели по-настоящему сказочно. — Мы были помолвлены, — ответил Аваллак’х со светлой печалью в голосе, свойственной только простившим и помнящим лишь хорошее. — Но ты же знал о пророчестве, почему решил тогда, что Лара - та самая? — Она была дорога мне. А пророчество… — он усмехнулся и сел рядом — Позднее мы поняли, что потомок Лары Доррен должен будет спасти Эльфов, повести их за собой. Нельзя сказать, что мы использовали гуманные методы для достижения цели, в том числе и я… Но это случилось до того, как моё предназначение настигло меня. — Здесь так хорошо, — она сменила тему, жутко смутившись от его слов — Наверное единственный мир, который я могла бы полюбить так же, как и свой. — Правда? — А солнечный камень? — Цири снова увильнула от ответа — Что с ним? Последний раз я видела его у тебя. Аваллак’х улыбнулся. — Он рассыпался, после того, как ты произнесла заклинание и ушла. — И всё? Такая прекрасная история и такой обыкновенный финал? — Ты многого не знаешь, Зираэль. Цири встала и подошла к перилам, почти повиснув на них. Она любовалась видом, а эльф всерьёз решил, что ей доставляет удовольствие его мучить. — Солнечный камень моих рук дело, — на этих словах девушка резко обернулась в полном недоумении и села на перила, устраиваясь поудобнее так, что оказалась прямо напротив рассказчика — Гелван и Диллиан были выдуманы мной (этому есть причины, о которых сейчас мне не хочется говорить). Я тот Знающий из легенды о камне, а эльфийка Aen Seidhe — Лара. Мы обручились, я думал, что наше дитя станет тем, кто спасёт нас… то есть, так думал я, а она сбежала. Влюбилась в человека и покинула меня. Солнечный камень — это моя надежда на её возвращение. Я создал этот артефакт, чтобы моим предназначением стала та, кто произнесёт заклинание…«Мое сердце принадлежит тебе, но твоя голова — моя!» Я свято верил, что это будет Лара, но… Взгляд Цири изменился. Аваллак’х продолжил. — И его, по совершенно независящим от меня обстоятельствам, произнесла ты. Она поднялась на носочки, стукнула каблучками и выдохнула. — Идём, здесь становится прохладно.***
— Мне вдруг захотелось наведаться в наше старое убежище, ты не против? — сообщила Цири довольно поспешно спускаясь по каменной лестнице. Аваллак’х шёл за ней и нёс факел. — Ты проверяешь меня, Зираэль, — спокойно констатировал он. — Что? — она свернула в те самые покои, споткнулась и не услышала половину фразы или только сделала вид. Эльф не стал повторять, входя следом и закрывая высокую дубовую дверь. Цири остановилась в центре небольшого помещения с кроватью, креслом и столиком, на котором до сих пор стояла одна из баночек снадобья для заживления её шрама… минуты тянулись медленно, факел потрескивал в руке Аваллак’ха, эльф наблюдал… Всё произошло в один краткий миг: девушка вдруг ни с того, ни с сего и даже не предупредив, выхватила меч, размахнулась и в развороте рассекла воздух так, что потушила огонь. Сказать, что она напугала своего спутника, ничего не сказать. Он даже не успел опомниться, а меч уже с грохотом упал на пол и её силуэт скрылся в полной темноте помещения. Сердце его ёкнуло, и в мыслях поселился страх, что Зираэль уйдёт, но она снова осталась. В следующую секунду Аваллак’х почувствовал её дыхание на своей щеке, и руки, скользнувшие на плечи, Цири толкнула его и бесцеремонно прижала к двери… — Зираэль, — он поймал её губы, словно глоток свежего воздуха и утонул в них. Она сводила его с ума, такая податливая, нежная… Такая, какой эльф никогда не знал её. Он и в себе открывал что-то новое, неожиданное для народа Aen Elle… эмоции, страсть, почти одержимость… Цири вздрогнула, когда Аваллак’х коснулся её талии и сильнее прижал к себе… Дыхание учащалось, темнота больше не была абсолютной, очертания их тел выделялись во мраке необычным сочетанием плавных и чувственных форм… Он во второй раз добрался до её накидки и беспрепятственно скинул на пол, принимаясь за сложную застёжку её широкого корсетного пояса. Она медлила, завороженно изучая его движения и при этом ни на секунду не отрываясь от губ… но вскоре и это ей наскучило, потому она с удовольствием приняла его правила игры. Её тонкие пальцы умело расстёгивали пуговицы накидки, эльфийского сюртука и рубашки… — Это безумие, — эльф отстранился и поймал её руку, когда та коснулась пояса брюк. Цири не ответила, её дерзкую ухмылку можно было увидеть даже в темноте. Она томно вздохнула и резко опустилась вниз, стягивая последнее, что на нём ещё оставалось, Аваллак’х хотел возразить что-то ещё, но тут же обо всём забыл. Она словно дразнила, соблазняла, задавала тон игры. Эльф порывисто вздохнул, когда её ладонь легла на ствол его члена, а кончик языка коснулся головки. Сначала девичьи губки осторожно и легко целовали возбуждённую плоть, а после, приоткрывшись в придыхании, медленно вобрали его в себя, погружая до самого основания… Цири сводила Аваллак’ха с ума, его сердце билось как сумасшедшее, дыхание прерывалось, она делала всё настолько умело, что ему едва хватило сил остановить её, поднять на руки и отнести на постель. От покрывала запахло пылью и старьём с примесью чабреца, со столика что-то свалилось и с грохотом покатилось по каменному полу… Он уложил её на спину, но не рассчитал и повалился рядом сам… Цири засмеялась, толкнула его и встала, одним взмахом руки зажигая свечу на столе… Упавшим предметом оказался старый подсвечник… Огонёк осветил стены, заиграл на стройной фигуре девушки, наполнил тенями сумрачные очертания помещения… Эльф хотел встать, но Зираэль не позволила ему, отрицательно покачав головой… Она улыбнулась, подмигнула и вынула шпильку из пучка… белоснежные волосы ливнем обрушились на плечи, пряди скрыли почти затянувшийся шрам… Он завороженно наблюдал, как Цири снимает рубашку и брюки, оставаясь перед ним совершенно неприкрытой, откровенной, манящей… и идёт к нему. Аваллак’х хотел отдать ей должное, ответить тем же, на доставленное удовольствие, но она снова взяла инициативу в свои руки, и села на него сверху… он не смог противиться этому и ответил, вторгся в неё, обхватил за талию и прижал к себе… Первый стон сорвался с её уст, Цири обвила руками его шею, неуверенно приподнялась и снова опустилась, на мгновение замерла, а после стала набирать темп… Их тела сливались воедино, вздохи и стоны летели под сводчатый потолок, отражаясь от серого камня и растворяясь в воздухе… Эльф шептал ей слова о любви на старшей речи, ничем существенным сейчас не отличаясь от обычного человека… В своей страсти, в своём желании ему не хватало только одного — главной роли в этой истории, и он решился… Крепко схватил её, перевернул и подмял под себя… Цири недовольно фыркнула, но тут же застонала ещё сильнее, когда Аваллак’х лёг сверху и крепко обнял её, до боли в рёбрах… — Тише, тише, моя девочка, — шептал эльф, производя совершенно обратный эффект. Кровать скрипела… он вколачивался в неё жёстко, быстро, глубоко… она как безумная кричала его имя, цепляясь пальцами за изголовье кровати… На самом пике Цири обхватила Авалак’ха руками и прижала к себе, содрогаясь всем телом. — Моя любовь, моя Зираэль, — горячо шепнул он, вслед за ней завершая это наслаждение ярким незабываемым финалом.~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Они лежали в обнимку под сводами эльфийского дворца и не отрывали глаз друг от друга. Аваллак’х знал, что это неправильно, что ему придётся сказать ей о своём новом положении короля Aen Elle, и, конечно, знал, что Зираэль никогда не разделит с ним трон в Тир На Лиа, никогда. Он также был уверен, что как только известит её об этом, то сразу же потеряет. Его любовь истинна, предназначение — не ложь, но, после всего, ей будет сложно поверить, что все его действия были ради неё, а не ради исполнения пророчества. Сейчас эльф старался не думать об этом, но противное предчувствие уже ворочалось в его душе, вырастая в огромного шипастого монстра, раздирающего сердце в кровь. А Цири не знала, она ничего не знала, и верила ему, ощущая теплоту его объятий и поцелуи, которые ожогами горели на теле… Через несколько часов их дороги разойдутся снова, возможно, навсегда. А пока… пока они вместе, влюблены и счастливы. И целый мир существует для них… все миры.