***
Второй день был столь же неожиданным, но уже не таким внезапным. Внимание Блейк привлекло её обоняние, почувствовавшее запах нового вида тунца. На этот раз Альбакора. Thunnus alalunga. [лат. Длинноперый Тунец, пер.] Жон поставил тарелку перед ней. — Это для тебя, — он снова улыбнулся перед тем как присоединиться к своей команде. Пару секунд Блейк смотрела на еду, но в этот раз у неё не было сомнений. Она не заболела после вчерашнего съеденного бесплатного тунца. Это не казалось каким-то розыгрышем. Это было тем, чем и выглядело. Халявным тунцом. Блейк обычно заморачивалась по поводу множества вещей, но не в этом случае. Подхватив вилкой кусок белой рыбки, она положила её в рот, и её вкусовые рецепторы разорвались от обилия вкуса. Слегка суховатый и напоминающий вкусом курицу, этот вид тунца назывался «морским цыплёнком». Хотя и не такой редкий, как Северный Голубой Тунец, он был не менее изысканным. — Ну, это становится странным, — сказала Вайсс. Взглянув на них, Блейк увидела, что все они уставились на неё. — Что? — спросила она, сглотнув. — Мне кажется, что у кого-то появился воздыхатель, — проворковала Янг. — Мы и так все знаем о Сане, — влезла Руби. — Нет, не Сан. Ты не находишь необычным, что Жон просто так стал угощать Блейк тунцом? Блейк закатила глаза на это высказывание. — Брось, Янг. Он просто вежлив. Нам не стоит на него наговаривать. — Он любит странные способы ухаживания, — парировала Вайсс. — Если вы постараетесь, то вспомните, как он распевал мне серенады под нашей дверью. Легко покачав головой, Блейк снова принялась за своего тунца. Они могли спорить о таких глупостях бесконечно. Но этот тунец сам себя не съест.***
Третий день даже не удивил. Она надеялась и обрадовалась, когда Жон направился к ней, как и в предыдущие два дня. — Прошу, Блейк, — сказал Жон, привычно улыбаясь. И как обычно он ушел, не сказав больше ничего и не дождавшись, пока она что-либо ответит ему. Сегодняшним угощением оказался Тонгол. Thunnus tonggol. [лат. Длиннохвостый тунец, пер.] Кто знал, что в Биконе есть такое разнообразие рыбы? Блейк разумеется не знала. Да и как бы она могла? Это не шло ни в какие рамки. Как и в предыдущие два дня она не могла сдержать слюну от вида и запаха блюда. И, как и в предыдущие два дня, она немного поковырялась в нём. — Так, теперь серьёзно, — разозлилась Янг, глядя на своею напарницу, глотающую бесплатную рыбку. — Что всё это значит? Что с ними не так? Блейк наконец-то наградили за все её бессонные ночи и тяжелый труд. Хоть кто-то ценит то, что она делает. Кто-то решил отблагодарить её за всё, что она делает, стараясь помочь в борьбе с терроризмом и борьбе за равноправие. Было просто позорно, что этими людьми не были её собственные товарищи по команде. Или парень, который утверждал, что считает её больше, чем просто другом. Сан никогда не дарил ей тунца. — А я говорю вам, что это всё его странные попытки завоевать сердце Блейк, — объяснила Вайсс. — И глядя на то, как Блейк… кхм, поглощает его, можно ли его винить в этом? Резко сказанные слова получили гневное возмущение от девушки-фавна: — Затфкнфись, — сказала она с набитым рыбой ртом. Вайсс достала платок и деликатно промокнула забрызганную тунцом поверхность стола вокруг себя. — Пожалуйста, прожуй, прежде чем говорить. Она просто завидует. Вайсс никто не дарил тунца. Девушке, в которую он якобы влюбился, Жон поразительно редко дарил съедобные подарки. Янтарные глаза взглянули на стол, за которым сидел Жон. Конечно это не то, чем выглядит. Не так ли?***
К началу второй недели Блейк уже ждала ежедневного подаренного тунца. Желтопёрого. Полосатого. Большеглазого. День за днём Блейк поражалась тому разнообразию видов тунца, которое предлагал Бикон. В этом был смысл, ведь защитникам человечества необходима лучшая еда. Армия воюет желудком как-никак. И потому охотница должна воевать своим. — Для тебя, Блейк, — сказал Жон, уходя. Её живот уже урчал при виде еды. Блейк, не теряя времени, начала уничтожать содержимое тарелки перед ней. Вайсс отдёрнулась от этого зрелища. Янг усмехнулась, глядя на свою пожирающую еду напарницу. И неожиданно именно Руби внесла переполох в этот день. — Да ладно! — сказала её лидер, хлопнув ладонью по столу. — Почему он не приносит мне клубнику каждый день? Я же его первый друг! Блейк взглянула в направлении её маленькой сокомандницы. И приложила все усилия, чтобы вначале проглотить еду, прежде чем сказать: — И? Руби выглядела так, будто её только что ударили. — И? И?! Значит узы дружбы ничего не значат для тебя? И как бы ты себя чувствовала, если… если бы… Янг стала каламбурить для Рена, например? Разве ты бы не считала себя преданной? Блейк рассмотрела своего партнера. Затем взглянула на Рена и повернулась снова к Руби. — Ты думаешь он согласится взять на себя такое бремя? — Эй! — Послушай, дело в том, что Жон — мой второй лучший друг, сразу после моей ЛПН в жизни! — она попыталась обхватить Вайсс за плечи, но эта попытка была быстро пресечена наследницей. Руби быстро оправилась и продолжила: — Вы двое вообще разговаривали за весь этот год? Задумавшись над этим, Блейк поняла, что нет. Руби была права. Кроме того, что он ставил перед ней тарелки с тунцом, они ни разу не общались в Биконе за всё время. Это были идеальные отношения. — Другими словами, ты завидуешь тому, что между нами, — предположила Блейк. — Уууууагкх?.. — простонала Янг. — И что же между вами? Ничего. Вообще ничего. Только тунец. Они просто завидуют.***
К концу второй недели Блейк осознала, что у неё проблема. Сидя в классе профессора Порта, ожидая начала занятия, она увидела Жона… и поняла, что рада его видеть. Вид его золотистых волос заставил её пульс участиться. Она быстро облизнула свои губы прямо перед ним. Она хотела его… …тунца. Наверно её подруги всё-таки правы. Наверное, тунец был лишь способом показать ей, что она ему нравится. Как Вайсс и говорила, у него были достаточно необычные подходы к отношениям. И если у него и вправду есть чувства к ней… может он и не так плох. Напротив, может он идеален. И что, что они никогда не разговаривали друг с другом на серьёзные темы? Блейк ценит свое личное пространство! Ему нравятся комиксы… это тоже чтение. Своего рода. У них есть что-то общее! Он даёт ей возможность спокойно почитать, и она оказывает ответную услугу. Чего ещё нужно во взаимоотношениях? Разве не каждая девушка мечтает найти партнёра, который может просто заткнуться и оставить её в покое? В отличие от Адама, Жон не был одержимым психопатом, повёрнутым на уничтожении человечества. В отличие от Сана, Жон не преследовал её. Возможно… возможно он действительно был бы идеальным парнем для неё. Идеальным мужем. Идеальным партнёром. И наконец, представьте себе преимущества для взаимоотношений людей и фавнов, если дочь вождя Менаджери начнет встречаться с обычным человеком. Это будет куда полезнее, чем если бы она стала встречаться с Саном. Задумавшись над этим, она поняла, что отношения с Саном — расистские! Встречаться с парнем, только потому что он фавн! Блейк не поверхностная. Нет. Не во всём. Всё что было у Сана, было и у Жона. Сан блондин, Жон тоже. У Сана голубые глаза, у Жона такие же. Сан не приносит ей тунца… Жон приносит ей тунца. Победитель очевиден. Блейк даже не заметила, что её рот наполнился слюной, пока она смотрела на Жона. За несколько мгновений, когда их взгляды пересеклись, она приняла судьбоносное решение. Она решила ответить на чувства Жона. Она сделала то, что делала только для самых близких людей в своей жизни. Отражение своей любви и привязанности. Для того, кто достиг с ней такого уровня, как никто другой, Жон однозначно поймёт этот несомненный знак, как подтверждение её взаимных чувств. Она посмотрела Жону прямо в глаза и улыбнулась.***
Блейк чувствовала себя покорившей вершину мира. Это любовь? Тогда она наконец поняла, что авторы «Ниндзя любви» и «Холодного сердца, Горячей любви» пытались донести. Любовь красива. Любовь может прекратить войны. Она может спасти мир от голода. Она может остановить расизм к фавнам. Белый Клык был неправ всё это время. Им не следовало сражаться. Всё, что им нужно, это любовь. Любовь это всё, что им нужно. Практически пропорхнув к своему месту в столовой, Блейк села на обычное место для их команды. Не заметив своего нового парня, она решила терпеливо подождать ежедневную дозу любовного тунца. Для них это было таким выражением любви, что никакие слова не способны передать. Она желала его. Она жаждала его. Она хотела, чтобы Жон показал ей свою любовь. Чему, очевидно, завидовали несколько девушек за этим столом, которым не так повезло, как ей. И её напарница была одной из них. — Итак, и почему же ты сегодня такая счастливая? — спросила Янг. Женственно улыбаясь, как было описано в романах, что она читала, Блейк счастливо вздохнула. — Так, ничего. Просто… жду, когда придёт мой парень. Три пары глаз изумленно уставились на неё. Не удивительно, что именно Вайсс нарушила установившуюся тишину своим оглушительным криком Шни. Её Шкриком? Блейк покачала головой. «Осторожно, Блейк. Не позволяй новым чувствам затуманить твой разум. Не превращайся в Янг». — Парень?! — выкрикнула Вайсс. — Значит ты наконец-то ответила на постоянные донимания Сана? Кого? Ой. Верно. Того, кто не приносит ей тунца. — Он? Нет. Я говорю о Жоне. Три челюсти упали на пол. Одна, правда, быстро вернулась на место, и Янг вздёрнула кулак ввысь. — Да! Я знала! Ты проспорила мне пять льен, Руби. Руби разочарованно вздохнула, опустила голову и взгляд к полу. Она протянула руку к Вайсс. — Вайсс, одолжишь мне пять льен? — она остановилась на мгновение. — Хотя, можешь одолжить десять льен? Вместо того, чтобы ответить и, разумеется, отказать в этой просьбе, Вайсс только могла выдавить обрывки фраз: — Но… но… Это… как? Я имею в виду… как? Почему? Это же… ОН?! Но лепет Вайсс был быстро забыт с появлением парня Блейк. Словно рыцарь, заехавший в столовую на неопрятном двуногом скакуне, Жон прибыл. И он нес с собой тунца. Блейк облизала губы от едва сдерживаемого волнения и вынужденно сглотнула слюну, заполнившую её рот при виде парня. Он шёл в их сторону. Он собирался показать всем за этим столом, как сильно он её любит. И она будет улыбаться ему, возвращая должок. Если бы только танцы не прошли парой недель ранее. Они бы могли пойти на них вместе. Её рука сжала хлипкую вилку столовой. Лёгкие втягивали воздух в ожидании магических слов Жона и очередной порции тунца, возложенного перед ней, как дань уважения своей королеве. И она будет по-королевски пировать. Он уже почти здесь. Он… он… Сел за стол своей команды. — Эй, Пир, не хочешь тунца? …он мерзкий никчёмный мошенник! Ледяная стрела боли пронзила её сердце. Это… это… разбитое сердце? Это похоже на то, как она отцепила вагон Адама, оставшись на другой части поезда и наблюдая, как он остаётся позади. Нет. Хуже. Это больше похоже на то, как она добралась до концовки «Человека с Двумя Душами». Обида. Боль. Невыносимо. — Блейк? — взволнованно спросила Янг. — Ты в порядке? Не заболела? Да. Да, заболела. Вот только не телом, а душой. — Извините, — пробормотала Блейк, вставая из-за стола. Жон вместе с остальными из его команды радостно болтали. Не заботясь ни о чём вокруг. И в это время Пирра по-кусочку съедала то, что должно было быть тунцом Блейк. Что такого было у Пирры, чего не было у неё? Льены? Успех? Слава? Легионы преданных фанатов? Спонсорские контракты? Прошлое, не омрачённое терроризмом и сожалениями? Ну и что? Это не делает её лучше Блейк. Всё это только делает пройденный фавном путь более ценным, когда она наконец-то достигнет конца. Собравшись, Блейк подошла сзади к Жону и похлопала его по плечу. Парень обернулся и улыбнулся ей. — О, привет Блейк. Что случилось? Что случилось? Что случилось? У него нет сострадания? У него нет сердца? Блейк, едва сдерживая слезы, заговорила: — Жон… Я думала между нами что-то особенное. То, как он прищурился, сказало ей, что он, возможно, попытается косить под дурачка. Но она всё знала. Этот парень в одиночку смог подобрать ключ к её сердцу. Он был умнее, чем хотел казаться. И то, что Пирра с радостью приняла этого тунца в подарок, говорило, что он обходительнее, чем выглядит. Когда он ничего не ответил, Блейк продолжила: — Мне казалось, что рыбка говорила за нас обоих… я не права, Жон? — А, тунец? — спросил он. Блейк не знала, стоит ли ей радоваться или расстраиваться, что он вдруг вспомнил о своих романтических заигрываниях с ней. — Ну, около месяца назад Пирра и я придумали новый тренировочный режим. Для него требовалась целая гора тунца. Тонны протеина для роста мышц и, как оказывается, подпитка для мозгов. Так что, помогло и в учёбе. Поэтому я заказал месячный запас заранее… я не думал, что он мне так быстро надоест. Надоест. Тунец? Что за безумие? Может ему нездоровилось? Похоже на то. Это было единственным объяснением того бреда, что он сейчас произнёс. — И когда это случилось, я подумал, эй, Блейк любит тунца. Я просто отдам его ей и возьму что-нибудь другое на обед. И поэтому я отдавал тебе тунца эти пару недель. Но сегодня я заметил, что Пирре тоже хочется немного. Он признал это. Предательство. Ужасное и абсолютное предательство. — Понятно, — прошептала Блейк. — Значит ты даришь свое бесподобное белое добро любой девушке? И сколько ты дал Вайсс, а Жон? Сколько! — Прости?! Однако сейчас было не время Шкричать. Блейк была раздавлена. Полностью раздавлена. Она не могла находиться в одной комнате вместе с ним. — Я… мне нужно идти. Девушка пулей вылетела из столовой, оставив группу подростков в замешательстве.***
Шкряб шкряб шкряб. Жон прижал подушку к голове. Он знал, что это не поможет заснуть, но это хотя бы приглушало шум. Почти. — Жооооооон… Она делала это всего-лишь несколько минут, но они уже казались вечностью. И это происходило уже не в первый раз. — Жоооооооооооооооон… Эти несчастные, жалостливые, жалкие стенания его имени. Полные нужды. Печали. А царапанье ногтями по дереву делало всё ещё хуже. Это было больно слышать. Он не единственный, кто считал также. — Арргх! — прокричала Нора, отбросив в сторону одеяло. — Я больше этого не вынесу! Протопав к месту хранения Манхильд, она схватила могучий молот и решительно двинулась к двери. Открыв ее, она впустила поток света из коридора. — Прочь! — сказала она, треснув Блейк навершием Манхильд по голове. — Уходи! Брысь! Жон мог поклясться, что слышал шипение, прежде чем стук ботинок о ковёр затих вдали. На лице вернувшейся Норы было видно её плохое настроение. Да и у остальных оно было не лучше, из-за прерванного шумной кошкой-фавном сна. И этот гнев обратился на Жона, в которого и прилетел брошенный молот. Нора упёрла руки в бёдра. — Ты должен сделать с ней что-нибудь! — Что я могу сделать? — недоумевающе сказал он. Всё это было каким-то недоразумением. Он не собирался цеплять девчонку, подкармливая её тунцом каждый день. — Я не знаю! Но тебе придётся поднять свой зад и прямо сейчас сделать хоть что-нибудь! Потому что, если я не смогу поспать сегодня, то буду очень злой Норой. А злая Нора тебе определенно не понравится. Вариантов не оставалось. Жон встал с кровати и пошёл к шкафу. Покопавшись немного внутри, он скользнул в тапочки и подошел к двери. — Я вернусь. Никто ему не ответил. Тишина была оглушающей. Выйдя в коридор, он нашел Блейк в её пижаме, зализывающей любезно нанесенную Норой ранку на голове. Бедняжка. Никто, кроме гримм, не заслуживает того, чтобы оказаться на этой стороне её молота. — Эй, Блейк… Янтарные глаза встретились с его, а затем снова упёрлись в пол. — Жон… Сейчас или никогда. Он достал небольшую цилиндрическую банку из-за спины и подцепил пальцем открывающее колечко. — Может хочешь… немного тунца? Её бант дернулся, а грустные глазки оживились, когда банка открылась. — Тунец? — Ага, — Жон прислонился к стене и сполз по ней вниз, на пол. — Я захватил ложку. Блейк охотно села рядом с ним. Она выжидающе уставилась на открытую банку рыбных консервов. Похоже она ждала, что начнёт он. — Эээ… — пластиковой ложкой он подхватил здоровый кусок белого мяса. — Скажи «ааа»? Блейк послушно повторила и Жон погрузил ложку с тунцом в её ожидающий рот. Она радостно сжала её губами и начала жевать, довольно улыбаясь. Проглотив, Блейк влюблённо потёрлась головой о его плечо. Она продолжала, пока он не обнял ее. «Я что, серьёзно подцепил девушку тунцом?» — изумился он. Тихо вздохнув, он покачал головой и улыбнулся. Жон подхватил ложкой очередной кусочек и продолжил кормить свою странную новую девушку.