***
Четверть часа спустя мы вчетвером сидели в гостиной со стаканами прозрачной жидкости в руках и произносили разноязычные версии "ура" в зависимости от нашей национальности. Один капитан Немо не произнес ни единого слова на том таинственном языке, на котором говорили на борту "Наутилуса". Мы выпили, и вкус был так же прекрасен, как любой хмельной напиток, что я пробовал на суше, но с той отчетливой ясностью, которую мог добавить только океан. Может быть, из-за этого, а может быть потому, что я не пил спиртного с тех пор, как поднялся на борт "Наутилуса", жар и румянец бросились мне в лицо и шею, и мое бьющееся сердце больше не смущало меня, когда в комнате воцарилось великое умиротворение. - И каково оно на вкус, господин Аронакс? - тихо спросил меня Немо. - Превосходно, капитан, - чуть помедлив, ответил я; и тот кивнул, сделав глоток из своего стакана. - Отличная вещь, капитан! - воскликнул канадец, сильно покраснев от того, что одним глотком осушил полстакана и уже смотрел на графин, стоявший на столе между нами, будто это был кит, которого можно загарпунить. - Saccharina latissima, - просто ответил Консель. - Берите сколько хотите, - сказал капитан Немо необычайно любезно, прежде чем повернуться ко мне и объяснить свой авторский процесс перегонки, отвечая на все мои возражения в той манере, которая никогда не переставала удивлять и завораживать меня. Солнце садилось за стеклянные панели. Но так как они оставались открытыми, электрические огни над головой ловили крошечные вспышки фосфоресценции, танцующие в океанских водах. Когда графин опустел на три четверти, Нед Ленд запел какую-то грубую песню, а Консель иронично покачивался взад и вперед в такт ей. Глаза у обоих были закрыты, а лица раскраснелись от выпитого. Я ощутил глубокий прилив нежности к обоим моим спутникам и широко улыбнулся этой сцене, и сам чувствуя лёгкую вялость. Я поймал взгляд капитана Немо, и его тонко очерченный рот отразил мое выражение. Однако я заметил, что взгляд его глаз, темных и широко расставленных, был сосредоточен на мне, а не смотрел вдаль, как это часто бывало. - Уже пьяны, господин Аронакс? - поинтересовался он. - Может быть и так, капитан! - ответил я, осушая стакан до дна и ставя его на стол. - А вы сами? Конечно, для капитана неразумно пить слишком много? - Не я один могу управлять "Наутилусом". У меня есть помощник и целая команда, - спокойно сказал он, и конечно же оказался прав. Его самоуверенность, очевидная с нашей первой встречи, пронизывала все его слова. Он допил свой бокал и снова наполнил его, затем наполнил мой наполовину, как бы иллюстрируя сказанное. - Кстати, как же ваша команда? - спросил Нед Ленд с широкой улыбкой на лице, более непринужденный и общительный, чем был с тех пор, как поднялся на борт. - Они получат свою долю. Я вовсе не эгоист, - любезно ответил капитан Немо, но глаза его сверкнули. Он, естественно, не был задет намеками на то, что ему плевать на своих подчиненных, да и вообще на всех, кто может жить по несправедливым земным правилам, но его тон и выражение лица ясно давали понять его позицию. И Нед Ленд поднял тост за него. - Может, вы больше никогда такого не услышите, капитан! - он сделал большой глоток спиртного и снова завел разговор, к которому присоединились и галантный Консель, и даже сам Немо. Что касается меня, то мои мысли снова обратились внутрь, и я взял свой стакан. Я определенно видел эту вспышку в выражении лица капитана и раньше, и еще более определенно, она всегда вызывала у меня любопытство. Однако теперь он пробудил во мне тоску, которую я испытывал несколько часов назад. Это было чувство за пределами любопытства или вопроса, и теперь, в моем опьянении, оно свободно овладело мной. Размышляя о чертах лица капитана Немо, я попутно удивлялся, что могло быть его мотивацией, чтобы взять меня в Атлантиду. Моё любопытство и восхищение? Но это, конечно, абсурд. Какой ему прок от того, что он будет культивировать их? Может быть, это было сделано для того, чтобы удержать меня от побега? Эта мысль одновременно заинтриговала и смутила меня, и я заставил себя вернуться к настоящему разговору, хотя и не сводил глаз с капитана.***
Время близилось к десяти вечера, когда сахарная водоросль окончательно выдохлась. - Если вы голодны, ужин ждёт вас в каюте, - сообщил капитан Немо, и мне в первый раз за этот вечер пришло на ум, что я ничего не ел. Однако он, по-видимому, больше обращался к Неду Ленду и Конселю, чем ко мне, и, во всяком случае пока что, я совсем не был голоден. - Превосходно! - вставил канадец, тут же вскочив на ноги и слегка покачиваясь. - С позволения хозяина я тоже вернусь к себе, - рассеянно пробормотал Консель, хотя тон его никогда не менялся в своей официальной манере. Я не мог удержаться от смеха, когда отвечал ему. - Пожалуйста, мой друг! Нед Ленд помог Конселю подняться на ноги. - С вашего позволения, господа, - гарпунёр отвесил кривой поклон, едва не рухнув на пол, и пусть читатель сам решает, как это выглядело. Мы с капитаном Немо пожелали им спокойной ночи, когда они выходили из кают-компании, а канадец, насвистывая, поддерживал Конселя за плечо. Где-то вдалеке хлопнула дверь каюты. - Так что вам угодно, капитан? - спросил я, повернувшись на стуле, чтобы получше его рассмотреть. Он склонил голову набок. - Ничего, кроме вашего общества, господин Аронакс, - я вздрогнул, хотя в комнате были все те же уютные двадцать два градуса по Цельсию. - Разумеется, господин Немо. Он внимательно посмотрел на меня своими глубокими глазами, потом встал и подошел к окну. Я сразу же последовал за ним, впервые оценив на себе всё воздействие спиртного духа, но сделал все возможное, чтобы оставаться спокойным и не терять рассудка. Всё же я невольно поежился и поплотнее запахнул свой сюртук, глядя на воду, теперь уже совершенно темную и казавшуюся пустой. Если бы не отсутствие звезд, я мог бы смотреть на ночное небо. Но даже так... - Это прекрасно, - сказал я, не подумав, и капитан Немо хмыкнул, соглашаясь. Я нашел его ответ удивительным, учитывая, что там было нечего видеть, и я чувствовал себя довольно глупо, сказав это. Я посмотрел на капитана, приподняв брови, ожидая объяснений, но вовсе не был уверен, что получу их. Тем не менее, его глаза были полны решимости, как всегда, и я задался вопросом: может быть, он действительно увидел что-то прекрасное. В третий раз за этот вечер я ощутил эту глубокую тоску, еще более сильную, чем когда-либо, будто некий паразит изнутри грыз мои органы. Что же он увидел? Что заставило его увидеть именно это? Какая жизнь и опыт написали передо мной эту историю на языке, которого я не понимал? В моем опьянении я чувствовал себя почти достаточно храбрым, чтобы спросить. - О чем вы думаете, профессор? Румянец неожиданно пополз вверх по моей шее, и все нервы, которые были во мне, разом заискрили. - Ничего, капитан, кроме того, что... - я колебался, разум был вялым, хотя мое сердце оставалось живым и бьющимся. - Не думаю, что я когда-либо видел такую полную, непроницаемую тьму, как ночью на борту вашего чудесного "Наутилуса". - Именно так, - ответил он несколько более задумчиво, чем я ожидал. - Конечно, мы все еще выше ста пятидесяти метров, так что вокруг может быть и гораздо темнее. - Вы совершенно правы, капитан! - со смехом согласился я, и уголок его рта дернулся. Три четверти его лица, которые я мог видеть, были подсвечены сверху электрическими лампами, и в этом свете его глаза сияли с мягкой ясностью. Мне пришло в голову, что его замечание могло быть скорее намеком, чем наблюдением, но намеком на что - я понятия не имел. Да и была ли моя мысль вообще достойна внимания... В этот момент капитан Немо отошёл, и лишь когда он сделал это, я понял, как близко мы стояли друг к другу. Я приложил руку к груди, как бы успокаивая бьющееся сердце, чтобы облегчить эту невыносимую тоску и жажду познания, которая усилилась, стоило мне увидеть, как Капитан Немо выключил все электрические лампы. Темнота снаружи, казалось, заполнила всю комнату. - Повернитесь кругом, профессор. А когда я исполнил его просьбу, то увидел еще одно удивительное зрелище: целая стая биолюминесцентных гребневиков, испускающих мягкий сине-зеленый свет, плыла снаружи "Наутилуса", как светящееся облако! Я громко вскрикнул, затем быстро поднес другую руку ко рту, вбирая в себя образ этих великолепных животных. Я скорее почувствовал, чем услышал, что капитан Немо вернулся ко мне. - Прекрасно, - просто сказал он. - А вы знали? - спросил я, прежде чем успел остановиться. - Раньше я бы подумал, что они невидимы. - Что ж, это была бы удачная догадка, основанная на данных и интуиции, профессор. - Зато ваши "удачные догадки" чаще всего оказываются плодотворными, - сухо ответил я, и Немо, по-видимому, не имея возможности возразить, тихо пробормотал что-то в знак согласия. - Я непременно должен их нарисовать, - продолжал я и хотел было взять перо и бумагу из стопки моих заметок у дивана, но капитан остановил меня, положив руку на моё плечо, отчего у меня тотчас же пошли мурашки по коже. - Подождите минутку, господин натуралист, - проговорил он. - Пока что просто понаблюдайте за ними. Он смотрел на меня так пристально, что я мог видеть светящиеся очертания гребневиков, отражающиеся в его темных глазах. Но помимо этого его просьба, казалось, обращалась к тому необъяснимому желанию, что жалило меня изнутри. Неужели он пытался без слов дать мне хотя бы часть ответов, в коих я так отчаянно нуждался? Я понятия не имел, и в этот момент мой мозг предпочел совершенно подло покинуть меня. Я точно плавал в океанской воде и эфире, окруженный прекрасными животными и наедине с капитаном Немо. "Ваш Немо" - всегда говорил Нед Ленд. "Мой Немо", чья рука по-прежнему лежала на моей руке, когда он показал мне еще одно чудо глубин. - А пока... можно просто наблюдать за ними, - эхом отозвался я. Едва ли мой голос звучал громче шепота. Лицо капитана приняло одобрительное выражение, когда он снова уставился в окно. Его рука скользнула вниз по моей руке, и кожа в том месте снова покрылась гусиной кожей. Не думая об этом, я придвинулся ближе, так что мы были всего в двух дециметрах друг от друга. Мы стояли молча. Честно говоря, я не мог бы сказать, прошла ли минута или час, сосредоточившись на зрелище передо мной и удивительном человеке рядом со мной. "Мой Немо" - так считал наш дорогой гарпунёр. Мой? Но капитан оставался загадочным и неуловимым, как всегда. "Мой Немо", который вовлекал меня в такие увлекательные дебаты; который мог не только равняться мне, но и превосходить меня во многом. "Мой Немо", который среди ночи показывал мне подводные вулканы и Атлантиду. Может быть, в эти короткие промежутки времени Нед Ленд и был прав. Мой желудок сжался, и на один ужасный момент я подумал, что выпил слишком много. Я положил руку на стекло, чтоб не упасть, но тут же отдернул ее, не желая оставлять следов на чистой поверхности. Однако мои рефлексы были подавлены сейчас, и в эту бесконечно малую паузу, в течение которой мое тело никак не реагировало, капитан Немо положил свою руку мне на спину. Мой разум немедленно покинул меня снова, и я застыл. Прикосновение обожгло меня, как будто он поразил меня одной из своих электрических пуль, и сразу же все мои чувства ожили. Мой шок, очевидно, отразился на лице, потому что Немо очень тихо спросил меня: - Вы в порядке, господин Аронакс? Я повернулся, чтобы взглянуть ему прямо в лицо, и его глаза, сверкающие в темноте, были полностью, полностью и полностью сосредоточены на мне. Тоска, любопытство, потребность и желание внезапно вскипели во мне. Я чувствовал себя выставленным напоказ, видимым насквозь, но в то же время сильным, окрепшим. Это было полнейшее безумие - сделать то, что я так искушался сделать, что моё животное тело, не обремененное покамест цивилизованным умом, умоляло меня сделать. Было ли это намерением капитана Немо или просто еще одной удачной догадкой? "Мой Немо"... в этот момент, он мой Немо! - Что вам угодно, капитан? - его ладонь сжалась на тыльной стороне моей ладони, так что его пальцы оказались между моими, сильнее вдавливая наши руки в стекло. - Я бы хотел показать вам, если вы не против. Я довольно неуверенно кивнул. Держа мою руку прижатой к стеклу, капитан Немо склонил своё лицо ко мне. Я не знал ни часа, ни нашего местоположения, ни нашей глубины, но в первый раз мне было всё равно. Его красиво очерченный рот был теплым и тяжелым, и меня снова словно пронзало электрической пулей из-за внезапного удара по нервам, который я получил. Мое тело, всё ещё свободное от совершенно пустого разума, вспыхнуло, и я почувствовал жар во всем теле, пока мое сердце и легкие бешено работали. Капитан Немо отстранился, хотя и держался всего в нескольких сантиметрах, и в давящей тишине я слышал, как неглубоко он дышит. - Капитан, - прошептал я, и неприкрытое желание в моем тоне застало меня врасплох. Вероятно, я и раньше бывал в таком положении с другими людьми, но теперь… - Господин Аронакс? - я вздрогнул, когда он произнес мое имя. - Желаете продолжить? У меня перехватило дыхание, и желудок снова сжался, но я сумел вымолвить: - Да... Капитан Немо пристально пожирал меня взглядом, но на этот раз он убрал свою руку и погладил мою щёку. Я был обескуражен как мягкостью его кожи, так и нежностью этого жеста. Его ловкие пальцы запутались в моих волосах, и я повернулся так, что мы оказались ровно друг против друга. Я почти вслепую протянул кисть в пространство между нами, желая прикоснуться хоть к какой-нибудь части человека, который создавал во мне столько ощущений и волнений. Мои ладони нащупали его грудь, и я нежно провел ими через его куртку, почувствовав дрожь в ответ. Я ощущал его учащенное дыхание и биение сердца, и это было захватывающе. Этот человек, обычно столь невозмутимый и сдержанный, непоколебимый и настоящий - был всё же человеком, и наши пальцы, губы и языки позволяли мне мельком увидеть это, но только с его разрешения. Сознание того, что он доверился мне, что еще мгновение - и он станет, действительно станет моим Немо, опьяняло сильнее любого другого дурмана. Мои пальцы напряглись на ткани его пиджака, и я поцеловал его почти жадно. Капитан Немо немедленно ответил мне тем же, обхватив другой рукой мою талию и притянув к себе вплотную. Я ахнул, почувствовав себя так, как будто меня унесло в море на приливной волне ощущений. Я никогда не испытывал ничего подобного раньше и отчаянно нуждался в большем, отчаянно пытался удовлетворить неуёмное желание. Словно прочитав мои мысли, капитан прижал свое бедро меж моих ног, и мне с трудом удалось подавить вскрик. Действие было весьма напористым, но все мое тело кричало о своем одобрении. - С вами всё в порядке, господин Аронакс? - прошептал капитан Немо мне в губы. - Всё прекрасно, капитан, - сглотнул я с дрожью в голосе. - Только... - по какой-то причине я не мог назвать свое состояние, хотя капитан, без сомнения, знал об этом. - Вы правы, - ответил он, очень осторожно двигая бедром взад и вперед. Трение было подобно еще одной электрической пуле для самого моего существа, и мне пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не издать ни звука. - Мы с вами в одинаковом положении, профессор, - сообщил мне капитан Немо, и это известие, пожалуй, взволновало меня больше, чем любое открытие, которое я когда-либо делал. Потеряв дар речи, я подчинился инстинкту, притянув его за ворот пиджака в поцелуе. Мы стояли, изучая друг друга губами, руками и языками с совершенно новым энтузиазмом. Я никогда не ожидал такой страсти от капитана, и это было нечто новое для меня одного, чтобы увидеть и испытать. "Мой Немо", - подумал я с жадностью. - Профессор, - выдавил капитан между поцелуями. - Может быть, пройдем в мою каюту? Я невольно вздрогнул. Я гадал, что повлекут за собой наши действия, но затем так же быстро решил, что у меня нет другого выбора, кроме как сказать: - Да, капитан. Немо поцеловал меня еще раз, затем отстранился, оставив меня задыхаться, и повел в свою каюту. Я слышал, как иллюминаторы в салоне закрылись. Наши шаги отдавались эхом в пустом коридоре, а мое собственное сердце взволнованно трепыхалось в груди. Впервые мне пришло в голову, что быть пойманным в таком положении вместе может быть проблематично, но я не мог беспокоиться о последствиях прямо сейчас. Пусть читатель сам решает, где были в ту минуту мои мысли. Мы вошли в каюту капитана Немо и, едва щёлкнул замок, практически повалили друг друга на кровать. Наши руки и ноги переплелись, как сражающиеся морские чудовища. В мгновение ока капитан оказался на мне, его руки яростно размыкали пуговицы на моей одежде, а рот жадно изучал мое горло. Борясь с мгновенно парализующими меня ощущениями, мои руки взлетели к его телу, буквально цепляясь за его ноги, спину, плечи по обе стороны от моих. Он прижался ко мне бедрами, и я не смог сдержать вскрика, когда трение снова сотрясло мои нервы. Капитан Немо резко выдохнул мне в ухо и распахнул свой пиджак и рубашку, прежде чем оседлать меня. Но раньше чем он успел сделать что-то ещё, я тоже сел, сбросив одежду и закусив губу, чтобы сдержать еще один возбужденный возглас от еще большего трения, и раздеть его выше пояса. На мгновение я застыл, рассматривая его лицо, плечи и грудь, и... - о, мы действительно были в одном положении! Я покраснел, не в силах оторвать взгляд от его ног, но затем он взял мою руку и положил ее на свою обнажённую грудь. - Ах, - простонал я, непроизвольно приподняв свои бёдра. - Господин Аронакс, - я поднял глаза, и его пристальный взгляд полностью заворожил меня. Его глаза были удивительно ясными в электрическом свете, точно какой-то слой, обычно скрывавший их, был сброшен. Я знал, что приближаюсь, и мое тело, казалось, вибрировало от осознания этого. - Капитан Немо, - тихо сказал я. Его сердце колотилось, выкачивая обычно холодную кровь на поверхность кожи и, без сомнения, куда-то еще. Его губы на мгновение приоткрылись, будто он собирался что-то сказать, но он просто глубоко и медленно выдохнул, огладил меня за щеку и еще раз поцеловал в губы. - Давайте продолжим? - Да. Он снова набросился на меня, и снова мы были не более чем сильно возбужденным клубком конечностей, отчаянно пытающихся освободить друг от друга от остальной одежды. Вскоре (но не слишком скоро, как мне казалось тогда) мы оба были обнажены и лежали рядом, глядя друг на друга. Мое тело было таким живым, таким голодным, но я снова не мог назвать то, чего так очевидно алкал. - Что вам угодно, капитан? - спросил я сдавленным голосом. - Какого удовольствия вы желаете? Капитан Немо ответил поцелуем. - Только нашего удовольствия, господин Аронакс, - я кивнул, не совсем понимая, на что соглашаюсь, но все равно с огромным желанием. Капитан Немо повернулся, чтобы взять что-то с прикроватной тумбочки. Я не мог видеть, что это было, но следующее, что я почувствовал, это то, что он был сверху, на мне, между моих ног, распластавшихся самих по себе. Он наклонился и обнял нас обоих в невообразимо интимном прикосновении. Я вскрикнул - это ощущение было совершенно чуждым мне, как из-за того, чья это была рука, так и из-за того, что она была покрыта какой-то скользкой субстанцией, которую он наверняка выделил из какого-то морского организма. Однако прикосновение мгновенно уняло тоску и любопытство внутри меня - я знал, что если мы продолжим, то сможем удовлетворить их. - Очень приятно, господин Аронакс, не правда ли? - капитан Немо чуть прищурился, и по его тону я понял, что он чувствует то же, что и я. Тогда я рискнул обхватить его обеими руками. - Да, капитан Немо! - чётко произнёс я. "Мой Немо", - пронеслось в голове прежде, чем всё началось. Я стонал, вздрагивал и задыхался, когда волна за волной удовольствие поднималось и разбивалось во мне. Каждый мускул в моем теле напрягся от него так, что пальцы ног сжались, когда мы безудержно, почти яростно целовались. Были и будут те, кто пытается сплести из слов поэзию и прозу, чтобы описать чистый экстаз разделённого удовольствия, но для меня это невозможно передать полностью. Жар, трение, давление, тот факт, что капитан Немо был тем, кто разделил его со мной.… - А-а! - внезапно закричал я, впиваясь ногтями ему в спину. Я собирался... но снова не мог сказать ему! И все же ... - Вместе, - сдавленным голосом прошептал мне Немо. - Вместе! Так оно и было. Удовольствие вырвалось из нас обоих на мою грудь, по всей его руке. Наши тела пульсировали и содрогались, опустошаясь, а после мы целовались, более страстно, чем за всю ночь, даже более страстно, чем я когда-либо целовал кого-либо. Как долго мы оставались там, потерявшись друг в друге и ощущениях... Я не мог даже вернуть дар речи, но в конце концов капитан Немо расцепил объятие, чтобы найти тряпку и вытереть беспорядок на моей груди. Однако, прежде чем он успел это сделать (и исключительно в духе исследования), я провёл двумя пальцами через белый ручей, поднес их к губам и начисто облизнул. Капитан Немо замер, и я увидел, как его лицо исказилось от страсти, а все тело содрогнулось. Я снова чувствовал исходившую от него силу, и тут же сердце забилось волнительней, когда он вернулся в постель, чтоб крепко поцеловать меня в губы. - Каково оно на вкус, профессор? - спросил он в точности тем же тоном, каким спрашивал о спирте из сахарных водорослей. - Как океан, - ответил я. Капитан Немо с минуту недоверчиво смотрел на меня, а потом мы расхохотались. Я никогда раньше не слышал, чтобы он так смеялся, и не думаю, что когда-нибудь забуду этот звук. И прошло довольно много времени, прежде чем мы смогли успокоиться. - Вы будете спать сегодня здесь? - наконец спросил меня Немо, приводя нас в порядок. - Если вы того хотите, - ответил я, хотя на самом деле был благодарен: усталость и опьянение, конечно, скоро одолеют меня, и, во всяком случае, я еще не хотел расставаться с ним. Он одобрительно кивнул, погасил свет и вновь забрался в постель. Мы лежали рядом, лицом друг к другу. "Мой Немо", - подумал я, едва успев сомкнуть глаза. Проснувшись на следующее утро, я на мгновение забыл, что делаю в каюте капитана Немо, почему я раздет и почему этот человек лежит рядом со мной. А потом, конечно, вспомнил. Сахарные водоросли, гребневики и... Я покраснел, и в этот момент капитан Немо зашевелился рядом со мной. Я чувствовал себя виноватым за то, что потревожил его; он выглядел так непривычно спокойным во сне. Однако выражение его лица осталось мягким, когда он открыл глаза и оглядел меня. - Доброе утро, - робко прошептал я. Его глаза потеряли ясность и открытость прошлой ночи, и мне показалось, что "мой Немо" ускользает от меня. Однако его губы дернулись, он безмолвно притянул меня ближе, и я успокоился, зная, что еще несколько мгновений он будет в моем распоряжении. - Мой Немо... И пусть читатель сам домыслит, как мы провели утро.